Глава 23.
Бой в лесу
Подзарядка ауры стала легким и не обременительным делом. Разогнав потоки «Силы» по энергетическим сосудам тела, я решил попробовать зарядить один из камней метателя. Зарядка камня потребовала около часа. Сравнив заряженный камень с камнем из диска метателя, мне не удалось обнаружить разницы. Вставлять этот камень в диск метателя, я не решился, кто его знает, все ли с ним в порядке. Камень электродвигателя заряжался значительно труднее, только через два часа он начал неярко светиться. Может камень просто давно не заряжался или имел большую емкость? Время перевалило далеко за полночь, наступило время поднимать людей. Первым я разбудил шака и приказал седлать лошадей. Разбуженный мною Колин тихо ворчал, недовольный ранним подъемом, но быстро втянулся в общую работу. Наконец все было уложено и упаковано, пора было отправляться в путь. Викана тихо посапывала у костра, положив ладони под щеку. Выглядела она как ангел спустившийся на землю, и будить ее у меня не поднималась рука. Доверив эту садистскую процедуру Колину, я пошел к лошадям. Пока происходила проверка, как закреплен метатель, и все ли вещи на месте, Викана умылась и привела себя в порядок.
* * *
Наш отряд скакал рысью по освещенной лунным светом дороге. Скала, похожая на башню, показалась перед самым рассветом. Мы свернули на проселок и поскакали в сторону видневшегося вдалеке леса. Примерно до полудня вокруг все было спокойно. Сканирование окружающего пространства, показывало только ауры диких животных. Пора было останавливаться на обед, но нашим планам помешали обнаруженные мною ауры людей. Свернув поглубже в лес, мы устроили стоянку. Костер разводить было нельзя и пришлось обедать всухомятку. Замеченные мной ауры людей находились на одном и том же месте и никуда уходить не собирались. Так можно было ждать до скончания века, поэтому мне пришлось идти на разведку. Подобравшись к аурам как можно ближе, я залез на дерево. Отсюда сверху стали видны воины, спрятавшиеся в кустах вдоль дороги. Классическая засада, состоящая из полусотни имперцев, кого-то поджидала. Я успел к самому интересному моменту. Мне еще толком не удалось устроиться на ветке, как появились те, для кого эта засада была предназначена. Около сотни разношерстных воинов в разноцветных бурнусах, во весь опор скакали по дороге, навстречу своей смерти. Имперцы пропустили передовой дозор мимо себя и завалили два дерева поперек дороги у самой головы колонны. Отряд сбился в кучу перед завалом, и тут рухнули еще два дерева, отрезая путь к отступлению. Из кустов полетели стрелы и копья, в общем, началась мясорубка. Побоище продолжалось не более получаса. Попавшие в засаду не могли повернуть лошадей в лес, там тоже оказались завалы, им оставалось только бросить лошадей и пробиваться в пешем строю. Пробиться удалось не многим, мне удалось заметить только три ауры удаляющихся в глубину леса. Бой закончился полным разгромом арбов, и имперцы начали добивать раненых воинов. Все действие происходило четко, без суеты. Из леса на противоположной стороне дороги выехали десять телег, на которые имперцы стали грузить трофеи, своих убитых и раненых. Погрузка быстро закончилась, воины сели на лошадей, до этого спрятанных в лесу, и построились в колонну. Офицер в дорогих доспехах отдал громкую команду, и имперцы поскакали в сторону дороги на Меран. Дождавшись, когда колонна скроется из виду, я спустился с дерева.
Мой рассказ о засаде на дороге и скоротечном бое, радости в наши ряды не добавил. Колин сказал, что это может привести к войне Меранской империи с халифатом, по крайней мере, на границе начнутся стычки. Нам необходимо как можно быстрее добраться до реки. Я отдал команду: «По коням!» Мы выехали из леса дорогу и поскакали к месту засады.
