Глава 1

Илья Демин пребывал сегодня в отвратительном настроении. Знающие люди предпочитали обходить его десятой дорогой, и вовсе не из-за того, что грозный в гневе командор мог кого-нибудь пришибить или, к примеру, приказать выбросить в космос. Вовсе нет — он был справедлив, этот немолодой уже офицер, командор линкора 'Громовержец', и как бы ни был разъярен, не срывался на своих людях. Даже юнга, ухитрившийся прямо перед носом командора перевернуть здоровенный поднос с чаем, кофе и прочими напитками, не всегда, кстати, рекомендованными к употреблению, взыскания не получил. Получили его штурманы, которые вместо того, чтобы нормально нести вахту, решили разговеться и приказали доставить им в рубку немного горячительного. Однако дело было даже не во взысканиях, просто командор, стихийный эмпат, распространял сейчас вокруг себя волны мрачной ярости, которая заставляла всех, оказавшихся поблизости, спешно прятаться по углам. А юнга, по причине молодого возраста и вообще первого дальнего вылета еще незнакомый с этой особенностью его организма, оказался до дрожи в руках напуган внезапным появлением командора. Хорошо еще, обошлось без мокрых штанов, а то с непривычки всякое случалось.

Надо сказать, такая реакция Демина имела под собой определенные причины. Он, как бы это помягче выразиться, облажался. И хотя никто и никогда не поставил бы ему это в вину, перед собой кривить душой командор не умел. Да, облажался, ошибся, потому что он — первый после Бога, и он отвечает за все, в том числе и за ошибки своих подчиненных, пусть даже это просто тактический компьютер.

А ведь как здорово все начиналось. 'Громовержцу' улыбнулась редкая в последние годы удача — во время стандартного патрульного рейда он засек шевеление в районе пояса астероидов. Ну, шевеление и шевеление, легкие колебания силовых полей, не более того. Подобное случалось довольно часто: в поясе, с редкой для таких образований плотностью, любили прятаться всевозможные контрабандисты, черные копатели, промышляющие грабежом подбитых и потерянных кораблей, не менее черные горняки, добывающие без налогов и лицензий полезные ископаемые, и самые обычные пираты. Все как всегда, война войной, а бизнес бизнесом. А то, что патрульные корабли стреляют во все, что движется, давало им повод еще сильнее взвинчивать цены. В общем, шушеры в поясе астероидов было много, а помех, которые рождались в этом потоке каменных глыб и без помощи человека, так сказать, естественным путем — еще больше. Поэтому Демин, приказавший чуть изменить курс и проверить, кто шебуршится без спросу в зоне его ответственности, не ожидал ничего интересного. Ну, окажется там кто-нибудь, ну, рванет прочь… С линкора выстрелят ему вслед, даже без особого азарта, попадут — здорово, не попадут — да и хрен с ним. Гоняться за нелегальным корытом среди каменных глыб никто специально не будет — энергии на маневры и поддержание защиты истратишь больше, чем будет стоить то корыто. В общем, рутина.

Однако, как оказалось, на сей раз рутиной и не пахло. Еще на подходе радары линкора засекли большой корабль с мощной защитой. А кто это может быть? Правильно, дальний разведчик конфедератов. По коридорам 'Громовержца' разнесся противный визг сирены, и экипаж огромного корабля разбежался по боевым постам, сумев перекрыть нормативы почти на четверть минуты. Словом, когда стала возможной точная идентификация объекта, имперский линкор был уже полностью готов к бою.

На самом деле действительность превзошла все самые смелые ожидания. У границы пояса астероидов старательно тихарился целый авианосец. Что его сюда занесло? А пес его знает, обычно такие корабли сами по себе не ходят, их сопровождает как минимум пара крейсеров , задача которых погибнуть, но не допустить потери ценного корабля с еще более ценным грузом и воистину бесценными пилотами. Тем не менее, сейчас авианосец был один, и при этом он старательно притворялся мертвым куском металла. Только вот радары имперского корабля обмануть не так просто.

