Глава 2
Город Зимм, недалеко от Эллидарской Академии Магии.
День не предвещал ничего плохого. Обычный, как и сотни, тысячи до него. Проснувшись рано утром, как от толчка, в который раз перебрала в памяти обрывки липкого кошмара, который и сном — то назвать язык не поворачивался. Сплошное кровавое месиво и полнейшая сумятица в чувствах. Знаю только, что основным была жажда чужой крови и смерти.
Тряхнув головой, собрала волосы в хвост, переоделась и приступила к привычным обязанностям многодетной матери, опекающей не самых легких в воспитании подростков.
Погрузившись с головой в заботы, не заметила, как прошло практически пол дня и только когда настало время обеда, в голове всплыли вчерашние воспоминания и намерения относительно одного из приемышей. Так что стоя на кухне, перед плитой, я старалась сосредоточиться на том, что делала сейчас, одновременно ведя неспешную беседу с провинившимся мальчишкой.
— Азар, мне не нравится, что ты снова взялся за воровство. Это, во — первых. А во — вторых, мне не нравится, что ты продаешь мои изделия, а деньги тратишь на всякую ерунду, — мой голос звучал совершенно спокойно, даже слегка деланно, словно разговор шел на совершенно постороннюю тему и не касался чего — то серьезного.
С детьми, особенно с теми, кто вкусил прелести уличной жизни и скитания по миру, бессмысленно ругаться. Кричать — тем более. Доказывать свою правоту и настаивать на том, что он снова нарушил нормы морали и читать нравоучения?
Фыркнула про себя. Это даже не смешно. Его не пронять, он не услышит ничего, если начнешь пытаться доказать ему хоть что — то. Единственный способ донести до него свои мысли… Просто поговорить.
Чем я и пытаюсь заняться, попутно помешивая картошку с мясом в чугунной кастрюле, стоящей на плите. Магический огонь, поддерживаемый парочкой саламандр, греющих бока на качественных поленьях и крупных угольках, сохранял необходимую температуру, поэтому беспокоиться о том, что обед подгорит, смысла не было. Мешаю, скорее что бы себя в руках держать. Азар четвертый приемный ребенок у меня, и самый, пожалуй, трудный.
Впрочем, стоит признать, что никто силком этих детишек не впихивал в мой дом. Так что и винить — то особо некого.
Искоса посмотрела на приемыша. Худой как тростинка, нескладный, с милой подростковой угловатостью. Взъерошенные жесткие черные волосы, уже изрядно отросшие. Острый подбородок, упрямо сжатые губы, вздернутый нос и холодные серые глаза. Руки спрятаны в карманах штанов. На коленке дырка, рубашку успел где — то порвать. Общий диагноз — ходячая неприятность. И ведь чувствует себя виноватым, губы нет — нет, но начинают подрагивать от сдерживаемых слез.
А признаваться не станет, характер не тот. Полукровки вообще на редкость упрямы. Вдвойне, если от них отказались родители и оставили на улице умирать.
Вздохнув, вытерла руки о фартук, шикнула на высунувшую мордочку саламандру и повернулась к сыну, скрестив руки на груди:
— Азар, я не собираюсь тебя отчитывать и тем более требовать вернуть кинжал. И не буду ругаться, потому что это мы уже тоже проходили. Помниться, потом пришлось вылавливать тебя из пруда и выковыривать пиявок из твоих штанов.
Уши мальчишки явственно покраснели. Он опустил голову, пряча взгляд. Это хороший признак, значит, я для него не пустой звук и смогу все — таки достучаться. Был бы тут Шенти, старший из приемных детей, его бы Азар без каких — либо возражений выслушал.
Сжала пальцы так, что побелели костяшки. Шенти настоял на том, что должен решить свои проблемы самостоятельно. Пришлось отпустить, не смотря на собственное нежелание и предчувствие беды. Что бы хоть как — то меня успокоить, он обещал всегда поддерживать связь и, пока что, не нарушал своего слова.
Правда, волноваться за него меньше никто не стал. Мне было бы гораздо спокойнее, если бы дракончик мой не влезал ни в какие игры. Особенно с Гильдией Игроков.
Запрятав свои опасения и страхи как можно глубже, вернулась мыслями к насущным проблемам.
— Хорошо. Тебе стыдно, я это вижу и это значительный прогресс. Но ты можешь мне сказать, зачем украл клинок, вместо того, что бы просто попросить то, что тебе нужно? — чуть повысила голос, вынуждая ребенка сконцентрировать свое внимание только на мне. Только пришлось точно контролировать дозировку строгости и нежности в голосе. Не нужно заставлять его нервничать еще сильнее, Азар и так кусал нижнюю губу. Еще немного и окончательно прокусит.
Подошла к буфету и открыла дверцу, задумчивая почесывая нос. Сегодня этот орган чесался просто невыносимо, вызывая опасения, что его обладательница где — то умудрилась простыть.
Встала на носочки и дотянулась до небольшого глиняного горшочка. Там я прятала сладости от мелкоты. Без стула добраться до них не получится. А взять нужный можно только у меня в кабинете. Вытащив несколько леденцов, снова повернулась к Азару, в очередной раз поведя носом. Чувствую, что в этот раз возможна интерпретация, любимая Хаосом. Кажется, она звучит следующим образом: «Хороший нос за неделю кулак чует». Не знаю, насколько верно данное замечание и проверять, в общем — то, не сильно тянет.
— Азар, я жду ответ, — бросила ему леденцы, отметив, с какой легкостью и ловкостью сын поймал угощение. И улыбнулся, нервно и робко. Словно пока еще не разобрался, как именно стоит реагировать. — Почему ты не попросил этот ремень у меня?
— Ты бы не дала, — наконец выдавил из себя сын, опустив голову и с преувеличенным интересом рассматривая свои кожаные ботинки.
Тяжело вздохнула. Что — то в этом роде я и ожидала услышать. Сколько раз такое бывало? Сколько раз я доказывала приемышам, что не собираюсь ни в чем их ограничивать? Бесполезно. Они как дикие зверьки, попавшие в руки жестокого человека: каждый раз ждут удара, даже по самому ничтожному поводу.
И изменить такое отношение если и получится, то далеко не сразу. Если вообще получится привить понимание, что мне можно и нужно доверять. И я никогда не ударю и не унижу их. Хочется верить, что у меня получится.
Не смотря на все попытки сдержаться, все равно почувствовала горькую обиду, шевельнувшуюся в душе. Знаю, что глупо, только поделать ничего не могу. Разве что не усугублять свое положение и продолжать воспитательный разговор.
