Глава 10
ХЕЛЛИАНА
Неужто я выспалась?
Насыщенным выдался вчерашний денёк. Это ж надо — первый учебный день — и сразу в больничное крыло! Хорошо, хоть уже сегодня можно идти на учёбу. Ксанафия, мама Идика, вчера вечером сказала, что физически я уже в норме, а вот с магией придётся подождать пару дней.
Да я и сама чувствовала себя опустошённой, хотя и проспала весь день и всю ночь. Вечером забегали близнецы, притащив кучу всяких вкусностей от Холла (сам он не смог прийти, к нему заглянула на ужин какая-то очень важная персона), заглядывали Идик с Леей, заходил даже декан Пилат и принёс новости о том, что Друсилию наказали, заставив чистить картошку на кухне. Педсовет очень возмутило, что эта падлюка пользовалась артефактами, что правилами «Поединка чести» строжайше запрещено. Кхм, догадываюсь, кто из преподавателей следил за наказанием Друсилии.
Хех, а вчера по ходу поединка выяснилось, что без артефактов Друсилия как маг абсолютная пустышка, ничем сильнее «Ледяной стрелы» она не атаковала. А когда я шандарахнула её «Ветвистой молнией», эта краса решила подложить мне свинью. И ведь подложила же! Причём такую, от которой только «Хрустальный щит» и спас. Если бы не этот факт, мой резерв не слишком-то и пострадал бы.
Кстати, Латриэль заходил, но уже глубоко за полночь, когда я уже спала. Об этом свидетельствовала белоснежная роза, лежавшая на тумбочке. Обалденно благоухающий цветок я обнаружила на рассвете, когда проснулась, но вскоре меня вновь сморил сон.
Открыв глаза, я с удовольствием потянулась… бы, если бы не была… связана? Что за…
— Доброе утро, спящая красавица, — надо мной нависла чья-то смазливая физиономия. Тряхнув головой и разогнав туман перед глазами, я разглядела Луксора, моего вчерашнего напарника с урока магистра Пилата. — Я уже заждался. — Парень сел в кресло около кровати, положив ногу на ногу, и, элегантным жестом откинув со лба волосы, уставился на меня взглядом, полным превосходства.
Твою ж мать, да что мне так не везёт?
Не обращая внимания на Луксора, я принялась осматриваться.
Так-с, и что мы имеем? Просторная комната с высокими потолками, старинными гобеленами и камином. На глаза попалось развешанное по стенам разнообразное оружие, письменный стол, огромный шкаф, несколько кресел, на одном из которых уселся Луксор, и просторная, с тяжёлым балдахином кровать, на которой, собственно, я и лежала на спине с привязанными к одному из столбиков кровати руками.
Весело, ничего, не скажешь.
— Луксор, какого упыря?
— Не упыря, а вампира, — хмыкнул парень.
— Да мне до лешего! У меня магия на нуле, я даже ауры смотреть не могу, — буркнула я.
Опасности я не чувствовала, воспринимая всё это как досадное недоразумение. Причин же на это было несколько. А конкретно: за окном с витражной мозаикой виднелся базар и таверна Холла, значит, я в Эллидаре. От комнаты ощутимо несёт магией (если я не могу ею пользоваться, это не значит, что я её не ощущаю), значит, я в Академии. На мне акор'элван, значит, Терен и Дерек меня обязательно найдут. И самое главное — за окном восходит солнце, значит, скоро на занятия и близнецы зайдут в крыло целителей за мной и обнаружат пропажу.
Так что всё в норме, можно расслабиться и послушать, что этот упырь слащавый от меня хочет.
— Это и было главной причиной того, что я так легко сюда тебя принёс. А что касается того, зачем ты здесь… Всё очень просто… — сверкнул белоснежной улыбкой вампир.
Поверю ему на слово. Э-э-э, а клыки где? Нет, не буду верить!
— Я тебя очень внимательно слушаю, — послушно закивала я.
Интересно же!
