Книга: Инструктор ОМСБОН
Назад: 20
Дальше: 22

21

Вдруг неподалеку загрохотали взрывы. Я машинально взглянула на небо, но бомбардировщиков там не было. Самолетов в небе не было вообще, даже старого знакомого — Хеншеля. А откуда же тогда взрывы? И тут я сообразила, что это бьет артиллерия. Причем, судя по тому, что взрывы раздаются совсем близко, стреляют не наши, а немцы. Вот попала, так попала! До сих пор я пару раз побывала под бомбежками, но ни разу не оказывалась под артобстрелом. Все-таки штаб фронта — это не то место, где при более или менее нормальном развитии событий возможны схватки с немцами. А вот для армии, выходящей из окружения, это самое оно. И что мне теперь делать? Я совершенно растерялась.
Если бы я со своей группой входила в состав какой-нибудь роты или батальона, то вопросов бы не было. Получила бы приказ от соответствующего командира и вперед. А тут прямого начальника у меня нет, и что делать совершенно неясно. Под моим началом десяток хороших бойцов с автоматами и пулеметом. У меня, у самой — снайперка. Заявить, что мы — военная контрразведка и должны отбыть в штаб армии? Это несерьезно и попахивает тем самым дезертирством, по поводу которого только закончились заседания трибунала. Да и что это за командир, который при первой же опасности валит в тыл, пусть формально и имеет на это право. Но кто укажет мне позицию и отдаст приказ? И абсолютно неизвестно с кем и как моя группа должна взаимодействовать. При этом в памяти всплыли какие-то отрывки текстов, в которых рассказывалось, что обычно пехота наступает на небольшом расстоянии от границы поражения снарядами. Если считать дистанцию разлета снарядных осколков с поражением живой силы примерно пятьдесят метров, то пехота может спокойно наступать, выдерживая дистанцию не более ста метров. А сто метров человек, бегущий рысцой, преодолевает меньше, чем за минуту. Значит, у меня на все про все будет не более тридуати секунд с того момента, как прекратится обстрел.
Только я приготовилась высунуться из перелеска, чтобы увидеть, что на самом деле творится впереди, как около меня неожиданно нарисовался какой-то капитан.
— Товарищ лейтенант. У вас снайперская винтовка. Помогите снять корректировщика. Иначе нас здесь быстро всех перемелют.
— Я готова, только дайте мне человека, который укажет, где находится этот чертов корректировщик.
Капитан озадаченно посмотрел на меня, но быстро врубился. Он сообразил, что сотрудник контрразведки не обязан знать где и как располагаются корректировщики артиллерийского огня.
— Берите свою группу и за мной.
Я махнула рукой и побежала за капитаном. Мои ребята не отставали. Я еще успела подумать, что с командой мне повезло. Мы выскочили на небольшой пригорок, и картина открылась, как на ладони. Оказывается за тем леском, в котором находились остатки нашей дивизии, шло довольно большое поле. Слева располагалось село, от которого в нашем направлении двигались четыре немецких танка и бежала пехота. Где находились орудия, обстреливавшие наши позиции, я не поняла, но это, видимо, хорошо знал капитан. Он скомандовал нам всем залечь, после чего обратился ко мне.
— Смотри, лейтенант. Вон слева церковь с колокольней. Это одна точка. Но вон правее стоит высокая береза. Он может быть и там. Ищи и помни. Если в ближайшие пять минут ты не уделаешь этого гада, то нам всем тут хана.
Так, это уже нечто среднее между хреново и очень хреново. Расстояние до объектов я оценила метров в пятьсот. На таком расстоянии в корпус я попадаю. Но это в целый корпус, а наблюдатель наверняка лежит с биноклем или стереотрубой и еле виден. Значит, в качестве мишени будет только голова. Маловата мишень. А на березе его вообще не увидеть за листвой. Хотя листву он вроде бы должен немного оборвать, чтобы лучше видеть противника. Ага, сообразила.
— Костя, ко мне.
Когда Костя, сгибаясь, подбежал, я скомандовала.
— Видишь березу. Залегай справа от меня метрах в десяти и бери эту березу на мушку. Заодно присмотрись к колокольне. Жди команды. В случае чего прочешешь сначала березу, а потом колокольню. Выполняй.
Костя отбежал, а остальным я приказала залечь и окопаться. Надо бы и мне окопаться, но не до этого. На всякий случай я приказала ближайшему бойцу выкопать хотя бы небольшой окоп и на мою долю.
Итак, что мы имеем? Колокольня. С нее наблюдать лучше всего, так как высокая и каменная. Я стала внимательно изучать проемы. Все-таки хороший у меня бинокль! Довольно быстро я углядела блеск стекол. Наверное, корректировщик не рассчитывает на снайпера у противника и не сильно беспокоится о маскировке. Вот только как его снять с первого выстрела? А то ведь спрячется. Придумала. Взяла его на прицел, не забыла сделать поправку на небольшой ветер и крикнула Косте.
— Только по березе, огонь!
Дисциплинированный Костя добросовестно хлестанул из своего пулемета по березе. Я, тем временем, выстрелила по корректировщику. Повезло, попала с первого же выстрела. Но если бы и промахнулась, то мой выстрел не ухватили бы за свистом пуль из пулемета. Ой, а что это? С березы тоже кто-то свалился. Вот гады! Так они свою систему задублировали. Ну ничего, мы кончили обоих наблюдателей. И что теперь? Понятно, что.
— Костя, очередь по колокольне и немедленно отходим.
Назад: 20
Дальше: 22