Глава 10

Ночь. Я сижу на табуретке перед белым родовым алтарем семейства Ройхо. В свете четырех лампад, озаряющих все пространство вокруг, я смотрю на то, как из серебряного кубка, стоящего на беломраморной плите, исчезает смешанное с моей кровью вино, и думаю о прошедшем дне…

Ранний утренний подъем. Зарядка с упором на гибкость тела. Легкий завтрак. Получасовой массаж и обтирание бодрящими маслами растительного происхождения, которые сделаны без влияния энергетик дольнего мира. Затем прием разрешенных эликсиров, опять же натуральных без вмешательства магии, и десятиминутная медитация. В теле появляется необычайная легкость, все движения стремительны, разум освобожден от посторонних мыслей, а глаза подмечают каждую деталь вокруг. Все в норме. Я готов к предстоящему поединку.

Наша компания грузится в коляски и отправляется на ристалище вблизи храма Ярина Воина, трибуны которого, когда мы подъехали, были переполнены зрителями. В основном это были люди из высшего света, которые еще не ложились спать и прибыли посмотреть на дуэль барона Дузеля и графа Ройхо, а так же досужие городские зеваки. Но имелся и иной контингент. Несколько десятков гвардейцев Черной Свиты, желающих поболеть за меня и корнета Брига Камай-Веш, который без десяти минут девять вышел на бой против полковника Тассино.

На ристалище уже идет рубка. И посматривая на то, как князь Камай-Веш принимает на щит удары вражеского меча, и отступает под напором противника, я начинаю переодеваться. Все стандартно. Доспех имперского пехотинца, латы с пластинчатыми наплечниками, поножи, наручи, шлем с нащечниками и полукруглый щит без всяких эмблем с надраенным бронзовым умбоном посередине. Оружие, как и было договорено на вчерашней встрече в цирке "Шаим", ирут. Кожаные ремни плотно прижимают защитное снаряжение к телу, меч уверенно, словно влитой, сидит в ладони, и я жду того момента, когда ристалище освободится.

Ждать приходится недолго. Бриг Камай-Веш принял на щит очередной удар грузного мужика перед ним, который в броне кажется похожим на медведя. После чего он убыстряется, делает вид, что пытается контратаковать противника в бедро, а когда тот прикрывается с опасного направления, длинным выпадом в голову, достает Тассино и острие княжеского клинка бьет его противника прямо лоб. Отлично Бриг все сделал. Прощупал противника, подловил его и одержал победу.

Пора и мне выйти на бой. Повернувшись к друзьям, я дождался их ободряющих улыбок, отсалютовал клинком Каиссе и, отправив всех троих на трибуны, поближе к нашим сослуживцам, направился к судейской коллегии. С противоположной стороны выдвинулся облаченный в такие же доспехи, как и у меня, барон Дузель. Практически одновременно мы подходим к судьям. Они проводят все положенные процедуры, жрец обследует нас на наличие магических эликсиров в крови и вспомогательных амулетов на телах, а чиновник задает нам стандартные вопросы. После чего, в сопровождении офицера, мы выходим на песок ристалища.

На мгновение все вокруг нас затихает, и вытянутая мордочка Дузеля выплевывает из себя злые слова:

— Ты сдохнешь гвардеец! Я прикончу тебя! Ты зря вышел на это поле!

Барон говорит быстро и взахлеб. И складывается впечатление, что он не в себе и принял чрезвычайно большое количество растительных препаратов, которые усиливают активность человеческого организма, а возможно, даже наркотических порошков понюхал. С одной стороны, это хорошо, противник слабо себя контролирует, а с другой, конечно же, плохо, потому что в своих движениях Дузель будет резок и практически непредсказуем, а его удары станут стремительными и мощными. Наркота будет бодрить его, и побуждать к активным действиям, а значит, он сразу же начнет наступать. И моей первоочередной задачей станет адекватно встретить первый натиск поэта, подловить противника на неосторожном движении, и с одного-двух ударов вывести его из строя.