— Азар, а ты меня спрашивал? — тихо поинтересовалась, бегло проводя взглядом ревизию его одежды и обуви.
Потрепанная обутка выглядела не лучшим образом. Даже не скажешь, что купили всего неделю назад. К сожалению, телячья кожа, даже самой лучшей выделки, не рассчитана на частое магическое воздействие. Азар обожал прыгать по городам при помощи благополучно украденного у моего любимого папочки артефакта, позволяющего легко прыгать из одной точки мира в другую. Я даже не представляю, что будет, когда сына научится пользоваться собственной магией.
Черные штаны, уже успевшие обзавестись дырами на коленях, серая рубашка из хлопка, с определенным количеством пятен по всей поверхности. Повела носом. Так и есть, он еще и подраться где — то успел, правда, внешне никаких повреждений. Что ж, хоть чему — то полезному он научился за время, проведенное на улицах и в драках, уличную шпану обставит довольно легко. Во всяком случае, навыков для того, что бы озадачить противника и успеть слинять у него хватает.
— Сын, я понимаю, что ты мне не доверяешь. Более того, я принимаю это и считаю, что у тебя есть право на такое поведение. Но вот что мне никак не удается осмыслить, так это почему, даже спустя два года, ты не можешь просто подойти ко мне и попросить приобрести понравившуюся вещь, — попавшая в руки деревянная ложка хрустнула, разломившись на маленькие кусочки. Втянув воздух сквозь сжатые зубы, медленно сосчитала до десяти и обратно, беря себя в руки и старательно успокаивая бушующее в душе возмущение и боль.
Посмотрев на Азара тяжелым взглядом и виня себя за это, спросила, устало и как — то безнадежно:
— Как ты можешь судить, каким будет ответ, коли вопрос так и не прозвучал? Сын, не ровняй меня и других, тех, кого знал до этого.
— Мам…
Тихий всхлип вызвал удушливую волну стыда. Ребенок не виноват, что старые страхи все еще живы и довлеют над ним. Покачнувшись с пятки на носок и обратно, подошла к нему и притянула к себе, преодолевая слабое сопротивление любимого воришки. Он уткнулся носом мне в живот, обхватив руками за талию и тихо всхлипывая. Провела пальцами по его волосам, аккуратно разделяя прядки и, наклонившись, поцеловала его в макушку:
— Азар, я не остальные, я не они. Пожалуйста, начинай уже доверять мне.
Передавать эмоции получалось у меня из рук вон плохо, эмпатия совсем не мой профиль, к тому же эти дети изначально закрытые сами по себе. Достучаться до них проблематично и невероятно трудно… Но я все еще надеюсь на успех. А пока что придется учиться понимать друг друга при помощи невербальных выражений эмоций и чувств. Дело далеко нелегкое…
Однако, определенные успехи на этом поприще имеются. Во всяком случае, сейчас мне без труда удалось определить, что Азар понимает и осознает свою ошибку. Пусть и не может пока дать мне то, о чем я его прошу — свое доверие. Ладно, с этим я как — нибудь сама справлюсь. Терпение, вроде бы, главная добродетель, не так ли?
Хотя попадись мне его родители… Закрыла глаза, позволив проявиться на лице выражению крайней степени ярости, возникавшей каждый раз, стоило подумать о тех выродках, что бросили мальчишку. Если когда — нибудь Хранители сведут нас на одной дорожке, думаю, им «понравиться» наше общение… На милые, домашние темы.
— Мам, я… Я пытаюсь… — тихо шепнул Азар, продолжая прижиматься лицом к моему животу.
— Я знаю, — шепнула в ответ, снова сортируя мысли и задвигая вырвавшуюся из — под контроля кровожадность куда подальше. — Я знаю, солнце. У нас трудный путь впереди, малыш…
— Угу…
Вздохнув, собралась, было, что — то сказать, как раздался нетерпеливый стук в дверь, прервав момент откровений между мной и ребенком. Азар вздрогнул и прижался ко мне еще сильнее, снова начав шмыгать носом.
Нахмурившись, посмотрела на проем, ведущий в коридор, затем снова перевела взгляд на макушку сына. Гостей на сегодня не предвиделось, не смотря на довольно длительное время проживание в Зимме, друзьями я не обзавелась, даже с соседями особо не сдружилась. Как — то не до них было.
Остается только один вариант. И он мне не особо импонирует, хоть и придется принять именно этот.
— Азар? — тихо позвала, игнорируя настойчивый стук. Еще чуть — чуть и дверь просто снесут с петель, судя по силе ударов. В эмпатии я действительно полный ноль, но даже с таким набором исходных данных уловить страх, исходящий волнами от ребенка не составило никого труда.
— Я… Я не хотел… — тихо выдохнул ребенок, вжавшись в меня еще сильнее. Злиться на него не было ни сил, ни желания, ни какого бы то ни было смысла.
Провела рукой по его волосам, сделав шаг назад. Вопросительно изогнув бровь, протянула руку, раскрытой ладонью вверх. Мальчишка тяжело вздохнул и, не поднимая на меня взгляда, положил на нее кольцо. Сжав его пальцами, поднесла к лицу, внимательно рассматривая. Металл — смесь серебра и золота. В центре крупный камень, темно — зеленого цвета. Изумруд, явно ненатуральный, выращенный при помощи магии. И с узором из рун по всей поверхности, выдающими его специфическое назначение. Правда, без второго, так называемого близнеца, определить зачем этот довольно изящный перстень не получается. Внешне же кольцо походило на когти, удерживающие ограненный камень. Красивая вещица и стоит, скорее всего, не мало.
— Это все? — тяжело вздохнув, спрятала украшение в карман.
— Да…
— Иди наверх, Азар. Проследи, что бы Мика выпила лекарства, а Суок закончил задание по каллиграфии, ладно? — теперь в дверь не просто стучали, и даже не сильно стучали. Туда долбились так, словно от того открою я или нет зависела жизнь гостя.
— Ты сердишься? — сын помедлил, потом все же поднял на меня взгляд. В голубых глазах читалась боль и страх. И ожидание моего гнева. Вполне справедливого, кстати.
— Нет, Азар, — улыбнулась и потрепала его по волосам. — Иди, солнце. А я все же пойду и поинтересуюсь, кому там так не терпится познакомиться со мной поближе… И с моей сковородкой.
