Всю ночь командор провёл за бумагой, насилуя свой мозг в попытках вытащить на свет божий лозунги и идеологические призывы, когда-либо слышанные им в своей первой жизни. Никогда прежде Дален не проводил политические митинги и никогда не собирался, но теперь он этого страстно желал. В нём проснулось какое-то дикое, неуёмное желание к этому совершенно глупому занятию.

Что бы изменило его выступление? Да ровным счётом ничего. Крестьяне и рабочие вряд ли бы смогли быстро организоваться в отряды и, взяв власть в свои руки, атаковать армию архонта. У них не было ни сил, ни времени, ни ресурсов для быстрых действий.

Но командора это не волновало. Он уже закусил удила и пёр вперёд к лишь одной ему видимой цели как слепой фанатик. Иногда в голову Далена приходили мысли о всей комичности и несуразности ситуации, но он их отметал быстро и решительно. Появилось даже какое-то странное чувство нехватки времени, будто бы ещё несколько дней – и всё, он умрёт, а его дело останется забыто и оплёвано. Поэтому он начал работать с дикой, невероятной энергией. Благо новая сущность дракона очень ему в этом помогала.

Под утро он позвал к себе Флемет, которую всё ещё называл матерью настоятельницей для конспирации, и всё рассказал.

Эффект превзошёл все ожидания. Никогда в жизни он не видел более дезориентированного и задумчивого существа.

– Зачем тебе это? – спустя несколько минут очнулась Флемет. – Ты думаешь, это что-то изменит? Бароны ведь не примут и не признают предложенного тобой устройства общества. А крестьяне…

– А что крестьяне?

– Они ведь не в состоянии полноценно сражаться. Даже эти, – она махнула куда-то рукой, – и то, несмотря на подготовку, остались крестьянами. Куда им против баронов и их дружинников?

– Ты знаешь, из своей первой жизни я знаю много примеров того, что крестьяне, сражающие за что-то доброе и светлое, оказываются намного крепче профессионалов. Видел многомиллионные армии вот таких обиженных людей. Ими, конечно, пользовались в своих целях, но это уже другой вопрос. Важно, что они оказались в состоянии встать и смять своих хозяев.

– Не фантазируй! Здесь тебе не твой мир. Люди – другие. Они не готовы вставать на дыбы, словно молодые кони.

– Почему же тогда Логейн смог поднять их на борьбу с Орлеем? Или меня обманывали? Что ты молчишь?

Флемет внимательно посмотрела в глаза Далену и медленно, с акцентом на каждом слове, спросила:

– Ты уверен?

– Да. У нас есть шанс поднять полномасштабное восстание и построить совершенно новый тип государства в этом мире. Несколько торговых республик не в счёт.

– Почему ты считаешь, что империя и церковь не раздавят нас? Что им мешает?

– В империи очень много рабов. А мы предложим им это. – Дален положил руку на кипу исписанных листков. – Конечно, я не самый талантливый идеолог и государственный строитель, но вот тут описана в кратких чертах концепция, перевернувшая мой первый мир. Её появление и успешное продвижение изменило всё вокруг до неузнаваемости.

– А ты сможешь эту идею реализовать на практике?

– Попробую. В любом случае для нас это пока что остаётся единственной возможность закрепиться и легализоваться. В противном случае нам придётся бежать и жить тайно. Так же, как мы жили многие столетия. Разикале мне пел песни о том, что мечтает о реабилитации рода драконов, который проиграл эту безумную гонку за выживание. Сейчас – последний шанс.

– Хорошо, – твёрдо сказала Флемет. – Я с тобой. Надеюсь, это твоё сумасшествие хоть на сотую долю себя окупит.

– Ты не веришь в успех?

– Нет. Но мне любопытно. Я буду тебя всемерно поддерживать до конца. Надеюсь, ты не задумал положить свою жизнь на алтарь этого безумства и мы вовремя сможем исчезнуть?

– Хм. В таком случае у меня для тебя есть дело. Ты ведь хорошо разбираешься в людях и умеешь при необходимости с ними разговаривать, вправляя мозги на место?

– Есть такое дело. Не люблю, правда. Ощущение, что с детьми недоразвитыми возишься.

– Придётся. Я хочу подойти к делу проведения восстания со всей серьёзностью, – сказал Дален и улыбнулся. – Мне понадобится батальонный комиссар.

– Что? – удивлённо подняла брови Флемет. – И что это ещё за корпуса и батальоны?

– Наименования воинских подразделений из того мира, в котором я родился. Там военная культура на порядки более развита, чем здесь.

– А что будет входить в обязанности этого самого батальонного комиссара?

– Поддержание боевого духа бойцов. Беседы с ними. Наставление на путь истинный. То есть практически всё то же самое, чем занимается служитель церкви Андрасте, только в военно-полевых условиях. Но при этом комиссар не мешает руководить войсками командирам, а, напротив, помогает им в этом. Это ясно?

– В общих чертах. Думаю, по ходу дела разберусь.

– Вот и хорошо, вот и ладненько, – кивнул Дален. – Одной проблемой меньше. Только тебе нужно будет подобрать себе нескольких помощников и начать их подготавливать. Потому что по мере развития восстания армия будет расти, как и твоя должность, и ты уже физически везде не успеешь.

– С этим не будет проблем, – усмехнулась Флемет. – Да и дочку свою к делу пристрою.

– Морриган? Ты шутишь? Из неё лекарь человеческих душ как из меня святой!

– Я поработаю с ней. Тем более что Разикале передавал твою настойчивую просьбу обратить её в дракона, – лукаво улыбнулась Флемет.

– И вы выполните её?

– Конечно. Но для этого девочке нужно расти и развиваться. Абы кто такого перерождения может и не пережить.