— Внимание! — слышится голос дежурного офицера. Дузель заткнулся, и мы приготовились к схватке. Секунда. Вторая. И главная команда: — Бой!

Движение противника началось без переходов, салютов и прелюдий. Быстрые шаги барона ко мне навстречу, и его вертикальный удар в мою голову. Я закрываюсь щитом, принимаю на него чужой клинок, и наношу слепой встречный удар в низ живота противника. Дузель отскочил, и наши клинки встретились в воздухе. Лязгает металл. Следует жесткий и стремительный размен ударами, и барон делает то, чего я от него не ожидал. После очередного безрезультатного столкновения клинков, девятого или десятого, он ловко подпрыгивает и обеими ногами бьет меня в щит. Вес его восьмидесятикилограммового тела сбивает меня с ног, и я отлетаю спиной на песок. Однако быстро поднимаюсь, и встречаю занесенный надо мной ирут краем щита.

— Шир-х! Дзанг! С большой скоростью и силой, лезвие чужого клинка глубоко врубается в кромку защиты и застревает в ней, а острие баронского меча чертит на шлеме борозду, и лишь чудом не задевает мое лицо. Автоматически и не задумываясь, я откидываю свою левую руку в бок, и ремни щита сползают с локтевого сгиба. После чего, увлекая за собой ирут Дузеля, мой щит валится на песок. В недоумении барон смотрит на свою опустевшую правую ладонь, из которой выкрутился клинок, затем кидает панический взгляд на меня и меч, направленный в его живот, резко отскакивает, разворачивается и верещит, словно дикое животное. Наверное, в этот момент он хотел рвануть к трибунам и попросить защиты у судей. Но, естественно, я ему сбежать не дал.

Я прыгнул на спину противника, который попытался каким-то нелепым и совершенно непонятным для меня образом вывернуть руку назад и прикрыться щитом. Мое тело ударилось в чужое, сбило его с ног, и сверху вниз, клинок моего ирута опустился на шею барона. Слышен хруст костей и хрящей. Глаза видят дрыгающееся в конвульсиях тело, вытекающую из вскрытых сталью вен кровь и побуревший песок арены. И немного погодя, от двух переполненных трибун приходит волна криков, с одной негодующих и яростных, а с другой одобрительных и доброжелательных. Еще один мой поединок окончился победой.

Вернувшись к трибунам, я принимаю поздравления от друзей и сослуживцев. Всматриваюсь в заплаканные глазки Каисс, которая, вот же все-таки, романтическая душа, переживала за меня. И слышу проклятия со стороны поклонников поэта, которые в количестве двадцати-двадцати пяти голов прорвались на ристалище и своими телами прикрыли тело покойного кумира от "грязных лап солдатни", стражников, которым вменялось в обязанность снять с тела поверженного поединщика доспехи и оружие, и оттащить барона в покойницкую. Дежурный офицер при этом напрягся и не знал что делать. По закону, он был обязан выдворить лишних людей с поля чести и исполнить свои обязанности. Но на ристалище находились отпрыски самых знатных фамилий империи, а не какие-то там безродные шевалье из провинции, и ввязываться с ними в драку ни он, ни его солдаты не хотели.

Видя такое, мои товарищи предложили войти на поле в сопровождении других корнетов Черной Свиты, и самим разогнать франтов в белых шубках. Однако я решил оставить все как есть. Добыча с доспехов и меча покойного Дузеля не велика, а получать незапланированный конфликт с одной из знатных столичных семей интереса не было. Так что, я попросил дежурного офицера не суетиться, а своих сослуживцев пригласил незамедлительно ехать в мой особняк и отметить очередные победы воинов Черной Свиты. Мою инициативу поддержали, благо, для первого и второго взводов день был выходной. И покинув ристалище храма Ярина Воина, три десятка молодых гвардейцев и две дамы, Каисс и госпожа Анита, которая ни на шаг не отпускала от себя молодого князя Камай-Веш, погрузившись в коляски и кареты, направились в дом номер 44 по улице Данвен…

