Книга: Долгая дорога домой
Назад: Глава 12 Битва за Нордрассил
Дальше: Глава 14 Горькие плоды победы

Глава 13
Анекдот «Вернулся муж из командировки…»

Сердце бухало в груди, как паровой молот, будто пыталось вырваться на свободу из опостылевшего плена. Я вместе с Лаэром быстро шёл к княжескому дворцу по пустынной, усыпанной опавшими листьями дорожке, петляющей в кроне Нордрассила. Вокруг царило запустение и стояла странная тишина, которую не нарушали даже голоса птиц, что ещё больше нагнетало тревожные предчувствия. Скорее всего, тягостная обстановка была связана с тем, что обитатели Дерева Жизни ушли на войну с чинсу, и сейчас просто некому было ухаживать за этим огромным живым домом, а птицы, которых постоянно подкармливали гвельфы, просто улетели туда, где могут найти себе пищу. Мне с трудом удавалось сдерживаться, чтобы не пуститься бегом к покоям Виканы, но положение обязывало – князь Ингар не мог бежать сломя голову к любимой, как это бы сделал Игорь Столяров. Наконец мы вышли на площадь перед дворцом и подошли к воротам, оказавшимся открытыми. Охрана дворца отсутствовала, даже не было видно привычных часовых, постоянно находившихся при входе и ставших практически частью интерьера. Я хотел войти в тёмный коридор, начинавшийся сразу за воротами, но Лаэр не дал мне этого сделать, преградив дорогу рукой.
– Ингар, здесь что-то нечисто, нет часового и коридор не освещён. Я пойду вперёд, а ты прикрой меня сзади, мало ли что? – сказал гвельф, доставая меч.
Я тоже потянулся к ножнам, обычно висевшим у меня за спиной, но рука не нашла рукоять клинка. Мой меч остался в дельтаплане за спинкой пилотского сиденья, я просто забыл его там, думая только о встрече с любимой.
– Лаэр, стой! Я проверю округу магией, вдруг чинсу каким-то образом смогли пробраться на Нордрассил, – остановил я князя и погрузился в транс.
Моя магия плохо работала в кроне Нордрассила, Дерево само по себе являлось магическим существом, во многом недоступным моему пониманию и жившее по своим собственным законам. Если верить словам Старого вожака, то я являюсь Хранителем Нордрассила и поэтому постоянно чувствую непонятную подсознательную связь с этим древним великаном. Однако я также прекрасно осознавал, что нахожусь в полной власти Дерева и любая попытка магического противостояния будет задавлена в зародыше, каким бы могучим магом я себя ни возомнил.
Сознание плавно перешло на магический уровень отображения мира, и меня сразу окутала пульсирующая зелёная дымка. Как я ни старался, но сумел просканировать пространство вокруг себя всего лишь на пару десятков шагов. Сквозь толщу ствола Дерева мой магический взгляд проник всего на полметра, а картинка оказалась настолько смазанной, что толку от такого сканирования не было никакого. Однако это было лучше, чем ничего, и я, взвинтив своё восприятие, приготовился к любым неожиданностям.
На мои попытки войти в контакт с Нордрассилом ответа не последовало, и мой отчаянный призыв словно натолкнулся на глухую стену.
– Лаэр, рядом никакой опасности, похоже, нет, – сказал я гвельфу. – Можно двигаться вперёд, но будь настороже!
Через десять минут блужданий по полутёмным коридорам дворца мы подошли к закрытым воротам в княжеские покои. Лаэр нажал на рычажок, служивший приводом звонка, и за дверью послышался мелодичный звон колокольчика. Через пару минут ожидания мы услышали шаги и раздался рассерженный женский голос:
– Кто там?
– Лария, это я, Лаэр, открой дверь! Вернулся князь Ингар, и он хочет видеть свою жену!
За дверью кто-то вскрикнул, и наступила тишина. Прошло ещё около минуты, показавшиеся мне вечностью, и срывающийся женский голос заявил:
– Княгиня очень больна и не может вас принять, приходите завтра утром, когда она проснётся.
– Лария, ты сошла с ума? Немедленно открой! – удивлённо ответил Лаэр.
– Викана запретила мне открывать дверь, приходите завтра! – ответил женский голос.
