Глава 14
Остров Сицилия. Порт Поццалло. 24.08.2064

— Бегом марш!

— Не отставать!

— Группа, которая придет последней, заступает в ночной наряд!

— Вперед!

Громкие голоса сержантов, которые гнали мимо моего штаба, небольшого домика в порту, две с половиной сотни подростков, разносились по всему нашему лагерю. В этот момент мне вспомнилась учебка на базе Четвертого гвардейского батальона Кубанской Конфедерации в станице Павловской. Столько лет прошло, а эти дни до сих пор не забылись, и вспоминается настолько ярко, как будто это было только вчера.

Правильно все же говорят, что система подготовки новобранцев в каждой нормальной военной организации одинакова. Сначала человека доводят до морального и физического истощения. Этим рассеивают его внимание и ослабляют психику, а затем начинают давать ему новую идеологию, моральные ценности и жизненные приоритеты. Если инструктора опытные и исходный человеческий материал хороший, то за месяц-другой, из любого, даже самого мирного гражданина, можно сделать готового к войне и тяготам воинской службы бойца.

У нас в отряде есть и то и другое, инструктора все бывшие гвардейцы и профессиональные наемники, а на роль будущих бойцов расписана пиратская молодежь, которая от нагрузок и методов обучения стонет и гнется, но не ломается. Хорошие воины будут, это факт, жесткие, жизнью проверенные и к средиземноморцам имеющие такие обиды, которые только кровью смываются.

На базу в Поццалло мы вернулись три дня назад, могли бы и раньше, но пришлось попетлять и засветиться на других морских трассах. Боя с вражескими военными кораблями удалось избежать, и в целом, мной, командирами отряда и далеким краснодарским начальством, рейд оценивался на «отлично», потерь нет, а результат имеется. Пока нам фартит, и дай-то все боги, чтобы так оно и дальше было.

За то время, что «Ветрогон» находился в походе, в Поццалло многое изменилось. За старших командиров здесь оставались Лида Белая и штурман Тимошин. Бывшая наемница, а ныне лейтенант ГБ, занималась всей военной стороной наших дел, а капитан БДК взял на себя рабочие и технические моменты. Времени зря они не теряли, и результаты их трудов бросались в глаза сразу же.

Во-первых, та часть порта, в которой остановился наш отряд, была расчищена от кирпичей и строительного мусора. Во вторых, на месте древней крепости, в средневековье охранявшей гавань, находились две минометные батареи, которые могли дать отпор мелким вражеским судам, вроде сторожевика, патрульного катера или корвета. В третьих, Лида наладила тренировочный процесс молодежи, которая была готова сражаться против Альянса, а Тимошин создал три рабочие бригады, которые взяли на себя весь труд в лагере и на судах. Это основное, но было и в четвертых, и в пятых, и в шестых… В общем, командиры работали на совесть и со всем своим рвением, так, как если бы эта база должна была служить отряду не полгода или год, как я считал еще месяц назад, а более долгий срок.

По прибытии, никаких подробных докладов и отчетов от Лиды и Тимошина я требовать не стал. Все в норме? Да. Проблем нет? Никаких. Что-то срочное имеется? Нет, сами справляемся. Отлично. Личному составу фрегата и десантной партии отдыхать, а тем, кто оставался на берегу, продолжать боевую подготовку и текущие работы. Лида тренирует молодежь и укрепляет оборонительные позиции, а Тимошин расчищает порт и заканчивает инвентаризацию всего имеющегося у нас имущества.

Прошли три дня, я отдохнул, и пришла пора разобраться с делами на базе и в отряде более конкретно. Кое-что я уже видел, ходом дел был доволен, но всегда есть что-то, что замечаешь не сразу. В общем, большого собрания командиров подразделений я решил не делать, а начал выдергивать их поодиночке.

Для начала, Антон Антонович Тимошин. Средних лет, рано лысеющий мужчина, с тонкими черными усиками под носом. Гражданский человек, только волею случая и с подачи Скокова, с которым он некогда учился на штурманском отделении НГМА, попавший в наш отряд. В современных реалиях такие люди редкость: интеллигент, знает много стихов, имеет хорошее самообразование, скромен, честен и хороший технарь. Золото, а не человек, с единственным недостатком, не воин и в принципе пацифист. Впрочем, такому человеку это простительно, главное, что пользы от него много, а стрелять и воевать, и помимо него, найдется кому.

— Разрешите? — после короткого стука в дверь, в комнату вошел Тимошин.

