Нет, все-таки профессионал - он в любом деле профессионал. Буквально за две минуты Ланцет довел бородатого до состояния истерики, когда он был готов отвечать на любые вопросы. И ничего в этом особенного не было - просто человек, который привык, что подчиняются ему беспрекословно, а любое желание исполняется по команде "бегом", вдруг обнаружил, что никого, кто бросился бы на помощь, рядом нет, и мир его, спокойный и привычный, дал трещину. А потом пришла боль, и мир рассыпался окончательно. Цыганский барон никогда не подозревал, что человеку может быть ТАК больно. И при этом не упало ни капли крови, на теле не добавилось ни одного синяка! Нет, это вам не какие-то костоломы из тюремных дознавателей - это работа профи, выращенного державой. Державой, которая даже явно ненормальному найдет свое место и использует его с максимальной эффективностью. И пускай от державы остался лишь осколок, наконечник рассыпавшегося от старости копья, все равно возможности даже этого кусочка были впечатляющими.

   Кстати, что интересно, психом Ланцет не был. Все психические заболевания лечились в империи, что называется, на раз, так что склонность к садизму у него, после долгих раздумий, решили подавить - Шерр сказал, что иначе в будущем это может аукнуться. Но задумки-то, задумки-то остались. И фантазия осталась, и навыки. Поэтому Ланцет и был великолепным палачом, поэтому Ковалев и радовался, что земляк оказался дома. Адмиралу ведь не столь важен был Ланцет, как боевая единица, сколь именно как палач. Никто не должен был осмелиться в дальнейшем покуситься на Ковалева, его семью или кого-либо из его людей. Урок должен был быть страшным, а что может быть страшнее, чем попасть в руки Ланцета? Ковалев на этот вопрос ответить затруднялся.

   Пока Ланцет "разогревал" цыгана, Ковалев вытащил из кармана блокнот, карандаш и начал набрасывать вопросы, которые хотел задать - так, чтобы не забыть ничего. Большинство его товарищей предпочитали электронные записные книжки или диктофоны, но Ковалев по привычке пользовался бумагой. Привычка сформировалась, когда он не был ни адмиралом, ни даже обычным инженером-буровиком. Привычка сформировалась чуть раньше, когда был он подающим надежды молодым ученым, с голодухи в лихие девяностые распростившимся с научной карьерой ради куска хлеба.

   Правда, помимо привычки, у бумаги был и один здоровенный плюс - как ни крути, а старый добрый продукт переработки целлюлозы надежнее электронных документов, да и для считывания его приборы не нужны - глаз вполне достаточно. Ну а писать карандашом Ковалев привык, когда студентом ходил с геологами на Урал. Все-таки карандаш пишет в любых условиях и практически на любой поверхности, от влаги не расплывается, словом, удобная и надежная штука. Вот и остался верен адмирал старой привычке, всегда держа в кармане пару карандашей и блокнот.

   Надо сказать, то, что творил Ланцет, выглядело крайне неаппетитно. Ковалев предпочел бы, конечно, находиться сейчас в другом месте, но считал своим долгом присутствовать и хоть вполглаза наблюдать за происходящим. Во-первых, по его мнению, звание адмирала имело определенные неприятные стороны, и уклоняться от них было, по мнению Ковалева, нечестным. Как говорится, пользуешься привилегиями - будь любезен и проблемы воспринимать по полной. А во-вторых, надо было посмотреть, что делает Ланцет, и запомнить - вдруг пригодится? Жизнь - она ведь штука сложная. Никогда не знаешь, что случится завтра, где ты будешь и с кем придется иметь дело. Ланцет, конечно, специалист хороший, но его под рукой может и не оказаться. И что тогда? Нет уж, лучше быть готовым ко всему, а значит, уметь воспринимать новые знания, как бы неэстетично они не выглядели.

   - Командир, готово, - Ланцет отошел на шаг, полюбовался на дело рук своих и приглашающим жестом предложил адмиралу задавать вопросы. Ковалев приблизился, посмотрел на передернувшееся в страхе лицо цыгана и довольно улыбнулся. Нет, что ни говори, а результат работы профессионала всегда приятно видеть. И ведь, главное, никаких профессиональных костылей вроде химии Ланцету не потребовалось. Так оно, кстати, по мнению Ковалева, было намного лучше - в любом случае, воспитательное действие намного превосходит любой другой метод. Грамотно примененное насилие, как следует из человеческой истории, успешно разрешило намного больше конфликтов, чем ум и логика вместе взятые.

   - Вопрос первый. Откуда у вас столько оружия? Его у вас обычно немного, а здесь на стрелковую роту хватит и еще на танковый взвод останется. Не слыхал я, чтоб цыгане с кем-то воевали. Итак?