Все изменилось в один миг. Как бы осторожно ни приближался охотник, на авианосце оценили повышенное внимание к своей персоне. А когда это произошло, авианосец словно взорвался сотней драккаров всех мастей, которые стартовали с него одновременно во все стороны и попытались толпой навалиться на угрожающий кораблю-носителю линкор.

Даже самые массивные драккары в тысячи раз уступали линкору в массе, но, тем не менее, их задумка была не лишена определенной логики. Не раз и не два уже бывало, что такие вот кораблики ухитрялись размазать по космосу не то что одиночный линкор, а целое соединение тяжелых кораблей. Пожалуй, драккары были самым эффективным оружием конфедератов в этой дурацкой, застывшей в неустойчивом равновесии необъявленной войне. Все остальное их вооружение пусть незначительно, но все же уступало имперским образцам, но драккары, а главное, их пилоты были великолепны. Так что сейчас, навалившись со всех сторон, они в два счета могли поменять первоначальные расклады, и вопрос кто уйдет отсюда своим ходом, а кто поплывет прочь грудой мертвого железа, оставался открытым.

Однако конфедераты спохватились слишком поздно — имперский линкор успел подойти на дистанцию, с которой его орудия могли уверенно поражать любую цель и, прежде чем драккары рассыпались, дал залп из всего, что только могло стрелять. Обращенный к линкору борт авианосца оказался пропорот в трех местах, и хлынувшие из пробоин струи воздуха успели хорошенько его раскрутить, прежде чем экипаж опомнился и начал принимать меры по стабилизации корабля. И массивный корабль как минимум на несколько минут выпал из боя.

Однако главный успех залпа был не в этом. Огневая мощь авианосца сама по себе ничтожна по сравнению с тем валом огня, который может обрушить на своих противников линкор. Даже такой старый, как 'Громовержец'. Именно поэтому Демин и не хотел уничтожать авианосец сразу — поврежденный корабль несложно захватить, за такой приз команде полагались хорошие премиальные. А уйти авианосец не сможет — линкор быстроходнее.

Свой основной удар 'Громовержец' обрушил на еще не успевшие набрать ход драккары, и сбил, если верить компьютеру больше половины, после чего неспешно расстрелял уцелевших, атакующих неорганизованно и беспорядочно. Словом, классическая ситуация, когда мощный артиллерийский корабль атакует авианосец, прошляпивший его появление и не успевший организовать удар своей авиагруппы. Оставалось только неспешно приблизиться и выпустить абордажные боты . Авианосец, правда, попытался уйти, но всем и без компьютера было ясно — ему не успеть оторваться от более сильного и быстроходного противника.

Вот тут кто-то из членов экипажа и сглазил победу. Небось, уже призовые подсчитывали, а это, как известно, дурная примета. И сейчас она оправдалась на все сто. Один из торпедоносцев, помеченный компьютером как сбитый первым же залпом, внезапно ожил, причем именно в тот момент, когда линкор был повернут к нему самой уязвимой, кормовой частью. Демин не знал, кем был пилот этой скорлупки, и мог только уважительно склонить перед ним голову. Хладнокровно висеть в пустоте, выбирая момент для удара, зная, что у него всего одна попытка, что шансы прорваться сквозь заградительный огонь зениток линкора невелики, а даже малейшее повреждение не позволит догнать авианосец и обречет на мучительную смерть… Нервы у этого пилота должны быть даже не стальными — титановыми. И ведь, стервец, как четко сработал. Атаковал в наиболее благоприятный момент, сумел обмануть зенитчиков и нанести один-единственный удар, но точно в ходовые отражатели. А потом с демонстративным спокойствием обогнул потерявший управление линкор, догнал корабль-носитель и вместе с ним смылся. Урод!

Ремонт отражателей занял не более получаса, одна торпеда просто не могла нанести значительных повреждений, но гоняться за авианосцем, наверняка успевшим нырнуть в гипер, теперь не было смысла. Пришлось отправить доклад на базу, чтобы получить заслуженный нагоняй и продолжить патрулирование. Хорошо еще, можно было не скрываться — в своей системе линкор мог идти, как хозяин. Вот так и ходил почти двое суток, после чего его сменил такой же старый линкор 'Богатырь', и 'Громовержец' двинулся к порту приписки, где техники моментально облепили его корму, приводя наспех подшаманенные отражатели в идеальный порядок — с этим в Империи было строго. Ну а командир линкора, соответственно, получил дыню, в смысле, не фрукт, а нагоняй, от адмирала — с этим тоже было строго.

