Глава 8
Поиски пути
— вы превысили полномочия и нарушили основной закон свободы выбора…
— но ведь другой основной закон под угрозой — они вышли на изнанку!
— вы приняли ответственность на себя, совершив поступок, противоречащий правилам…
— мы считаем, что были правы…
— в результате нелегких размышлений, принято решение о вашем развоплощении…
(из обмена мыслями где-то в астрале)
* * *
Я ехал к Феде за генератором, оставив Славу хозяйничать у себя дома. Все эти дни я не выпускал приятеля из дома, и мы успешно превратили мою, и без того не блещущую чистотой, квартиру в настоящее общежитское логово. Так что, если он найдет в себе силы хотя бы немного прибраться, и то будет толк. Федька задержался дома перед работой, предупрежденный моим звонком, и поэтому сразу открыл дверь, уже поджидая меня.
— Привет! Сохранил? — я сразу перешел к делу, имея в виду вверенный Федьке, от греха подальше, генератор.
— Привет! На, посмотри, — физик затащил меня в квартиру и протянул что-то небольшое в пакете.
— А что на него смотреть? — спросил я, раскрывая кулек. — Хм, что-то генератор маленький какой-то стал…
— Да я тут решил его усовершенствовать. Теперь он весит всего двести-триста грамм и влезает в карман. Я добавил к нему таймер на десять минут работы и номерную панель для ввода кода. Если код не введен, машинка сгорит. В общем, примитивная, но надежная защита от нежелательных пользователей.
— Здорово! А код какой?
— Очень простой, — прошептал заговорщицки Федька. — Цифры нашего года рождения наоборот. Просек?
— Просек — очень удобно!
— Но это еще не все… — приятель протянул мне сеточку для волос с пришитыми к ней электродами. Теперь наша «шапка» могла уместиться в сжатом кулаке.
— Так, все ясно! Миниатюризация в действии! Удобно конечно… — потом одна сомнительная мысль проскочила у меня в голове. — А где старый генератор? И вообще, сколько их ты тут наклепал? — настороженно спросил я.
— Правильно мыслишь. Старый генератор я разобрал, а новых сделал три. Каждому по своему будет, чтобы не бегать друг к другу.
— Ты хоть понимаешь, что это уже стоило Ташиной жизни и, если хоть капля информации просочится от нас наружу, это может и нам того же стоить?
— Ты что, меня за лоха держишь? Все под контролем! Что мне, жить надоело? Держи второй генератор для Славы, хотя сам решай, давать или нет, — сказал Федька, доставая еще один приборчик.
— Я пока воздержусь ему эту штуку давать. И тебе советую одному пока не выходить. Или забыл случай с привидением?
— Не пугай! Сначала походим вместе. Потом посмотрим по обстановке. Ну все, мне бежать надо. Так что, бывай! — и физик вытолкал меня из квартиры.
Вернувшись домой, я застал Славку, слоняющимся по квартире в плену собственных мыслей. Если его слабые потуги и можно было назвать уборкой, то только закрыв глаза.
— Ну давай, выкладывай, что надумал? — спросил я его, скинув куртку и башмаки.
— Я думаю, надо начать с умирающих. Их должно быть немало по больницам, — при этих словах глаза Славки блестели каким-то нехорошим блеском.
— Постой, постой! Так не годится. Мы ничего не добьемся наскоком. Идея правильная, но твой «энтузиазм» мне явно не нравится.
— Да что там! Подсмотрим, как души уходят, и попытаемся так же.
— Так! — кажется, со Славой дело обстояло немногим лучше, чем пару дней назад. — Все! Или ты сейчас мне пообещаешь через четыре часа вернуться со мной обратно в тело, или я испорчу генератор и спущу таблетки в унитаз!
Не знаю, выполнил бы я эту угрозу, но в этот момент был уверен на сто процентов. Слава, почувствовав твердость моего духа, сник и с трудом выговорил, как пионер при разборке пьяного дебоша:
— Я обещаю.
Вот до чего может довести человека шантаж. Оставалось только надеяться, что приятель сдержит свое слово.
— Верю! Теперь, что мы еще будем делать, кроме как гоняться за свежими покойниками?
— Есть кое-что… — вымученно улыбнулся Слава.