   - Это была партия под заказ. Купили на Кавказе, там с этим просто, привезли сюда. У нас хорошие связи. Привезли, отдать только не успели.

   - И хорошо заплатили? - с улыбкой поинтересовался Ковалев.

   - Очень.

   - Ну и замечательно. Кто заказчик?

   - Это очень серьезные люди. Вам лучше...

   - Молодец, мальчик, - Ковалев одобрительно потрепал бородача по щеке. - Молодец, что о нас заботишься. Но что для нас лучше, я сам решу. Кто?

   - Меня убьют...

   - Мы тебя и так убьем. Имена!

   Видимо, решив, что терять больше нечего, цыган попытался поиграть в несгибаемого партизана и, гордо выпятив бородатую челюсть, промолчал. Это он зря, конечно - человеку всегда есть, что терять, пускай это даже просто возможность умереть без лишних мучений. Ковалев только недовольно зыркнул - и тут же подскочил Ланцет, на ходу доставая походный набор инструментов. На сей раз, в качестве основного инструмента выступила обычная маленькая дрель из ремкомплекта скафандра, выставленная на минимальное количество оборотов. А в качестве объекта приложения были выбраны зубы цыгана, крупные, ровные и совершенно здоровые, даже без пломб... Ланцет просто решил обновить свои прежние профессиональные навыки, и это ему вполне удалось, правда, пришлось вколоть цыгану порцию химии, не давшей ему потерять сознание. Словом, пел цыган уже через минуту так, что, не будь у Ковалева диктофона, он не смог бы записать большую часть вылившихся наружу откровений. Просто не успел бы.

   - Ну вот, давно бы так, - довольно кивнул Ковалев, когда словесный понос иссяк. - И давай уж лучше отвечай сразу, не заставляй меня прибегать к помощи Павла Аркадьевича - у него больше трех пломб еще никто не переживал. А кто продавал?

   Цыган ответил, Ковалев понимающе покивал головй:

   - Ну да, армейским снабженцам всегда жилось несладко, вот и стараются иметь свой гешефт со всего подряд. Ладно, этих мы повесим... Итак, второй вопрос: что это за дом? И не ври мне, что сам строил - это не дом, это противоатомный бункер какой-то. Что за дом?

   На сей раз, ответ последовал незамедлительно и вполне развернуто. Ковалев довольно покивал - присутствие Ланцета явно сделало пациента сговорчивее. А говорят, что цыгане дрессировке не поддаются. Поддаются, да еще как - главное, знать, как и чем дрессировать. И вовсе не надо для получения результата примитивно зажимать дверью гениталии или там ногти рвать, главное в этом деле - творчески подходить к процессу. Вот как сейчас, подошли грамотно и с душой - и все, готов цыган хоть на губах ходить, хоть на ушах летать. И ничего страшного, что заикаться стал да штаны намокли, взаимопониманию это совсем даже не мешает, скорее наоборот. Правы, правы все-таки были классики, сказавшие, что хороший специалист сможет доказать и что люди ходят на руках, и что люди ходят на боках.

   Дом, кстати, оказался действительно цыганский, только полученный ими в уплату за все то же оружие и наркоту. Цыгане просто осваивали новую территорию - раньше они здесь если и бывали, то наездами. Местное милицейское начальство, надо отдать ему должное, всячески противилось появлению в республике вообще и в этом городе в частности такого количества криминального элемента. Боролось достаточно жестко, во всяком случае, все попытки цыган осесть здесь на ПМЖ пресекались пока успешно. Но заказчик, видимо, был очень заинтересован в этом оружии и патронах. Трудно сказать, зачем все это было им нужно - люди вроде солидные, с определенным весом. Была у Ковалева, правда, мыслишка, что захотели они в сепаратизм поиграть. А что? Гарнизонов в городах нет, регион считается спокойным. Для затравки этого (и не факт, что только этого) оружия хватит, а там можно и склады, с советских времен оставшиеся, оседлать. Ну да это все потом, Ковалев отодвинул свои догадки подальше, чтобы поразмыслить над ними на досуге. Сейчас были более актуальные проблемы.

   Так вот, дом цыгане получили в качестве уплаты и в счет будущих авансов, и, не успев обосноваться, взялись за привычное дело. Не разведав всерьез территорию. Интересно, почему? Цыган, которого Ковалев сейчас допрашивал, был у них за главного, и дураком отнюдь не выглядел. Вряд ли он просто так наехал бы на человека, явно местного, с деньгами и связями, не имея серьезной страховки. Отсюда пошел и третий вопрос: кто дал наводку?