Мальчишка несмело улыбнулся и скрылся с глаз долой, только его и видели. Покачав головой, взлохматила волосы, так, что бы создать образ взбалмошной и неряшливой хозяйки. Проверив собственный внешний вид, посмотрев в отполированное дно любимой сковородки, прихватила оную с собой и направилась в коридор, мурлыкая незатейливую мелодию и улыбаясь, довольно искренне. Все же нежеланные гости неплохое развлечение в середине трудного дня, полного разнообразных домашних забот. А то, что я с собой сковородку взяла, так это так, перестраховка. Приятная и знакомая тяжесть невероятно успокаивала и вселяла уверенность.
Стук не прекращался. Сморщив нос, выпятила нижнюю губу, прекрасно зная, что так похожа на капризного ребенка, у которого отобрали игрушку. Добавив в голос плаксивости, заорала, одергивая край забрызганного смородинованным вареньем фартук:
— Иду! — настроение сменилось с философского на счастливое и предвкушающее. Очень хочу узнать, кто ж там такой нетерпеливый.
Стоило отодвинуть щеколду в сторону, как дверь распахнулась, едва не прищемив мне руку. Отскочив в сторону, зло сверкнула глазами, поджав губы и недовольно разглядывая предмет обстановки едва не ставший причиной моего увечья. Кто бы ни пожаловал к нам в гости, его шансы на мирное выживание стремятся к нулю. Да и манерам, вкупе со сдержанностью, ему еще учиться и учиться, что не говори.
Усмехнувшись собственным мыслям, снова сморщила нос, услышав со стороны порога голос гостя, источавший язвительность и ехидство просто в немыслимых объемах:
— Леди, благодарю покорно за заботу о моем воспитании, но как говориться, что выросло, то выросло. В моем возрасте слегка поздно прививать вышеупомянутые навыки. Да и гиблое это дело, поверьте мне на слово.
Перевела взгляд на незнакомца, стоявшего в дверях. Уже невольно испытываю к нему уважение. Далеко не каждый умудриться так послать, что даже дорогу спросить хочется. Любопытно, кого же это принесло в края наши мирные?
Удивления по поводу озвученных вслух мыслей не было. Внимательно посмотрела на мужчину. Высокий, я ему в грудь дышать буду, если рядом встану. И пусть Хранителя и меня ростом не обидели, тут кого — то видимо за уши тянули. Или за прищепки подвешивали к бельевой веревки, хотя такой способ больше всего подходит для объяснения высокого роста у эльфов, сразу понятно, откуда остроухость появилась.
Стройный, с хорошо развитой мускулатурой и крепкой грудной клеткой на вид. Да и размах плеч, вкупе с манерой держаться выдает тренированного, опытного воина.
Склонила голову набок, чуть прикусив нижнюю губу и поведя носом. Признаки расы угадать удалось достаточно легко. Эрхан. Не самый слабый, стоит отметить. И его кажущаяся… Как бы это назвать? Несерьезность?
В такт своим мыслям, отрицательно мотнула головой. Нет. Не несерьезность… Хотя это тоже в чем — то верный эпитет. Ну да ладно. Суть в том, что внешность у него слегка обманчива, даже более чем слегка. С другой стороны, на яблоко тоже по — разному можно смотреть. Кто — то в нем даже дыню увидеть может, при хорошо развитом пространственном воображении.
Насмешливо фыркнув, потерла глаза и вернулась к визуальному осмотру мужчины. Тот факт, что кроме случайно вырвавшихся мыслей вслух, я даже не удосужилась представиться, меня не особо волновал. Демона, коли брать в расчет его молчание, тоже.
У эрхана оказались длинные, ниже бедер, темно — каштановые волосы, собранные в низкий хвост. Высокий лоб, прямой нос, немного пухлые губы, сейчас изогнутые в легкой язвительной ухмылке. Глаза, притягательного малахитового цвета с витиеватым, едва различимым узором на радужке, в обрамлении густых ресниц, наполнены лишь едва различимым интересом.
Да, это трудно не признать — он красив. Мистически и необъяснимо, как и любой другой демон. Черты лица резкие, но правильные, что лишь усиливает общий эффект. Даже заметная дуга белесого шрама на щеке не портила его внешность. И судя по выражению его лица, мне давно следовало растечься карамельной лужицей у его ног, выдав все секреты мира на одном томном дыхании.
Лучезарно ему улыбнулась, насмешливо вскинув брови. Впрочем, на месте улыбки тут же появился ехидный оскал, который вполне мог соперничать с выражением лица мужчины. Он слишком много хочет…
Совсем не представляя, что может получить в ответ.
— Говорите, воспитывать вас поздно? — вопросительно изогнула бровь, прислонившись плечом к стене коридора. Скрестив руки на груди, любовно потерлась щекой о шершавую поверхность сковороды. — Я готова оспорить подобное заявление. Ибо как мать нескольких весьма не обычных детей — подростков, могу с уверенностью заявить — воспитывать никогда не поздно! Особенно, если выбрать верный способ донесения до объекта его собственной ничтожности в сравнении с остальным миром… Но это так, дебри философии. А теперь чуть — чуть серьезности, для разнообразия так сказать. Кого имею честь давить интеллектом и собственным высокопарным слогом?
— Кхм… Леди, мне кажется, или мы слишком спешим? — демон сделал вид, что задумался над собственным вопросом. Невольно восхитилась его актерскими способностями. Вроде бы и не сделал ничего особенного, только нацепил вопросительно — одухотворенное выражение лица. Что ж ты так хорошо играешь, я ведь могу и поверить.
— Смотря в чем, — заинтересованно выгнула бровь.
— Мы не знакомы, а уже обмениваемся оскорблениями так, словно знаем друг друга как минимум пару лет, — любезно предположил мужчина. — К тому же, вы даже не поинтересовались зачем я пришел. Возможно, у меня есть то, что вас заинтересует?
— Ой, я вас умоляю… — возвела глаза к потолку, поигрывая сковородкой в руке: подкидывая и ловя ее. — В каком месте и на что же вы изволили оскорбиться? Если бы я хотела вас оскорбить на самом деле, просто бы заехала сковородой по лицу. Просто и эффективно, что ни говори. А насчет того, есть ли у вас приятные для меня новости… Ой, это такой спорный вопрос! Судя по вашему стуку, господин хороший, хорошими будут известия о тоем, что вы ошиблись дверью.
— Вы такая недоверчивая, леди…
— А есть повод испытывать к вам излишнее доверие? И все же, вспомним правила приличия. С кем имею честь препираться, стоя на пороге? — снова скрестив руки на груди, одарила эрхана самой лучшей и обаятельной улыбкой из всех, на которые только была способна.