Поваленные деревья преграждали дорогу, поэтому нам пришлось спешиться и вести лошадей в поводу через лес. Из леса не были видны следы побоища, но запах десятков трупов уже начал распространяться по округе. По большому счету следовало осмотреть место боя, но я не горел желанием бродить среди покойников. Миновав засаду, мы снова выбрались на дорогу и поскакали вперед. Через два часа скачки я снова обнаружил ауры людей на дороге. Мы углубились в лес и стали выжидать. Я снова залез на дерево и стал наблюдать за дорогой. В этот раз на дороге показался обоз из замка, который возвращался из Кераны. Обоз буквально мчался по дороге, как будто за ними гнались. Спустившись вниз, я поделился своими наблюдениями с Колином. Хуман тоже очень удивился, обоз, по его мнению, должен был возвращаться из Кераны только через пару дней. В Керане что-то случилось, и поэтому обоз спешно возвращался назад без груза. Мы продолжили свой путь, но на душе было неспокойно. То, что я разделил отряд на две части, теперь мне не казалось хорошей идеей. Где теперь Торвин и Рис, только одному богу известно.
До моста на реке оставалось, по словам Колина, еще около двух часов пути. Чем ближе мы подъезжали к своей цели, тем тревожнее становилось у меня на душе. Сканирование опять обнаружило человеческую ауру, впереди кто-то прятался в кустах у дороги. Торвин мне рассказывал, перед тем как мы разделились, что раньше на проселке заставы арбов не было, таможня находилась только на мосту через реку Диому. Для засады одного человека слишком мало. Возможно это дозорный, который должен кого-то предупредить в случае появления движения на дороге. Посоветовавшись с Колином, мы решили этого дозорного захватить для допроса. Оставив Викану с шаком в лесу, мы отправились за языком. Дозорный сидел в развилке дерева, под которым была привязана его лошадь. Колин сказал, чтобы я пошумел в кустах на противоположной стороне дороги и отвлек дозорного, а он зайдет со спины и ссадит того с дерева. Я согласился с его планом и перебежал в лес через дорогу. Подождав некоторое время, давая Колину подойти поближе, я стал ломиться по кустам, не показываясь дозорному на глаза. Через некоторое время раздался свист хумана, и я побежал к нему на помощь. Бой с дозорным удался на славу. Под деревом меня дожидались двое раненых, Торвин с подбитым глазом и Колин с отбитыми яйцами. На дереве оказывается нас караулил Торвин, для того чтобы перехватить по дороге к мосту. Когда я зашумел в кустах и Торвин отвлекся и хуман сдернул его за ногу с дерева, врезав кулаком по голове для верности. Удар у Колина будь здоров, и Торвин повалился без сознания. Узнав, кого он оглоушил, хуман стал исправлять последствия своих трудов с помощью воды из фляги. Вода привела пострадавшего в чувство, наверное, не полностью, потому что оживший Торвин не придумал ничего лучше, как врезать хуману между ног. В результате чего я застал Торвина с подбитым глазом пытающегося успокоить, шипящего как змея хумана, держащегося руками за причинное место.
— Ты чего это хотел с Торвином сделать? — смеясь, спросил я Колина. — Мы вроде хотели пленного захватить, а насиловать его я тебе не приказывал.
— Убью гада! — зашипел хуман.
Торвин растеряно смотрел то на Колина, то на меня и пытался что-то объяснить.
— Ты на пятках попрыгай, помогает. Убивать сегодня мы никого не будем, ты и так Торвину фонарь в пол лица поставил, так что вы квиты.
— Это почему? — снова прошипел Колин.
— Теперь тебе женщины долго не понадобятся, а Торвину с такой рожей, с месяц никто не даст.
