186.

Около трех часов дежурная позвала меня к телефону. Звонил Трофимов и вызывал в Наркомат. Когда я добралась до кабинета Берии, то меня тут же пропустили к нему.

– Скажите, товарищ Северова. Вы писали о каком-то лысом Никитке, а фамилию точно не вспомнили. Написали, что на Щ, но у нас нет такого человека в Политбюро. Вы уверены, что его фамилия начинается на Щ?

– Нет, товарищ Берия, не уверена. Я в школе это проходила три года назад и благополучно все забыла. Но что-то похожее.

– Скажите, а это не может быть Никита Хрущев?

– Ой, может быть! Очень даже может быть. И буква щ есть.

– Но ведь она не в начале фамилии?

– Ну и что? Помнится у Чехова, лошадиная фамилия вообще была Овсов. А тут я помнила, что есть буква щ. Вот она и есть. Нет, это точно Хрущев. Помню, дедуля говорил, что этот Хрущев был маленький, лысый и живчик по характеру.

– Вообще-то я тоже так думаю, – сказал Берия, – тем более, что эта характеристика к нему очень подходит. Ладно, сейчас едем к товарищу Сталину. Там вы будете держать ответ сразу перед нами двумя. Заранее хочу вас предупредить, что товарищ Сталин будет в плохом настроении. Его сильно огорчила ваша бумага.

– Но я же очень старалась, товарищ Берия.

– Дело не в том, насколько вы постарались, а в том, что произошло со страной. Ведь из вашей бумаги следует, что все наши усилия, все наши жертвы оказались напрасны.

Значит, прилагали эти усилия не в том направлении. Это я не сказала, а подумала, пока мы с наркомом ехали в Кремль.

Сказать, что товарищ Сталин был в плохом настроении, было бы неправильно. Товарищ Сталин был в ОЧЕНЬ плохом настроении. Он сидел за своим столом, перебирая написанные мною листы и, как мне показалось, с трудом удерживался от того, чтобы все смять и выбросить в корзину.

– Здравствуйте, товарищ Северова. Здравствуй, Лаврентий. Проходите, садитесь. Прочитал я это все и не понял главного – где мы ошиблись, где пошли не по тому пути? Вы говорили, что в этом вопросе вашим учебникам доверять нельзя. А что говорили ваши родители по этому поводу? Они ведь основную часть жизни прожили при Советской власти?

– Родители этой темы старались вообще не касаться. Им было не до того. Они зарабатывали деньги, чтобы наша семья могла жить нормально. При капитализме, в котором мы оказались, честно зарабатывать суммы, достаточные для проживания четырех человек было нелегко. А еще надо было помогать деду и прадеду, поскольку их пенсии – это так, одно название. О политике у нас в семье в основном рассуждали дед и прадед, когда встречались за праздничным столом. Отец тут редко вмешивался, а для мамули это просто был бесплатный спектакль. Но ответить на ваш вопрос, товарищ Сталин очень трудно. Вот представьте: упало дерево. Стали выяснять причину, а их оказалось несколько: а) дерево было старым; б) корни подгрыз кабан; в) некоторые корни подгнили сами по себе; г) накануне был очень сильный ветер. Получается, что к падению дерева привела целая цепочка фактов. Как в этой цепочке найти главное звено, ухватившись за которое можно вытащить всю цепь?

Услышав последние слова, товарищ Сталин внимательно посмотрел на меня.

– Не удивляйтесь, товарищ Сталин. Конечно, работу, о которой вы подумали, я не проходила в школе, но мой дед чуть ли не силком заставлял меня изучать некоторые работы классиков марксизма-ленинизма, уверяя, что такие знания никогда лишними не будут. Если бы он только знал, как эти знания теперь мне пригодились! А об упомянутой работе я, может быть, скажу еще попозже. Так вот, развал СССР тоже был обусловлен не одной единственной причиной, а целым рядом причин. Какая из этих причин была главной ни мои родственники, ни, тем более, я понятия не имеем. Поэтому я просто перечислю несколько причин, а упорядочить их по важности придется вам.