Толку было мало, к тому же кольцо в кармане почему — то стало нагреваться, определенно норовя прожечь хрупкую тонкую ткань. Раздраженно фыркнув, сунула пальцы в карман, зажав в кулаке украшение.
— Сайтос Эристай, — изящный поклон, с легкой долей ироничности. По позвоночнику прошла волна мурашек, вынудивших поежиться от неприятного чувства опасности. Понять, откуда оно взялось не получалось, да и разбираться не хотелось совершенно, поэтому пока что отложила эти мысли в сторону. Хорошо, что господин Эристай об этом вряд ли узнает. Когда эрхан выпрямился, на моем лице снова была та самая загадочная блуждающая улыбка, свойственная женщинам.
Поведя носом, покусала немного нижнюю губу, делая вид, что раздумываю и милостиво кивнула головой в знак приветствия:
— Нила.
— Нила? — переспросил демон, несколько удивленно вскинув бровь.
— Ладно, уговорил. Для тебя: Обожаемая, Непревзойденная, Изящная, Идеальная Нила. Надеюсь, вы успели все записать, господин Эристай? — с кухни потянуло горелым, навевая нехорошие подозрения. Саламандры существа вредные и хотя мой папочка давно приструнил их, периодически они вырываются из — под контроля. И дом лишается какого — нибудь предмета мебели.
— Мама! — детский вопль вызвал непредвиденную реакцию: сковородка совершила незапланированный полет, встретившись с ногой демона, но его вопли я уже не слушала, стремительно убегая в сторону лестницы.
В два прыжка преодолев лестничный пролет, затормозила возле одной из дверей. Кольцо жгло ладонь. Ругнувшись, нацепила его на безымянный палец левой руки, прежде, чем распахнула дверь, разозленной мегерой влетая в комнату, готовая порвать глотку любому, кто посмел обидеть моих детей.
Ко мне тут же бросились малыши. Девочка лет десяти, и двое пацанов: один пятнадцати лет, второй восьми. И все трое спрятались за меня, словно стараясь скрыться от чудовищ.
Перевела взгляд на окно. На разбитом стекле стоял шаури, небольшой, еще щенок практически. Нежить смотрела вокруг ошалелым взглядом, крутя головой из стороны в сторону.
Успокоившись, тяжело вздохнула, качая головой. Папа не нашел более подходящего способа прислать подарки и сладости для мелких, как отправить их вместе с необученной живностью собственного изготовления.
— Тише, солнышки мои. Это посланник от дедушки Хоса, — подманив к себе пальцем шаури, присела на корточки, ожидая пока он подойдет. Зверь замер, принюхиваясь. Закладки, заложенные в его сознание заботливым создателем, сработали как надо. Опознав мой запах, шаури спокойно подошел, позволив снять с него сумки и даже дав почесать себя за ухом.
Видя, что я его не боюсь, дети выбрались из — за меня и несмело обступили зверя, вопросительно, с долей страха, посматривая и ожидая моей реакции. Кивнув им, склонилась к уху нежити и тихо шепнула:
— Свои. Охранять. Ценно.
Тихое урчание послужило ответом. Моргнув пару раз, шаури посмотрел на детей и стал вилять хвостом, ластясь и извиваясь. Мика тут же бросилась его тискать. За ней следом Суок несмело коснулся загривка зверя. Азар вздохнул, просто водя пальцами по едва заметно подрагивающему хребту.
Выпрямившись, повесила сумки на плечо:
— Не бойтесь его. Он за вами присмотрит, пока я разберусь с делами.
— Да мам, — восторженные голоса и лишь один с едва заметной ноткой грусти.
— Не шумите, — погрозила им пальцем и вышла, переводя дух. Периодически у меня срывает крышу на почве беспокойства за детей. Для меня они слишком много значат, что бы позволить хоть какой — то мелочи разлучить нас.
Прежде, чем спуститься вниз, немного постояла около лестницы, выравнивая дыхание и успокаивая нервы и собственные чувства. И только сообразив, что горелым уже не пахнет, нахмурилась, быстро спускаясь.
Эрхан обнаружился на кухне, почесывающим шею одной из саламандр, спокойно сидящей у него на ладони. Справившись с удивлением, с невозмутимым выражением лица прошла мимо него, устроившегося за кухонным столом. Сгрузив сумки на стол, повернулась к господину Эристайю, опираясь попой на разделочный стол и скрестив руки на груди. Оборонительная поза не самый лучший вариант, но ничего не поделаешь. Сейчас она подходит как нельзя лучше.
— Итак, что вам нужно, господин Эристай? — шикнув на разомлевших ящериц, пригрозила им. — Или работаете, или зову Его!
Саламандры вздрогнули и слиняли, вызвав разочарованный вздох у эрхана. Проводив их наигранно печальным взглядом, эрхан обратил свой взор на меня. Осмотрев с ног да головы, он уделил особе внимание моим рукам. Выражение лица тут же изменилось. Брови сошлись на переносицы, а добродушную, в чем — то снисходительную улыбку сменил злой оскал.
— Откуда у тебя это кольцо?! — ласково, с ноткой затаенной ярости, поинтересовался Сайтос, весь подобравшись.
Недоуменно посмотрела на него, перевала взгляд на руки. Вспомнив о кольце, вздохнула и пожала плечами:
— Подарок. Вы не ответили на мой…
Договорить не получилось. Горло сжали длинные тонкие пальцы, впечатав меня в кухонную мебель. Холодный, полный ярости взгляд впился в мое лицо, а низкий, смахивающий на рык голос пробрал до костей, нежным шепотом проговорив на ухо:
— Ты скажешь все, что я хочу знать. Ты мне ответишь на этот вопрос, даже ценою собственной жизни!
— Кхе… — с трудом втянув воздух в сдавленное горло, постаралась вложить в слова как можно больше сарказма. — Мертвые не особо полезный источник информации, господин Эристай. К тому же, милый демон, в своем приступе ярости вы как — то подзабыли о таком маленьком факте, как…
— О каком же? — хватка немного ослабла, позволив дышать относительно нормально
— О таком факте, как наличие лезвия кухонного ножа у вашего живота. Успеете уклониться от удара или нет? — тихо хмыкнула, сильнее сжав нож. Не самый лучший аргумент, но возможно сработает.
— Я как — нибудь переживу, — усмехнулся Сайтос, наклоняясь чуть ниже. Его губы касались кожи на моем виске, а шепот обволакивал, снова вызывая то чувство опасности, бегущее по позвоночнику.
