62.

– И все-таки, Игорь Александрович. Ну, зачем вербовать такого труса? Шансов, что он выполнит пусть даже простое задание, очень мало. Я бы на месте резидента не торопилась, а попыталась найти кого-нибудь более подходящего.

– Вот вы сказали важное слово: «не торопилась». А что делать, если начальство торопит? Если требует: «Давай быстрей, хоть кого-нибудь, только побыстрее и чем больше таких наберешь, тем лучше»? Это у немцев стало уже традицией. Вы пока в нашей системе новичок и не знаете некоторой оперативной информации, поступившей в наркомат несколько месяцев назад. Перед нападением на страну Абвер в последний перед нападением месяц резко активизирует работу. Причем качество приносится в жертву количеству. Так было в августе 39, когда примерно за месяц до нападения на Польшу, польские органы безопасности стали задерживать большое число немецких шпионов. Потом аналогичная ситуация сложилась во Франции. Там в апреле 1940 года перед прорывом фронта тоже произошел массовый заброс шпионов.

– Подождите, товарищ капитан…

А капитан и сам вдруг резко прервался. Пару минут помолчал, причем я не рискнула его теребить, а потом медленно заговорил, и сказал то, о чем я хотела сама сказать, и что знала, как человек из будущего.

– Получается, что задержание подобного типа может быть доказательством того, что Германия нападет на нас в течение месяца. То есть в конце июня! Так, товарищу Окулову я доложу прямо сейчас, а наверх пошлю запрос – не было ли подобных задержаний в других частях нашего округа.

– А почему только нашего округа?

– Вообще-то вы правы. Запрос нужно бы послать во все округа, но это уже как решит начальство. А по нашему округу я буду знать уже через два – три дня. Ох, как же не хватает людей!

– Каких людей?

– Квалифицированных! Это все проклятые Ежовы рукавицы!

Что за рукавицы? Надо будет спросить у Васи. Почему из-за каких-то рукавиц у капитана Максимова не хватает людей?! А Максимов, тем временем, продолжил.

– Видите ли, Аня. На самом деле я не на своей должности. Мой уровень – это полк, а приходится отдуваться за всю дивизию. Тут вообще должен сидеть майор, только майоров у нас нехватка, как, впрочем, и капитанов, и лейтенантов. Мы до сих пор не оправились от Ежовских чисток. Кстати, ваш майор Григорьев тоже в результате этих чисток стал капитаном, и ему еще повезло. Могли и к стенке поставить. При Ежове это было совсем несложно. Вот теперь товарищу Берия приходится разбираться с тяжелым наследством. А это такое, извините, дерьмо, что быстро не разгребешь. У нас большая нехватка квалифицированных кадров – только это между нами. И, если начнется большая заварушка, то нам, особистам, мало не покажется.

– Думаю, что в случае заварушки, то есть войны, если называть все своими именами, никому мало не покажется.

– С одной стороны, вы правы. Но. С другой стороны, в армии есть некая традиция: если провалилось наступление, то в первую очередь виновата разведка, а если враг нанес удары по самым уязвимым точкам, то в первую очередь виновата контрразведка, то есть мы. Не сумели выловить всех шпионов. А как и с кем их вылавливать? Вот вы, Анечка. Вы, конечно, стараетесь, но опыта у вас ноль – сегодняшний дурачок не в счет. Поэтому, если наши с вами прогнозы верны, то учиться вам придется на ходу. Хотя по правилам нужно пройти хотя бы полугодичные курсы. А работа, извините, недоучек редко дает хорошие результаты. Ладно. Пойду, доложу Окулову, а вы можете остаться тут и писать свой отчет. Вот вам бумага, чернила и ручка. Запасные перышки в ящике стола. Промокашки там же.

С этим словами капитан взял со стола бумаги, сложил их в картонную папку с завязками, сунул папку подмышку и вышел. А меня оставил наедине с муками творчества.