Демин прошел в свою каюту, плюхнулся в кресло и со злостью растер виски. По-уму, стоило поспать, но нервы были на взводе, и командор ограничился кружкой кофе с толикой коньяка. Протянул руку, коснулся неожиданно для такого крупного мужчины тонкими пальцами сенсоров. Ожил экран компьютера, пошел вызов…

— Привет, солнце…

Как жаль, что за три месяца, прошедшие с их знакомства, он так и не видел лица женщины, с которой общался. Ну, тут уж ничего не поделаешь, пропускная способность межпланетной инфосети ограничена. Хорошо еще, вообще общаться можно. Руки командора опустились на клавиатуру, привычно играя по клавишам.

— Привет, крошка. Я вернулся…

Надо сказать, лихой, выслуживший погоны командора в бесчисленных стычках, офицер во многом был неудачником. И в смысле карьеры, и в смысле личной жизни. Потому, кстати, и общаться он предпочитал через сеть. А виной всему эмпатия — его дар и его проклятие. Любой другой на месте Демина давным-давно уже был бы как минимум контр-адмиралом, а то и повыше, командовал бы собственный эскадрой или даже флотом. А что, выслуга лет позволяла, послужной список прямо верещал, что его обладатель крут и готов к любым задачам… Но увы, Демин был командором уже восемь лет, и прекрасно знал, что это его потолок. Не потому, что эмпатия, как и другие паранормальные способности, были в Империи запрещены. Ничего подобного, обладатели подобного дара были самыми обычными людьми, с самыми обычными правами и обязанностями. Вот только в руководстве флота к ним относились с осторожностью, предпочитая использовать, но не особенно продвигать. Умом Демин понимал, что это оправдано, слишком уж неизученной была эта область человеческих возможностей, и слишком много в свое время было проблем, связанных с не совсем стандартными людьми. И жертвы были, в том числе, поэтому недоверие выглядело в чем-то даже оправданным, но Великий Космос, как же это порой обидно!

К тому же был еще один, крайне малоприятный нюанс, связанный именно со стихийной эмпатией. Демин просто не мог сдержать рвущиеся наружу в момент пикового напряжения эмоции. Когда это касалось его корабля, подобное было даже и к лучшему. Храбрый офицер, в сражении Демин не чувствовал страха, только упоение боем, и то же самое ощущали его подчиненные. В результате его корабль был едва ли ни лучшим в секторе, да и те, кто служил с командором, предпочитали держаться именно его. Доказательством был редкий факт — когда Демин шел на повышение, получая новый корабль, команда со старого шла вместе с ним практически в полном составе. Многим офицерам это портило карьеру — некоторые уже сейчас могли бы иметь под командованием собственные корабли, но мало кто уходил, и костяк экипажа оставался одним и тем же уже давно. Однако в жизни есть не только корабли и экипажи, бывает ведь и великое множество людей, далеких от войны. Результат — никакой нормальной личной жизни. В свои пятьдесят лет (для имперца не возраст, конечно, продолжительность жизни давно зашкалила за полторы сотни, но все же цифра показательная) Демин семьей так и не обзавелся — ни одна женщина рядом с ним больше месяца не выдерживала. Командор их не осуждал, но постепенно замкнулся в себе и пристрастился к общению в сети. Даже легенду себе выдумал — мол, клерк, скучный маленький человечек, всю жизнь занимающийся мелкими бумажками. А что? Не признаваться же, что ты офицер, если подписками опутан, как рыба сетью. Чревато, знаете ли. Вот и сейчас он намерен был пофлиртовать с одной из знакомых, домохозяйкой из какого-то периферийного мира. Какого конкретно, Демин так и не узнал — женщина признаваться не хотела, а он не настаивал. В конце концов, у каждого есть право на маленькие личные секреты, и нечего лицо кривить, когда сам такой. Как способ релаксации подобное общение его устраивало, и сейчас командор намерен был отвлечься от жизненных тягот именно таким образом.