Моя шутка особым успехом не увенчалась, но обстановку разрядить помогла. Кривая улыбка сменила зверскую гримасу на лице хумана. Минут десять я приводил в норму потерпевшего, пока Колин не встал на ноги. По дороге к месту стоянки, где мы оставили Викану и «Первого», я ломал голову, как уговорить Колина дать поработать над своей травмой Викане. Вопрос с лечением решился сам собой, Викана встретив нас, не задавая вопросов, сразу приступила к лечению пострадавших. Уже через час хуман полностью оправился и мог сесть на лошадь, а синяк Торвина пожелтел и не выглядел так устрашающе. Во время лечения я погрузился в транс и стал наблюдать за манипуляциями производимыми Виканой. Мне раньше приходилось лечить свои повреждения при помощи «Силы», но я заделывал повреждения в своей ауре при помощи подкачки энергии из запаса «Силу» в области солнечного сплетения, промывая потоком «Силу» поврежденные энергетические сосуды. Восстановленные потоки энергии значительно ускоряли природную регенерацию организма. Расход «Силу» при таком способе лечения был огромным, и его приходилось проводить рядом с лучом «Силу» для подзарядки. Викана лечила по-другому. Ее запас силы был намного меньше моего, и она расходовала «Силу» экономно. Викана заделывала разрывы ауры в районе повреждения, кусочками своей ауры, а потом направляла к этому месту усиленный кровоток, вымывая из повреждения сгустки свернувшейся крови и омертвевшей ткани. Когда повреждения в ауре были устранены, Викана активизировала работу печени и почек пострадавшего, подпитывая своей энергией, ауру в районе этих органов. Процесс лечения потребовал значительно меньших затрат «Силы», а эффект оказался в разы больше чем у меня.
После того как Викана закончила лечение, пришло время новостей от Торвина. Он рассказал, что до Кераны они добрались без приключений, и ему удалось нанять корабль у своего старого знакомого, направлявшегося в Энир. Торвин уже собирался отплыть на корабле к мосту, когда в городе началась заваруха. Ночью в Керане высадился большой отряд из столицы халифата, который начал прочесывать город, кого-то разыскивая. Солдаты вламывались в дома и переворачивали все вверх дном. Население встретило такое обращение без энтузиазма, и в городе разгорелся натуральный бой. Капитан с матросами в это время развлекался в таверне на берегу, а Торвин находился на арендованном корабле вместе с Рисом, шаками и грузом. Ночью раненому капитану и двум матросам удалось пробиться на корабль. Из команды корабля уцелело только четверо, и капитану чудом удалось увести корабль в камыши недалеко от города. В Керану теперь дороги нет и нам нужно пробираться к кораблю в камышовые плавни. Выходить нужно немедленно, пока войска не разослали патрули по округе. Торвин спросил, не встречали ли мы большой отряд арбов по дороге? Я ответил, что этот отряд попал в засаду имперцев и полностью уничтожен.
— Это война! — сказал наемник и покачал головой.
Времени терять было нельзя, и мы поспешили вслед за Торвином. Нам пришлось два часа, продираться через лес, пока мы не вышли к тропинке между скал. Передохнув полчаса, наш отряд углубился в лабиринт развалин. То, что раньше было огромным городом, теперь представляло собой холмистое пространство заросшее лесом и кустарником. Каждый такой холм раньше являлся каким-то зданием или сооружением, но только вблизи можно было отличить дело рук человеческих от созданного природой. Тропинка виляла как змея среди развалин и уводила все дальше от дороги. Как Торвин ориентировался в этом хаосе, для меня было большой загадкой. Повсюду виднелись следы раскопок проводимых охотниками за древностями. К полуночи, выбившись из сил, мы остановились у развалин какого-то моста или акведука. «Первый» занялся лошадьми, а остальные члены отряда приступили к приготовлению скудного ужина. Моей ауре требовалась подзарядка, и я занялся поиском луча «Силу». Подходящий луч выходил вертикально вверх на вершине холма, рядом со стоянкой. Поднявшись на холм, я просканировал окрестности внутренним взглядом. Хаос творился не только на земле, но и в энергетическом мире развалин. Выходы лучей «Силу», в обычном месте, подчинялись каким-то законам и имели упорядоченные направления, похожие на рисунок магнитных линий. В развалинах лучи силы были буквально перекручены и только высоко в небе или в стороне от развалин изгибались, меняя свое направление, и вплетались в общую энергетическую картину Геона. В нескольких местах из земли били целые фонтаны «Силу», эти разноцветные пучки пульсировали, подчиняясь общему ритму. В развалинах, плавал магический туман, меняющий свой цвет от зеленого до голубого. Этот туман нес в себе скрытую угрозу. Я решил, держаться от него подальше. Со стоянки внизу потянуло запахом каши, сбившим мой романтический настрой.