Гуляли мы хорошо и от души. В сад были вытащены столы, слуги, три человека, сноровисто их накрыли, появилось вино и жареное мясо, а после полудня, во главе с баронессой Ивэр, при полном параде, появились ее "воспитанницы". Лето. Прохлада старого сада. Выпивка и закуски. Кругом веселые лица. Что еще надо молодежи, чтобы хорошо провести время? Да, пожалуй, что и ничего, так что выходной был проведен просто превосходно.

Наступил вечер. Гости стали разъезжаться, их звал город, а у меня после приема травяных настоек и мазей начался откат. По телу разлилась усталость, и что-либо делать не хотелось совершенно. Поэтому, выслушав доклад охранников, количество которых после моего заселения в особняк было увеличено до четырех, а затем, попрощавшись с друзьями, которые отправлялись на улицу Хальден, я принял ванну, и решил поспать.

Однако сон не шел, а усталость не пропадала, и я применил заклятье "Полного Восстановления". Сразу же полегчало, организм хотел двигаться, и я подумал о том, что еще не поздно, и вполне можно посетить пару-тройку хороших мест, где мне сегодня будут рады. Но, подойдя к окну своей спальни, которое выходило в сад, между деревьев, вблизи беседки, с высоты второго этажа я разглядел свечение, которое незаметно людям без способностей к магии. Подобное я наблюдал впервые, и мне показалось, что духи моих кровных предков зовут меня. И дабы подтвердить или опровергнуть свою догадку, я оделся, взял в руки ножны с ирутом и, покинув спальню, направился к алтарю.

В саду царили тишина и покой, и только еле слышный шум от проезжающих по улице Данвен колясок, да редкие выкрики ночных гуляк, иногда долетали сюда. А так, все как-то странно и немного зыбко. Птицы не поют, сверчков нет, и даже деревья, не смотря на легкий ветерок, не качают своими кронами, и не скрипят ветвями. Что тому причиной, мне совершенно понятно. Это проявляется влияние дольнего мира, из которого через алтарный камень в реальный мир, иногда, очень редко, могут проникать духи предков семейства Ройхо. И если бы я находился вблизи подобного места впервые, то немного бы насторожился. Но после посещения чудесного источника, в котором в меня имплантировались кмиты, я воспринимаю обычных посмертных духов и призраков вполне спокойно. Для них я не враг и не добыча, так как в дольнем мире у меня найдутся заступники. А если еще учитывать то обстоятельство, что местное святилище изначально принадлежало моему семейству, то лично мне бояться совершенно нечего. Ведь не станут же графиня Катрин, граф Квентин, или кто-то более древний из моего рода, желать мне зла? Разумеется, нет, потому что моя кровь это кровь Ройхо, и в крайние три недели я неоднократно оказывал духам знаки почтения, и хотя общения с ними не было, мое скромное подношение не отвергалось.

И вот, сижу я себе спокойно, вино в кубке исчезло, и ничего не произошло. Впрочем, как и всегда. Я закончил листать воспоминания о прошедшем дне. И для себя сделал вывод, что сегодня нигде не накосячил и каждое мое движение было правильным. Первая цель, барон Дузель, отработана, и завтра мои непосредственные начальники, отцы-командиры Черной Свиты получат мой подробный доклад о проделанной работе. А затем я представлю им предварительный план по устранению полковника Генцера, слабым местом которого является его ветреная супруга, иногда погуливающая на стороне и имеющая любовников. В общем, все нормально. Сидеть в саду стало скучно, и я решил покинуть алтарь.