Увы, человек предполагает, а начальство располагает. Не успел Демин обменяться с подругой дежурными приветствиями, как пришлось извиняться и сворачивать разговор — в углу экрана замерцал сигнал вызова, и это, увы, было серьезно. Вице-адмирал Кольм, командующий флотом сектора, был мужиком справедливым, но резким и крутым на расправу, а значит, следовало бросить все и ответить. Что Демин, собственно, и сделал, переключив каналы и получив возможность лицезреть затянутое в безукоризненный парадный мундир начальство.

— Илья Васильевич, — за вежливым обращением скрывалась, как в толстом слое ваты, сталь приказа, — я прошу вас зайти ко мне. Немедленно.

Учитывая, что Демин был у него буквально только что, получив по шее за упущенный авианосец конфедератов, эти слова звучали несколько странно. Тем не менее, приказы не обсуждают, а выполняют, и потому спустя пятнадцать минут командор уже был на базе, огромной, жутковатого вида и еще более жуткой мощи космической крепости, неспешно плывущей по орбите Великой Индии, планеты аграрной, но густо заселенной, а потому занимающей доминирующие позиции в этом окраинном секторе Империи. Еще через десять минут Демин стоял у дверей адмиральской каюты.

Дверь как дверь, ничем, кроме таблички, от других не отличалась. Адмирал не был аскетом, но и лишней роскошью себя окружать в его привычки не входило, поэтому каюты, которые он занимал, были всегда стандартными и, прямо скажем, немного обезличенными. Впрочем, уже само имя адмирала заставляло трепетать почти всех, кто, бывало, стоял у этих дверей. Впрочем, Демин, к их числу не относился — во-первых, это было не в его характере, а во-вторых, слишком давно он знал Кольма. Если конкретно, то с училища — в одной группе учились, на соседних койках спали, вместе в самоволки бегали. Так что бояться вице-адмирала в число привычек Демина не входило. Другое дело, что в рамках служебного общения он тщательно дистанцировался от старого товарища, дабы не было соблазна впасть в панибратство и тем самым подорвать его авторитет. Кольм это понимал и ценил, и его тоже можно было понять — тех, на кого он мог положиться так, как на Демина, у него под началом больше не было.

Стряхнув с рукава черного мундира несуществующую пылинку, командор вдавил кнопку интеркома и, получив разрешение, шагнул внутрь. Ну вот, теперь понятно, с чем связан парадный мундир Кольма. Хотя тот и не терпел у других, да и у себя тоже, неряшливости, просто так в эту жутко неудобную одежду обряжаться бы не стал. Хорошо еще, что Демин, обратив внимание на его форму, в свою очередь оделся по-парадному. Сейчас это было как нельзя кстати, потому что кроме вице-адмирала в каюте присутствовали еще трое, и все в более высоких чинах. Ну да, вон тот, с погонами генерала армии, немалая шишка в генштабе, расположился за круглым столом, радом с ним — начальник флотской разведки, полный адмирал, ну а третий, удобно устроившийся в адмиральском кресле… Вот из-за него-то, хотя он и был одет в штатское, уж точно стоило нарядиться, как на императорский прием. Это был, не много ни мало, принц Валерий, третий сын императора. Какими делами он заведует, Демин не знал, но догадывался, что чем-то очень серьезным — в семье императора бездельников не было.

Этой традиции было уже много веков. Фактически, она пошла с того самого дня, как первый император, лихой адмирал и герой с трудом выигранной войны, организовал из нескольких окраинных миров, мощное государство, в настоящее время уверенно доминирующее в этом секторе галактики.

Вообще-то Демину по всем канонам, полагалось онеметь и стоять столбом при виде столь высоких персон. Другое дело, заниматься подобной ерундой он не стал — во-первых, понимал, его вызвали не для того, чтобы проверить выправку, наверняка есть дела и важнее, и серьезнее, а во-вторых, нравы в Империи были достаточно простыми. Во всяком случае, рабское преклонение перед вышестоящими было не в чести. Империя была государством свободных людей, и подминать индивидуальность не стремилась.