— Тогда, сегодня действуем по твоей программе. Но помни обещание! Все, пошли на боковую!
В то время как Слава прошел в спальню, я заскочил на кухню за таблетками, и заодно припрятал второй генератор. «Отправлялись» мы по уже привычной схеме: сначала он, потом я.
Приятель сразу схватил меня за руку и потащил в первую горбольницу. В большом желтом кирпичном здании было множество коридоров и комнат, и я, наверно, блуждал бы там неизвестно сколько, пока нашел бы нужную палату. Слава же, зная расположение отделений в больнице, отбуксировал меня прямо в отделение первой помощи. Но там ничего серьезного не наблюдалось. Кто-то сидел в коридоре, видимо, с незначительными осложнениями. Несколько человек лежало на кроватях-каталках. Кто-то постанывал, кто-то молчал. Но никого в критическом состоянии не было.
— Здесь ничего не дождемся, — вынес вердикт Славка. — «Поехали» в реанимационное!
— Экий ты кровожадный, сейчас бы всех на тот свет! — пытался вяло подшучивать я, но выходило как-то мрачновато.
В реанимации пациентов было достаточно, но все находились в более-менее стабильном состоянии. Ярослав в отчаянии перелетал от прибора к прибору, считывая показания. Наконец произнес:
— Так мы можем пару дней сидеть на одном месте. Надо найти больницу, дежурящую сейчас по этой части города. Здесь явно не час пик. «Поехали», посмотрим «комбинатовскую» — она здесь, рядом, а потом во вторую городскую, а там железнодорожников. Хоть где-то что-то да найдем!
— А и правда, сколько же людей умирает каждый день на больничных койках? — я запоздало озадачился траурной статистикой.
— А кто его знает, но, по всякому, немало. Только вот умирают они в разных местах: в скорой, в палатах, в реанимации…
— В морге… — опять мрачно пошутил я.
— Бывает и так, но, надеюсь, редко, — философски ответил Слава и скомандовал. — Цепляйся, летим дальше.
В следующей больнице нас тоже ожидало фиаско, и только во второй городской мы попали на активную работу приемного отделения скорой помощи. Здесь, как раз выкатывали из машины человека, побывавшего в автомобильной катастрофе. Бедняге крепко досталось. Средних лет мужчина жильцом явно не выглядел. Судя по перевязкам и капельницам, у него были многочисленные травмы, в том числе головы, и, по-видимому, значительная потеря крови. Слава сразу подцепился к пациенту и прокомментировал свои ощущения:
— Глухо. Он или уже с душой расстался или она вот-вот выйдет из тела… — комментировал он ситуацию.
— Отпусти его и подождем. Если его оживят, то пойдем дальше искать, а если сердце остановится, а он таким и останется — то, значит, уже «ушел».
Долго нам ждать не пришлось. Не успели раненого человека подключить к приборам, как над его головой и грудью стало подниматься марево, уплотняясь с каждым мгновением. Оно почти сразу приняло внешний вид лежащего на столе тела и сначала поднялось кверху, а потом повернулось и переместилось к нам, «встав» на ноги.
Это был довольно высокий мужчина, приятной наружности. Темные, с сединой волосы и морщины указывали на немалый возраст, но стариком его я назвать бы не решился. Одет он был в тот же темный «костюм», что и тело на столе. Несмотря на крупные черты лица, внешний вид чем-то говорил, что этот человек не был обременен физическим трудом, а скорее, принадлежал к той же категории трудящихся, что и мы. В отличие от нас, в нем чувствовалась наполненность какой-то энергией. Он был как бы плотнее или ярче нас. Я сразу вспомнил такое же ощущение от Ташиного присутствия, когда она прощалась с нами. Рассматривать себя дольше он нам не дал.
— Разрешите приветствовать! Вы не подскажете, какими судьбами я тут оказался? — с любопытством уставился он на меня.
— Вы комфортно себя чувствуете? — спросил я его, не зная, как сообщить ему малоприятное известие.
— Вполне, — пожав плечами, ответил мужчина.
— А что последнее вы помните до потери сознания?
— Я же попал в аварию и у меня были травмы! — начав вспоминать, нахмурился мой собеседник, и я решился сказать ему правду.
— Вы покинули свое тело, которое лежит на столе, — при этом я указал ему на врачей, суетящихся вокруг умирающего пациента.
