* * *

– Василь, а Василь, ты слышал, батюшку-то нашего в кандалах увели!

– Да ты что, Марья! Откуда мне? Как отработаю, так к тебе сразу. А что стряслось?

– Так утром наш батюшка проповедь вел о том, что епископы по княжьему приказу непотребство с верой творят. А к обеду пришли княжьи люди и в кандалы его заковали.

– И поделом. Дурак твой батюшка, супротив самого Князя речи молвить. Князь он во! – Не находя нужных слов Василь потряс внушительных размеров кулаком. – Как князь Эрик сказал, так оно и будет. А попу еще повезло – могли сразу голову оторвать, без лишних разговоров. Ты не плачь, не плачь, может он еще вернется живым и почти здоровым. Внушение ему проведут по печени, уму-разуму научат да и отпустят до дома, ежели в бочку не полезет и не начнет божественные откровения являть не к месту или какой еще бред нести.

– Ой! Да что ты такое говоришь! Как можно про Божьего человека такое говорить?

– Заткнись дуреха! Будешь много болтать – и тебя в кандалы закуют! А то и прибьют, в назидание другим. У нас на верфи, на прошлой неделе один доболтался… Повесили.

– Ой, – женщина в страхе прикрыла руками рот, – как повесили? А что ты мне не рассказал?

– Вот так и повесили. А не рассказал, потому что язык у меня не помело. И чтобы я больше от тебя супротив князя ни писка не слышал! Прибьют тебя, а где я еще такую сочную бабу найду? – С этими словами Василь оскалился, прижал к себе Марью и смачно поцеловал ее в губы.