Глава 8.
И выпала мне дальняя дорога.

Сознание возвращалось медленно и мучительно. Перед глазами вспыхивали образы окружающего меня пространства, как стоп кадры сюрреалистического кино. Губы спеклись от жажды и полопались, словно я лежал на песке какой-то пустыни, а не в подвале монастыря. Наконец картинка перед глазами перестала мерцать и двоиться, и я четко разглядел покрытый трещинами потолок своей тюрьмы.

– Архат позови мать настоятельницу этот урод пришел в себя, – сказала голова ассасина склонившегося надо мной. Скрипнула дверь, и послышались удаляющиеся шаги.

– Пить, – попросил я и попытался пошевелиться, но не тут-то было, я оказался распят как бабочка в коллекции энтомолога, прикованный по рукам и ногам на досках то ли стола толи топчана.

Ответа на мою просьбу не последовало, и я решил для начала осмотреться. Мое узилище явно предназначалась не для простых постояльцев. Дверь в камеру закрывала толстенная дверь, полностью обитая металлическими полосами с крохотным окошком посредине. Вентиляционное отверстие в потолке явно не справлялось со своими функциями, и к камере стояла жара как в парилке. Ушедший страж полностью дверь не закрыл, и из коридора повеяло спасительной прохладой. Второй охранник стоял прямо перед дверью готовый при любом опасном движении отрубить мне башку обнаженной саблей. Решив не провоцировать и так напуганного ассасина, я перешел к ревизии своих повреждений и запасов магической 'Силы'. Как не странно, но серьезных травм мне обнаружить не удалось, кроме очень сильного обезвоживания организма. Видимо я все больше вливался в пропитанный магией мир Геона, и тело самостоятельно черпало из него необходимые для самолечения ресурсы. Запас 'Силы' в солнечном сплетении был практически полным, не сильно истощившись во время боя и лечения монахинь. Возможно, я просто очень долго был без сознания, и запас восстановился естественным путем.

Мои размышления прервал звук шагов в коридоре, и я открыл глаза. В камеру вошла знакомая мне тройка монахинь едва не выбившая из меня дух. На этот раз они были при полном параде, а не в наспех одетых платьях. Возглавляла процессию монахиня, с которой я срывал тлеющую одежду и первой оказывал медицинскую помощь.

– Кто ты? – спросила она и попыталась залезть мне в мозги при помощи магии.

Я не стал предпринимать никаких активных действий, а просто блокировал попытку сканирования своего подсознания. Незримая борьба продолжалась несколько минут и закончилась поражением монахини. По лицу женщины ручьями тек пот, но явно не только от жары. Бросив бесполезные попытки вломиться в мой мозг, женщина повторила свой вопрос.

– Меня зовут Ингаром, я князь кланов 'Желтой Змеи' и 'Зорга', – представился я. – Уважаемая я прошу Вас простить мне незаконное вторжение в монастырь, но у меня были серьезные основания для этого. Это меня не оправдывает, но может объяснить мое поведение.

– Ты князь клана 'Зорга? Юноша, я лично знакома с Сигурдом, Верховным князем Танола и он не капли не похож на тебя. Если решил врать, то постарайся чтобы твоя ложь хотя бы слегка походила на правду. Последний раз спрашиваю, тебя кто ты или я вынуждена буду перейти к более действенным мерам?

– Госпожа, прошу меня извинить, но у Вас нет действенных мер против меня, – начал я наглеть, заводясь в ответ на угрозы.

– Наглец, да стоит мне только пальцем пошевелить и от тебя останется только мокрое место! Ты лежишь прикованным на 'столе истины' и угрожаешь мне?

– Я не угрожаю вам госпожа, а просто констатирую факт. Я здесь только потому, что не собирался приносить никакого ущерба ни монастырю, ни монахиням. То, что произошло в кельях послушниц, было моей глупейшей ошибкой, а не попыткой навредить кому либо. 'Видящие' для меня так же священны, как и для любого жителя Геона.