— А ты не из пугливых, — довольно усмехнулся Луксор и продолжил, рассматривая свои отполированные ногти: — Видишь ли, я коллекционер, собираю редкие вещи. Оружие, что ты здесь видишь, и гобелены стоят баснословное количество золота. Но это ничтожная часть моей коллекции. Я также собираю красивейших девушек Аранеллы. А красивее тебя в Академии я ещё не встречал.
— Ой, ну что ты, не стоит, — нахально переигрывая, смутилась я.
— Не ёрничай! — угрожающе зашипел вампир.
Ах, боюсь-боюсь!
— А я что? Я ничего! — сделала я испуганный вид и, сдув с лица чёлку, продолжила: — Луксор, я, конечно, понимаю, страсть и всё такое, но есть же какие-то традиционные методы…
— Не смеши, — низким голосом расхохотался парень, — эта парочка дроу и близко не даст к тебе подойти! А я привык брать то, что хочу.
— Не сомневаюсь, — закатила я глаза.
Хех, с его-то идеальной внешностью (правда, слишком смазливой, на мой взгляд) и восхитительной фигурой (ну, признаюсь, есть такое) девушки наверняка штабелями ложатся к его ногам. Эх, вампирчик, попадись ты мне на глаза раньше, до того как я встретила близнецов и Латриэля с Холлом, может, я и клюнула бы на тебя. А так не тягаться тебе с их чистой первозданной красотой (эй, что за поэт во мне проснулся?). Но говорить вслух я этого не стала, чтобы не расстраивать красавчика. А то вдруг комплексы и всё такое…
— Тебе и не нужно сомневаться, лучше меня нет никого! — властным голосом произнёс Луксор, поднимаясь с кресла.
— А я не был бы так в этом уверен, — раздался спокойный, но вызывающий целую армию дружно топающих по спине мурашек.
Вот и близнецы пожаловали.
— Что? Как вы меня нашли? — развернулся к двери вампир.
— Это тебе знать не обязательно! — рыкнул Терен и резко, без замаха звезданул Луксору в нос.
Бедного вампирчика снесло в угол.
— Малышка, ты в порядке? — На кровать вскочил Дерек и принялся развязывать верёвки на моих руках.
— В полном! — бодро заявила я. — Терен, а почему его так унесло? Я читала, что вампиры сильнее дроу.
— Не намного. А этот молодой ещё, ста лет даже не исполнилось. — Старший дроу презрительно мотнул головой в сторону угла, где тихо поскуливала жертва собственной глупости.
— Чувствую себя младенцем, — пожаловалась я, слезая с кровати и растирая запястья.
— Подрастешь ещё, — чмокнул меня в висок Дерек. — Идём отсюда.
— Эта девушка всё равно будет моей! — постарался придать угрозу своему голосу Луксор, в отчаянной попытке подняться с пола.
Дерек и Терен переглянулись.
— Твоя очередь, — фыркнул Терен в сторону брата.
Дерек, подойдя к вампиру, рывком поставил его на ноги и заявил угрожающим тоном (кстати, у него интонации лучше получились, чем у Луксора):
— Слушай, ходячее недоразумение! Ещё раз протянешь руки к этой малышке, и я повторно сломаю тебе челюсть.
— Как повторно? Ты же ещё не… — недоумённо начал вампирёныш.
— А я сказал — повторно, — с нажимом произнёс Дерек, ставя его на пол, и легким движением руки надавил ему на подбородок.
Судя по хрусту и дикому вою вампира, челюсть Дерек ему всё-таки сломал.
— Идём, — потянул меня к двери Терен.
Заботливые близнецы сходили вместе со мной в общежитие, подождали, пока я переоденусь и возьму свои вещи, и сопроводили на первую пару — некромантию. Умчались только тогда, когда я вошла в аудиторию. Хотя, будь на то их воля, они бы и на некромантию со мной пошли бы, забыв про свои стихии.
