Глава 12
Витар был из многочисленного и давно обедневшего рода графов нор’Гардусов. Все детство провел в городе Кряж графства Шелтон. Голодать не голодали — граф подкидывал на содержание своим верным соратникам, но питались скромно, не шиковали. Из прислуги у них жила только одна пожилая служанка Нара. Она была практически бабушкой для юных обормотов, а боялись ее больше матери: никогда не давала спуску малолетним проказникам так, что натворившие дел мальчишки частенько прятались у мамы. Мать их только журила и гладила по головам. Братья тогда дружно обещали «больше такого не делать».
Комнаты на первом этаже двухэтажного особняка сдавали внаем, но дохода это почти не приносило, потому что жили там воспитанники мастера меча Молнии, чья школа располагалась неподалеку. Мастер с отцом были старыми друзьями, и он категорически отказывался поднимать плату ученикам школы.
Детство было веселым и беззаботным. Они со старшим братом ходили в школу при храме, дрались с соседскими ребятами, купеческими детьми, которые обзывали их «голубой нищетой». Когда подросли и стали всерьез заниматься в школе Молнии, насмешки сами собой прекратились. Им мальчишки даже завидовать начали. В отличие от немногочисленных приезжавших иногда родственников, которые часто бросали на них сочувствующие или насмешливые взгляды.
Благородное воспитание им давала мама на регулярных занятиях, где рассказывала про этикет и историю рода. Своего и отцовского, которую знала чуть ли не лучше отца, и заставляла читать нужные книги.
Отца Витар боготворил. Он служил в гвардии графа Шелтонского, был рано списан по ранению — потерял руку в одной военной кампании. На друидов граф не раскошелился: дешевле оказалось назначить пенсию. Так и зажил нор’Гардус с семьей в фамильном особняке, в последней оставшейся у него собственности.
Вдвоем с братом они часто надоедали отцу просьбами рассказать о войне, что тот порой и делал по вечерам. У него был талант рассказчика. Братья заслушивались рассказами и живо представляли себя в рядах защитников отечества. Непременно командирами! Витар, по возрасту, соглашался быть заместителем командующего Вулара, своего брата, правда скрепя сердце — разница у них была всего-то два года.
И еще младший всегда, сколько себя помнил, мечтал стать военным, и непременно гвардейцем, но только до шестнадцати лет, когда произошла трагедия, перевернувшая всю его жизнь, — погиб отец.
Это случилось зимой. Брат тогда первый год учился в столице в гвардейской школе, и Витар остался с родителями один. Скучал по брату неожиданно остро и, чтобы перебить скуку, усиленно занимался у Молнии, до изнеможения. Тот день он запомнил на всю жизнь.
— Госпожа Лиона, ваша светлость! — кричал вбежавший в приемную знакомый городской стражник, оставляя следы на полу.
— В чем дело, Брунис! Посмотрите, вы мне все полы заляпали, — недовольно сказала вошедшая в вестибюль красивая молодая женщина в простом домашнем платье.
Витар оказался дома и тоже поспешил на крики, бросив увлекательную книгу о великих сражениях прошлого.
— Вас срочно приглашают в городскую стражу, госпожа, — сказал неловко переминающийся человек.
— Зачем? — удивилась женщина.
— Понимаете, там надо… э-э… нам привезли мужчину, неживого, однорукого, и… его невозможно узнать. И вот… вас зовут, чтобы вы, значит… опознали. Но может, это не он!
А мать уже побледнела и, пошатнувшись, осталась стоять, опершись о стену. Сын подскочил к ней и поддержал.
«Как? Что? Не может быть! Это не может быть правдой! Отец самый сильный и умелый, не считая Молнию, да он бы всех!» — думал он, помогая матери и одеваясь сам. Сердце неприятно ныло.
По улице промчались в служебной карете стражи.
В полуподвальном морге на каменном столе лежал отец. Витар сразу узнал его, несмотря на то что лицо и видимые участки тела превратились в воняющую кисло-сладким запахом гниль. Запах был стойким, невзирая на холод в помещении. Местами на теле белели гладкие кости. Вся одежда истлела. Ни оружия, ни фамильного перстня не было. Если бы не лишившаяся сознания мама, он бы и сам свалился, но нужно было не дать ей упасть, и Витар сдержался. В ушах предательски шумело, голова кружилась, тошнота грозила вот-вот исторгнуть содержимое желудка. Спасли стражники. Они вывели его и вынесли мать. Маг наложил на них заклинания исцеления, и все прошло.
Что происходило потом, помнил смутно. Допрос, доставка тела домой, похороны — все как во сне. Вывел его из этого состояния на следующий день после похорон Молния. Он надавил на несколько точек на голове, и Витар вышел из ступора.
— Очнулся? — спросил хмуро.
Вулар, срочно приехавший из столицы, Витар и Молния сидели в гостиной.
— Кажется, — со стоном ответил младший, — но лучше бы не просыпался.
В носу упорно стоял кисло-сладкий запах.
— А где мама?
— В родительской спальне. Она повредилась рассудком, и целитель сказал, что он бессилен. Может, время поможет. Никого не узнает. Молчит и ест, ест и молчит. Ходит в туалет и обратно. И все. Из спальни не выходит. Если бы Нара еду не носила, то и не ела бы ничего, — ответил старший.
Витар рванулся к матери, но был остановлен братом:
— Стой! Успеешь еще. Надо поговорить, мне сегодня нужно уезжать на службу. Ты остаешься за старшего в доме, брат, береги мать. На тебе финансы и хозяйство. Нара поможет, она тоже остается. — Помолчал и добавил, грустно улыбнувшись: — Тебе придется стать взрослым, Витар. Впрочем, как и мне.
— Я тоже буду помогать. И убийц найду. — Глаза Молнии сверкнули, сразу подтвердив прозвище.