Так что сейчас высокое начальство изучающе созерцало Демина, а тот, в свою очередь, не менее изучающе, хотя и более деликатно, рассматривал их. Зрелище, кстати, было внушительное — все очень высокие, крепкие, ну да ничего удивительного. Культ физической силы существовал в Империи еще с тех пор, когда она представляла собой всего лишь жалкую кучку кое-как объединенных планет фронтира. Опять же, все светловолосые — ну да это вообще отличало имперскую знать, которая формировалась когда-то из представителей нескольких весьма близких по происхождению народов, и с тех пор цвет волос, равно как и черты лица у представителей старых родов были чем-то вроде доминирующего признака. Другое дело, что и Демин мог похвастаться такой внешностью, хотя к знати не имел никакого отношения.

Между тем, собравшиеся, очевидно, остались довольны увиденным. Во всяком случае, смотрели на командора вполне благосклонно. Наконец, показав, что первичный осмотр состоялся, принц кивнул:

— Ростислав Федорович, это и есть ваш человек? Полагаю, будет не лишним, если вы нас друг другу представите.

Вот так вот. И плевать, что все и без того знают, кто есть кто. Флотский этикет — великая вещь, так что придется выслушивать.

— Благодарю, Валерий Арсентьевич, — кивнул тот. — Итак, Валерий Арсентьевич Александров…

— Без титулов, прошу вас, — принц с трудом скрыл гримасу, похоже, выслушивать дифирамбы в свой адрес ему уже порядком надоело.

— Слушаюсь. Валерий Арсентьевич у нас — руководитель службы контроля за научными разработками.

Принц простецки ухмыльнулся — очевидно, это была не единственная его функция в руководстве Империи. Однако дополнять Кольма не стал, видимо, в данном случае, того, что сказал адмирал, было вполне достаточно. А может, Кольм и сам больше ничего не знал.

— Адмирал Семяшкин, Виктор Иванович, — продолжал между тем Кольм. — Начальник разведотдела императорского флота.

Адмирал спокойно кивнул, не отводя от Демина спокойного, изучающего взгляда. Страшный человек, такой любому башку ради интересов дела смахнет и не поморщится; наслышаны, как же…

— Генерал Коломиец, Сергей Сергеевич, представляет генштаб, — генерал благожелательно кивнул. — Ну и, наконец, командор Демин, Илья Васильевич. Лучший командир корабля из всех, кого я знаю.

— Что лучший — это хорошо, — кивнул Семяшкин. — А еще лучше, что вы ему доверяете. По-настоящему преданные люди во все времена редкость. Как, Ростислав, Федорович, доверяете?

— Так точно, — не моргнув глазом, ответил Кольм.

— Ну-ну, — неопределенно протянул разведчик, но от дальнейших комментариев воздержался. Вместо него заговорил генштабист.

— Скажите… м-м-м… Илья Васильевич, что вы думаете по поводу текущего конфликта с Конфедерацией?

— Мое дело — не думать, а выполнять приказы, — отрезал Демин.

— Это хорошо, — благожелательно кивнул генерал. — Ответ, достойный офицера… который не хочет подняться выше капитанского мостика. Командор, сейчас от вас требуется не демонстрация лояльности Империи, а мысли опытного офицера.

— Мысли? Вы извините, но я не из аналитического отдела и глубокий анализ не мой конек.

— Глубокий анализ и без вас есть, кому делать. Говорите, как есть, — уже мягче попросил Коломиец.

— А что тут 'как есть'… - Демин едва руками не развел, но удержался, — ничего хорошего я в том, как протекает эта… — тут он запнулся, подыскивая точное определение, — необъявленная война, не вижу. Раньше мы давили конфедератов. Просто давили, и все. У нас были лучшие корабли, лучшее оружие и лучшие солдаты, и мы били их, как хотели. Вы знаете, я участвую в третьей войне с Конфедерацией, и каждый раз мы их давили. Каждый раз они просили мира, и мы их недодавливали… не понимаю, кстати, почему.