— Конечно, Антон Антонович, — я доброжелательно кивнул и рукой указал ему на кресло, которое вместе со столом, вчера перенесли из адмиральской каюты фрегата.

Капитан БДК присел, оглядел мое скромное присутственное место, голые беленые стены, два раскрытых настежь окна, роскошный стол и четыре удобных кожаных кресла, стоящие один напротив другого. Он шмыгнул носом, и сказал:

— Можно вопрос?

— Да.

— А почему вы не оставили свой штаб на «Ветрогоне»?

— Устал я от корабля, хочется побольше на твердой земле побыть, а если штаб оставить на фрегате, то, как минимум, половину дня придется находиться именно там. Пока все спокойно, домик ваши ребята отремонтировали, радиостанция в соседней комнате, так что, временно штаб здесь, а перебраться обратно на «Ветрогон», дело пяти минут. Еще вопросы есть?

— Нет.

— В таком случае, я вас спрошу. Какой вы видите свою дальнейшую жизнь?

Тимошин подумал, пятерней зачесал свои редкие волосы на затылок, и ответил:

— Вопрос серьезный и, честно говоря, я не знаю. Пока плыву по течению: карьера, бывшая жена, квартира и небольшое подсобное хозяйство в пригороде Новороссийска, все это осталось где-то далеко. Я и на уговоры Скокова поддался только по той причине, что считал, будто жизнь моя закончилась, и просветов в ней больше не будет. Думал, что в вашем отряде мне придет скорый конец, но прошло время, я все пережил, и теперь нахожусь на распутье. Появились деньги, но потратить их нельзя. Стал капитаном еще крепкого корабля, но море это только работа. Под рукой сотни готовых выполнять мои распоряжения людей, конечно, в большинстве своем подростков, но все же подчиненных, а гордости оттого, что приподнялся, почему-то нет. Сейчас я не планирую свою жизнь и о будущем стараюсь не думать, и если такой мой ответ вас устроит, то он именно таков.

— Ответ меня устраивает, и я хочу сделать вам кое-какое предложение.

— От которого я не смогу отказаться? — усмехнулся он.

— Что, Сицилия навеяла? — я кивнул на окно.

— Вроде того…

— В сторону шутки и ближе к делу. У меня есть задумка создать на острове не просто базу, которая послужит нам временным пристанищем, а настоящий прибрежный укрепрайон со всей положенной инфраструктурой, который мог бы принять на отдых и легкий ремонт полноценную боевую эскадру. Вам в этой задумке, отводится роль главного коменданта всей ВМБ.

Капитан насторожился, искоса посмотрел на меня, убедился, что я над ним не смеюсь, и произнес:

— Предложение заманчивое, вот только, вы понимаете, чего хотите достичь?

— Понимаю, и повторю свои слова, пока это всего лишь задумка, которая при нашем упорстве и целеустремленности, может со временем из мечты превратиться в реальность. Никто не говорит, что за полгода из ничего, вы должны сделать что-то. Здесь слишком много факторов, которые на этот план могут повлиять. Как будут развиваться военные действия на Черном море? Не известно. Сколько кораблей Альянса будут нас искать и как быстро они найдут эту базу? Только предположения. Насколько удачными будут наши рейды против средиземноморцев и получим ли мы с этого трофеи? Многое зависит от случая и удачи. Когда закончится война между Конфедерацией и Альянсом? Какими будут условия мира? Что ждет нас дальше? Вопросов много, а с ответами туго. Поэтому, я и говорю о предварительном плане, и о том, что нужен человек, который будет за это дело думать всерьез.

— То есть, вам нужен кто-то, кто будет всем руководить, прикидывать объемы строительства, считать рабочие руки, и точно знать, какое нам необходимо оборудование для организации полноценной базы?

— Именно.

— И вы думаете, что я справлюсь с подобным делом?

— А больше некому. Осмотритесь, вокруг вас сплошь воины, подростки, бывшие пленники и некоторое количество моряков Альянса, которым можно доверять только тогда, когда они под наблюдением и охраной. Никого лучше вас, на эту должность не найти, по крайней мере, пока. Вы хороший инженер, неплохой моряк, разбираетесь в строительстве, и за то время, что находитесь на берегу, смогли неплохо организовать здесь все работы. Соглашайтесь, Антон Антонович.