— Не может быть! — он обернулся и подошел к столу. — Но… это означает, что я умер?
— Умираете, — вступил в беседу Слава. — Приготовьтесь, судя по всему, ваше сердце остановилось, и вам нужно будет идти дальше в астрал.
— А кто тогда вы будете? — спросил новопреставленный, но услышать ответа не успел. С ним стали происходить те же превращения, что и с Ташей. Он начал терять четкость очертаний, как будто наполняясь мерцающим туманом, пока его тело не разлетелось мелкими серебристыми брызгами.
Слава с досадой смотрел на происходящее:
— Что же он так быстро? Мы ничего не успели расспросить!
— Видимо, в отличие от Таши, у него не осталось срочных или незавершенных дел на Земле, или не было сильной нужды увидеть близких, — пытался рассуждать я.
— Как же мы поймем, как они «туда» уходят? Ведь здесь ничего не происходит.
— Похоже, когда мы видим затуманивающееся тело, происходит освобождение сознания и контакт с астралом, который описывала Таша. Просто, она вернулась на некоторое время из этого состояния, а дяденька пошел без больших сомнений прямо туда, — размышлял я вслух и спросил Славу. — Ну что, попробуем еще разок найти умирающего?
— А что еще делать? Надо сначала отработать эту версию, а потом будем думать, как поступать дальше.
Мы долго метались по больницам и палатам, пока не наткнулись на случай, который и вовсе лишил нас оптимизма. Не помню, в которой по счету больнице, мы встретили умирающего от передозировки или отравления некачественным товаром наркомана. Вид молодого, отощавшего парня явно говорил о длительном наркоманском стаже. Может быть, врачи вытащили бы его и на этот раз, если бы не плачевное состояние организма. Он явно умирал. Судя по приборам, наполнение пульса и ритм сердца никак не хотели восстанавливаться, несмотря на все принимаемые меры. Нам не пришлось ждать и десяти минут, как его душа стала подниматься из тела. Все сначала происходило по прежней схеме. Сначала «парень» завис под потолком. Надо сказать, выглядел он гораздо лучше, чем на столе, хотя интеллигентным видом лицо не отличалось. «Наверно в зеркало давно не смотрел!» — осенила меня догадка.
— Чо это? — озираясь по сторонам, промычал парень. — А вы чо тут делаете? — он подошел к врачам и увидел свое тело. Естественно, что медперсонал, не обращал на него внимания, констатируя в это самое время смерть пациента. Тогда он обернулся к нам и спросил. — А вы тоже ничего не слышите?
— Мы слышим, — ответил Слава. — Не бойся, это твоя душа освободилась от тела.
— Ну… это… — промычал парень и с ним стали происходить те же метаморфозы, что и с предыдущим мужчиной.
Но тут настал черед удивляться нам. По-видимому, что-то пошло не так, как надо, и душа, остановила превращения на стадии затуманивания, свернулась в бесформенную сферу и, уменьшившись в размерах, вдруг стремительно унеслась куда-то из комнаты прямо сквозь стену. Мы еще стояли некоторое время «разинув рты» и соображали, что произошло.
— Да, кажется, мы увидели пример реинкарнации, когда душа снова внедряется в новое тело, — промямлил я.
— Похоже на то. Чем иначе это объяснить? — сокрушенно размышлял Слава.
— Вот это и была истинная смерть духа. Если Таша была права, то ты понимаешь, чем она рисковала? Так что будь добр и слушайся меня. Она мне тебя поручила, и мне перед ней отвечать. Ради нее возвращаемся домой! А там осмыслим, что тут произошло, и как нам дальше поступать.
— Полетели… — удрученно согласился Слава.
Хорошо, что у него не нашлось, что возразить, и мы понеслись прямо к дому. Четыре часа болтаний по подпространству не дали почти никакого результата. Но воспаленное воображение Славки не стояло на месте и, когда мы уже очутились в своих телах, он вскочил на кровати и заорал. — Я придумал, где найти сразу много умирающих!
— И где это?.. — осторожно спросил я, уже предчувствуя, что добром это не кончится.