Однако лишь только я попробовал встать, как на мои плечи навалилась тяжесть, словно на них мешок с цементом повис. Про нечто подобное я читал в библиотеке "Крестича", когда искал сведения о народе най и интересовался темой общения и борьбы с жителями иного пространства. Мне стало совершенно понятно, что духи не желали отпускать меня, видимо, ночь сегодня непростая, и сил у них немного больше, чем обычно. И поняв, что общение с предками все же состоится, следуя одной из инструкций по контактам с бестелесными существами дольнего мира, которые настроены к человеку без вражды, я остался сидеть, и сосредоточил свой взгляд на пламени ближайшей лампады. Далее, требовалось расслабиться, и я это сделал, выдохнул, ослабил контроль над своим разумом и спустя мгновение, сознанием провалился в кромешную тьму.

Вокруг меня сплошная чернота. Я ощущаю свое тело, и знаю, что сижу на табуретке рядом с алтарем, но мои глаза ничего не видят. Меня окружают не деревья и кустарник сада, а нечто иное, если верить книжным описаниям, промежуточное пространство между реальностью и дольним миром, которое я сам для себя обозначил как "чистилище". Вокруг меня невидимые в темноте призраки, превеликое множество душ, которые я не вижу, но которые чувствую, и я знаю, что в бытность свою людьми, все они носили фамилию Ройхо. При этом приходит понимание того, что они желают пообщаться со мной, своим потомком по крови, ибо духи уже давно не видели рядом с собой живых людей, и каждому из них есть, что мне сказать. Но время пребывания моей души и разума в "чистилище" ограничено, а в среде духов имеется своя иерархия, и ко мне, скрытый темнотой, приближается один из них.

Мою голову обволокло что-то вроде мягкого шелка, глаза сами собой закрылись, и я оказался в теле другого человека, чувства которого могу воспринимать как свои, но не в состоянии говорить за него или что-то делать. Я становлюсь простым наблюдателем, и все происходящее с человеком, а это крупный мускулистый мужчина в доспехах имперского кавалериста, на которых выделяется позолоченная руна Справедливость, и палашом на ремне, воспринимаю как зритель.

Воин стоит в знакомом мне месте, на смотровой площадке башни Ан-Анхо в центре Старого Дворца, которая строилась как последняя твердыня императора. Сначала он глядит вверх, на усыпанное крупными звездами ночное небо имперской столицы. Затем его взгляд опускается вниз, и воин видит горящий дворцовый сад, где время от времени взрываются огненные шары и энергокапсулы. В отсветах пожаров мелькают человеческие тела, идет сражение, и оно все ближе смещается к башне. На смотровую площадку доносятся выкрики и боевые кличи, а ветер приносит запах гари, паленой кожи и крови. Мужчина в панцире, видимо, один из предков Уркварта Ройхо, спокоен. Он смотрит на все происходящее внизу без трепета и горечи, и в его душе царят только два чувства — обреченность и готовность принять свою судьбу.

Позади него на вершину выходит широкоплечий брюнет с густой сединой в волосах, в порванной словно тряпка полуобгоревшей броне, но чистым и неповрежденным телом. Мой далекий родич поворачивается к нему и спрашивает:

— Каковы новости Каус?

— Худо дело, Айна, вражеские маги навели помехи, и связь прервалась. Шансов на спасение нет. Сохранившие верность императору воинские части далеко, а маги из Академии, жрецы и наемники сохраняют нейтралитет. Герцоги на переговоры не идут, пленных не берут, и их цель одна — уничтожение императора. Мы разбиты, я кинул в бой последний батальон гвардейцев и десяток магов, но этим резервом врагов не остановить. Воины Кайяса и Варны уже взяли левое крыло дворцового комплекса, а дружинники Канима заняли правое и захватили детей Квинта. Менее чем через час последние защитники дворца стянутся к башне, и нам останется только умереть с оружием в руках. Время не выиграем, но хоть честь сохраним.

— Да, придется погибнуть, — сказал генерал Айна Ройхо, про которого во время лекции в родовом замковом святилище упоминал граф Квентин. — Но жаль, что все так вышло. Еще бы сутки, и мы бы прижали герцогов.