Ваш покорный слуга, наверное, параноик, но мучиться неизвестностью я был больше не в состоянии и громко крикнул Лаэру:
– Руби дверь!
Гвельф отступил на шаг и взмахнул своим мечом, но внутри двери что-то щёлкнуло, и она распахнулась настежь. Сразу за дверью я увидел фрейлину Виканы с искажённым странной гримасой лицом, которая сжимала в руке изогнутый кинжал, аура которого светилась ядовито-зелёным цветом.
– Яд!!! – успел крикнуть я и оттолкнул Лаэра в сторону.
Эльфийка буквально распласталась в воздухе, целясь мне в ногу отравленным кинжалом, но Ингар уже давно не ловился на такие трюки. Ударом ноги, в которую хотела нанести удар гвельфийка, я выбил оружие из её руки, а затем включились мои боевые инстинкты, и воздух стал тягучим, как кисель.
Всё закончилось за пару секунд, и Лария с заломанными за спину руками извивалась на полу, шипя, как пойманная за хвост гадюка.
– Сиятельный, я ни в чём не виновата! Это всё Викана, она принесла эльфийскую пыль и заставляла меня добавлять её в вино. Раньше она боялась вас, а после известий о вашей смерти распоясалась, как её покойная мачеха! Не верьте ей, она притворилась больной и, чтобы не портить фигуру, отказалась кормить ваших детей грудью. Княгиня давно изменяет вам с Антилом, они и сейчас занимаются любовью в ванной комнате! Отпустите меня, мне больно! Вы сломали мне руку! – непрерывно вопила фрейлина, словно старалась выговориться до конца, перед тем как ей сломают шею.
Этот бред, с помощью которого пленница пыталась сбить меня с толку, пролетал мимо ушей, но яд подозрений всё-таки оставил след в подсознании.
– Лаэр, держи эту суку покрепче и смотри, чтобы она тебя не зацепила своими отравленными когтями или спрятанными иголками. Бабы на всякие трюки способны, когда пытаются кого-нибудь убить, а я посмотрю, что там с Виканой!
Лаэр принял у меня извивающуюся на полу пленницу и, придавив Ларию коленом к полу, стал связывать ей руки её же пояском. Я направился по коридору в сторону приёмных покоев, откуда доносились странные звуки. Дверь в зал, где Викана обычно принимала гостей и давала званые обеды, оказалась открыта, но от коридора его отделяла полупрозрачный занавес. В княжеских покоях царил полумрак и толком рассмотреть, что творится в зале, через занавеску было невозможно. Я осторожно отодвинул занавес в сторону и, готовый к нападению, шагнул в приёмную…
Мало сказать, что действо, происходящее внутри зала, повергло меня в шок, я просто остолбенел и лишился способности адекватно реагировать на обстановку. В эти мгновения даже трёхлетний ребёнок мог делать со мной всё, что ему угодно, даже закопать в песочнице в могилу лопаточкой для куличиков.
В нос ударил приторный запах каких-то благовоний, и мозг постепенно оттаял от первого шока. В колеблющемся свете масляных светильников, из которых как раз и исходила эта приторная вонь, подобно клубку змей извивались полтора десятка обнажённых тел. Из моих ушей словно вынули пробки, и я услышал сладострастные женские стоны и звериное рычание мужчин на грани экстаза. Одна из женщин задела меня рукой, и её мутный наркотический взгляд наткнулся на новый объект для удовлетворения своей похоти.
– Милый, иди ко мне, я сделаю тебе хорошо, а то эти уже совсем пустые! – простонала красотка, отпихивая ногой гвельфа, облизывающего её бедра.
Эти слова перепугали меня больше, чем если бы я услышал рычание зорга за спиной. По телу мгновенно побежали мурашки, и я, отталкивая от себя ногами обдолбавшихся эльфийской пылью извращенцев, стал пробираться к двери в ванную комнату.
Если вам доводилось смотреть фильм «Калигула», то вы можете себе представить оргию, происходившую вокруг меня. Разглядывание подобного действа в одиночестве на экране телевизора, конечно, может доставить эротическое удовольствие, а иногда даже сработать как лекарство от импотенции, но в данной ситуации эльфийская оргия вызывала у меня только рвотные позывы. Я сумел пробиться к двери в ванную и нырнул в неё, словно в последнее убежище от творившегося за спиной порнографического кошмара.