– Насильник! Ты нагромождаешь одну гнусную ложь на другую в попытке спасти свою вонючую шкуру, – воскликнула монахиня и топнула ногой.

– Насильник? Это с какой стати вы такую ерунду выдумали? – обалдело спросил я.

– Послушницы рассказали, что они видели, как ты срывал одежду с Энриэль и пытался ее изнасиловать и задушить!

Ржал я до икоты и с трудом сумел остановиться. Со мной сыграла злую шутку обычная женская неудовлетворенность закрытых женских заведений. Какими молитвами и обетами не умерщвляй плоть, но природа берет свое и в голове у молоденькой девушки всегда всплывает образ пусть даже вымышленного возлюбленного, поэтому моя попытка заткнуть рот визжащей гвельфийке была воспринята абсолютно однозначно, а потом еще обросла кучей пикантных подробностей. Даю сто против одного, что сейчас эти девчушки развивают перед подружками тему моего вторжения в еще более впечатляющих красках. Не удивлюсь, если через неделю выяснится, что мне все-таки удалось добиться своего от всех спавших той ночью в злополучном крыле монастыря. Мой смех совершенно сбил с толку монахинь и они, скорее всего, решили, что я сошел с ума от страха, испугавших возмездия за сексуальные преступления.

– Госпожа прошу меня простить, но вы на полном серьезе решили, что князь хуманов залез в монастырь, чтобы изнасиловать этих ощипанных коз? К вам часто залазят насильники княжеского звания, покушающиеся на честь монахинь?

– Нет, но семьдесят лет назад был похожий случай, в монастыре поймали солдата охраны в непотребном виде!

– Что сделали с несчастным? – задал я неожиданный вопрос. – Я уверен, что в непотребном виде застали и одну из монашек.

– Негодяя кастрировали, что ожидает и тебя, а монашек приговорили к двадцати годам покаяния в запертой келье!

– Это что же монашка была не одна, а с подругами? Весело живется у Вас в монастыре. Только хрен вы угадали, размечтавшись меня кастрировать. Госпожа выгоните всех посторонних из камеры, у меня есть для вас предложение, от которого вы не сможете отказаться.

– Да как ты смеешь наглец…– начала заводится монашка, но была остановлена моим восклицанием.

– Госпожа вы наверно забыли, как я разложил всех по коридору и даже ваш амулет не помог? Вы все живы только потому, что я вас откачал, а не бросил умирать. Мне даже не нужно было вас добивать, через час монастырь превратился бы в кладбище, а я ушел спокойным шагом.

– И был бы проклят всем Геоном! – вставила свои пять копеек монахиня.

– Каюсь госпожа и готов целовать ваши ноги за свою глупость. Князь Ингар готов выполнить любой ваш приказ, не противоречащий чести и долгу перед кланами. Давайте спокойно поговорим без свидетелей.

– Госпожа настоятельница, я не позволю вам остаться с преступником наедине, он опасен, – заговорил один из ассасинов.

– Заткнись когда говорят 'высокородные' и выматывайся в коридор! – разозлился я, начав давить 'Силой' на ауру воина, который уже через пару секунд начал кататься по полу, схватившись руками за голову.

Демонстрация магических возможностей впечатлила присутствующих, и мы остались с настоятельницей наедине. Разговаривать лежа было неудобно и я, размягчив 'Силой' металл наручников освободил сначала руки, а затем и ноги.

Еще неделю назад подобный трюк наврядли мне удался, но видимо в результате ментального удара монахини во мне открылись новые способности или просто в состоянии стресса я задействовал какие-то резервные ресурсы организма. Мать настоятельница забилась в угол и выставила в мою сторону обе руки, готовясь нанести ментальный удар.

– Госпожа успокойтесь, я не причиню вам вреда, мне просто необходимо с вами поговорить. Я не обманываю Вас, я действительно князь Ингар глава объединенных кланов 'Желтой Змеи' и 'Зорга'. Вы же видите татуировки на моих руках. Вам известно, что самовольно сделать такие татуировки, значит перерезать себе глотку. Я пришел в монастырь к принцессе Викане. Таргиня Нара, моя названая мать, рассказала, что Викана должна принять посвящение в жрицы богини 'Леды' и принять обет безбрачия. Я люблю Викану и должен был лично спросить ее о чувствах ко мне, если бы она меня отвергла, то я тихо покинул монастырь и больше никогда сюда не появился.