— Политика, — брезгливо отозвался со своего места принц, — штука грязная. Но сейчас мы говорим не об этом.

— Вы просили, как есть — вот вам как есть. Ни я, ни те, кто служит под моим началом, не понимает ситуации.

— А он ершистый, — ни к кому конкретно не обращаясь, высказался Семяшкин. — Что же, может, это и к лучшему. Продолжайте, командор.

— Так вот, раньше мы их давили, — слегка поумерив пыл, продолжил Демин, — а теперь уперлись. Как лбом в стенку уперлись — и все. И потери возросли в разы, особенно когда конфедераты начали массово применять авианосные соединения. И их драккары оказались сильнее не только наших аналогов, но и наших линкоров.

— Не далее как три дня назад вы хорошо отделали их авианосец, — прищурился Коломиец.

— Я проиграл бой, — холодно бросил Демин. — Авианосец сумел уйти, при этом спаслась примерно половина его авиагруппы. Это притом, что я был изначально в выигрышном положении.

— Неприятно, но честно. Что же, командор, я поздравляю вас. Вы только что одной фразой описали то, что наши яйцеголовые аналитики формулировали в течение года, выдав в результате абсолютно нечитаемый доклад на полтысячи стандартных листов. Я рад, что в вас не ошибся.

— Это вам скажет любой боцман.

— Тем хуже. Значит, мы понапрасну кормим целую группу аналитического отдела генштаба. И, подозреваю, не только генштаба.

По тому, какими взглядами обменялись Коломиец с Семяшкиным, Демин пришел к выводу, что попал в центр крупной межведомственной разборки. Упаси Боже оказаться в такой ситуации — эти жернова разотрут в порошок кого угодно, и провинциальный командор им на один зуб. Однако на него никто при этом не обратил внимания, и Демин успокоился.

— Итак, командор, — судя по всему, принц решил взять ход разговора в свои руки, — вы нам подходите. И по рекомендации вашего непосредственного начальства, и по послужному списку, и по тому впечатлению, которое мы вынесли из личного общения с вами. Предупреждаю сразу: то, что вы сейчас услышите, относится к категории 'совершенно секретно', и если что-то случится, отвечать будете головой. Вы еще можете отказаться.

— Плетку вы мне показали, — криво усмехнулся Демин. — Как насчет морковки?

— Ну вот, это уже речь не мальчика, но мужа. Морковка, говорите… Вам как, не надоело пребывать в звании командора? Не хотите чего-то большего? С перспективой дальнейшего роста, конечно.

— Но я же…

— Ерунда, — махнул рукой принц. — Никаких формальных ограничений нет, просто есть негласное правило проверять таких, как вы, более серьезно. Итак?

Ох как подкупающе это звучало! И Демин решился.

— Я согласен. При условии, что мои люди при этом не пострадают.

— А вот это уже, дорогой Илья Васильевич, зависит только и исключительно от вас. Сергей Сергеевич, прошу.

— Кхм… — Коломиец вздохнул и, устроившись удобнее на стуле, начал: — Рассказывать придется с того самого момента, на котором вы закончили. Итак, наши аналитики, конечно, любят заниматься тем, что перекладывают бумажки из одной стопки в другую. Тем не менее, среди них иногда все же попадаются думающие люди, которые и впрямь работают, а не просиживают штаны. Так вот, у них, на основании анализа полученной информации, появилась версия и, если они правы, для нас очень неприятная. Дело в том, что техника, которую в последнее время стали применять конфедераты, превосходит все, что мы видели у них раньше, на три поколения. И как минимум на поколение превосходит нашу. К счастью, это касается только и исключительно легких военно-космических сил, все тех же драккаров, но нам от этого не легче. И мы думаем, что в Конфедерации эту технику создать не могли.