— Ну, и что дальше? — с горечью произнес Каус. После чего, он посмотрел вниз, рывком скинул с себя разодранную броню пехотинца, и продолжил: — Что дальше? Терпеть правителя, который сошел с ума и мечтает о мировом господстве? Мой старший сын сгинул во время первой экспедиции на материк манкари. Второй погиб во время подавления восстания на архипелагах. А третий попал под удар ассирских магов, во время штурма королевской столицы, и остался инвалидом, которого даже жрицы Бойры Целительницы не могут поставить на ноги. Я потерял все, старый друг. А-а-а! Да что я тебе это говорю? Ты сам все прекрасно понимаешь. Квинт Анхо плохой правитель, который разорил страну, погубил миллионы подданных и собственноручно запытал своего наследника. Так что, может быть, герцоги вершат правый суд и справедливость на их стороне? Как думаешь?

— Может быть они и правы. Но когда после гибели императора герцоги возьмут власть в свои руки, а это неизбежно, наше государство все равно развалится.

— Ничего. Боги не оставят остверов, и будет новый император, и он сможет поднять империю с колен.

Айна Ройхо мотнул головой и сказал:

— Ладно, не время сейчас разговоры вести. Пора сделать то, что предписывает Устав. Мы должны спрятать архивы, и погибнуть в бою.

— Где тайник, под башней?

— Да, на третьем подземном уровне.

— А вскрытие?

— Будет настроено только на мага-воителя, такого же, как и мы с тобой, с четырьмя кмитами под сердцем.

— То есть, ты надеешься на то, что молодой Акцир все же доберется до "Шайгера" и источника?

— Он должен был прорваться к телепорту. С ним тридцать бойцов из Красной Свиты, а это такие бойцы, которые везде себе дорогу пробьют.

— А если ему не повезет?

— Значит, наши тайны умрут вместе с нами, и любого, кто попытается взломать стену, ждет неприятный сюрприз. Пойдем, — Айна кивнул в сторону выхода с площадки.

Каус и генерал Ройхо спустились на один пролет. Здесь они вошли в лифт, который быстро опустил их вниз, и они оказались в огромном светлом помещении на первом наземном уровне, одном из тронных императорских залов, где присутствовало полтора десятка воинов в черных плащах с гербом Анхо на спине. И все они прикрывали одного человека, высокого блондина с лицом, напоминающем мне черты Марка Четвертого. Он стоял перед столом, на котором была расстелена карта столицы, постоянно поправлял спадающий с плеч тяжелый императорский плащ алого цвета, и словно молитву, повторял, что вот-вот к столице подойдут три резервные армии и мятежникам конец.

Посмотрев на него, Айна усмехнулся кривой усмешкой, вместе со своим спутником взял из темного угла две тяжелые сумки, в которых лежало что-то деревянное, и проследовал через тронный зал дальше. Воины шли через пустые помещения и коридоры, и вскоре оказались на лестнице, ведущей на подземные уровни. Они миновали несколько пролетов, вновь вышли в коридоры, уверенно прошли через пару комнат, и остановились перед мощной гранитной стеной, на которой выделялся один из древних гербов Империи Ишими-Бар, человеческая пятерня в травяных узорах. Слева и справа по просторному пустому помещению горный камень был украшен еще сотнями, а может быть и тысячами подобных гербов, и на общем фоне этот от других ничем не отличался.

Предок положил на герб свою правую ладонь и, кажущаяся монолитной, стена совершенно бесшумно распалась на две неровные половинки, которые подались вперед и отъехали в стороны. Айна и Каус вошли в небольшую полутемную комнатушку, где по центру находилось несколько крепких больших сундуков. Он и его товарищ, молча и небрежно сбросили сумки на пол. После чего они покинули тайник, и опять же с помощью приложенной к гербу на стене ладони, генерал Ройхо закрыл проход. Затем, оба поднялись наверх. И когда они оказались в комнате с императором, Айна оглядел бойцов Черной Свиты и, посмотрев на одного из них, который стоял за спиной Квинта, произнес:

— Все кончено. Действуй!