— Ну, вы могли бы и приказать…

— Приказ это одно, а принципиальное согласие совершенно иное. Я не должен указывать вам, что вы должны сделать для того, чтобы развалины за окном превратились в порт. Для того чтобы контролировать вас в каждой мелочи у меня попросту не будет времени, и значит, вы должны стать здесь хозяином, и на все смотреть именно с этой точки зрения, с хозяйской.

— Подумать можно?

— Разумеется. Есть моя думка, есть ваша, через неделю вновь встретимся, обсудим наши мысли, и окончательно решим, осуществима эта идея или нет. Если да, то вы предоставляете список того, что вам необходимо, и вместе с другими командирами мы составим еще один список, где это можно достать. Дальше, чистая работа: поход, разведка на местности, налет, мародерка и доставка добычи на базу.

Озадаченный Тимошин встал, ссутулился, кинул на меня еще один косой взгляд и спросил:

— Я могу идти?

— Да, идите.

Будущий начальник порта Поццалло покинул комнату, а я, присев на широкий пластиковый подоконник, закурил первую за сутки папироску и пыхнул дымком. Никотин слегка закружил голову, и в это время появилась Лида Белая: один из командиров нашего отряда, хороший боец, красивая женщина, моя любовница и человек, мнением которого я весьма дорожил. Лида была одета в линялый черный комбинезон в обтяжку, шикарные светлые волосы собраны в тугой пучок на затылке, на губах легкая улыбочка, походка расслабленная и кажется, что она не идет, а перетекает подобно воде. Хм, не в первый уже раз поймал себя на мысли, что она напоминает мне кого-то из хищников рода кошачьих, может быть тигрицу или рысь, такая же плавная, такая же гладкая, и такая же смертельно опасная.

Подвинув к окну кресло, в котором сидел Тимошин, женщина присела рядом, взяла в свои теплые руки мою левую ладонь, слегка откинулась на спину и поинтересовалась:

— Чем это ты нашего главного строителя озаботил?

— Все тем же, строительством.

— А меня чего вызывал? По службе или соскучился?

— По службе, милая. Для отдыха ночь, а день для работы. Хочу узнать, как дела у наших юных солдат. Готова отчитаться?

— Тебе нужен полный расклад?

— Желательно.

— Ну, что же, — она помедлила, — на сегодняшнее число на базе семьсот двадцать два подростка и двадцать семь взрослых, которые находились вместе с ними. Старшее поколение, все сплошь работяги, и их должны были высадить на Крите. Что касается молодежи, то на военный путь встали двести сорок два человека, возраст от двенадцати до четырнадцати лет. Остальные или слишком малы, или по физическим кондициям не подходят. Все они под руководством Тимошина, по мере своих сил, вместе с пленниками и взрослыми разбирают развалины порта и вдоль береговой черты роют окопы.

— Насчет Тимошина и его контингента все ясно. Меня интересуют бойцы и как идут тренировки?

— Мотивация у подростков хорошая. Тренировки идут согласно планов и графиков, и если ты ими интересуешься, то могу предоставить копии. Они тебе нужны?

— Да, принеси вечером, а пока скажи, через месяц они будут готовы к настоящим боевым действиям?

Лида удивленно посмотрела на меня и, в этот момент, выражение ее лица почти полностью копировало удивление Тимошина. Она недоверчиво хмыкнула и спросила:

— Ты хочешь задействовать их в серьезной операции?

— Есть такая мысль.

— Рано. Полсотни стволов из самых старших еще сможет поучаствовать в деле, но не больше.

— Ну, пятьдесят автоматов в помощь, даже на второстепенном направлении, уже немало.

— Что ты задумал? — женщина явно встревожилась, и ее ладони плотнее обхватили мою.

— Не переживай, — успокоил я Лиду, — ничего серьезного.

— И все же?

— Налет на один из городов Альянса, и произойдет это первого октября, в тот самый день, когда вражеские адмиралы и генералы соберутся на большой Военный Совет.

— Надеюсь, ты не Фамагусту штурмовать собрался?

— Я не камикадзе, милая. Мне хочется выжить и сохранить свое здоровье, и нет никакого желания уничтожить врага ценой своей собственной жизни. Не тот сейчас случай, так что выберем цель достойную, но такую, которую отработать сможем. Пока есть пять вариантов: Ираклион, Ретимнон, Измир, Анталья и Мерса-Матрух. Окончательно я еще не определился, и это мы будем решать несколько позже. Благо, времени целый месяц впереди.