– Послушай, а ты не тот 'истинный высокородный', брат князя хуманов Стаса, который спас принцессу Викану из плена и вернул отцу?

– Да это я, только не брат, а племянник Стаса.

– О боги! Просто чудеса какие-то, а я думала, что это девичьи сказки и принцесса влюбилась в какого-то смазливого самозванца и лжеца.

– Госпожа…

– Илирия, – подсказала мне настоятельница.

– Госпожа Илирия посмотрите на мою ауру, и вам сразу станет понятно, что я 'истинный высокородный' и Геон не моя родина.

– Ингар я, конечно, видела твою ауру, но есть способы ее подделать, а у меня не было времени разобраться.

– Ауру подделать можно, а магическую 'Силу' наврядли, – возразил я.

– Поэтому ты до сих пор и жив, у меня возникли похожие подозрения, – ответила Илирия. – Пойдем отсюда в мою келью, а то я задыхаюсь здесь от жары.

– Госпожа Илирия у меня к вам одна просьба, мне нужно вымыться и если не трудно верните мою одежду, в таком виде по женскому монастырю ходить не подобает.

– А кто вам сказал, что мы в монастыре? Мы с вами князь в подвале надвратной башни и беседовать будем в келье для приема гостей, а не в монастыре. Архат проводи князя в покои для гостей, и помогите привести себя в порядок. Через час жду вас князь у себя, вашу одежду и доспехи вам принесут, – раскланялась мать настоятельница и скрылась в боковом коридоре в сопровождении своих охранниц.

Архат проводил меня в гостевую комнату небольшой монастырской гостиницы, где я смог помыться и привести себя в порядок с помощью молчаливого шака. К концу водных процедур мне принесли кольчугу и выстиранные рубаху и штаны. Осмотр вещей показал, что в кольчуге отсутствует камень 'Силы' и вообще исчезли все вещи, находившиеся в моей поясной сумке, в том числе и камень от двигателя дельтаплана, оружие мне так же не вернули.

Через час я был препровожден ассасинами в просторный зал на втором этаже надвратной башни, где меня дожидалась Илирия в сопровождении все тех же монахинь с жезлами в руках. Сразу допрашивать меня не стали, а предложили подкрепиться, чем бог послал. Видимо боги монастырь не забывали и в меню присутствовали разнообразные блюда, о существовании которых я даже не слышал. Шикарный обед подкрепил мои силы, и самое главное дал время для анализа ситуации. Первая эйфория от моих сомнительных успехов прошла и начало приходить понимание того, что ласка и забота, проявленная Илирией, имеет совсем другую основу, нежели моя убедительная речь в подвале башни.

Скорее всего, единственное, что мне удалось добиться, так это напугать монахиню, и она решила не совершать опрометчивых действий в отношении моей персоны, пока не прояснит ситуацию. Что я мог противопоставить Илирии в моем положении? Первое это то, что в монастыре не знают, каким образом я оказался на острове и сколько со мной людей. Про летающего дракона на острове пока не подозревали и скорее всего, пытаются найти корабль, который меня привез. Значит нужно сделать вид, что меня ждут мои люди и в случае задержки могут напасть на монастырь. Какие отморозки могут находиться под моей командой неизвестно, поэтому стоит это предположение всячески укреплять, но эту тему первой подняла монахиня.

– Князь, мои воины обшарили весь остров и не смогли найти ваш корабль и людей, которые вас сопровождали на остров, я боюсь, что они не зная местности, могут попасть в ловушки, предназначенные для незваных гостей и пострадать.

– Не стоит беспокоиться госпожа Илирия, мои галеры находятся в море далеко от острова. Меня высадили с лодки, которая еще до рассвета вернулась на корабль и она приплывет за мной только после сигнала.