— Смотри сам, — едва заметно пожала плечами. — И что же вы хотели узнать, господин Эристай?
— Для начала, откуда на тебе, — он интонацией выделил местоимение, — это кольцо. А затем я бы хотел поговорить о том, как же нам быть дальше.
— Нам? — переспросила, понимая, что вообще — то ни черта не понимаю из того, что тут происходит. — Мало того, что мы уже на «ты», так есть еще и «нам»?
— Смотри сюда, девочка, — демон показал мне свою правую руку. На безымянном пальце сверкнуло кольцо, с печально знакомым зеленым камнем. Простое, из того же металла что и известное мне, сейчас крепко сидящее у меня на пальце.
— Красивое колечко, но немного не мой стиль, — пальцы снова сильнее сжали горло. Разозлившись, ударила его ногой по колену, впрочем, не добившись особых изменений. Эрхан по — прежнему удерживал меня за шею, только придвинулся ближе, тем самым не давая мне возможности и дальше бить его.
Несмотря на всю серьезность ситуации и то, что он причинял мне боль, его магнетизм начал действовать, практически на животном уровне, вынуждая бороться с желанием уткнуться носом ему в шею. Для меня это оказалось легким шоком, вылившимся в ступор на пару минут.
Чем демон и воспользовался, поглаживая мое свободное от его захвата запястье. Когда он добрался до кольца, то крепко ухватился за него и поднял вверх, показывая мне чужое украшение на собственном пальце.
— Смотри внимательно, красавица, — голос эрхана опустился до нежного, практически интимного мурлыканья. — Вот это милое колечко, пара тому, что есть у меня. И по твоей непревзойденной глупости, так же как и того, кто спер у меня из — под носа данную вещичку, нас связывают некоторые магические обязательства.
Досада удушливой волной обрушилась на меня, заставив мысленно повторить все известные ругательства, преимущественно нецензурного содержания. Приличными в прозвучавших эпитетах были разве что запятые. И то, смотря как на это посмотреть, уж извините за тавтологию.
Справиться с собой и не показать, что я на самом деле думаю обо всей этой ситуации, удалось на отлично. Сайтос, как ни старался, а прочесть что — то на моем лице не смог, от чего малахитовые глаза зло сверкнули, узор на радужке стал более отчетливым.
— Даже так? — задумчиво протянула, попутно пытаясь разжать хватку на горле. К моему удивлению, стоило коснуться его руки, как он тут же ее отдернул, едва не сморщившись брезгливо. Вот как, значит? Прикосновения мои неприятны?
Очень интересно.
— Даже так, — в тон мне откликнулся эрхан, отходя назад к столу и снова усаживаясь на уже облюбованный стул с высокой спинкой. Откинувшись назад, он закинул ноги в высоких кожаных сапогах на столешницу и стал покачиваться на ножках несчастного предмета мебели, так не кстати подвернувшегося под его демонический зад. Очень даже ничего так, симпатичный я бы даже сказала…
Так. Глубоко вздохнув, слегка помотала головой, отгоняя ненужные мысли. Я подумаю об этой странной тяге к нему после, желательно завтра, если в круговороте собственных забот вообще вспомню о данном вопросе. А сейчас неплохо бы выяснить, что же за обязательства и выставить этого нахала вон. Ходит тут, понимаешь ли, нервы портит… Тоже мне, павлин надутый.
— Господин Эристай, не будете ли вы так любезны и не поясните ли вы мне суть этих самых магических обязательств? — специально не переходила на «ты», предпочитая держать дистанцию между нами. Правда, улыбаться тоже прекратила, коли он говорит правду и между нами теперь действительно существуют определенные магические обязательства… Что ж, тогда у меня намечаются довольно существенные проблемы.
— Доиграешься, — фыркнул демон, прикрыв глаза. Он притворился, что задумался над вопросом, что вряд ли является правдой. Не мог он не знать сейчас, что же это за «обязательства».
— Уже боюсь, — издала точно такой же фырк, решив занять себя чем — нибудь полезным. Посмотреть, что прислал Хаос, к примеру. Наш обожаемый, своеобразный нелюдь, имеющий четырех приемных дочерей и не возражающий против звания «папочка» и «дедуля», отличался довольно эксцентричным взглядом на то, что именно стоит дарить детям. Помнится, однажды, он подарил Шенти так называемую «железную грушу», одно из специфических орудий пыток. Хорошо еще дракончик не в курсе, где и как его применяют, да и отобрать получилось довольно быстро, без последствий.
Зарывшись по самые уши в сумки, сортируя гостинца по степени опасности и нужности, как — то даже подзабыла про своего гостя. Правда, его взгляд так настойчиво мозолил мне спину, словно собирался прожечь там дыру. Так что выкинуть из головы демона окончательно не получалось, как я ни старалась.
Сайтос.
Все пошло не так с самого начала. Казалось бы, что может быть проще: забрать изготовленные по заказу украшения и покинуть городок так, как будто его тут никогда и не было. Но то ли Хранители где — то опять напортачили, то ли он слишком расслабился…
Эрхан украдкой вздохнул, продолжая наблюдать за хозяйкой этого дома, как и его самого, в общем — то. Магическая привязка зафиксирована надежно, правильно, без каких — либо сбоев и отклонений. Мастер сделал все именно так, как Сайтос и просил…
Разве что не учел, что колечко окажется вовсе не на том пальце.
Раздраженно поведя плечами, мужчина нахмурился, машинально прокручивая на пальце второе из колец. Между прочим, подчиненное и в какой — то степени ему очень повезло, что Нилу (ну и имечко) больше интересует содержимое каких — то сумок, чем суть той ситуации, в которой они оба оказались. По вине того мальчишки, разумеется.
Он еще раз посмотрел на девушку. Нельзя не признать, что доля красоты в ней наличествовала. Для человека достаточно высокого роста, с приятной фигурой, пусть и излишне тонкокостная на его взгляд. Волосы темно — фиолетового цвета, собранные в неряшливый пучок, удерживаемый вязальной спицей. Лицо овальное, с плавными линиями скул и округлым, мягким подбородком, больше подходящим ребенку, а не взрослой женщине. Глаза фиалковые, но с легкой золотистой крапинкой и чем — то еще, скрывающимся в черноте зрачков, но чем именно определить не получалось. Длинные пальцы, хрупкие запястья. На вкус Сайтоса, она была слишком простой и хрупкой, впрочем, стоило ли ожидать чего — то другого от человека?