Тяжесть в груди Витара мгновенно сменилась жаждой мщения, заполнив собой все: от волос на голове до ногтей на ногах.
— Я с тобой!
— Остынь, мальчишка, и не вздумай. Это чернокнижники, заклинание тления. В нашей тайной страже следователь из столицы работает и помощники Спасителя на ногах. Без тебя справимся. Правильно сказал Вулар: на тебе мать и дом.
После отъезда брата и ухода Молнии Витар сходил к матери.
Это было тяжелое зрелище. Всегда красивая, добрая и любящая мама превратилась в пожилую женщину с пустыми глазами. Она полностью ушла в свой мир и ни на что не реагировала. Теперь она могла часами стоять, сидеть, лежать в одной позе, не шевелясь, с застывшим лицом. Отвлекалась на еду, туалет и сон. Иногда он заходил к ней ночью и осторожно подолгу смотрел на спящую, боясь разбудить. Во сне она была прекрасна! Лицо оживало: она то улыбалась, то хмурилась, то поднимала в удивлении брови. По-детски причмокивала, что-то шептала и видела, наверное, прекрасные сны. Но стоило ей проснуться, и сказка кончалась. Брат привозил лекарей из столицы, но те только разводили руками:
— Ее душа спряталась от мира и не хочет обратно. Слишком сильное для нее оказалось потрясение. Целительство бессильно. Может, другое сильное потрясение и заставит ее вернуться, но я бы не советовал. Обратитесь к служителям.
Обращались. Бесполезно.
На следующий день после отъезда брата Витар пошел в городскую стражу.
— Где комнаты тайной стражи? — спросил у дежурного.
Тот внимательно оглядел посетителя и, видимо узнав, молча проводил на третий этаж. Граф осторожно постучал в неприметную деревянную дверь.
— Войдите, — раздался усталый голос.
В комнате было два стола, стулья, кушетка у стены и один допросный стул. Витар вздрогнул, увидев металлические скобы для фиксации конечностей. В кабинете находился седой худой пожилой мужчина с воспаленными глазами. Он сидел за столом у окна и работал с бумагами.
— Присаживайтесь, граф, вот стул рядом с моим столом.
Юноша присел на краешек «обычного» стула, на который показал хозяин кабинета. Решительность напроситься в помощники «найти и наказать» куда-то испарилась, но ненависть не уменьшилась.
— Давно хотел поговорить с вами, и вот вы сами пришли. Я следователь столичной тайной стражи Терус Грунис, а вы, видимо, Витар нор’Гардус?
Юноша кивнул.
— Обстоятельства нашего знакомства печальные, но мы делаем все, что можем.
— Их найдут? — Сжав кулаки, граф пристально смотрел на Теруса.
— Непременно, а с вашей помощью еще быстрее.
— Что мне делать? — Витар привстал со стула. — Я на все готов, только бы отомстить мерзавцам.
— Присядьте, в этой комнате убийц вашего отца нет. — Следователь задумчиво уставился перед собой, бросив бумаги. — Скажите, у вашего отца были враги, недоброжелатели? Может, он дал в долг кому-нибудь крупную сумму, не слышали?
Витар долго вспоминал.
— Нет, что вы, он ни с кем не конфликтовал на моей памяти, а деньги… откуда они у нас? Вы наверняка выяснили наше положение.
— Хорошо. Может, вспомните ссоры, которым вы не придали значения? С соседями, например.
— Не припомню.
— А что мог делать ваш отец в районе речного порта и с кем, если знаете?
— Порта? — удивился граф, и в его голове закрутились мысли. Думал недолго. — Вы знаете, с неделю назад, когда я возвращался из школы и уже подходил к дому, заметил выходящего от нас Ярутоса. Это купец. Живет на нашей улице через два дома от нас. Я тогда еще удивился, что ему у нас делать? По-моему, он торгует тканями, и тогда я предположил, что мама хочет заказать себе платье. Когда зашел домой и хотел спросить про него отца, меня чем-то отвлекла мама, а потом я забыл. Точно! Отец тогда целый вечер был расстроенный. Как я сразу не догадался, это Ярутос, сволочь! — выкрикнул и вскочил с покрасневшим от злости лицом.
— Спокойно, молодой человек! Сядьте! При чем здесь Ярутос и какая связь с портом?
— Самая прямая! — Юноша сел и заелозил по стулу. — В детстве я дружил с его сыном, так он мне хвастался, что у них целый склад в порту с тканями и они могут хоть всю графскую гвардию одеть, и мундиры будут лучше, чем у моего отца. Вот туда отец и ходил, я уверен, все же сходится! Быстрей посылайте людей, а хотите, и я пойду! Даже непременно меня возьмите!
— Тихо, тихо, граф! Возьмите себя в руки. Прекрасно понимаю ваш порыв, но так не делается! Тем более с черными. Спокойно. В нашем деле нужна холодная голова. Проверим, проследим. Только прошу вас, без самодеятельности. Вот, попейте. — Налил из графина холодной воды в чистую керамическую кружку.
Витар обхватил посудину обеими руками и жадно к ней присосался. Внезапно возникшая жажда стала уходить, а с нею и нервное напряжение.
— Все, господин Терус, я успокоился. Так чем я могу помочь? Я буду держать себя в руках, обещаю.
Следователь надолго задумался, изучающе разглядывая графа. Тому стало даже неловко.
— Скажите, вам, благородному графу, не претит помогать страже?
— Я сказал, что готов на все, значит, готов. Отец воспитывал нас не чваниться титулом и сам подавал пример в этом. Да у него друзья были только из простолюдинов! Один Молния чего стоит. Благородных почти и не было. Только старые, еще с гвардии. А наши благородные родственники посмеиваются над нами или жалеют, а это еще хуже. Я все замечал в детстве, только не придавал значения. Нет, господин следователь, не претит. Тем более отомстить за отца… и за маму. Да я всех чернокнижников готов… — Он снова сжал кулаки.