– Вы князь предусмотрительны, а что будет, если этот сигнал не поступит.

– Не настолько уж я и предусмотрителен, если попался как мальчишка и чуть не натворил бед, которые потом невозможно было бы исправить. Боюсь, что я и в этот раз сглупил, не отдав четких указаний насчет подобного случая. Командиром на эскадре я оставил Колина, 'наказующего' из клана 'Зорга', а он человек горячий и может наделать глупостей.

– Каких глупостей может натворить Колин? – заинтересовано спросила Илирия.

– Госпожа вы наверное в курсе того что Танол находится в состоянии войны с империей и на остров высадились имперские войска и осадили столицу?

– Да, до нас доходили такие известия, но 'видящие' не участвуют в войнах, мы целители и всегда нейтральны.

– Все так и было до последнего времени, но Киона жена Сигурда, кстати, тоже 'видящая' и бывшая жрица богини 'Леды', учувствовала в боях против клана 'Желтой Змеи' с оружием в руках и была казнена, за то, что обстреливала мой корабль из метателя.

– Князь, вы шутите? – опешила монахиня.

– Если бы, но это истинная, правда. Одной из причин того, что ваш покорный слуга не пошел прямым путем и не постучался в ворота монастыря, стали слова Кионы о том, что Викану держат в монастыре насильно и заставляют принять посвящение против ее воли, опоив какими-то зельями.

– Это наглая ложь! Да Викана была в монастыре и хотела принять посвящение, но по собственному желанию и после того как на Зурон прибыла делегация гвельфов с требованием отпустить принцессу домой мы не чинили никаких препятствий отъезду Виканы.

– Госпожа Илирия, у меня до сих пор есть сомнения в вашей искренности, а у Колина и подавно.

– Князь, чем же я пошатнула веру в свою искренность? По моему мы обращаемся с вами подобающим вашему званию образом.

– Госпожа, я и не сомневаюсь в вашем ко мне расположении и заботе, но мне не вернули фамильный меч, камень из кольчуги и камень 'Силы', лежавший в моей поясной сумке. Пропали и другие вещи находившиеся со мной.

– Князь вы заявились в монастырь незваным гостем, поэтому у вас забрали оружие и другие вещи, представляющие потенциальную опасность! Все, что было у вас изъято вам вернут, когда вы покинете монастырь.

– Госпожа, я совсем не о том говорю. Камень 'Силы' необходим чтобы подать сигнал на корабли о том, что за мной можно высылать лодку, а без этого сигнала Колин может начать действовать по своему разумению.

– Какие же это могут быть действия?

– Не хочу вас пугать, но перед тем как я отправился в монастырь, Колин пообещал сжечь из метателей монастырь до тла, если я не вернусь. Я и сам сейчас ломаю голову пытаясь понять, насколько серьезно он это говорил.

– Ваш Колин способен на столь чудовищное преступление?

– Госпожа Илирия, Киона убила моего дядю Стаса и погубила много наших людей. Перед казнью она угрожала мне тем, что все эти преступления были совершены по вашим прямым указаниям и вы на стороне империи в этой войне.

– Чудовищная ложь! Киона действительно была жрицей храма 'Леды' третьей ступени посвящения, но всегда хотела покинуть храм и вернуться к мирской жизни.

– Разве жрица может покинуть храм после посвящения и дав обет безбрачия?

– Нет, но бывают исключения из правил. За Киону просили родители и император, потому что она должна была выйти за Сигурда, Великого князя Танола, чтобы не прервалась династия клана 'Зорга', в таких случаях мы имеем право на подобные действия.

– Извините меня госпожа, но идет время и мне пора возвращаться к моим войскам, чтобы идти на помощь к осажденному Танорису. Раз я не застал в монастыре Викану, то меня здесь больше ничего не задерживает. У меня есть еще одна просьба к вам госпожа, от которой зависит мое к вам расположение и щедрые пожертвования на нужды храма 'Леды' и монастыря в дальнейшем.

– Какая же это просьба князь? – спросила Илирия.

– Я хотел бы узнать, куда увезли принцессу Викану.