За разговором не заметил, как истлела папироса и, выкинув бумажную гильзу за окно, я обернулся к женщине, и подмигнул ей, мол, не переживай, прорвемся. Так и не выпустив мою руку, она встала, прижалась ко мне, и потерлась носиком об мою щеку. Затем, на какое-то время, замерев без движения, сказала:

— Знаешь, до встречи с тобой, мне на все было наплевать. Я считала, что никогда и никого не полюблю, а к мужикам относилась только как к товарищам по работе, и не более того. Потом появился ты, и я как-то отогрелась, привыкла к тебе, и впервые захотела быть не воином, а самой обычной женщиной, которую любят и уважают.

— Так ведь это хорошо.

— Конечно, да только тяжело, за другого человека душой болеть. Ты в поход ушел, а я себе места не находила, все думала, что у вас и как.

— Успокойся, — я погладил ее по голове, — мы вернулись, у нас все хорошо, и целый месяц мы будем вместе.

— Что значит месяц? — она посмотрела мне в глаза. — Ты собираешься и в следующий поход без меня уйти?

— Да, — раскрывая свое решение, выдавил я, — без тебя. Кто-то должен с небольшим отрядом находиться на базе, и я решил, что ты с этим справишься лучше всех других командиров.

Лида хотела что-то сказать и, скорее всего, ее слова должны были быть гневной речью, которую мне пришлось бы выслушать, но на мое счастье заработала рация и голос одного из наемников, сказал:

— Патруль-1 вызывает базу! Патруль-1 вызывает базу!

Настроенные на эту волну радиоприемники были в четырех местах. Один у Лиды, но свой она оставила вместе с рюкзачком на входе в штаб. Второй на «Ветрогоне». Третий у Тимошина. Четвертый у меня. По всем нашим внутренним правилам патрулю должна была ответить Лида, но сейчас, она явно не была настроена на служебный лад, и на связь с патрулем пришлось выйти мне:

— База на связи! Патруль-1, что у вас?

— Мы у рыбаков. Местный староста и один из лесных вождей желают переговорить с начальством.

— Ведите их в лагерь.

— Понял, проводить гостей в лагерь.

Через полчаса, похожие один на другого как родные братья, передо мной сидели два седых старика. Одного я уже знал, это рыбацкий староста Анджело Кастелли, а второй оказался вождем племенного союза провинции Рагуза, и представился как Адриано Патти. Данная встреча не являлась сюрпризом, и меня удивляло только одно, почему сицилийцы так долго с ней тянули. Про то, что эскадра собирается остановиться в Поццалло надолго, местным рыбакам, а через них и всем остальным их сородичам, было объявлено сразу, и то, что у меня есть потребность пообщаться с вождями крупных племен, я тоже не скрывал.

Мы расположились следующим образом: с одной стороны Кастелли и Патти, посредине Антонио Праска и Тедди Аргайл, за ними Лихой, а с другой стороны я. Разговор начался, как принято на Сицилии, с витиеватых приветствий и каких-то дурацких расспросов про семью, детей, родственников и здоровье. Можно подумать их это интересует. Лично мне, совершенно без разницы, как поживает семья вождя Патти, и пустословие я переношу с трудом. Однако со своим уставом в чужой монастырь не лезут, и я был терпелив, потратил полчаса на никчемный разговор и только после этого перешел к делу.

— Уважаемый староста Кастелли, — моя правая ладонь прижимается к сердцу, — мы благодарны вам за то, что вы дозволили нам остановиться на ваших землях.

Старик раздувается от гордости, и можно было подумать, что у него был выбор, разрешить нам остановиться на развалинах порта или нет. Полуприкрыв веки глаз, он снисходительно кивает, и отвечает:

— Люди должны помогать друг другу.

— Само собой, — соглашаюсь я и, не отнимая руки от сердца, поворачиваюсь ко второму гостю, и продолжаю: — Кроме того, я рад знакомству с уважаемым вождем провинции Рагуза доном Патти. Думаю, что такой важный человек, не проделает дальний путь ради простой беседы и, наверняка, он принес нам некие серьезные предложения о сотрудничестве и торговле, ведь жителям благословенной Сицилии есть что предложить, а у нас есть то, что заинтересует их. Так ли это?

Патти улыбнулся, огладил гладко выбритый подбородок, одобрительно покивал на мои слова и ответил:

— Все это так, и в то же самое время не совсем так, господин Мечников. Мы не дикари, как вам может показаться на первый взгляд, и мы знаем, что вы не просто так остановились в Поццалло. Вы воин и ваша эскадра сражается против Средиземноморского Альянса, который нам глубоко несимпатичен.