Все, слово было сказано. С того самого момента, как Империя оформилась и твердо встала на ноги, она развивалась гораздо быстрее Конфедерации. В принципе, локальные войны, которые то и дело вспыхивали, были не более чем бесплодными попытками конфедератов остановить Империю и восстановить прежнее главенство на мировой арене. Впрочем, попытками безуспешными, имеющими, скорее, обратный эффект и все более ослабляющими Конфедерацию. Все шло к тому, что однажды Империя подомнет Конфедерацию под себя, окончательно низведя ее из сверхдержавы до уровня государства второго сорта. Пока такому исходу мешало то, что Конфедерация изначально многократно превосходила Империю по территории и, соответственно, человеческому ресурсу, но сейчас второй фактор практически выровнялся. Да и территориально Империя уже ненамного уступала Конфедерации. Так что сделать технологический рывок, пусть даже в каком-то одном направлении, Конфедерация просто не могла — у нее уже не было на это времени. По всему выходило, что кто-то третий, недовольный раскладами, начал снабжать конфедератов оружием нового типа. Причем случилось это совсем недавно, уже после последней официальной войны, в которой конфедеративный флот еще представлял собой грозную и многочисленную силу, и подобное вмешательство могло привести к сокрушительному поражению Империи.

— Случился прорыв в технологиях или установили контакт с чужими расами? — мрачно предположил Демин, и тут же понял, что сморозил глупость — ни с одной иной цивилизацией, вышедшей на приемлемый технологический уровень, человечество в галактике пока не сталкивалось, а расцвета научной мысли в Конфедерации уже давно не наблюдалось.

Между тем, собравшимся его слова смешными не показались.

— Все может быть, — на сей раз, ему ответил Семяшкин. Лицо разведчика было мрачным.

— Но… Простите, но я не совсем понимаю. Драккары конфедератов — это, конечно, серьезно, но одними драккарами войну не выиграть.

— Вы неправы. К сожалению, — покачал головой генштабист. — Да, мы и сейчас в разы сильнее, но… Дело в том, что наши потери возросли многократно. А вы отлично понимаете, как Империя не любит терять своих людей. И потом, совсем недавно эффективность их авианосных соединений скачкообразно возросла, хотя численность вроде бы и не увеличилась. За драккарами может последовать что-то новое… Мы слишком многого не знаем. По сути, известно только, что имеется угроза, и надо как минимум определиться, что с ней делать. Для этого решено провести разведку, и мы выбрали вас.

— Меня? — подозрительно переспросил Демин. — У вас же есть собственные люди, гораздо лучше вооруженные и подготовленные. Да и вообще, не умею я искать то, не знаю что, меня этому никогда не учили.

— Все просто. Возможно, наши противники сумели проникнуть в структуры Империи. Не факт, конечно, но такое допущение я не исключаю. В данной ситуации нам сложно доверять, кому бы то ни было. К тому же сам факт поиска может стать сигналом для них. Поэтому было принято решение выбрать для этой миссии человека, который нигде ранее не засветился, но обладает достаточной квалификацией. Вы подошли не идеально, но, в любом случае, лучшего у нас под рукой нет. А долго искать и выбирать мы не можем себе позволить — слишком велик шанс, что процесс может стать неуправляемым. Ваш рейд будет залегендирован под испытание нового корабля. На вашей каракатице в пасть льва залезать смерти подобно, соответственно, мы должны оснастить вас по первому классу. Через два дня сюда прибудет новейший линкор 'Ретвизан', головной корабль серии, и вы получите его под свое командование. Экипаж подберете сами, в этом у вас будет полный карт-бланш.

— Экипаж у меня есть. От юнги до особиста.

— Мы и не сомневались, — скупо улыбнулся Коломиец. — Вы отправитесь в рейд и проведете глубинную разведку.

— А если никого не обнаружу?

— Как минимум вы хорошенько испытаете новый корабль, — подхватил Семяшкин. — И Империя все равно будет в выигрыше. Но рекомендую все же найти хоть что-нибудь. Все дело в том, что именно в вашем секторе успехи конфедератов максимальны, равно как и их активность. Стало быть, и шансов больше всего здесь. Даже если вы просто захватите какой-либо из драккаров, это будет успех.