– Я думала, что вы хотите от меня какой-то серьезной помощи, а не такой безделицы, – удивилась монахиня. – Викана уехала позавчера с гвельфийским посольством, прибывшим за ней на Зурон. Послы сообщили, что тяжело болен ее отец князь Анхель, и они сразу уплыли на Тарон.

– Сколько занимает времени плавание до Тарона, госпожа? – спросил я.

– В среднем пять, шесть дней, но все зависит от погоды.

– Госпожа Илирия, Вам известно, что на Тароне произошел переворот, и князь Анхель отстранен от власти? Викану могли взять в заложницы враги ее отца!

– Да мне известно об этом печальном событии, но Викана сама согласилась уехать из монастыря, несмотря на мое предостережение. Я не думаю, что ей грозит какая либо реальная опасность, но девочку могут использовать в каких-нибудь политических интригах.

– Госпожа Илирия, спасибо за гостеприимство, но пора и честь знать. Прошу вас вернуть мое оружие и камни 'Силы', которые были у меня.

Наступила неловкая пауза, и я понял, что в очередной раз сглупил, поставив вопрос ребром, а может быть, и нет, подобное развитие событий, как раз являлось самым правильным. По крайней мере, настал момент истины, и решение было уже за Илирией, начинать войну или, спустив дело на тормозах дать мне уйти из монастыря. Охрана настоятельницы, заметив замешательство хозяйки, напряглась и приготовилась к бою, я же мобилизовав все свои внутренние ресурсы, погрузился в транс. Магическое зрение сразу же выявило отряд из двадцати ассасинов расположившихся в двух соседних комнатах входы, в которые скрывались за портьерами и четырех лучников держащих меня под прицелом через бойницы в потолке зала.

Мне неизвестно как Илирия поняла, что все находящиеся в зале и вокруг него стоят на краю могилы, но она отдала приказ всем своим людям уйти из зала, а воинам покинуть соседние комнаты и убрать лучников со своих позиций. После того как ее приказ был выполнен она обратилась ко мне:

– Ингар, ты действительно готов был убить меня и моих людей? – спросила монахиня.

– Госпожа, ничего личного. Просто я видел всех ваших людей, готовых напасть на меня, и приготовился защищаться.

– О боги какая же 'Сила' стоит за вами 'истинными высокородными', твоя аура начала светиться, так что стала видна даже обычным взглядом. Что-то похожее я видела в молодости у Алакдара, деда Виканы, он тоже 'истинный высокородный'. Ты бы выжег мозги всем в радиусе ста шагов, нельзя же так!

– Госпожа за мной стоят жизни тысяч людей, и я поклялся им, что буду сражаться за них до последнего вздоха, а в монастырь меня привела любовь и только. Я разумом понимаю, что все это не стоит такого риска и мое личные проблемы какая-то мелочь по сравнению с тем, что сейчас происходит на Геоне, но ничего не могу с собой поделать. Если вы когда-нибудь любили то поймете меня, я разрываюсь между любовью и долгом и проклинаю себя за это. Прошу Вас верните мне мои вещи, и я уйду, не причиняя никому вреда.

Илирия хлопнула в ладоши и отдала приказ охранникам, прибежавшим на этот сигнал принести в зал все, что было отобрано у меня. Через полчаса я шел по гулким коридорам монастыря к комнате, в которую забрался по веревке. Камень 'Силы' для двигателя лежал в моей сумке, а с кольчугой я решил разобраться позднее.

Остановившись перед дверью в кладовку, я попросил сопровождающих отойти подальше от нее, потому что сигнал, посланный через астрал на корабль, может нанести ущерб окружающим и открыл дверь.

– Ингар, я тоже любила! – остановил меня голос Илирии. – Иди за Виканой, ничто на свете не стоит любви и пусть рушится мир!

Я обернулся и увидел слезу текущую по щеке матери настоятельницы. Женщина резко отвернулась и пошла по коридору в сторону лестницы.

В кладовке ничего не изменилось со времени моего первого посещения и я, выбив решетку, вылез из окна.