   На этот вопрос цыган ответил охотно, с некоторым даже злорадством. Ковалев ему не поверил вначале, даже руки чесались самому по морде врезать, Ланцета не привлекая. А потом подумал немного - и поверил. Уж больно подробный расклад цЫган выдал, и все становилось сразу на свои места. Складывалась несложная головоломка, в которых Ковалев никогда силен не был.

   Вообще, не слишком даже и оригинально получается, если вдуматься. Ну, организовала мать похищение собственной дочери - так чего же тут такого? Вышла, судя по всему, на тех самых людей, с которыми цыгане дела делали. Интересно, кстати, как вышла? Дала, наверное, кому надо - она, несмотря на возраст, вид еще имела вполне товарный. Впрочем, тут возможны варианты.

   Итак, вышла дамочка на серьезных людей. Нюансов пленный, разумеется, не знал - не по чину шестерке (пусть даже среди своих он типа крутой) знать, какие у бар расклады. Хотя, разумеется, тут додумывать можно по всякому - например, что экс-супруга решила на состояние Ковалева лапку наложить. А что? Вполне себе логичная и стройная гипотеза. Этим и тот момент, что дочка жива осталась и даже на ее честь ни одна жаба не покусилась, объясняется легко. А также то, что Ковалева, когда он выкуп принесет, должны были грохнуть. Вот так - просто и незатейливо. И тогда получается простой-простой расклад: дочурка, как наследница, получает папочкино состояние, а мамашка при ней опекуном, потому как до совершеннолетия девочке еще ой как далеко. Ну а дальше делится с покровителем... Вот дура - она что, не понимает, что ее тут же завалят? Впрочем, возможно, опять подстраховалась, она баба хитрая. А может, и вообще все не так, но уж больно концы с концами сходятся.

   Так вот, серьезные люди спустили цыганам заказ. Интересный заказ - аккуратненько изъять ребенка, да так, чтобы с него ни волоска не упало, а потом вальнуть отца. Наводку дали - но вот не получилось, слишком поздно цыгане вышли на скромную загородную резиденцию адмирала. А когда они ночью приблизиться хотели, то одного не досчитались - на молекулы его распылило. Ковалев этот момент помнил, но камеры тогда ничего не зафиксировали - не было их там, на дальних подступах. Вот и решил он, что грибник заблудившийся, что не так давно в лесу пропал, вляпался, даже готовился к визиту спасателей каких, да себя ругал за то, что ни в чем неповинную душу загубил. Он тогда даже перестал на ночь систему активной безопасности включать - хорошо, цыгане про то не знали, а проверять по новой кишка у них тонка оказалась.

   Потом эти мерзавцы начали за домом следить - хотели на выезде девочку перехватить, но не срослось - она в город два дня не выезжала, прихворнула слегка, а земные лекарства - это вам не имперский стационар. Два дня - не срок, конечно, но цыгане расслабились малость, и бегство девчонки из-под папиного крылышка позорно пропустили. Однако им повезло - в тусовке, в которую Юля затесалась на концерте, у них был свой стукачок...

   Ковалев усмехнулся. Ну надо же, а ведь и вправду, почувствовав себя круче обрыва, он невольно подставил своих родных. За себя Ковалев не боялся - он вообще не боялся смерти, ибо "пока мы живы - ее нет, а как она придет - нас уже не будет", да и сложно с ним справиться. Но вот родные - они ведь все под прицелом оказались невольно, вряд ли, если что, их в живых оставят... Так что дурак вы, батенька, супермен доморощенный.

   Впрочем, Ковалев быстро прекратил самокритику, как бесперспективное времяпровождение, и занялся куда более насущной проблемой, а именно - обдумыванием своих дальнейших действий. Оставлять ситуацию на самотек было нельзя, и адмирал это прекрасно понимал - сейчас он перехватил инициативу, но, если так будет продолжаться, его как минимум выживут из родных мест. А вот этого Ковалев делать бы никому не советовал. И даже пытаться бы не советовал - чревато.

   Он механически задавал вопросы, выслушивал на них ответы, делал пометки в блокноте, но это проходило мимо основного потока сознания. В принципе, ничего страшного - все равно запись шла еще и на диктофон. А вот мозги Ковалева уже работали над планом нейтрализации врагов. Хотя, в принципе, план был прост до безобразия - фигурантов известно много и, хотя они явно не основные (ибо какой серьезный человек сам начнет у цыган оружие с наркотой покупать), но цепочку размотать несложно. На это есть собственные спецслужбы, но и без них можно погеройствовать. Вон, Ланцет любую цепочку в два счета размотает. Да так размотает, что и цепочки-то не будет...