— У вас появится такая возможность, уверяю вас, если не передумаете. — Терус снова внимательно оглядел юношу. — А пока слушайте, что надо сделать.
* * *
Был пасмурный вечер. Порывы северного ветра бросали в лицо брызги дождя вперемешку со снежной крупой. Витар стоял на грязной мостовой в войлочной шапке с ушами и по горло закутанный в теплый плащ. Отворачивался от порывов ветра и терпеливо ждал. Холодно.
Ярутос, кутаясь в теплую одежду, быстро приближался к дому.
— Ярутос! Подойди ко мне! — крикнул Витар.
Купец удивленно посмотрел на младшего графа и подошел.
— Здравствуйте, граф, сочувствую вашему горю.
— Да мне плевать на твое сочувствие! Я все знаю про тебя и твоих дружков и если еще не рассказал про вас помощникам Спасителя, то только потому, что сам хочу их наказать, и ты мне в этом поможешь.
— О чем вы говорите, ваше сиятельство? Ничего не понимаю. Сочувствую, у вас горе. Отец, мать. Но я тут при чем? Вы, извините, умом повредились, что ли? Конечно, шестнадцать лет — и такое горе! Может, поспособствовать с лекарем? И вам в том числе?
Внезапно сверкнула шпага, и ее кончик уперся прямо в горло купца. Тот замер.
— Не надо выставлять меня сумасшедшим. Или ты, смерд, сводишь меня с убийцами отца, или я иду к помощникам. А тебе жизнь останется только в одном случае: если я сам покараю преступников. — Убрал шпагу и продолжил с явным сожалением: — Жаль, Молния мне не верит. — Его глаза лихорадочно блестели.
Ярутос стоял бледный, периодически сглатывая не существующую во внезапно пересохшем рту слюну. Наконец, хрипло ответил:
— Ваше сиятельство, я совершенно ни при чем, поверьте мне. Я… я, пожалуй, смогу свести вас с людьми, которые помогут… облегчить вашу боль.
Витар развернулся и бросил через плечо:
— Я пошел к помощникам.
— Стойте, — прохрипел купец, догоняя графа и преграждая ему дорогу. — Поймите меня правильно. У меня семья, дети. А те люди… они страшные! Я боюсь за них!
Граф, казалось, не замечал его и смотрел в сторону задумчивым взором.
— Хорошо. Сегодня, как стемнеет, подходите к лавке амулетов Григора, я буду там и покажу вам убийц. Даже смогу вывести их по одному, они мне доверяют. Вы прекрасно владеете шпагой, я знаю. Пообещайте, что меня не тронете.
Витар более осмысленно посмотрел на него и бросил с презрением:
— Обещаю. Я буду там.
Операция по захвату прошла образцово. Сначала купец увел Витара на окраину города, где оставил ждать в переулке, а сам вошел в стоящий рядом особняк, якобы чтобы вывести преступника. Только он скрылся в доме, как в графа из глубины переулка полетела черная молния, сотканная из тумана. Вокруг Витара полыхнула «сфера Жизни», и тут же, словно из-под земли, в переулке появилось множество людей, закутанных в черное. От них в глубь переулка полетели много «ловчих сетей», переполненных силой. Отряд сразу разделился: половина направилась в дом, половина в переулок. Одновременно стражники перекрыли все выходы из дома и всего квартала.
Граф ворвался в дом вместе со стражей. Как ему хотелось самому убить Ярутоса! Ненависть переполняла все его существо, и одного черного он все же успел зарубить.
Заметил, как из коридора вылетела очередная «черная молния», и прыгнул туда. Снова полыхнула защита, ему выдали отличный емкий амулет, и лицом к лицу с Витаром оказался обычный молодой человек, чуть старше его. Ни за что не скажешь, что это злобный чернокнижник, скорее заурядный благородный. Только в глазах плескалась звериная ярость, а в руке сверкал кинжал. Витар рубанул его шпагой по шее и едва не захлебнулся от хлынувшей в открытый рот крови черного. Закашлялся и успокоился. Нет, ненависть не прошла, а перешла в другое качество: стойкое желание давить их всегда и медленно.
— Их в вашем городе было шесть человек, бывшие маги-недоучки. У пяти из них не хватало силы Дара, и им пришлось покинуть академию, один ушел из-за денег, — рассказывал Терус Витару, — и тут прибыл эмиссар из-за гор. Следят они, что ли? Работать нам еще и работать. Так вот, раздает книги, все объясняет, и пошло-поехало.
Жертвы приносили в разных местах, в основном бродяг и крестьян. Постепенно осели у вас. Ярутоса наняли уже здесь. Он приводил им людей на заклание. Однажды избавился так от своего кредитора, и вот их, идущими вместе, увидел ваш отец. А потом обратил внимание, что ростовщик пропал, а он как раз заложил у него материны серьги. Да-да, не удивляйтесь, он делал так периодически. Тогда и вспомнил про Ярутоса. Зашел к нему, спросил и объяснил, почему именно у него интересуется. Тот пообещал выяснить, а сам рассказал об этом визите новым друзьям. Те подготовили расправу. Купец зашел к твоему отцу сообщить место, где якобы скрывается ростовщик. Тогда вы его и видели выходящим из вашего дома.
Все было бы шито-крыто, пропал бы человек, и все, если бы не фамильное кольцо. Им с огромным трудом удалось истощить и пробить защиту, кроме того, одного отцу удалось зарубить. Пришлось им бежать, прихватив раненого. Держите перстень и шпагу, они по праву ваши, Вулар отказался. — Следователь торжественно вручил их младшему нор’Гардусу.
— Благодарю, — серьезно кивнул Витар. — Можно вас попросить об одной услуге?
— Какой?