— Война войной, а обед по расписанию, — подумал я и приступил к подзарядке.
Зарядив ауру и камни в кольчуге и мече, я спустился вниз. Возле костра меня встретил возмущенный Колин.
— Мы уже хотели тебя с собаками разыскивать, — начал хуман свою речь.
— Ты язык попридержи! — пресек я его тираду. — Если я ушел, значит так нужно.
Колин сразу осекся, и виновато поглядев на меня, протянул миску с кашей.
— Торвин, я осмотрел окрестности с холма, пока ничего опасного не обнаружил. Правда, в нескольких местах над развалинами виден магический туман. Что это за туман, ты знаешь?
— Про магический туман я что-то слышал, но сам его не видел. Здесь в развалинах много мест, где человеку нельзя долго находиться, эти места мне знакомы.
— Вокруг не заметно людей и животных, все как будто вымерло.
— Ничего удивительного. Людям здесь ночью делать нечего, а зверье давно в округе все перебили, много охотников до их мяса и шкур.
— А почему из Кераны сюда никто во время нападения не убежал?
— А зачем? Народ поначалу попробует отбиться, а если совсем прижмет, то в катакомбы уйдут. Под Кераной целый подземный город, с него Керана и начиналась. Сначала из этих подземелий все ценное выскребли, а уже потом город сверху построили.
«Первый» доложил, что лошади накормлены и отдохнули, можно продолжать путь. Торвин снова возглавил отряд, и мы поскакали следом за его лошадью.
* * *
Рассвет застал нас в камышах на берегу озера. Над водой стелился легкий туман, накрывший своим одеялом все вокруг. Торвин сказал, что можно расседлывать лошадей и отправился за лодкой, на которой мы должны доплыть до корабля. Лодка появилась через полчаса. Сначала я заметил ауры двоих человек, а уже потом послышался плеск весел. Наемник приплыл на плоскодонной лодке с незнакомым мне человеком. Торвин представил его как матроса с корабля, и мы начали грузить в лодку вещи. Лодка сделала четыре ходки, пока не перевезла весь наш багаж и людей. Каждая ходка длилась не более получаса, значит корабль где-то неподалеку. Мои опасения, что придется бросить лошадей, не оправдались. Во время каждой ходки к корме за уздечку привязывали лошадь, и она вплавь вслед за лодкой скрывалась в тумане. Лошади спокойно заходили в воду и не устраивали нам проблем. Как лошадей поднимали на корабль, мне было не известно. Весь отряд был уже на корабле, и я на берегу остался я один с Шаларом. Конь вел себя беспокойно и постоянно толкал меня головой в бок. О причине такого поведения я догадывался. Шалар был моим конем и признал во мне хозяина. Нрав у него оказался крутой, и остальные лошади ходили у него по струнке. После того как я отдал коня Викане, Шалар посчитал, что я лишил его статуса вожака и очень меня ревновал к новой моей лошади.