Словно в ответ на его размышления и оценивающий взгляд, неспешно путешествующий по телу сгорбившейся над разделочным столом девушки, Нила резко обернулась и показала ему… Язык.
Сначала Сайтос моргнул, не доверяя собственным глазам. Однако они его не обманывали, Нила развернулась к нему лицом, уперла руки в бока и снова показала ему язык, ехидно улыбаясь при этом.
— И как это понимать? — вежливо поинтересовался демон, иронично изогнув бровь.
— А я и не тебе, — отмахнулась от него Нила, сменив ехидную усмешку на добродушную, в чем — то щемящее нежную улыбку. Из коридора раздался строенный вопль «Мама!» и в кухню влетели трое ребятишек, разного возраста, совершенно непохожие друг на друга и определенно ничем не похожие на собственную мать.
Двое мальчишек и девочка обняли Нилу со всех сторон и начали на перебой говорить:
— Мам, а Суок хотел скормить ему карандаши!
— Мама, а можно мы с ним погуляем?!
— Ма, Азар врет! Я ему ничего не давал, он сам!
— Да как же сам, ага. И лужу в комнате он тоже сам наделал?!
— Ну ты же обеща — а–а-ал…
— Запомни, мелкота, обещанного три года ждут!
— Мамочка, а можно я их стукну? Они обижают Красавчика!
— Мам, а он…
— Мам…
— Ма!
— Тихо! — грозно рявкнула девушка, сведя брови к переносице и стараясь выглядеть как можно более разгневанно. По мнению Сайтоса, получалось у нее так себе, но стоит признать, что с детьми она справлялась довольно хорошо, на его критический взгляд. Во всяком случае, не смотря на некоторую диковатость и легкое недоверие, чувствовавшееся в детях, они Нилу любили и даже уважали.
— Тихо, солнышки мои, — уже гораздо спокойнее повторила девушку, взъерошив волосы на макушке девочки. — Что случилось такого, что вы все втроем слетелись на меня как коршуны? Даже гостя нашего дорогого не поприветствовали.
Дети тут же замерли на месте, даже дышать вроде через раз начали. Повернувшись, они втроем осмотрели развалившегося на стуле демона. Лицо самого старшего тут же стало отчужденным, со смесью злобы и страха. Младшие же просто предпочли спрятаться за мать, позволяя себе лишь редкие взгляды в сторону эрхана.
— Мам, может позвать Шенти? — наконец отмер самый старший, продолжая хмуриться. Приветствовать гостя он так и не стал, проигнорировав укор матери.
— Не нужно, — вздохнув, Нила покачала головой. — Я так понимаю, сцепились вы из — за того щенка? Опять спорили чей он и кто имеет право с ним гулять?
Детишки пристыжено опустили головы, обиженно сопя при этом. По слегка покрасневшим ушам не сложно было догадаться, что женщина без труда определил истинную причину такого гвалта. Полюбовавшись немного на виноватые моськи ребятни, Нила тяжело вздохнула и махнула рукой:
— Идите во двор, вместе с живностью. Только не как в прошлый раз, что бы мне еще и перед соседями извиняться не пришлось!
— Ура! — снова повеселев, ребятня скопом обняла ее, после чего смылась из кухни, не забыв прихватить мешок с конфетами, пока мать не видит. Та же только обреченно покачала головой, пробормотав себе под нос что — то о каком — то нелюде, у которого что — то где — то слиплось.
— Вернемся к нашим баранам? — Нила снова вернула ему свое внимание, подтащив к столу высокую табуретку и устроившись на ней.
Прикусив нижнюю губу, она задумчиво прищурилась, рассматривая демона. Почему — то от такого пристального и в тоже время в чем — то совершенно равнодушного внимания ему стало неуютно и даже слегка обидно. Эмоциональный фон хозяйки дома прочитать не удавалось совершенно. То ли она настолько ловко владеет щитами, закрывающими ее эмоции от окружающих, то ли просто не имеет оных. Хотя в отношении детей Сайтос довольно четко читал невербальные знаки чувств, трактуемые совершенно однозначно.
— К которым именно? — любезно задал уточняющий вопрос мужчина, склонив голову набок.
— К вот этим, — Нила подняла руку вверх и продемонстрировала кольцо, уже начавшее работать, судя по всполохам магии вокруг него. Неужели эта малышка не чувствует ничего? Или просто не понимает, что происходит с их аурой? — Что за магические обязательства?
Раскрывать карты сразу ему совершенно не хотелось. Мало ли, что придет в голову человечке, узнавшей, что она случайно получила определенную власть над демоном и может вызвать его в любое время дня и ночи, независимо от того, где он находится. Только и на вопрос ответить тоже нужно, желательно относительную правду, пусть и не всю.
Едва заметно поморщившись, Сайтос снова улыбнулся, постаравшись сделать это как можно более непринужденно и обаятельно:
— Магические обязательства? Да так, ничего особенного, если честно. Просто между нами теперь есть… Скажем так, определенная связь.
— И что это значит? — если бы можно было состроить еще более подозрительное выражение лица, он ни капли не сомневался, что у нее это получится. Нила смотрела на него настолько недоверчиво, что даже как — то… Обидно стало. Ведь по сути, Сайтос не сделал ничего такого, что бы заслужить подобное недоверие.
— Это значит, что…
Развить мысль ему не позволили. Каким образом он пропустил момент магического перемещения, эрхан не совсем понял, но когда его снесло со стула и впечатало в стену, опалив лютым холодом и ненавистью, демон мог честно признаться, что удивился.
— Ты! Кто ты такой и что ты сделал с Моим Ангелом?!
Слова больше походили на рык, причем драконий. Щуплый паренек, явно не старше того, что не так давно смотрел на него со злобой, вжимал Сайтоса в стену, смяв ворот рубашки и с холодной яростью рассматривая его лицо. Темно — синие волосы, неровно остриженные, льдистые, серо — голубые глаза, в которых гнев смешан с безумием. Чужие, слишком идеальные черты лица: прямой нос с горбинкой, высокие скулы, мягки линии подбородка, припухлые губы, высокий лоб, четкий разлет бровей. Парень был просто пугающе красив, что наводило на мысли о его явно нечеловеческом происхождении. Заостренные уши и едва заметное подрагивание зрачка так и норовившего вытянуться в тонкую вертикальную линию, лишь укрепляли такие мысли.