— Там, где идут бои, или случилось землетрясение или…
— Ты часом крышей не съехал, в такие места соваться? — я с ужасом представил, что может твориться на изнанке нашего мира в точках массовой гибели людей, но сумасшествие Славки было неколебимо, и мне пришлось искать промежуточные варианты. В конце концов, мы сошлись на том, что посетим место, где идут бои, но нет больших жертв. Чтобы уяснить, где такое может происходить, мы сели за интернет и нашли две наиболее вероятные точки в Африке. Поскольку приятеля было не остановить, мы после небольшой разминки и перекуски снова нырнули в подпространство, тем более в Африке еще было далеко до вечера.
Мы летели к выбранной точке, высоко поднявшись над поверхностью земли и рассматривая маршрут, как на карте.
— Вот это место! — крикнул мне приятель, указывая на небольшой городок, расположенный среди полей и чахлых остатков леса, выжженных беспощадным солнцем. Основную массу зданий составляли белые, похоже, глинобитные, одноэтажные постройки. Жителей в городе не было видно. Но нам повезло, если это можно назвать везением — почти в центре городка виднелись облачка поднятой пыли. Когда мы приблизились, стало понятно, что тут кипит бой.
— Это тот случай, когда стыдно за достижения отечественной технологии, — грустно сказал Слава, указывая на одного чернокожего бойца, укрывающегося за забором и стреляющего короткими очередями из автомата Калашникова.
— Давай присмотримся, что тут творится? — предложил я.
Сначала было трудно что-либо разобрать в этих криках и тихом такании оружия. Кто-то что-то штурмовал. Кто-то оборонялся. Отсюда этот ураган страстей смотрелся полнейшей бессмыслицей, как оно, впрочем, и было по большому счету, но только не для непосредственных участников боя.
Мы скользили вдоль фронта действий. Несколько бойцов (причем, не все из них чернокожие) вели бой с обеих сторон. Но вот один оглушительно завизжал, схватившись за голову, и закрутился юлой на месте. К счастью его мучения были недолгими. Но то, что последовало дальше, поразило нас до жути.
Тело затихло после короткой агонии и над ним показалось легкое облачко души. Принимая контуры бойца, оно опустилось недалеко от покинутого тела, и спустя мгновение, воин продолжал бой в подпространстве, прячась за забором и выцеливая из автомата врага. Причем его «автомат» оглушительно громко стрелял! Мы застыли от страшного осознания того, что произошло.
— Сколько же сейчас таких виртуальных бойцов здесь находится? — со страхом спросил я у Славки.
— Слушай, а если в его автомате «настоящие» для нас пули? — додумал он мою мысль, и мы быстренько сиганули за укрытие забора. Уже там приятель продолжил. — Получается, он так ничего и не понял?
— Надо как-то ему помочь! — с этими словами я осторожно последовал вдоль забора по направлению к бойцу. Но его автомат затих, и на прежнем месте никого не оказалось. — Наверно ушел «туда».
— Опять опоздали, — досадно воскликнул Славка и мы, уже не таясь, ринулись искать таких же новопреставленных.
Но мы ошиблись: наш знакомый затеял рукопашную с таким же виртуальным врагом, буквально за углом здания. Было странно и жутко наблюдать сцену, как эти двое, все в крови и грязи метелят друг друга и кулаками, и ножами, и все никак не могут убить.
— Стойте! — не выдержал я, взлетев немного над землей, чтобы этим чернокожим братьям по разуму и врагам по оружию стало понятно, что здесь все не так просто. Несмотря на жаркий бой, мой крик достиг их ушей, и они быстро, по-военному обернулись, готовые в любой момент перегруппироваться.
Мое необычное положение в воздухе сумело произвести на них впечатление, но не то, на которое я рассчитывал. Оба в испуге вскинули внезапно появившиеся в руках автоматы и выпустили в меня по полобоймы. Может, и по обойме… мне было уже все равно… меня словно обожгло ударом ненависти и страха, казалось, разодравшими мою плоть.
Спас меня, хоть и ненормальный, но все же лучше меня соображающий Славка. Видя, что произошло, он тоже вылетел перед этими вояками, но перед этим «загорел» до африканских норм, а заодно «переоделся» в белый хитон и «отрастил» себе крылья. Громогласным голосом он завещал:
— Остановитесь! Вы уже умерли! Вспомните своих богов и идите к ним! — с этими словами друг встал между мной чернокожими бойцами и продолжил. — Смотрите: вы не можете убить друг друга, потому что уже это сделали!
