Бои на подступах к Трапезунду продолжались. Теперь расстояние от Батума до линии фронта стало слишком велико, а основными кораблями огненной поддержки Приморской группировки оставались тихоходные канонерские лодки, привлекать которые для обстрела вражеских позиций стало выливаться в проблему. Поэтому командование флота решило перевести их на постоянное базирование в Ризе, пока не будет взят Трапезунд.

По просьбе командования Кавказской армии усилить Батумский отряд крупным кораблем с тяжелой артиллерией мы выделили броненосец «Пантелеймон». 7 апреля он вышел из Севастополя под прикрытием трех эсминцев и прибыл в Батум 8 апреля.

Уже утром 10 апреля броненосцы «Ростислав» и «Пантелеймон» подошли к Сюрмене и приняли на борт армейских артиллеристов, которые должны корректировать огонь кораблей. Первым открыл огонь по берегу «Ростислав», а потом к нему присоединился «Пантелеймон». Их охраняли пять эсминцев и два тральщика. Стрельба велась с дистанции одиннадцати кабельтовых. Генерал Ляхов, как только закончилась артподготовка, бросил войска в атаку на турецкие укрепления. Турки, хотя и оказывали яростное сопротивление, были отброшены, их войска понесли ощутимые потери. К ночи броненосцы снова начали обстрел турецких позиций. За этот день наши войска продвинулись на десять верст и теперь находились всего в пяти верстах от Трапезунда.

Генерал Ляхов планировал возобновить наступление совместно с высадившимися в тылу турецкой обороны двумя пластунскими бригадами через два дня. И вновь его наступление должны поддержать броненосцы, а пластунов – наступающие с запада крейсера и канонерки. Но турки воспользовались предоставленной передышкой и 12 апреля очистили Трапезунд. Вся эта масса войск решила пробиваться по одной-единственной дороге, вместе с войсками уходило и турецкое население. На дороге на Гюмиш-Хана разгорелся ожесточенный бой, три тысячи пластунов Донской бригады сдерживали более пятнадцати тысяч турок. Потеряв несколько тысяч человек, они так и не пробили нормальный коридор, но и через этот проход успело выскочить две-три тысячи турок, пока его вновь не перекрыли. Остальные, побросав все военное имущество, сдались, но были и такие, кто ушел в горы.

13 апреля депутация греков прибыла к генералу Ляхову и сообщила, что турки город покинули. Так от мирных жителей командующий Приморским отрядом узнал, что Трапезунд пал. Вообще-то можно предположить, что Ляхов сознательно задержал наступление, давая понять туркам, что им надо быстрее сматываться, пока русс-шайтан дают такую возможность. 14 апреля русские войска торжественно вступили в Трапезунд. «Ростислав» и «Пантелеймон» стояли на рейде, присутствуя при этом историческом событии.

После захвата Трапезунда наступление на приморском фланге Кавказской армии было приостановлено. Штаб фронта решил использовать этот город в качестве своей главной базы снабжения. Но нужно было обеспечить оборону порта с моря и усилить гарнизон для обороны со стороны берега. Для этого в Трапезунд было решено перебросить пехотные дивизии из центра России. Предстояло организовать надежную оборону на подступах к городу.

Для обороны Трапезунда мы в скором времени перевели туда всю бригаду броненосцев, за исключением «Трех святителей», которые находились в Новороссийске. По опыту предыдущих боев уже было ясно, что этих кораблей хватит для прикрытия города от рейда «Гебена». Да после потопления «Бреслау» было сомнительно, что германский линейный крейсер осмелится выйти из Босфора и так далеко зайти на восток. Флот свою задачу у Трапезунда выполнил, теперь на очереди была плотная блокада турецкого угольного района и болгарского побережья.