— Разрешите и дальше работать с вами. Хочу давить чернокнижников везде, где они есть.
Следователь задумался.
— Только тайным агентом. Ваша известность нам не нужна, а вот происхождение и воспитание очень пригодятся. И мне понравилось, как вы вели себя при встрече с купцом, хотя еще очень молоды. Думаю, у нас получится плодотворное сотрудничество. Да и деньги вам не помешают.
С того времени прошло три года успешных операций с внедрением, но… в основном к заговорщикам против графа Шелтонского. И вот почти две недели назад его вызвал Терус.
— Слышал о побеге из нашего здания?
Они уже давно были на ты.
— Конечно, ты, по-моему, тоже пострадал.
— Только ты не знаешь главного — все они были в ошейниках.
Витар присвистнул:
— Ничего себе!
— Возьми, почитай, что нам про них известно. — И дал четыре тонкие папки.
— Не густо, — скептически произнес граф и углубился в чтение.
— М-да, странно все как-то. Про графа Флокского проверили? А то разыскной лист смешной какой-то.
— Проверяем, скоро должен прийти ответ. Наших агентов там нет, пришлось с герцогства туда посылать. Ждем.
— Так вот, вчера совершено нападение на караван купца Гранда. Сам купец явно казнен — ему, лежащему, отрубили голову, а товар не украден. Забрали оружие, амулеты и деньги. Уже понял, кто это сделал?
— Разумеется! Сам так же поступил бы с предателем.
— Да хрен с ним, с купцом, твоя задача: постараться держаться рядом с этой бандой, а еще лучше войти в ее состав с целью сообщать Самому, — Терус поднял палец вверх, — куда направляются, их цели, задачи и все остальное. Особо обратить внимание на самого молодого, Егора ор’Кравеса — очень интересный молодой человек. Постарше тебя года на два-три, но ужасно талантливый маг. Сам им очень заинтересовался. Будь готов, как только их обнаружат, гнать коней к ним. Придумай легенду внедрения. Тебе в помощь будет Виконт на первое время. Иди, думай. Перед выездом тебя обязательно вызовет Сам.
Через четыре дня его действительно вызвал начальник тайной стражи.
— Нашлись все четверо в таверне «Все для путника». Какая наглость, совсем рядом с Шелмиусом! Наверняка у них там встреча. Неизвестно, сколько они там пробудут, так что выедешь сегодня. Продумал легенду?
— Да, ваше сиятельство, вызову барона на дуэль, а потом помирюсь. Это сильно сближает.
— Смотри аккуратней, не дай себя убить, а главное, сам убить не вздумай, он мне нужен. Да, пришли сведения из графства Флок. Так вот, там служил егерем охотник, барон Рон ор’Галар. В июне был зафиксирован мощный выброс силы. Грешили на чернокнижников, вернее, демонологов — вроде по силе как телепорт сработал, но амулет там ненадежный, поэтому точно сказать ничего нельзя. Поисковая группа никого не нашла.
Спустя месяц трое помощников Спасителя попытались арестовать егеря, будто бы он укрывал чернокнижника, и в результате все трое убиты, а Рон со своей любовницей Агной Римпис и неизвестным, предположительно чернокнижником, в бегах. Да, должен еще тебе сказать, что тамошний граф очень религиозен и правит там местный епископ, а помощники сжигали людей налево-направо, пока их из герцогства не приструнили, а год назад там сожгли бывшего охотника с женой, объявив их черными, по слухам, друга ор’Галара.
Теперь про молодого охотника. Очень похоже на то, что он подобрался к раскрытию секретов древних. Да, да, не удивляйся. Поэтому он мне очень нужен. Живым. Только при явной угрозе нашему графству придется его ликвидировать.
Твоя задача: не препятствовать им ни в чем. Хоть грабить или убивать кого будут, станешь это делать вместе с ними. Сообщать мне, желательно ежедневно, где они, что делают, собираются делать, любые сведения о них и т. д. Я выдам разговорник, привяжем к тебе, а другой будет у меня.
Витар второй раз беседовал с магистром Твердем, и эта беседа ему не нравилась. Не любил он такой тон. Служба, разумеется, ничего не поделаешь, но, когда получал задание от Теруса, тот никогда с ним так не разговаривал, наоборот, они как бы совместно составляли план. Естественно, он почти ничем не отличался от изначально терусовского, но все-таки. И сейчас он интуитивно ждал подвоха, и тот не заставил себя ждать.
— Еще раз повторяю, от Егора можно ожидать всего, чего угодно, тем более он чужестранец. Поэтому тебе необходимо принести клятву верности графу Шелтонскому.
— Зачем? — искренне удивился Витар. — Наш род всегда служил верно и без всяких магических клятв.
— Я уже объяснил, и, кажется, достаточно, но не поленюсь повториться: есть вероятность, что он может внушить все, что угодно. Или ты неискренне служишь?
— Что вы, ваше сиятельство, просто как-то…
— Понимаю, но настаиваю. Заодно и амулет связи к тебе привяжем. Согласен?
— Согласен, — со вздохом произнес Витар. Как тут откажешься? Патриотом он был искренним.
Клятва была типичной, на верность действующему графу Шелтонскому. Не конкретно Стилу, а еще и следующему.
Ускакал вместе с агентом по прозвищу Виконт сразу после привязки амулета, который представлял собой маленький каменный диск с хитрым крючком, чтобы удобно цепляться за ухо. Включался простым нажатием на него пальцем, так же и выключался.