Ванная комната была значительно лучше освещена, чем приёмный зал, и мои глаза несколько мгновений привыкали к свету, а затем из Ингара вынули душу…

 

Игорь Столяров исчез из этого мира, и от него осталась только телесная оболочка, неспособная чувствовать и переживать. Весь мой внутренний мир, который человек хранит в себе и лелеет, как последнее убежище для души, в одно мгновение был смыт потоками грязи, хлынувших в него. Я стоял в тёмной нише рядом с дверью и молча смотрел и слушал. Мои глаза смотрели на обнажённую Викану, плавающую в бассейне, засыпанном лепестками цветов, и фиксировали происходящее, как кинокамера, без посторонних мыслей и эмоций. Жена громко смеялась, отталкивая от себя руки обнажённого гвельфа, сидящего на краю бассейна.
– Какой же ты глупый, Антил, я мёртвая, а ты просишь у меня близости. Тебе понравится близость с хладным трупом?
– Викана, я люблю тебя и готов умереть ради того, чтобы обладать тобой! Позволь мне насладиться твоей любовью, и я убью себя прямо на твоих глазах! – заявил юноша, гладя ногу Виканы.
– Антил, ты же знаешь, что это невозможно! Спой лучше какую-нибудь песню, мне нравится, как ты поёшь.
Юноша горестно вздохнул и взял в руки эльфийское подобие гитары, которая лежала рядом на столике, а затем запел, искусно перебирая струны. Антил пел какую-то жалобную эльфийскую песню о неразделённой любви, и по его щекам потоком текли слёзы. Парню нельзя было отказать в искренности и умении петь, поэтому Викана тоже расчувствовалась и стала подпевать своему любовнику. Когда песня закончилась, Антил отбросил гитару и нырнул в бассейн, с головой скрывшись в воде, а вынырнул на поверхность, уже держа Викану на руках. Викана игриво смеялась, запрокинув голову и дрыгая ногами, и пыталась вырваться из объятий юноши. Я не испытывал никаких эмоций, даже брезгливости, но ноги сами вынесли меня из полумрака ниши, до этого скрывавшей моё присутствие от глаз сладкой парочки.
Викана сразу заметила меня, но её игривое настроение никак не изменилось, и она громко заявила:
– Антил, я предупреждала тебя, что домогаться любви мёртвой женщины очень опасно? Вот посмотри, пришёл мой покойный муж, и он сейчас задаст тебе трёпку!
Антил, увидев меня, остолбенел, но надо отдать ему должное – не грохнулся в обморок и не убежал, а громко спросил:
– Ингар, ты пришёл из преисподней, чтобы забрать мою душу? Я не боюсь тебя, мерзкий колдун, и готов сражаться за свою любовь!
От этой напыщенной фразы меня буквально перекосило, и я ответил ушастому наглецу:
– Сопляк, не тешь себя иллюзиями! Не будет битвы за любовь с гнусным колдуном, пришедшим за тобой с того света! Князь Ингар живее тебя в сто раз, а ты сейчас издохнешь, как собака. Мне плевать на то, что ты развлекался в моё отсутствие с моей неверной женой, этот грех на ней. Ты издохнешь, как щенок, нагадивший в любимые тапки своего хозяина, и только по этой причине! Дай вашей ушастой сволочи только повод, и вы начнёте гадить на всё, что мне принадлежит.
После этой фразы до юного ловеласа наконец дошло, что перед ним не привидение, а живой муж, вернувшейся из командировки и заставший его в постели со своей законной женой. В дальнейшем всё пошло по стандартному сценарию: Антил завопил, как потерпевший, и выскочил из бассейна, словно ошпаренный. Через мгновение это голозадое чудо неслось на меня уже с мечом в руках. Откуда гвельф успел вытащить клинок, я не заметил, парень явно не терял времени в моё отсутствие, и уроки Лаэра не прошли для молодого приносящего смерть даром.