Спокойно, гвардеец вынул из ножен на поясе длинный стальной кинжал, сделал шаг к императору и, захватив его лицо левой рукой, резко прижал ее к своему телу, и провел по горлу своего повелителя клинком. Захлебываясь кровью, государь Империи Оствер упал на карту, а воин еще пару раз ударил его в спину, и поднял глаза на Кауса и Айну. Мой родич прислушался к приближающимся к башне звукам боя, которые уже проникали в тронный зал, и начал отдавать команды:

— Поджечь первый уровень! Всех чиновников императорского двора, которых обнаружите, убейте! Секреты империи должны погибнуть вместе с нашим повелителем и нами! На все вам десять минут! После этого сбор у основного входа! Мы примем последний бой! Слава империи!

— Слава империи!!! — выдохнули воины Черной Свиты и покинули тронный зал…

На этом моменте я почувствовал, что задыхаюсь, вновь открыл глаза и оказался в реальном мире. Вокруг меня снова ночной сад, я судорожно вдыхаю воздух, а рядом со мной стоит Таин Густ, который испуганно смотрит на меня. Дыхание выравнивается и, еще не полностью отойдя от общения с духами, я спросил мальчишку:

— Что-то случилось?

Паренек опасливо покосился на алтарь, затем на меня, и ответил:

— Да. Появились чужаки. Девять человек. Вооружены арбалетами, мечами, кинжалами и метательными звездами, одеты хорошо, как торговцы, но рожи воровские.

— Где они?

— За забором, в особняке вашего соседа барона Тангра.

— Давно их заметили?

— Еще днем, в трактире "Синий Жох". Но не было уверенности, что они на вас нацелились, и вы отдыхали, а потому вечером мы вас не тревожили.

— Наемникам уже сказал, что по мою душу убийцы пришли?

— Угу. Двое в доме, а двое у ворот, вашей команды ждут.

— Скажешь им, пусть все в дом стягиваются, слуг и Каисс охраняют, а я гостей сам встречу.

— Как же это…

— Никак. Бегом в дом!

Я встал с табуретки у алтарного камня. И на время, отогнав прочь мысли о видениях, которые посетили меня этой ночью, с ножнами в руках я направился к стене, которая отделяла мой особняк от жилища барона Тангра, и на ходу разбирал сложившуюся ситуацию на составляющие фрагменты:

"Мой сосед в столице гость редкий, охраны у него практически нет, а слуги веселые и вечерами любят подпить, так что воры, которые все же взяли заказ герцога Грига на убийство графа Уркварта Ройхо, решили проникнуть на мою территорию через его дом. Все правильно. Это наименее опасный путь. Перебрались через стену, и вперед, убивай всех, кто на пути попадется. Человека два-три охрану отвлекают, а остальные начинают охоту за графом Ройхо, который, может быть и неплохой боец, но против шести-семи арбалетов и такого же количества бойцов, долго не продержится. Логично. По крайней мере, лично я, если бы планировал операцию по своему устранению, действовал бы именно так.

Нападение ожидалось давно, и я даже рад тому, что убийцы все же пришли, а то тоскливо как-то под мечом жить, и не знать, когда и откуда будет нанесен удар. А теперь все проясняется. Несколько дней назад разведка воров крутилась вокруг, и теперь наступила очередь боевиков. Наконец-то, действие! И что бы на моем месте, в случае ожидаемого нападения, сделал бы обычный феодал, например, тот же самый барон Тангра? Наверняка, он вызвал бы городских стражников и поднял бы по тревоге свою охрану. Ну, и как водится, результат был бы не очень хороший. Воры отошли бы, и снова стали бы готовиться к покушению.