Наконец раздался плеск весел, и из камышей показалась лодка. Поездка до корабля продлилась недолго. Кораблем оказался катамаран, похожий на тот на котором меня везли в качестве раба. С кормы в воду спускался наклонный настил, матрос завел Шалара по этому настилу на палубу. На корабле в загоне, огороженном канатом, находились все наши лошади, вокруг которых суетились шаки. «Первый» взял команду в свои руки, и работа кипела вовсю. Поднявшись на палубу, я обнял обрадованного нашей встречей Риса и попросил его отвести меня к капитану. Рис повел меня в надстройку на корме. Поговорить с капитаном мне не удалось, потому что он спал после лечения проведенного Виканой. Вид у гвельфийки был изможденный, процедура лечения отняла последние силы. Я не стал мешать измученной девушке и вышел на палубу. Корабль готовился к отплытию. Матрос, привезший меня на корабль, подменял капитана и отдавал приказы своей немногочисленной команде. Он что-то растолковывал «Первому», тот же передавал команды другим шакам. После бестолковой суеты, «Первому» удалось усадить шаков на весла и корабль, сдвинулся с места. Гребцы из шаков были никакие, но с помощью ругани и оплеух, дело начало налаживаться. Корабль около трех часов плыл в лабиринте тростниковых островков к настоящему острову, спрятавшемуся в глубине камышей.
Корабль заплыл в бухту окруженную камышами и пристал к деревянному пирсу. Вход в бухту начал закрываться плавучими островками, которые при помощи веревки тащили двое местных жителей с лодки стоящей на якоре. Проход в бухту закрылся, и теперь нас можно было найти только с самолета. Я подошел к Торвину, чтобы выяснить обстановку.
— Торвин, куда это мы приплыли?
— Это секретная стоянка для корабля. Капитан Бургас здесь свою контрабанду прячет и скрывается, когда за мягкое место прихватят, — ответил Торвин.
— Ты хорошо этого Бургаса знаешь?
— Практически с детства. Мы родом из одной деревни. Он на пять лет меня старше и раньше ушел в наемники. Наша деревня так и называется «Наемники». Прадед императора подарил землю в западной пустоши ветеранам «Второго Легиона» за битву при Фьере. «Второй Легион» практически весь полег, обороняя ставку императора, чем спас ему жизнь. Император отдал поле битвы в вечное пользование ветеранам «Второго Легиона» и их потомкам. Место не самое лучшее, но налоги с жителей маленькие, вот и построили там деревню. Делать в округе толком нечего, поэтому с детства у нас готовят парней в наемники. Учить есть кому, отцы наши все из «Второго Легиона» или всю жизнь в наемниках. Каждый год в деревню приезжают вербовщики и парни, достигшие шестнадцатилетнего возраста, идут служить по первому контракту, на пять лет. Бургас попал на флот, а я в легионеры.
— Ты ему доверяешь?
— Целоваться я с ним, конечно, не стал бы, но слово свое он держит. Ходили про него всякие слухи, что он даже пиратствовал. Мы с Бургасом почти родственники и меня он кидать не будет. Обязан он мне, помогал я ему деньгами и протекцией, когда он в Керане появился.
— Понятно, а как он там?
— Спит еще, Викана рядом устроилась и тоже спит. Я Риса у двери караулить поставил, чтобы не беспокоили.
— Какие дальше планы?
— Лошадей на берег выгрузим, пусть пока пасутся. Шаков нужно где-то на берегу разместить. Мы здесь на корабле обоснуемся от греха подальше, мало ли кто на груз позарится.
— Согласен, а дальше что делать будем, какие у тебя соображения на этот счет? — спросил я.
— Капитан еще вчера двух человек в Керану на разведку отправил. Вернутся они, вот тогда какая-то ясность будет.
— А какой контрабандой Бургас занимается?
— Обычная контрабанда, как у всех. В Керану из Чинсу и империи привозят беспошлинный товар и награбленное на дорогах, а Бургас по дешевке скупает и развозит клиентам в Медину и Энир. Правда магические артефакты из развалин до него не доходят, на это свои специалисты есть, такие как покойный барон. Бургас другим промыслом занимается. В развалинах полно всякого ржавого металла и обломков разных древних механизмов. Капитан покупает это железо за гроши и здесь на острове переплавляет в болванки, потом продает в Энире, не плохой доход у него получается.
— Ладно, пойдем на берег, осмотреться нужно, что здесь к чему, — завершил я разговор.