Егор сразу вызвал симпатию Витара, еще во время вызова на дуэль. Юмором, уверенностью и некровожадностью. И еще чем-то неуловимым. Во время боя Витар сначала не стремился его даже задеть, но потом! Скорость, координация, интуиция — все у барона было на высоте. Только два раза удалось поцарапать противника, и все. Азарт разыгрался не на шутку. Потом граф стал выдыхаться, а Егору хоть бы что. Техники практически нет, финты и связки ученические, но извернулся немыслимым образом и так сумел рубануть кистевым ударом, что ноги подкосились и глаза закрыла пелена…
На следующий день продумывал варианты сближения, но в этот раз повезло, Егор подошел сам. Клятва удивила. Неправильная какая-то, ни к чему не обязывает. Связался с Твердем. Он тоже удивился и приказал соглашаться.
Потом была поездка к руинам, и чем больше Витар общался с командой, тем больше все они ему нравились, особенно Егор. Он стал просто восхищаться им, когда понял, что он из другого мира. Это было просто невероятно! А сколько он знал и умел, вон какие амулеты сделал на скорую руку. А характер? Да что тут говорить. И совершенно не нес опасности Шелтону, как и остальные члены сообщества «Стихия».
Как полезна оказалась отрядная клятва! Ссылаясь на нее, он почти ничего не рассказывал начальству. Сказал, что едут в Грундские руины выручать сына графа Хромского, и все. На что магистр так задумчиво хмыкнул, что Витар стал мучительно переживать: а что же делать, если ему все же прикажут ликвидировать любого из команды? Не выполнишь приказ — прямая измена. Умрешь сам. Эту мысль он четко осознал только сейчас. Понял и ужаснулся.
Вот и теперь, идя в пятерке вдоль кромки леса, обдумывал ее и так и эдак и не находил выхода. А в самой глубине души лежала надежда, что Егор сумеет вернуть к жизни мать. Эту мечту всех последних лет он так боялся спугнуть, что изгонял любые мысли о ее исполнении.
Мы прошли километра два.
— Здесь, — сказал Агнар и показал на еле заметную тропку сквозь кустарник.
— Почему? — удивился я. — Ранее была вполне хорошая тропинка, почти дорога.
— В лесах хищники держатся проторенных дорог. Еще раз предупреждаю — магию применять по минимуму, она их как магнитом тянет. За мной.
Приблизительно с час ничего не происходило, только один раз Рон срубил змею, потянувшуюся к Лизе.
— Какой ты кровожадный, — шутливо заметила та. — Что б она сделала, такая маленькая?
— Она ядовитая, — ответил он, — здесь все змеи ядовитые.
— Не может быть! В жизни не слышала про ядовитых змей!
— А перед руинами есть, — отрезал Рон.
Ну и курорт сотворили древние! Что же могло с ними случиться? Надеюсь найти разгадку в этом походе.
Внезапно раздался одиночный вой.
— Волки, прибавим ходу, — пояснил Агнар, и мы прибавили.
К одиночному вою прибавился еще и еще, и вскоре выла целая стая. Потом вой резко смолк. Мы уже почти бежали, когда выскочили на небольшую поляну.
— Стоять! — скомандовал Агнар. — Занимаем круговую оборону. Повторяю, магию стараемся не применять. Скоро кинутся со всех сторон.
Стая не заставила себя долго ждать. Без рычания и воя один за другим на поляну выходили огромные твари и окружали нас. Это, без сомнения, были серые волки, но какие огромные! Больше метра в холке и не менее двух в длину. Витар присвистнул. Вот где пригодились бы луки.
Как только последний, десятый волк показался на поляне, они разом, без команды прыгнули на нас. И завертелось! Я зарубил двоих еще в воздухе, стараясь перерезать шеи, потом других уже на земле, отрубая лапы и головы, и вышел из ускорения, когда все твари кончились. Привычно ударило по ушам. Лиза стояла, озираясь, со злобным лицом, держа облегченную шпагу двумя руками. Все волки валялись на земле. Некоторые скулили, некоторые дергались в агонии. Огромные лужи крови растекались повсюду. Все наши тяжело дышали, одна Лиза не нашла выхода адреналину: я убил и за себя, и за нее. На моем счету оказалось пять поверженных животных.
— Ну и сволочь же ты, Егор, не дал почувствовать новую шпагу! — с такой детской обидой в голосе сказала Лизия, что все невольно улыбнулись.
— Ходу отсюда! — скомандовал Агнар, и мы побежали, стараясь не шуметь. Но следопыты из нас были еще те!
Бежали трусцой с четверть часа, когда на замыкающего, Рона, из-за кустов прыгнула неясная тень. Лис упал и в перекате вспорол брюхо животному. Тигр (а это был он!), едва коснувшись земли, развернулся и оттолкнулся задними лапами для нового прыжка, но споткнулся и взревел от боли — наступил на собственные кишки. Мы не стали ждать и продолжили путь.
Минут через пять сбавили темп и, тяжело дыша, перешли на шаг. Спустя час остановились на привал.
— Здесь всегда столько хищников? — поинтересовался я. — Еще таких разных.
— Всегда, — ответил Рон, — я понимаю твой вопрос, волки с тиграми рядом не встречаются, и чем питаются — неизвестно. Травоядные здесь есть, но тоже опасные: лоси и зубры. Бывает, стая птиц нападет, воронов. От них без магии сложнее всего отбиться.
— Как специально не пускают, — заметила Лизия.
— Почему как? Специально и не пускают. И змеи ядовитые, и муравьи жалящиеся. До темноты лес лучше пройти. В пустыне другие опасности.
— Отдохнули? — спросил Агнар и, не дождавшись ответа, скомандовал: — Выдвигаемся.
Пробирались без обеда. По пути, как накаркав, встретили злобного зубра. Как он нас погонял, пока не свалился весь израненный! Было бы копье, быстрей бы завалили, а что для него наши зубочистки!
К закату выбрались в пустыню. Лес резко оборвался, и началась голая земля: глина с песком и камнями. Редкие невысокие холмы. Ни травинки, ни кустика! Отошли с полкилометра и устроились на ужин и ночлег, предварительно сходив втроем за хворостом.