Как же я их всё-таки люблю…
Итак, корпус некромантии, аудитория в самом дальнем уголке подвала, лекция «Некромантия, оживление скелета». Преподаватель — высоченный, похожий на жердь магистр, с неприятным сухим лицом и чёрными, сальными волосами, свисающими до плеч. Одето это чудо в чёрный балахон с нашивкой магистра и тяжёлые кожаные ботфорты с кучей заклёпок. И голос у него такой, что уши закладывает!
Ах да, зовут этот субъект магистр Галанодидодел Ксилосценифанифифт. Причём он потребовал, чтобы его называли только по фамилии, и никаких «господин магистр», «учитель» и так далее.
Аудитория мне понравилась. Такие миленькие стены из чёрного камня; симпатичненькая паутина по углам; хорошенькие канделябры в готическом стиле со свечами, висящие на стенах; очаровательные скамеечки и столы из чёрного мрамора; песок на полу; упоительные кучи костей по углам; скелеты около входной двери и восхитительное чучело торигога в натуральную величину, стоящее около задней стены.
Какое романтическое и позитивное местечко!
Для тех, кто не в курсе, торигог — это такая милая зверюшка, напоминающая по внешнему виду дикую помесь мамонта с носорогом. Тело и уши (волосатые паруса) мамонта, ножищи носорога и три рога разной величины на морде. Всё это покрыто короткой, но ужасно острой щетиной, которую очень сложно пробить, имеется небольшой миленький хвостик, покрытый шипами, каждый величиной с мою ладонь, и отливающие красным глаза. Ах да, этот миленький пушистик ещё и плюётся слюной, которая разъедает приличный кусок скалы за три минуты. Вот вроде бы и всё.
А, нет, вспомнила! У этой зверюшки на некоторых местах туловища и морды нет кожи, мышц, ну и там ещё чего-нибудь, в зависимости от возраста.
Торигог — не живое и не мёртвое существо, неудачный опыт какого-то сумасшедшего некроманта.
Вот и представьте: стоит у нас такое чудо в кабинете, отсвечивает связкой мышц на пояснице, наполовину сгнившей мордой и костями с остатками сухожилий на передней ноге. Хе-хе, а вон и желудок виднеется!
Как же я люблю свою Академию!..
— Это чем же такая туша питается? — Рядом со мной за парту плюхнулся ошарашенный адепт.
Тот «большой», за которым Идик прятался перед экзаменом.
— Ну, скажем так, ты был бы его любимым лакомством! — хитро прищурилась я.
Адепт нервно икнул и спрятал в карман остатки булочки, которую до этого держал в руке.
Эх вы, магистр Ксилосцефи… цефанис… цефифт… Тьфу ты, язык сломать можно! В общем, дяденька магистр, что ж вы бедного адепта без завтрака-то оставляете? Он и так во-о-н какой худенький!
Адепт ещё раз взглянул на торигога, нервно сглотнул и, повернувшись ко мне, протянул руку:
— Я Айсантер.
— Хелли, — пожала я его ладонь, которая была так раза в три больше моей и могла сравниться своим размером разве что только с лапищей Тамиора.
— Господа адепты! — тем временем заголосил магистр.
Я зажала уши:
— Кто-нибудь, уберите отсюда этот напильник!
— И чем скорей, тем лучше, — согласился со мной Айсантер, повторяя мой жест.
— Вас должны были предупредить, но, как видимо, этого не сделали! — продолжил скрежетать магистр, не обращая внимания на корчащихся адептов, которых в сумме было около пятнадцати человек. — Первое занятие у нас будет проходить на старом кладбище. А теперь брысь отсюда, и через полчаса встречаемся там. И мне глубоко начхать, на чём вы будете туда добираться! Опоздавшие больше ко мне на занятия не зайдут.
— В конюшне Академии должны быть лошади, — махом сориентировался какой-то паренёк с задней парты.
Адепты тут же ломанули на выход.
— Ты идёшь? — посмотрел на меня Айсантер, грузно поднимаясь со скамьи.
— Не, у меня своё средство передвижения, — махнула я рукой и смылась из кабинета.