— Юноша, мне кажется или вы слишком много о себе мните? — вежливость в его голосе граничила с откровенной насмешкой. С легкостью разжав хватку ребенка, Сайтос оттолкнул его, поправляя смятую ткань своей одежды. — И Ваш Ангел, мягко говоря, не тянет на такое наименование. Во всяком случае, по мне, так она просто жаждущая приключений домохозяйка… К моему сожалению, нашедшая оные на свою и мою голову!
— Да как ты…
— Шенти! — резкий оклик заставил вздрогнуть обоих. Нила поднялась с табуретки и твердо посмотрела на нового гостя. — Шенти, не трогай его. Я сама разберусь, ты меня понял?
— Но Ангел…
— Шенти! — в голосе девушки прозвучали первые нотки злости. Стремительно подойдя к ним, она втиснулась между ними, встав спиной к Сайтосу. Тот невольно скользнул взглядом по изящному изгибу шеи, где виднелся едва различимый на фоне кожи сиреневый рисунок, складывающийся в какую — то печать что ли… Или это просто такой замысловатый узор.
— Но…
— Шенти, — уже мягче протянула Нила, убрав с его лба прядь волос. — Он не причинит мне зла. Это раз. Он ничего мне не сделал… Скорее это я, по ходу дела, оказалась кем — то вроде его хозяйки, благодаря случайно найденному кольцу. Это два. И я тоже очень соскучилась, дракончик, это три. Почему ты так внезапно появился, не предупредив? Что — то случилось?
Сайтос был готов поаплодировать столь ловкому переводу темы разговора. Однако, его неприятно удивило то, что Нила без труда определила направление их магической связи, даже бровью не повела и не усомнилась в верности собственных выводов.
Это демону не понравилось. Читать эмоции не получалось, выражение лица… Учитывая, что она либо хмурилась, либо улыбалась, либо выглядела абсолютно отключившейся от реальности, в этом тоже не было ни смысла, ни толку. Проверить наличие магии? Как? Сколько не пытался он уловить хоть какой — то отголосок магических сил у этой человечки, так и не смог ничего почувствовать.
Эрхан нахмурился. Если бы Нила не упомянула о связи, если бы она реагировала на него так же, как и все, он бы не сомневался, что перед ним человек. Но она…
Девушка с фиолетовыми волосами не вписывалась ни в один шаблон. Судя по фигуре, она не рожала, хотя имеет четверо детей на воспитании. К тому же, почти все они — полукровки, что уже наводит на мысль о небольшом личном гареме исключительно мужского пола. Правда тогда, в такую схему не вписывается недоверие, сквозившее в словах и действиях детей. Исключая того, что только что имел честь приложить об стену одного из лучших воинов Сайтаншесса.
Кстати о нем. По всем внешним признакам, мальчишка являлся сыном дракона и эльфийки. Причем дракон, скорее всего, не совсем обычный, учитывая специфический цвет волос и магию, напоминавшую жидкий лед. Сайтос невольно повел плечами, вспомнив тот обжигающий, всепоглощающий холод, что расползся по венам, когда этот Шенти удерживал его на месте. К тому же, нельзя не отметить энное количество шрамов на обнаженном торсе парня, явившегося в свободных штанах и расстегнутой, изрядно потрепанной рубашке на голое тело.
Про ажурный рабский ошейник можно вообще промолчать. Мимо этого факта не сможет пройти даже полный ноль в политике и ни черта не смыслящий в жизни человек.
Увлекшись своими размышлениями, Сайтос как — то пропустил мимо ушей половину разговора Нилы и мальчишки. Девушка что — то сосредоточено выслушивала, хмурясь и теребя пальцами кольцо. Судя по ее взгляду, услышанная информация ее не то что не радовала, скорее уж злила и выводила из себя. Она глубоко вздохнула и тихо поинтересовалась:
— Шенти, это точно? Они собираются ее убить?
— Да. Риго считает, что она отработала свой срок… И ее место займет ее же собственный сын, — полукровка зло оскалился, сжав кулаки. По пальцам побежала темно — красная, почти черная кровь, падая прямо на пол.
Поморщившись, Шенти разжал руку и поднес кровоточащую ладонь к губам, слизывая капли крови раздвоенным языком. В этот момент на его лице не осталось ни капли человечности или хоть чего — то, что позволило бы считать его разумным. Чистое, незамутненное безумие, к тому же доставляющее ему удовольствие.
Тяжело вздохнув, Нила приблизилась к нему, не испытывая никакого страха или отвращения. Взяв его ладонь, она внимательно осмотрела раны и покачала головой:
— Тебе давно пора научиться себя контролировать, Шен. Учитывая, чем ты занимаешься и кем являешься.
— Мой Ангел, я не хочу, — мальчишка улыбнулся и нежно погладил ее по щеке, оставляя кровавый след на довольно смуглой коже. — Я скучал, мама.
— Я тоже скучала, Шен, — что — то прошептав над самой рукой, Нила легонько коснулась губами его запястья и отступила обратно к демону. — Поднимайся к себе в комнату, тебе нужно отдохнуть Шенти. Я постараюсь выяснить все, относительно нее и сына, хорошо? Сам ничего не предпринимай. Знаешь ведь, не любит она, когда в ее дела суются.
— Да, мам, как скажешь, — безумия в глазах меньше не стало, да и улыбка на лице полукровки казалась настолько мечтательно — отрешенной, что Сайтос всерьез задумался о его вменяемости.
Бросив на демона холодный, лишь слегка заинтересованный взгляд, сумасшедший гость покинул кухню, с легкостью растворившись в знакомой обстановке. Девушка с минуту смотрела в ту сторону, где он скрылся, после чего снова вздохнула, потирая лоб.
— Задолбали меня эти танцы на лезвии, — пробормотала себе под нос Нила, вытащив спицу из пучка и тряхнув головой, позволяя волосам рассыпаться по спине мягкой, шелковистой волной. Эрхан как завороженный следил за переливами всех оттенков фиолетового, невольно задумываясь о том, что, возможно, шутка Хранителей с кольцом не такая уж плохая.
В конце концов, Сайтос и сам собирался выжечь в себе непрошеное чувство, возникшее в отношении одной своевольной, шумной и вспыльчивой девушки. Болезненно расставаться с собственными иллюзиями, но когда — то все же нужно будет это сделать, так почему не сейчас, когда волей Хаоса он оказался связан с весьма любопытной барышней, окруженной разномастными полукровками и находящейся под защитой безумного дракона, с примесью эльфийской крови?
Нила тем временем смогла взять себя в руки и повернуться лицом в довольно улыбающемуся эрхану. Заметив его оскал, она прищурилась, заподозрив неладное.