Для меня подобный вариант развития событий неприемлем. Раз пожаловали незванные гости, надо их встретить, и так, чтобы ни один не удрал, а парочка пленников могла бы ответить на мои вопросы. И я гостей встречу, мне есть чем. Скопленная в кмитах энергия просится на свободу, а если еще и к соседу перебраться, и там убийц встретить, то и свидетелей не будет. Риск, конечно, имеется. Но мои наемники в ночном лесу за ворами не угонятся, они воины линейных подразделений, а не диверсанты и разведчики, так что придется самому киллеров перебить, и языка взять. Охранники моего дома люди не болтливые, а поскольку они не будут знать, как я прикончил убийц, то станут молчать, и значит, мои способности мага-воителя не раскроют".

За размышлениями, придерживаясь тени деревьев, я подошел к стене, которая ограждала мое владение от территории Тангра. Прислушался. Тихо. "Плющом", словно сонаром, я прощупал пространство за каменной преградой, и левее, метрах в двадцати пяти обнаружил группу из нескольких живых людей.

— Вот вы где, голубчики, — одними губами, прошептал я сам себе, — сейчас разберемся, кто вы такие есть и с чем ко мне пожаловали".

Перекинув ремень меча за спину, я подпрыгнул, руками зацепился за верх стены, подтянулся и сел на камень. Затем, начал осторожный спуск. Ноги повисли примерно в полуметре над землей, пальцы отпустили верхушку стены, и я тихо опустился между кустом жасмина и декоративной сиренью. Быстрые взгляды вправо и влево. Воры меня пока не заметили, и я направился в их сторону. Шаги мои легки и бесшумны, а в пяти метрах от убийц, я опустился на карачки и, петляя между цветочными кустами, приблизился к ним на расстояние в пару метров и прислушался к разговору двоих:

— Ну что, начинаем? — еле слышным полушепотом, спросил один из бандитов.

— Подожди. Сейчас Усач последнего баронского охранника вырубит, и все вместе пойдем, — ответил ему другой.

— Как знаешь, Тум, ты старший.

Снова я прощупал "Плющом" людей передо мной, и их оказалось восемь человек. Пока все спокойно, и надо дождаться девятого. Минуты тянутся тягуче медленно, но я терпелив, и вот последний вор, едва не наступив на меня, проходит мимо и присаживается рядом со своими подельниками.

— Все чисто, последний охранник отдыхает, — говорит он главарю.

— Без мокрухи обошелся?

— Да. Вломил мужику по голове дубинкой, связал и оставил рядом с остальными отдыхать. Они все трое пьяненькие были, так что все просто получилось.

— Отлично. Можно начинать. Встали! — командует старший, и поднимается из цветника.

На фоне ночного сумрака, который рассевается призрачным светом выглянувшей луны, я четко вижу силуэт главаря, и начинаю действовать. "Черная Петля" накрывает пространство за ним, я тяну на себя этот смертельный аркан и, с хлопком, он сжимается. Нить, связывающая меня с заклятием, обрывается, и один из кмитов под сердцем пустеет. Главарь и Усач, оставшиеся вдвоем, пугливо приседают, и тут же я кидаю в них "Плющ". Зеленые энергетические плети хватают убийц за шеи и душат их, они хрипят и катаются по земле, а я встаю, делаю два шага вперед, и рассеиваю это боевое заклятье. С еле слышным шипением, связывающие меня и воров магические жгуты растворяются в воздухе. И вытащив из ножен ирут, я приближаюсь к ним вплотную, и рукоятью клинка бью моих будущих пленников по голове.

"Вот так вот, — глядя на потерявших сознание убийц, думаю я, — полдела сделано. Теперь надо прибрать за собой, допросить пленников и пустить их в расход. Суета, конечно. Но ничего, полночи еще впереди. Сейчас вызову мальчишек, на которых могу полностью положиться, и они мне помогут. А завтра, как будет время, займусь посланными Айной Ройхо видениями".