По всей видимости, придётся мне клянчить у Холла сильфа. Главное только, чтобы он никуда не уехал! Сгонять до Мора я просто не успею.
Холл оказался в таверне, как всегда, на любимой кухне, шаманя над каким-то котелком.
— Котик, солнце, можно я одолжу твоего сильфа?
— И почему всем так нравится это прозвище? — возмущённо воскликнул аронт, поднимая голову. — О, Хелл, ты откуда здесь? Почему не на парах? С тобой всё в порядке?
— Всё нормально, — отмахнулась я, — у нас первая пара на кладбище. Некромантия. Так можно?
— Конечно, можно! Только зачем? Латриэль оставил Сумрака в твоём полном распоряжении. Я только недавно его почистил.
— Правда? Это же отлично! Спасибо! Жди на обед. — Я повисла на аронте и, быстренько чмокнув его в щёку, ретировалась во двор.
— Хелл, стой! — остановил меня возле двери окрик Холла. — Вот, возьми, перекусишь по дороге.
Я поймала картонную коробочку размером с ладонь и, послав аронту воздушный поцелуй, поспешила в конюшню.
Сумрак встретил меня радостным ржанием.
— Привет, мой хороший! Как ты смотришь на то, чтобы размяться?
Пегас огласил конюшню радостным ржанием и встал на дыбы, грозя разнести своё скромное деревянное убежище.
— Тогда вперёд! — улыбнулась я, открывая дверцу денника.
Сумрака даже не пришлось ставить на развязку, умный конь спокойно стоял на месте, пока я водружала на него вальтрап, потник и седло. Трендель на уздечке он взял в зубы сам.
Пять минут делов, и я уже скачу к западной границе Эллидара, распугивая редких утренних прохожих. Правда, только тут они редкие, по ту сторону Академии жизнь уже вовсю бьёт ключом. Правильно, здесь кладбище неподалеку, кто тут жить захочет? Это я сейчас про людей говорю.
Старинное кладбище ничего, кроме уныния, не внушало. Привязав Сумрака около покосившихся металлических ворот, которые издавали леденящее душу скрежетание при каждом порыве ветра, я двинулась в глубь кладбища, вертя головой по сторонам.
«Миленько», конечно…
Среди старых могил с покосившимися и почерневшими от времени крестами кое-где виднелись новые могилы. Ну, как новые? Лет двадцать, как минимум! Старые, уже практически развалившиеся склепы и гробницы зияли ужасающей чернотой, отпугивая редких посетителей. Вымощенная грязно-жёлтым кирпичом дорожка, ведущая от ворот до центра кладбища, где находилась небольшая округлая площадка с непонятной, но явно не вызывающей симпатию статуей, кое-где потрескалась и поросла мхом. На этой площадке и собрались мои сокурсники, юные некроманты, с опаской поглядывающие в сторону хвойного леса, начинающегося сразу за кладбищем. Лес пугал своей темнотой, так как сквозь густую крону деревьев не проникал ни один лучик света, и необъятностью. По слухам, у этого леса не было конца и те, кто туда уходил, не возвращались.
Высоченные сосны зловеще скрежетали на ветру, а на ближайшей многовековой ели, словно издеваясь над напуганными адептами, каркнул огромный ворон.
Так, я срочно хочу обратно в Академию, в нашем кабинете некромантии мне как-то поуютнее!
— Господа адепты, — начал магистр, как его там, появившись, словно из ниоткуда, — мы собрались здесь…
— …в последний раз, — жизнерадостным голосом закончила я за него, облокотившись на постамент статуи и вызвав нервные смешки сокурсников.
А я что? Я ничего, я просто настоящий оптимист, который даже на кладбище вместо крестов видит плюсы!
— Да не дождётесь! — рассмеялся противным голосом магистр. — Вы теперь тут будете частенько бывать. Сегодняшняя наша тема — оживление скелета. Так как вы поступили в Академию уже с базовыми знаниями, то вы должны знать, как это делается. Все знают? Поднимите руки.