— Все, звери сюда не выходят, — продолжил начатую еще в Скурцеве лекцию Агнар, — здесь магически измененные твари, бывшие животные. Иногда даже непонятно, кем они были изначально. Вокруг наших руин чаще встречаются кабаны. Нападают стаями по четыре-пять зверей. Большие, защищенные роговой броней.
Уязвимое место — глаза, как и у всех, и дополнительно под горлом — стык между пластинами. Без магии справиться очень сложно, но надо постараться, другие сбегаются. Применять не выше первого уровня, а то чем сильнее колебания сил, тем дальше они расходятся.
Самые опасные — это мелкие, не выше полуметра, лисы. Так их прозвали за хитрость и хвосты. У них есть разведчики, устраивают засады и всегда большими стаями. Иммунны к магии, то есть первым уровнем раза два-три надо ударить, какая-то непонятная защита в плане стихии, но от оружия броня слабая. Опасны неожиданностью и массовостью. И еще все твари прокусывают броню, и от укусов возникает заражение. Ну, с нами два мага Жизни, не смертельно, — сказал, подмигнув нам с Лизой. — Все, отбой. Сторожка на Егоре, часы распределены. Я первый караулю. — И с сожалением зевнул.
Ночью просыпался два раза от сигнала сторожки, выходил в мир и ничего опасного не замечал. Какие-то одиночные твари, напоминающие земных кротов с огромными острыми зубами, ковырялись в земле, разрывая ее мощными лапами-ластами с блестящими когтями. Что искали — непонятно.
Везде было множество нитей силы. Здесь их количество было гораздо больше, чем где бы то ни было, и они явно тянулись с одной стороны.
Один раз, во время дежурства Рона, услышал, как он общается с Агной. Подслушивать не стал. Утром он поблагодарил меня за амулет и передал всем привет от Агны. Приятно.
Встали засветло и выдвинулись скорым шагом. Идти предстояло два дня по местности без всяких убежищ. Относительно расслабиться можно было в самих руинах в некоторых помещениях. Там в принципе и жить можно, если никуда не соваться и не бродить по улицам, поэтому найти Назара живым было вполне реально. Только еды и воды нет.
Шли в тревожном ожидании, и в полдень оно нас не обмануло. Из-за дальнего холма выскочили четыре кабана. От их исторических предков осталось самое отдаленное сходство. Пожалуй, только бронированный пятак и копыта. В холке метра полтора, массивные. Все тело покрыто толстой роговой броней песчаного цвета с острыми шипами на спине. Огромная пасть с клыками сантиметров по пятнадцать. Громко и с хрипом дышали, из пасти капала вязкая слюна. Маленькие красные глазки горели злобным красным огнем.
Я, Агнар и Рон встали фронтом, а Лизия и Витар охраняли тыл. Началось!
— Не сильнее первого уровня! — прокричал Агнар и выпустил ледяную стрелу.
Тварь легко от нее увернулась. Я подождал пару секунд и прицельно выпустил стрелу Света. Неожиданно резво зверь от нее уклонился.
Надо сказать, что боевые плетения стихии Света — это не лазерные лучи, как я предполагал ранее, а были построены по тому же принципу, что и огненные заклятия: в оболочке из маны заключался «сгусток» света красного цвета формой либо стрелы, с прицелом, либо копья, без прицела. Скорость сходная с огненной стрелой, проникающая способность чуть выше, но и разрушений поменьше. Светляк — управляемый аналог фаербола. Аналогично дело обстояло и с водными, только заполняться могли льдом или жидкой «водой» — по существу воздухом со свойством воды: текучий, несжимаемый и с кумулятивным эффектом. В водной стихии понравилось одно оригинальное плетение: водяное лезвие. Это горизонтально летящая «жидкая» пленка толщиной в одну молекулу. Режет все не защищенное магией. Единственное площадное заклинание, которое я узнал. Ширина, а значит, и площадь резки варьировалась в зависимости от уровня. Первый уровень примерно полтора метра. Популярность использования этого заклятия сильно снижала сложность плетения, но для меня это не проблема. Его и решил использовать.
Так, подпустим чуть ближе, режь! Направил на уровне ног. Зеленая, слегка колышущаяся пленка сорвалась с руки и метнулась к кабану. Передний зверь дернулся в сторону, но полностью уйти не успел, и задние ноги покатились отдельно от туловища. Он по инерции проехал метров пять и пополз на одних передних конечностях. Из задних обрубков фонтанами выбрасывалась ярко-алая кровь. Тем временем Рон с Агнаром вдвоем поймали еще одного прыткого, и он лежал дымящийся. Оставшиеся две твари были уже совсем недалеко, и я рванул к левому.
Рассекая плотный воздух, в четыре прыжка оказался рядом. Голова с огромной пастью (голова поместится) медленно повернулась ко мне. В красных глазах, наряду со злобой, отразилась такая тоска и безысходность, что я на мгновение замер. Что это? Может, кажется? Потом опомнился и с силой вонзил саблю в глаз почти по самую рукоять, выдернул и отскочил, повернувшись ко второму. «Мой» продолжал медленно лететь в прыжке по прежнему направлению, а во второго довольно быстро летели огненная и световые стрелы. От огненной тварь отклонилась совсем на чуть-чуть, но световая вошла точно в пасть. Я выключил скорость. Через один скачок первый и второй кабаны уткнулись мордами в землю и замерли. Самый первый лежал в луже собственной крови. Все сражение заняло меньше минуты.
— Ты мой герой! — шутливо произнесла Лизия и чмокнула меня в щеку. — В очередной раз спас свою даму сердца. А у меня аж сердце в пятки ушло, когда увидела этих монстров. Жуть. — С этим словом передернула плечами.
— А мне не досталось, — совсем по-мальчишески произнес Витар.
— Пошли, пошли, не стоит задерживаться, — поторопил Агнар.