Однако наши весовые категории оказались слишком неравны, и я, пропустив под левой рукой выпад клинка Антил а, выломал наносившую удар руку в локте. Парень сразу потерял сознание от чудовищной боли и обмяк в моих объятиях. Мозг не руководил боем, всё сделали инстинкты, а я наблюдал за происходящим как бы со стороны. Мои руки подбросили безвольное тело в воздух, и через мгновение позвоночник Антила с хрустом сломался о моё колено. Я швырнул труп гвельфа, как ненужную тряпку, к бассейну, что стало финальным аккордом в расправе над неудачным любовником Виканы.
В этот момент мои глаза встретились со взглядом Виканы, в котором застыли ужас и смертельная мука, но мне было абсолютно наплевать на чужие чувства, ибо у меня даже свои абсолютно отсутствовали. Я повернулся к двери, чтобы выйти из проклятого богами места, и столкнулся с памятником Лаэру. Гвельф стоял, кажется, даже не дыша, с поднятым в руке мечом и широко разинутым ртом.
– Меч убери и рот закрой, воняет! – грубо сказал я бывшему другу, в одночасье превратившегося в абсолютно постороннего гвельфа.
Мои слова вывели Лаэра из ступора, и он сбивчиво заговорил, пряча глаза:
– Ингар, я ничего не знал. Я виноват, потому что слишком доверился Ларин, но я тебя не предавал. Можешь меня убить, но видят боги, я чист перед тобой. Ты знаешь, что по нашим законам за эльфийскую пыль преступника наказывают только смертью. Завтра же все замешанные в этом чудовищном преступлении будут висеть на собственных кишках и у них будет достаточно времени, чтобы пожалеть о том, что они родились на свет!
Свет в глазах померк, и моё сознание на мгновение помутилось. Затем в груди колыхнулась какая-то чернота, но это не было злобой или мстительной эмоцией, то, что копилось внутри меня, было намного страшнее. Я схватил Лаэра за ворот кольчуги и подтянул к себе, моя рука мгновенно наполнилась магией. Всё тело напряглось, и я почувствовал, как трещат мифриловые кольца, словно они попали под многотонный пресс.
– Слушай, ушастый, ты был мне другом, и я доверил тебе самое дорогое, что у меня было, – свою честь и семью, а ты всё просрал! Ты вышел у меня из доверия, но я не убью тебя, как этого мелкого выродка Антила! Вся шайка, которая сегодня участвовала в мерзкой оргии, будет жить, а ты сохранишь случившееся в тайне, и не дай бог, если кто-то из них хотя бы порежется или начнет страдать поносом. Я ещё не решил, что буду с ними делать, а поэтому ты будешь их беречь как собственную честь. Не вздумай устраивать каких-либо заговоров, себе выйдет дороже. Я не пугаю тебя смертью, ты её не боишься, но если гвельфы меня предадут, то я тогда срублю Нордрассил к чёртовой матери. Мне сейчас не до шуток, а ты меня знаешь! Викану беречь как зеницу ока, мать моих детей должна жить! Ты понял меня?
Лаэр ничего не ответил, а только кивнул в знак согласия. Гвельф не решился посмотреть мне в глаза, понимая, что любое его возражение закончится весьма плачевно. Похоже, он и сам был потрясён увиденным в покоях Виканы и в данный момент был не в состоянии переварить произошедшие события.
Закончив разговор с Лаэром на этой «весёлой» ноте, я вышел из ванной комнаты в приёмную, где корчились на полу связанные Лаэром извращенцы. Мыслей в моей голове не было, и я, брезгливо перешагивая через обнажённые тела, вышел из покоев своей бывшей жены. После обрушившегося на меня тяжелейшего стресса пошёл адреналиновый откат, и тело затрясло, как в малярийной лихорадке. Разум покинул меня, и я словно зомби спустился к подножию Нордрассила, не осознавая, что происходит вокруг. Проблески разума появились в моей голове только на берегу ручья, рядом с дельтапланом. Я огляделся по сторонам, как тяжелобольной, вынырнувший из могильного забытья, а мозг начал осознавать себя и мучительно пытаться понять, кто я и что происходит вокруг.
Если судить по звёздам на небе, то время давно перевалило за полночь, но сон не шёл. Я так и просидел на берегу до самого утра, со свободной от мыслей головой и чёрной пустотой в груди.
Назад: Глава 12 Битва за Нордрассил
Дальше: Глава 14 Горькие плоды победы

SergZet
производство административных зданий для пунктов взимания платы