Я торопливо вытянула руку, одновременно кутаясь в тоненькую замшевую куртку, а солнце, как назло, скрылось за серыми, а местами и серо-чёрными тучами, и подул ледяной ветер. Эх, нужно сегодня же купить вещи потеплее.
— Ну, тогда начнем, пожалуй… с тебя! — ткнул длинным тощим пальцем магистр в ближайшего адепта.
Им оказался мгновенно побледневший Айсантер, стоящий в тени статуи по другую сторону от меня. Бедняга даже булочку уронил. Эх, второй раз за день пареньку поесть не дают!
— Ты же знаешь, как это делается? — вкрадчивым, не предвещающим ничего хорошего голосом поинтересовался магистр.
Айсантер неуверенно кивнул.
— Приступай! Вот тебе могила, достаточно старая, там уже должны быть только голые гости! — взвизгнул магистр, ткнув пальцем в ближайшую могилу, крест которой уже давно лежал на земле, развалившись пополам, а земля осыпалась в глубокую яму, зияющую чернотой.
Самый «стройный» адепт неуверенно подошёл поближе и, сложив ладони полусферой, произнёс заклинание призыва немного заикающимся голосом:
— Summoning. Cadave. Accedo! — Последнее слово заклинания адепт произнёс громким голосом, сильно хлопнув в ладони, и уставился на могилу, куда угодил зелёный луч призыва.
Несколько долгих мгновений ничего не происходило, и остальные адепты уже вздохнули с облегчением, но в это время в могиле что-то зашевелилось.
Я особо не волновалась, скелеты — самое безобидное существо, которое можно вызвать. Я даже однажды приноровилась такого использовать для прополки грядок, но после того, как мой почти живой помощник до нервного тика напугал соседку, пришлось его оттащить обратно на кладбище под бдительным взором Ауста.
Так что всё будет в порядке, даже если призывающий потеряет над скелетом контроль. А вот если Айсантер что-то напутал…
Я на всякий случай отошла подальше, всё-таки резерв у меня на нуле. Ну, не понравилось мне, как Айсантер заикался при заклинании вызова, честно признаюсь!
— Получилось! — довольно сказал магистр, с интересом склоняясь над шебуршавшейся могилой. — Я уже и не ожидал и, право, сомневался, но… Это что такое?!
Некромант дико взвизгнул, на добрых два локтя подскакивая на месте. Адепты, внимательно наблюдавшие за могилой и магистром, испуганно шарахнулись от ямы. И было из-за чего!
Наполовину выбравшись из могилы, цепляясь синеватыми руками с обломанными ногтями за пожухлую траву, пустым взглядом глаз без зрачков и радужки на нас смотрел труп. Растрёпанные, блёклые каштановые волосы, пожелтевшая и сморщившаяся местами кожа, потрёпанная и испачканная в земле одежда — в общем, красавчик ещё тот. Но что-то меня в нём смущает…
— Это не скелет! — взвизгнул магистр. — Мне не нужен зомби! Убери его!
Айсантер пожал плечами и, опасливо покосившись на трупик, пробормотал заклинание:
— Vado statim.
В могилу с трупом ударил зелёный луч, после которого труп должен обмякнуть и свалиться в могилу. Должен…
Но труп взвизгнул, стряхнул с себя луч и, ощерившись жёлтыми зубами, выкарабкался из могилы.
— Это не зомби, — тихо просветила я замерших адептов и медленно начала отступать назад, — это упырь!
Адепты во главе с магистром долгие две минуты соображали, разглядывая вылезший босоногий труп. Только когда упырь щёлкнул зубами, адепты, расталкивая друг друга, с визгом бросились в сторону выхода с кладбища. Как рассказывал мне Ауст, архимаги Академии зачаровали ворота так, что ни одна нечисть не сможет выйти с этого погоста.
И адепты с магистром сделали правильно, ломанувшись на выход, а вот я, похоже, зря начала отступать в сторону леса.