— Зато мы были спокойны за тылы, — успокоил Витара Рон.
Солнце жарило нещадно, хотя формально началась осень. Шли без обеда, только с небольшими привалами. Ближе к вечеру была встреча с натуральным ящером — тираннозавром, прям как в юрском периоде. Расстреляли издалека, благо не такой верткий, как кабаны, оказался, но здоровенный! Кучу стрел на него потратили, а упал уже метрах в пяти от нас. Магический фон возмутили изрядно, поэтому пришлось прибавить шагу.
Обливались потом, тяжело дышали, ноги даже у меня начали заплетаться, когда Агнар скомандовал:
— Привал!
Мы попадали на землю. Я раскинул сторожку. Полчаса лежали практически не шевелясь, и солнце, сжалившись над нами, прижалось к горизонту. Только тогда начали вяло суетиться. Воду экономили — не умывались, хотя ужасно хотелось! Казалось, все тело горит, зудит и воняет. Особенно тяжело в этом плане пришлось Лизе, но ничего, перетерпели. Совсем не хотелось тревожить зверей лишним магическим возмущением. Поужинали всухомятку и легли спать, распределив дежурства. Мне, как обычно, выпало дежурить под утро.
Перед своей сменой насколько раз просыпался, скользил сознанием, проверяя сработавшую сигнальную сеть. Один раз заметил кабана и хотел будить всех, но он «понюхал» сеть, пошел вдоль нее, а потом совсем потерял плетение и ушел в сторону.
Я сидел и вяло думал обо всем. О судьбе, закинувшей меня сюда, где я прижился, приобрел друзей, каких не было в прежней жизни, о перспективах. Я необычайно близок к разгадке если не всей магии древних, то хотя бы принципов. А история? Кто они были, эти древние? Что за мир — Лизия, не Земля ли? Почему случилась катастрофа? Отдельной мыслью шла Лиза. Я люблю ее, но ей, конечно, не признаюсь. Пусть помучается. Хотя догадывается, разумеется. Они, женщины, хорошо это чувствуют, но непременно добиваются признания словами! Что за блажь? И сами любят говорить об этом.
Вот найдем Назара, найду инфу по древним, и в графство Хром. Попроситься в удаленный захудалый замок, наверняка такой есть, и заняться наукой. Школу свою организовать. Агнар — ректор. Интересно-то как! Все вроде хорошо и логично, только бы никто не мешал. Как неохота воевать, а сердце ноет — придется. С черными еще не сталкивался, а столкнусь непременно, задницей чую. Кстати, сколько уже здесь убивал, а так и не видел отлетающей «души». Показалось тогда на Земле, что ли? Да нет, вряд ли. Дело, видимо, в другом.
Так, размышляя не торопясь, встретил начало красивого, на полнеба, рассвета и разбудил всех. Пора. Сегодня должно быть легче, на небо наползали облака.
Снова шагаем по жаркой пустыне. Облака помогли мало, наоборот, парниковый эффект какой-то. Но был и плюс — помылись с утра и запасли воды. На первый уровень вышло много. Через два часа Агнар, шедший в голове колонны, передал через амулет:
— Стоять.
Все подошли к нему.
— В чем дело?
— Не нравится мне земля, обойдем.
— Кто там, думаешь? — спросил Рон.
— Землеройки.
Лис присел на корточки и приложил руку к земле.
— Не чувствую.
— Мы один раз на их колонию наткнулись, еле ноги унесли, лучше обойти, — настоял Агнар.
— Ты командир, — пожал плечами Рон.
— Это такие небольшие, с мощными передними ластами и когтями? На кротов похожи, — уточнил я.
— Да, — удивленно сказали хором оба.
— Я их вчера ночью видел из внешнего сознания, сигналку тревожили. Может, сейчас посмотрю?
— Конечно!
С высоты птичьего полета — ни души. «Залетаю» под землю. Интересные ощущения, видно, как на разрезе в школьном учебнике, — слои песка, глины с песком и ниже почва. Почему-то серого цвета. Слой сантиметров пятьдесят, под ней опять наносные породы с камнями. Пошел горизонтально. Нигде не заметил ходов и других нор, о чем и сказал, вернувшись в тело. Витар смотрел на меня восхищенными глазами, а Агнар задумался.
— Видишь, впереди камни сдвинуты в нескольких местах и следы волочения, свежие, — сказал, показывая вперед.
Пригляделся — точно.
— Не смогу все проверить, это целый день вслепую под землей лазить, а на поверхности километров на пять вперед никого не заметил.
— Ладно, и так время потеряли, и обходить еще через холмы. Рискнем. Пошли вперед. Порядок следования прежний, — распорядился Агнар. — Смотрите под ноги, места, отличающиеся от остальных, обходите.
Шли целый час, аккуратно перешагивая или обходя «подозрительные» места, и вдруг справа, метрах в десяти от нас, раздался шум осыпающейся породы. Мы резко встали. Из образовавшейся норы высунулся нос, а вскоре показался и весь «зверек». Крот-переросток с мощными передними ластами и огромными когтями. Оскалил морду со здоровенными зубами и бросился на нас, неуклюже, но быстро перебирая лапами. Витар в один прыжок оказался рядом и рубанул тварь шпагой. Раздался звон металла о металл, крот даже не изменил траекторию и врезался в защиту. Полыхнуло желтым.
— Бежим! — крикнул Агнар, и мы рванули.
Из той же норы стали вылезать следующие кроты, слева послышался шум осыпающейся земли, впереди, сзади, а мы бежали и лавировали. Тварей становилось все больше. Они уступали в скорости нам, но были неутомимы. Вскоре мы начали выдыхаться. Первой замедлилась Лиза, и я буквально потащил ее за собой. Сзади, на расстоянии метров в пятьдесят, бежали уже сотни тварей, и постепенно расстояние стало сокращаться. Как не хочется применять сильные заклятия!