— Вы знаете про Средиземноморский Альянс?

— Да, знаем. Пару лет назад, прибывшие с Кипра корабли, побывали на военно-морской базе в Августе. Десантники Альянса искали оружие и корабли, но там ничего не оказалось, и тогда они атаковали несколько близлежащих поселений, которые полностью разграбили, а жителей увели на свои суда. Затем, тоже самое повторилось в Сиракузах и Ното Марине. Сначала мы думали, что вы тоже из Альянса, но наш родственник вождь Фредди Висконти из Портопало утверждал, что ваш отряд сам по себе и нам не следует ждать от вас зла. Вожди решили не торопиться, и мы оценили вашу мирную позицию по отношению к рыбакам Поццалло. Все это время наши разведчики присматривались к вам и, не стану скрывать, некоторые горячие головы из молодежи наших племен хотели воспользоваться тем, что фрегат с большинством бойцов ушел в море, и предлагали напасть на ваш лагерь…

— Для нападения были причины или это обычная горячность?

— Повод был, так как ваши люди, два десятка подростков, покинувших Поццалло в первый день вашего прибытия, совершили нападение на поселение вблизи развалин городка Росалини.

— Были жертвы?

— Из восьмидесяти жителей деревеньки они убили трех человек, забрали все огнестрельное оружие, какое только нашли, взяли с собой немного продовольствия, одежду, обувь, и направились в сторону провинции Катания.

— Это на север?

— На север, — Патти согласно кивнул головой.

— Их догнали?

— Нет. Наши лучшие воины гнались за ними десять дней, прошли больше ста пятидесяти километров, и догнать этих мальчишек не смогли. Сейчас мы знаем, что они изгнанники, и претензий по этому печальному случаю к вам не имеем.

Вот оно, значит как. Два десятка украинских хлопчиков таких дел натворили, что целое племенное сообщество на уши поставили. Да-а-а, что с ними дальше будет, и куда их судьба занесет, даже предположить трудно. Парни лихие, с юности в крови запачкались, и теперь им только одна дорога, на разбойную тропу. Впрочем, сейчас судьба юных пиратов меня не сильно волнует, и пора переводить наш разговор с Патти в деловое русло.

— Значит, претензий ко мне нет? — уточнил я у вождя.

— Между нами мир, — Патти вновь огладил свой подбородок и посмотрел на деревенского старосту: — Анджело, нам с господином Мечниковым необходимо переговорить наедине.

— Да-да, — не смотря на преклонные года, Кастелли вскочил с места как молодой, и быстро вышел из комнаты.

Мы с Патти переглянулись, мгновение померялись взглядами, затем он зыркнул на переводчиков и на Лихого, вновь сосредоточил все свое внимание на мне, и спросил:

— Итак, что вам нужно, и что вы можете предложить?

— Нам необходимо продовольствие: мука, мясо, рыба, сыр, овощи и фрукты. Взамен предлагаем порох, взрывчатку, дизельное топливо, одежду и некоторое количество патронов к автоматическим винтовкам М-16. Устраивает?

— А расценки?

— Договорные за каждую партию товара. Мешок муки пойдет за десять патронов или десять литров солярки. Сто кило соленого мяса за пять патронов или сто грамм тротила. Двадцать килограмм сыра за два патрона или одни новые армейские брюки. Примерно так, а по факту будем смотреть на качество продукции и уже от этого назначать цену.

Вождь прищурил правый глаз, и сказал то, ради чего и остался со мной наедине:

— Какая моя доля?

— Пять процентов от всего.

К моему удивлению, спорить вождь не стал. С размером отступных в его собственный карман Патти согласился сразу, и на этом, первая встреча с вождем была окончена. Местная власть покинула наш лагерь, а я, проводив вождя и старосту, подумал о том, что остров Сицилия, место для нас новое, а порядки здесь точно такие же, как и везде, и природу человека не переделала даже чума. Каждый имеет желание отжать что-то лично для себя и близких людей, и для нас это хорошо, поскольку договариваться и торговать гораздо спокойней и выгодней чем воевать.

Итак, гости возвращаются в рыбацкую деревушку и, еще раз посмотрев им вслед, я возвращаюсь в штаб. Большая часть дня еще впереди, и предстоят разговоры с Кумом, Игначом, Скоковым и Крепышом. Для каждого командира у меня есть работа, и уже к вечеру, делами и заданиями будут озадачены все.