— А что, до сих пор…

— Вы невероятно догадливы, командор, — горько усмехнулся начальник разведотдела. — До сих пор у нас нет ни одного образца их новой техники. Только мелкие обломки. В плен пилоты конфедератов не сдаются, если видят, что уйти не удается, предпочитают взорвать свои корабли. Впрочем, завтра утром вы получите всю имеющуюся у нас информацию. Вопросы есть?

— Пока нет. Возможно, они возникнут, когда я посмотрю, что мне пришлют.

— Очень хорошо, — на бестрастном лице генштабиста сложно было хоть что-то прочесть. — Можете идти, командор. И еще… Если все же решите передумать, то до завтра у вас есть время. Обещаю, к вам не будет применено никаких санкций, вас просто переведут туда, где, случись что, уже имеющаяся у вас информация не сможет повредить Империи.

— Нет уж, — зло усмехнулся Демин. — Или грудь в крестах, или голова в кустах, так, кажется, предки говорили?

— Именно. Идите, и… Мы рады, что не ошиблись в вас, командор. Но теперь помните, ваша карьера и это задание связаны между собой намертво.

Демин четко по уставу повернулся, щелкнул каблуками и покинул кабинет, всей спиной ощущая нацеленные на него взгляды. Мысленно он усмехнулся — ну уж нет, господа хорошие, не дождетесь. Раз в жизни птица удача села ему на плечо, и он поймает ее за хвост, даже если обожжет руку, потому что знает — второго шанса не будет.

Линкор действительно прибыл через два дня, и был он красив той чудовищной красотой, которая характерна для совершенной машины смерти. Громадина, больше всего напоминающая издали наконечник гигантского копья, была почти двухкилометровой длины, в полтора раза больше 'Громовержца', которого ставили теперь на ремонт и модернизацию. 'Ретвизан' был технологическим чудом, рожденным на верфях Империи, созданным и выпестованным ее лучшими инженерами. В этого гиганта сложно было не влюбиться, и так же сложно было его не испугаться.

Сослуживцы Демину откровенно завидовали, но при этом все поздравляли с новым кораблем. Одни совершенно искренне, на лицах других разве что большими буквами не было написано: 'Угробил один корабль, получил взамен новый. Да за что же тебе везение-то такое? Наверняка командующий подсуетился и дружку помог. Чтоб ты на нем шею свернул, урод'. Илья принимал поздравления и тех, и других с совершенно бесстрастным видом, только в голове его неспешно крутился старый анекдот про злопамятность и записную книжку.

Однако получить новенький, только что со стапелей, линкор — это одно, а научиться справляться с ним — совсем другое. Даже если не обращать внимания на 'детские болезни', присущие любой новой технике, то все равно оставалось еще и банальное неумение команды управляться с множественными изменениями в системах нового корабля. Учиться приходилось всем, и артиллеристам, и механикам, и самому Демину. Лучше всех, разумеется, устроились парни из штурманской группы, оборудование, которое им приходилось сейчас осваивать, принципиально ничем не отличалось от образцов, использовавшихся ранее, но и у них задницы были в мыле. Хорошо еще, что с кораблем прибыла заводская перегонная команда, которая в меру сил помогала разобраться в новой технике. Но, даже учитывая их помощь, все равно было тяжко, и Демин в очередной раз мучительно осознавал, что двадцати четырех часов в сутках явно недостаточно.

Тем не менее, несмотря на все сложности, корабль ему нравился, и о принятом решении он ни разу не пожалел. Даже если гора родит мышь, и единственным, чего он добьется, будет вот этот линкор под его командованием, все равно дело того стоило.

Как и многие военные, в глубине души Илья оставался мальчишкой, и, соответственно, любил большие и брутальные игрушки. Осознание того, что под его ногами мощь, равная, как минимум, небольшой эскадре, действовало на сознание бравого командора, как валерьянка на кота.

Остальные, похоже, чувствовали то же самое и, хотя у них не было столь мощного карьерного стимула, как у Демина, да и вообще о предстоящем им деле они ничего не знали, но пахали все, как проклятые. В результате к концу месяца экипаж был готов выйти в свой первый и на самом деле единственный испытательный поход.