— Витар, поддержи Лизу.
Я чуть отстал и направил на землю размягчающее плетение. Первые тяжелые звери провалились по самое брюхо. По их спинам лезли следующие и тоже проваливались, за ними другие. Вскоре половина колонии оказалась в плену, но половина прошла участок размягчения. Тогда я затвердил плененных и рванул к своим. Отбежал еще метров на полста и снова размягчил почву. Вторая половина попалась. Я выдохнул с облегчением и затвердил и этот участок. Встали намертво и запищали. Дикий, противный, визгливый писк сотен пойманных монстров. Я развернулся и с чувством глубокого удовлетворения пошел к своим. Но как же противно они визжат!
Меня ждали запыхавшиеся товарищи. Лиза зажимала уши:
— Пойдем быстрей отсюда, я лучше сдохну от усталости, чем от этого воя.
Привал устроили, когда визг стих.
— Егор! Как ты догадался? — восторгался Агнар. — Надо будет всем охотникам сообщить. И силы всего ничего, а эффект!
— Не знаю. Надо было вчера еще попробовать.
— Ну да, с кабанами и ящером этот номер прошел бы, — заметил Рон, — а против лис не пойдет — они легкие.
— Но опять-таки, они верткие и быстрые, могут оббегать. Это я про кабанов, — продолжил рассуждать через паузу, — и магию лучше чувствуют.
— Согласен, — поддержал его Агнар, — но как красиво!
— Скоро заклятие спадет, а мы сидим. Не бросятся вдогонку? — заволновалась Лиза.
— Не, — успокоил Агнар, — они самые тупые. Забыли уже.
Отдохнули, попили, пожевали и двинули дальше. Лизия только сейчас догадалась подбавить себе жизненной силы. Устала девочка. Третий день на ногах. Мы и так максимально ее рюкзак разгрузили.
Часов в пять пополудни Агнар завел нас на высокий холм.
— Смотрите.
Далеко на горизонте виднелись руины. От края до края. Нет, Руины. Какое точное определение! Нагромождение разрушенных человеческих построек. Даже с такой дали было заметно, какие они древние. Грязно-серого цвета, изъеденные эрозией, наполовину засыпанные песком. От них веяло непобежденной и гордой мощью, несмотря на разрушения. Далеко слева паслись мелкие, как казалось отсюда, ящеры. Больше живности видно не было.
— Пошли, до темноты надо успеть.
— Подождите, — сказал я и подбавил всем силы Жизни. — Теперь пошли.
И мы резво зашагали в направлении руин, которые медленно, но неуклонно приближались.
Вечерело. Руины выглядели уже большими разрушенными зданиями. Все чаще встречались засыпанные почти до верха огромные куски стен из серого материала, отдаленно напоминающего бетон. Мы втянулись в проход между подобными глыбами, и мое чувство опасности взвыло. Кстати, впервые за эту прогулку.
— Всем стоять! — тихо, но решительно сказал в амулет и кинул сторожку. — На нас отовсюду бегут мелкие твари! В круг!
Только успели встать, Лиза чуть сзади, как со всех сторон на нас налетели лисы. Небольшие, размером со среднюю собаку, покрытые роговой броней, с длинными хвостами, густо усеянными шипами, непропорционально большими головами и громными пастями. Зубы скорее акульи, чем звериные. Они неслись, как метеоры, и было их сотни полторы.
Я провалился в ускорение. Направил сразу два водных лезвия. Верткие! Но с десяток полегло. Еще и еще раз — уже больше, стали бежать плотнее. И как бы медленно они ни приближались, все же приблизились. Пришлось по одному расстреливать их огненными и световыми стрелами, они самые быстрые, и приходилось по две на каждую лису тратить. Когда приблизились еще ближе, сам прыгнул вперед и начал рубить всех, до кого дотягивался.
Оглянулся: все уже рубились, и горы мертвых лис валялись везде. Лиза медленно опускала шпагу на медленно летящую к ней тварь… Успела! Я прыгнул к ней, буквально из-под ее ног выбил другую лису и выстрелил в третью. Снова рубил медленных зверей, прыгая туда-сюда. Застрелил одну, метнувшуюся сзади на Агнара. Пару раз полыхнула защита Витара. Счет времени потерял, и неожиданно лисы кончились. Звуки ударили по ушам.
Отовсюду доносилось злобное рычание раненых животных. Все тяжело дышали, включая меня. Этот бой шел минут пять. Очень долго.
— Раненые есть? — хрипло спросил Агнар.
Молчание.
— Убираемся отсюда, немного осталось.
Предельно вымотанные, мы упорно продвигались к цели. Завалы становились все сложнее. Некоторые приходилось обходить. Хорошо, что для крупных тварей здесь уже места не было, а другая стая лис, видимо, была далеко. Я постоянно держал сторожку. В нагромождениях обломков она была полезной. Один раз предупредила про одиночную лису, и я ее застрелил. Рон пояснил, что это наверняка был разведчик.
В сумерках появилось первое здание. Это были два сохранившихся этажа некогда высотного здания, причем один этаж был полностью засыпан песком. Мы зашли в здание. Внешние стены были местами порушены, внутренние перегородки тоже. Пощупал материал — больше на камень похож, а на вид бетон. Нашли почти в центре комнату с относительно целыми стенами и двумя выходами. На полу песок, вместо потолка небо. Решили ночевать здесь.
— Все, пустынные твари сюда не суются, а местные ближе к центру и в дома не заходят. Здесь относительно безопасно, — пояснил Агнар.
Вяло пожевали каких-то лепешек, попили воды и легли спать. На мне только сторожка. Ввиду особых заслуг от охраны освободили. Я не возражал и заснул моментально. Сигналка не побеспокоила всю ночь. Выспался отлично.