Осмотр острова занял немного времени. Территория острова оказалась небольшой всего в два раза больше футбольного поля. Середину острова занимали несколько построек. Самой болим зданием, был барак для команды корабля, рядом с ним находились склад и кухня. В стороне стояла кузница с большой печью и огромными мехами для нагнетания в нее воздуха. Недалеко от кузницы, под дощатым навесом, лежала большая куча металлолома.
— В этой куче нужно покопаться, может быть, найду что-то полезное, — подумал я.
Население острова состояло из четырех человек, по крайней мере, больше людей на острове я не обнаружил. «Первый» занялся разгрузкой корабля и лошадьми. В который раз я убедился в его незаменимости. Не прошло и часа, а все уже было сделано, лошади паслись на дальнем конце острова, шаки устроены под навесом у кузницы, на летней кухне возле барака готовился обед. Люди капитана принесли на кухню корзину с рыбой и отдали ее шакам. Я расположился в тени барака и задремал.
— Хозяин, обед готов, — прервал мой сон голос шака.
Я поднялся на ноги и потянулся. С кухни доносились ароматы горячей пищи, которая давно не попадала в мой желудок.
— Ты всех позвал?
— Да хозяин. Все уже в бараке Вас дожидаются.
В бараке за столом меня ожидала вся команда. Викана восседала во главе стола и принимала ухаживания от многочисленных кавалеров. Мое появление прервало поклонение гвельфийке, и народ дружно встал из-за стола. Я кивнул головой и сел за стол напротив Виканы.
— Где капитан и его люди? — задал я вопрос Торвину.
— Они на корабле обедают, капитан еще слаб и на берег сойдет только завтра.
— Викана как состояние капитана, можно с ним поговорить?
— Я думаю, что он уже достаточно оправился от ранения, — ответила девушка.
Кивнув головой, я приступил к еде. Мое появление изменило атмосферу за столом, из друга и приятеля я постепенно превращался в «высокородного», при котором неуместно было свободно вести себя. Такое отношение несколько коробило меня, но средневековье Геона диктовало мне новые правила.
После обеда, я в сопровождении Виканы и Торвина отправился на корабль. В каюте нас встретил капитан. Мужчина среднего роста и плотного телосложения, лежал на кровати с изможденным лицом и лихорадочно сверкающими глазами. Викана немедленно занялась капитаном, но ее старания не увенчались успехом, девушка была сильно энергетически истощена предыдущими лечебными процедурами. Я вышел из каюты, чтобы не мешать. Через некоторое время, из каюты еле держась на ногах, вышла Викана.
— Я ничего не могу сделать, капитан скоро умрет, у него началась горячка и заражение крови, — заплакала девушка.
— И ничего нельзя поделать?
— У капитана воспалился мозг, я бессильна.
Смерть капитана ставила нас в безвыходное положение. Из команды на корабле осталось только четверо, а на весла необходимо посадить человек двадцать. Куда плыть и как управлять кораблем я не знал, шаки в гребцы не годились. С тяжелыми думами я отправился снова на берег. В бараке я собрал совещание, на котором огласил весть о скорой смерти капитана.
— У кого какие мысли о дальнейших наших действиях? — спросил я.
— Я в этих местах не бывал и ничего сказать не могу, — отчитался Рис.
— Ты Колин что скажешь?
— Я халифат знаю плохо. Был здесь всего два раза, один раз в Басре, а второй раз в Медине. В Медину сопровождал караван, как охранник и никуда не отлучался. Ездил несколько раз в Керану, но по халифату не путешествовал.
— Торвин твои предложения?
— Обстановка не ясна, нужно дождаться людей капитана.
— Как ты думаешь, после смерти капитана его люди с нами пойдут?
— Сомневаюсь, им нет резона жизнью рисковать, а вот сдать нас арбам они могут.
— Так, заканчиваем разговоры, всем думать до утра, — прекратил я прения.