   Словом, в плане Ковалева живым места уже не было, и начать он решил с собственной женушки. А почему бы и нет? Ковалев никогда не бил женщин, это противоречило его жизненным принципам, но насчет убивать принципы молчали. Да и потом, не сам же адмирал ее убивать собрался - для этого вон Ланцет есть. Сделает, что называется, в лучшем виде. Око за око, как говорится. Почему бы и нет?

   Между тем, вопросы кончились. Ковалев еще некоторое время постоял в задумчивости и спросил:

   - Паш, а как ты думаешь, надо его кончать, или наградим за сотрудничество со следствием?

   - Не знаю, - пожал плечами рациональный Ланцет. - А зачем он нам нужен? А так хоть остальных припугнем.

   - Нет, Паш, эта кодла не поймет. Она понимает только силу, причем не абстрактную... Вот что, а давай-ка мы его как агента влияния используем.

   - Это как?

   - А вот так, - и, обращаясь уже к цыгану: - ты жить хочешь?

   Цыган часто-часто закивал. Поразительно, как легко сошли лоск и уверенность с этого типа. Ковалева так и подмывало рубануть его рапирой, но он сдержался. В конце-концов, цыган еще мог быть полезен, а убить... Убить его он всегда успеет.

   - Ну тогда слушай, урод. Если в моей республике появится хоть один цыган... Неважно, из твоих, или еще какой-то, я тебя убью. Так убью, что ты вообще пожалеешь, что отсюда живой вышел.

   Цыган вновь закивал. Ковалев удовлетворенно улыбнулся - похоже, он запугал клиента окончательно и тот готов на все, лишь бы ухватить за хвост мелькнувший шанс. Но дело было еще не закончено.

   - Ты, сволочь, еще не понял главного. Я тебя на дне морском найду. На вот, получи.

   Дальнейшее весьма напоминало кадры из фильма "Матрица" - те самые, на которых главному герою подсаживают жука-соглядатая. Так же страшно, больно и противно. Ну что поделаешь, не только у кинематографистов есть фантазия - работники спецслужб тоже иногда отличаются весьма специфическим чувством юмора. Что, спрашивается, стоит подсадить человеку имплант навроде того, который Ковалев подсадил дочери? Да ровным счетом ничего, клиент даже не заметит, и стоимость его куда ниже... Но ведь сделали же такую вот гадость, а все потому, что всякую шваль, особенно с отсталых миров, такие вот спецэффекты пугают и живо делают сговорчивее.

   - Итак, мразь, ты теперь понял, что мой со всеми потрохами? И если что, умирать будешь долго и страшно. И весь твой род исчезнет - поверь, я могу это сделать. Итак, ты понял? Карту помнишь или показать? Помнишь? Замечательно. Хоть одного увижу...

   Ковалев и вправду верил, что сделает то, что обещал. И цыган ему верил, потому что видел, что Ковалев даже не пытается играть. Однако адмирал еще не закончил.

   - Теперь о наказании лично для тебя. Ты, убогий, открыл хайло на моих близких - значит, ты должен быть наказан. В назидание другим, так сказать, и в подтверждение серьезности моих намерений. Паш, займись этим уродом, а я пойду - у меня нервы не железные.

   - Не вопрос командир. Как считаешь, одной руки хватит?

   - Думаю, да. Только смотри, чтоб он у тебя не сдох.

   - Обижаешь, начальник. Эта гнида у меня так легко не отделается.

   Ковалев согласно кивнул и, не оглядываясь, пошел прочь - ему и в самом деле не хотелось смотреть на то, что здесь будет происходить. Просыпаться по ночам с криком - оно надо? И так жизнь тяжелая, а тут еще и самому кошмары провоцировать... Вон, пусть этим профи занимается, он за это жалованье получает. Одно из самых больших по эскадре, кстати, больше только у капитанов кораблей выходит.

   Уже открывая дверь Ковалев услышал за спиной:

   - Тэк-с, вот эта инъекция - это чтоб ты от болевого шока не сдох. А вот эта - чтобы умом не тронулся. Вот это - чтоб не истек кровью. Вот это...

   От спокойного, деловитого и даже довольного тона Ланцета Ковалева затошнило. Он видел однажды то, чем собирался сейчас заниматься корабельный палач. Правда, видел на экране, в обучающем фильме - и то чуть наизнанку не вывернуло. Это вам не банальное сдирание кожи - это с живого человека мясо срезается тонкими, как на отбивную, ломтиками. Остаются голые, хорошо очищенные кости. И все это время тот, кого вот так потрошат, остается в полном сознании. Страшная казнь за самые жуткие преступления - в империи за последние сто лет ее применяли всего дважды, и все это делали роботы. Сейчас же Ланцет собирался заняться этим лично... Все равно он псих!

   Ковалев вышел из комнаты и поспешно закрыл за собой дверь.