— Я так понимаю, ты что — то задумал, Эристай, не так ли? — нежно протянула Нила, накручивая на палец прядь волос.
— Как ты могла такое подумать? — притворился оскорбленным эрхан, даже схватившись за то место, где билось сердце.
Девушка увидев этот жест только насмешливо фыркнула:
— Мужики… Вечно считаете себя умнее всех остальных, а особенно женщин. Думаешь, я не поняла, что у нас за связь образовалась? Так вот, меня это тоже не особо устраивает, потому что твое постоянное присутствие сожрет у меня больше нервных клеток, чем наличие всей банды родственников в доме. К тому же, ты не нравишься Шенти, а последнее чего мне хочется, это ссориться с ним из — за ерунды.
— Это я-то ерунда? — вполне искренне обиделся Сайтос, не совсем понимая к чему она клонит. Девушка явно нашла какую — то уловку в магической связи. Только вот какую?
— Ты, ты. Так вот, я что сказать хочу? Раз я могу позвать тебя в любой момент, то могу и отправить обратно, так ведь?
— Что ты собираешься делать? — нахмурился эрхан, испытывая противоречивые эмоции. С одной стороны, облегчение, что сможет побыть в одиночестве и еще раз все хорошо обдумать. С другой…
В какой — то степени его начинала злить пренебрежительность, звучавшая в голосе Нилы.
— Все очень просто, Эристай. Пошел вон из моего дома!
Все, что он успел сделать, это сгруппироваться, прежде чем его затянуло в воронку мгновенного портала. Приземлился же он на какой — то кочке, посреди болота, в свою очередь находившегося в каком — то чахлом, дремучем лесу.
Первой реакцией на такую смену декораций стал смех, искренний и заразительный, эхом пронесшийся над трясиной и вспугнувший случайных лягушек. И только отсмеявшись, Сайтос покачал головой, прежде чем начать плести заклинание для перемещения обратно в Зимм. Кто бы мог подумать, что эта зараза догадается о возможном обратном применении привязки на призыв?
Определенно, идея поиграть с Нилой становится все более привлекательной. Хищно оскалившись, эрхан исчез с вялой кочки, оставив только несколько удивленных таким внезапным визитом представителей местной флоры и фауны.
* * *
Он был зол. Дракон бесился, громя все, что попадалось под руку. Шенти редко впадал в настолько неконтролируемое состояние ярости, но ничего не мог с собой поделать. Именно сейчас он хотел и он злился, пребывая на грани трансформации.
Причина же такого поведения была простой и в тоже время слишком сложной, для понимания. Юноша прекрасно осознавал, что рано или поздно, но в жизни его Ангела появиться мужчина. Ниила, приемная мама, та, что научила его любить заново, достойна счастья…
Вот только это вовсе не означала, что он сможет смириться с чужим присутствием рядом с ней! Особенно, если этот кто — то будет забирать большую часть ее внимания. Внимания, что до этого момента всецелом принадлежало ему и его приемным братьям и сестре!
Шенти остановился посреди разгромленной комнаты, где не осталось ни одной целой вещи. Даже в стенах виднелись дыры там, где он бил сжатыми в кулак пальцами по ней, пытаясь выплеснуть бурлившие в душе эмоции.
Отбросив волосы со лба назад, юноша невидящим взором уставился в стенку. Он не может держать ее на привязи, не может запретить встречаться, не может оставить при себя. Она любит его, да, но как сына, не видя в нем мужчину. Больно? Есть такое. Обидно? Еще как.
Только справедливо. Он сам установил эти рамки, сам назвал ее матерью, так кого еще винить за то, что рано или поздно она уйдет к другому?
Юноша вздохнул, опуская голову. То, что жизнь — игра, он усвоил едва ли не с пеленок. Из — за чьего — то желания сыграть, последний представитель ледяных драконов, пусть и всего лишь полукровка, оказался на рудниках, терпел унижение, боль и издевательства, харкал кровью и пытался не сойти с ума. Не совсем успешно, но он достиг того, чего хотел — выбрался оттуда. Да, все еще в рабстве, да все еще вынужден пресмыкаться перед простым человеком, пусть и обладавшим почти безграничной властью.
Только теперь он обладал гораздо большей свободой и мог сделать то, о чем мечтал, сидя в заточении в рудниках. Вырезать всех, кто, так или иначе, причастен к пропаганде лишения свободы. Или заставить пройти все то, что удалось пережить ему… Шенти еще не определился, но прилежно продумывал каждое свое действие, учитывая возможно противодействие и внося свои собственные коррективы в планы алых драконов.
Хмыкнул, довольно жмурясь. Каждый видел соринку в глазу другого, но понять, кто именно портит игру не смог никто. Да и не воспринимали его всерьез, до поры до времени. А когда понимали…
Шентин МиэогиКоу не оставлял им ни единого шанса на выживание, без каких — либо раздумий убивая посмевшего встать у него на пути.
Кто — то выигрывает, кто проигрывает. Удача выбирает тех, на кого и не подумаешь при случае, всегда оставляя место запасному плану и второму игроку.
Полукровка не считал себя везунчиком. Трудно поверить в эту чертову удачу, когда все, что ты видел — это проклятые всеми Хранителями рудники. Но ему удалось вырвать кусочек счастья у этого мира дл себя. Кусочек своего личного счастья, по имени Ниила ЗаррТэн.
Улыбнулся. Искренне, с трепетной нежностью. Его выкинули из шахты, посчитав отработанным материалом. Переломы ребер, выбитые суставы, сломанные пальцы и искалеченное тело, с остатками рваной души. И когда он уже ждал встречи с Гекатой, с неба спустился ангел. Самый настоящий, с длинными фиолетовыми волосами, темными фиалковыми глазами и теплой, почти робкой улыбкой. Это чудо коснулось его волос, зарывшись тонкими пальцами в спутанные синие пряди, промокшие от крови. Прикосновения принесли облегчение и впервые за много лет он плакал. Сильно и навздрыв.
Впервые ему не было стыдно за собственные слезы, и впервые он так радовался простой успокаивающей ласке. Пальцы ангела забирали боль и вскоре он провалился в беспамятство, улыбаясь и чувствуя себя счастливым от этого.
Он назвал ее тем единственным словом, что было дороже, чем что бы то ни было на этой земле — мама. Мамочка, мамуля, мама… самое близкое и дорогое существо, завладевшее сердцем, мыслями и душой мальчишки. Она все, что ему нужно, она все, ради чего он живет. Она — его Ангел.
И этот чертов демон поплатиться, если попробует причинить ей боль!