Упырь, чьим именем я так люблю ругаться, сделал два неуверенных шага в сторону ворот, но, зацепившись за корягу выступающую из земли, рухнул на землю. С тихим глухим рыком упырь поднялся с земли (кстати, мне показалось, или он вполне осмысленно, будто недовольно тряхнул головой?) и наткнулся взглядом на тихо отступающую меня.
Увидев повторно его улыбку, я почувствовала, что нервы не выдержали, и ноги сами собой рванули в лес. Ой, дура… Как я оттуда выбираться буду?
За спиной слышались тяжёлые шаги упыря (кстати, плотоядного), а я неслась всё дальше в лес, думая о том, что же мне делать. Магии нет, оружия тоже, близнецов не предвидится…
Я, как заяц, петляла между соснами, пытаясь оторваться от упыря. Впереди не было ни единого просвета, казалось, что лес никогда не закончится, а в боку нещадно кололо, дыхание сбилось, но упырь не отставал ни на шаг.
Вот тогда мне стало действительно страшно. Я не смогу долго бегать, а упырю достаточно всего одного прыжка. Он пока просто играет со мной, как кошка с мышкой, забавляясь охотой…
Страх придал сил, и я с удвоенной скоростью понеслась по заросшей тропинке, когда мне под ноги попался ветвистый корень, за который я запнулась и рухнула на землю, ободрав ладони о сухие ветки и камни.
За спиной раздался торжествующий рык, и я почувствовала зловонное дыхание. Вот теперь я точно доигралась…
Я мысленно попрощалась с жизнью, чувствуя, как упырь меня обнюхивает. Сердце колотилось с бешеной скоростью, отдаваясь стуком в ушах. Нервы были натянуты, словно струна, но упырь ничего не предпринимал. Почувствовав что-то на моей ноге, я вздрогнула и прошептала, чувствуя собственные слёзы, стекавшие по щекам:
— Пожалуйста, не надо…
Раздался тихий шелест, и затем наступила тишина.
Несколько долгих минут ничего не происходило. Неужели он ушёл? Боюсь в это поверить.
Вскоре я решила повернуться. Медленно села, затем так же медленно повернулась… и увидела упыря в двух шагах от меня. Меня тут же против воли снесло в сторону, я спиной натолкнулась на дерево и сползла на ковёр из мха, который покрывал всё пространство около столетнего дуба, похоже, единственного на весь лес.
Но мне сейчас было не до этого, возбуждённый мозг только краем сознания замечал мелкие детали, а вот все остальные мысли занимал упырь, сидевший напротив меня на земле, вытянув ноги и изучая меня внимательным взглядом.
— Ты что, меня есть не будешь? — не подумав, брякнула я — видимо, сказалось нервное напряжение.
Но каково было моё удивление, когда упырь насмешливо фыркнул и отрицательно замотал головой!
Я точно не ударилась головой, когда падала?
— Точно? — знаю, бред, но на всякий случай уточнила я.
Упырь кивнул, обнажив в улыбке щербатые зубы. У меня глюк или его улыбка уж не выглядит настолько ужасно?
— Постой, ты что, меня понимаешь? — ошарашенно спросила я, потихоньку отлепляясь от дерева.
Упырь ещё раз кивнул и пристально уставился на меня, а точнее, на карман моих брюк.
Что он там интересного увидел? Ах да, коробочка с завтраком! Ну, если он не съел меня, то я не против поделиться с ним своим завтраком.
Осторожно, все ещё опасаясь делать резкие движения, я достала и открыла коробочку, которая тут же увеличилась в три раза. Внутри оказалось: пара бутербродов с курицей, один с джемом, три пирожных, несколько засахаренных орешков, лакричные леденцы, несколько кусочков мармелада и мятные леденцы. Хех, если Холл меня будет кормить так каждый день, то я скоро растолстею!
Ни капли не сомневаясь, я протянула упырю бутерброд с курицей. Но нежить отрицательно покачала головой и уставилась на кусок хлеба с джемом. Ну что ж, если ему так хочется…
Упырь вцепился в бутерброд с таким блаженным лицом, что я не удержалась от смеха:
— Никогда не видела нежить, которая ест человеческую пищу!
Упырь проглотил бутерброд и с надеждой уставился на меня.
— Ты ещё хочешь? Держи. — Я протянула ему коробочку со сладостями, оставив себе бутерброды с курицей.
Страх отступил, и я вдруг поняла, что проголодалась.
Нежить взяла коробку так, словно это самое дорогое сокровище в мире, и аккуратно принялась поглощать десерт. Съела пирожные, немного орешков и леденцов, а всё остальное старательно распихала по карманам своих ветхих брюк.
— Так ты не съел меня потому, что любишь только сладкое? — неожиданно дошло до меня.
Упырь-сладкоежка?! Да быть того не может! Я аж надкусанный бутерброд выронила.
Мертвец покачал головой, поднял с земли мой бутерброд и, заботливо оттряхнув от мелких листиков и травинок, которые на него налипли, протянул его мне.
— Спасибо, — машинально ответила я, впиваясь зубами в хлеб, и попыталась собрать мысли в кучу. Получалось плохо, и я решила бросить это бесполезное занятие, когда заметила, что упырик за мной наблюдает со счастливой улыбкой. — Подожди секунду. — Я осторожно приблизилась к нежити.
Упырик настороженно замер, но позволил дотронуться до его лица.
Я аккуратно убрала травинки и кусочки мха с его волос, которые оказались неожиданно мягкими, и рукавом стёрла с его лба и щёк пыль и землю, которая предавала его коже жёлтый оттенок.
— Да ты же совсем молодой! — ахнула я, проведя пальцем по щеке упыря, кожа на которой оказалась абсолютно целой, просто очень и очень бледной.
Упырь тоскливо вздохнул и прижал мою ладонь к своей щеке. Его рука была очень холодной, неживой, но никакого отвращения не вызывала. Мне стало его очень жалко. При жизни, вероятно, он был моим ровесником.
— Как получилось, что у тебя полностью сохранилось сознание?
Упырик попытался что-то сказать, но только вздохнул так, что у меня защемило сердце.
— Послушай, у меня есть идея! Могу я дать тебе имя?
Нежить посмотрела на меня с невозможной надеждой, и это было видно, несмотря на то что в его глазах не было зрачков. Но вот только теперь меня это не пугало.
— Я буду называть тебя Рик! Не могу же я называть упырик, это как-то некрасиво по отношению к тебе. А сокращенно — Рик! И правдиво, и звучит красиво! Тебе нравится?
Упырик немного подумал и радостно закивал.
— Вот и отлично! Ой, вся Академия, наверное, уже думает, что ты меня на лоскутки порвал! — спохватилась я, увидев яркие лучи солнца, проникающие сквозь густую крону дуба.
Рик виновато вздохнул.
— Ничего страшного, я же в целости и сохранности. Но теперь все знают, что на кладбище есть упырь, поэтому тебе грозит опасность. О, а давай я скажу, что я тебя убила!
Рик передёрнул плечами, но в следующую минуту согласно закивал, признавая мою правоту.
— Так и сделаем. Но вот как мне отсюда выбраться?
Упырь-сладкоежка поднялся и, подав руку, помог подняться мне. Он не отпускал мою руку всю дорогу, пока мы не дошли до того места, где заканчивался лес и начинались могилы. Вдалеке, около ворот уже виднелось скопление народа.
— Рик, я всё улажу, ты только не высовывайся пока из леса. Я приду завтра, принесу кексиков с шоколадом. Хорошо?
Рик немного грустно кивнул и, прижав на секунду мою ладонь к своей щеке, скрылся в лесной чаще.
А я со вздохом направилась по жёлтой дорожке через кладбище к воротам. Мне предстояло объяснить магам Академии, что кровожадного упыря больше нет.
А упыря действительно больше и не будет. Зато будет Рик.
Пускай он и не может говорить, у него почти нет глаз, и он не совсем живой, но он такой милый…