Видимо, ребята имели какое-то представление об христианских ангелах, так как упали на колени и закрыли головы руками. Слава обернулся ко мне и тихо спросил:
— Как ты?
— Давай, работай с ними! Я справлюсь, — на самом деле, я чувствовал, что почти потерял способность к передвижению, настолько был силен психический удар этих двух горе-вояк. Как они не угробили друг друга, я не понимал. Может, конечно, они были к готовы к бою, а я нет.
Тем временем Слава пошел работать с массами. Я увидел, как он приблизился к бойцам и, взяв их за плечи, попросил подняться с колен. Они явно общались на одном языке. Я потихоньку подруливал поближе, но не успел — сначала один, а потом и другой боец рассыпались уже знакомым мне бисером искр. Славка же с расстроенной физиономией повернулся ко мне:
— Надеюсь, они ушли в лучшие места.
— А что ты не рад?
— А то, что они знают гораздо меньше чем мы. Мне самому пришлось советовать им сконцентрироваться на родных и богах — кажется, удалось их отправить по адресу, но вот как нам самим повторить этот трюк, совершенно непонятно. Ладно, полетели домой! С покойничками мы уже ничего не добьемся.
Тут выяснилось, что без Славкиной помощи я могу только медленно ползти над землей. Он подхватил меня и потащил, но скорость все равно была черепашья. Не знаю, сколько бы мы так тащились, если бы я вдруг в одном месте не ощутил прилив теплой волны. Мы уже проскочили, но я крикнул другу:
— Тормози!
Вернувшись в ту же точку, я почувствовал, как меня начала подпитывать энергия. Мне было все равно, какая это энергия, и что это за точка пространства. Главное, что я почти пришел в норму и спустя полчаса смог нормально продолжать полет. А еще спустя такое же время, мы были уже у себя в телах.
Мы сидели со Славкой на кухне, обозревая гору грязной посуды и думая, что делать дальше.
— Давай подведем итоги, — я подавленно начал строить из себя руководителя научных изысканий.
— Пока что основной результат проделанной работы — вот эта гора посуды, которую кому-то надо будет мыть, — безрадостно отметил Славка.
«Ого! Кажется, к нему понемногу возвращается чувство юмора, хоть пока еще и черного. Еще не видел человека, полезшего в петлю с шутками. Все-таки, приятеля не оставляет надежда. Это уже лучше», — обрадовано подумал я.
— С посудой как-нибудь разберемся… или она с нами, когда превысит все допустимые нормы распределения грязи по холостяцким квартирам, — подытожил я и продолжил рассуждать. — Что мы имеем? А имеем мы то, что ни хрена мы от умирающих не добьемся, потому что они или «туда» уходят, или реинкарнируют. И если даже наткнемся на такой случай, как с Ташей, вряд ли они нам сообщат что-то новое. Надо определить другие возможные источники информации, из которых можно понять, как выйти в астрал. Давай, сначала попробуем их перечислить, а потом проанализируем.
— Хорошо. Перечисляю: медитирующие, экстрасенсы, шаманы…
— Шаманы-шарлатаны!.. Извини, все правильно. Еще добавлю, что можно попробовать «вызывать» умерших родственников или отлавливать гостей из астрала, таких как Стоун Хеджские девушки.
— А еще можно допросить привидений или, каких-то «диких», но это вам с Федей судить об опасности таких экспериментов, — предложил Слава.
— Да уж, не приведи господь! Да, еще один метод: можно «помедитировать» в подпространстве, ну, как йоги медитируют. Или поискать там слабые места для перехода в астрал — может, такие найдутся. По крайней мере, у нас есть план, по которому можно действовать… и кстати, у меня идея. А что если выходить из тела вечером и гулять до утра? А тело тем временем выспится. Здесь важно, не превышать длительность более чем десять часов, чтобы не свалиться «там» от усталости.
— Меня мучает одна неувязка, — сомневался друг. — Почему мы не видим ауры людей или энергетических или там астральных потоков, полей так, как их видят некоторые экстрасенсы?
— Может, мы просто не умеем правильно смотреть? Потому как это астральное поле или энергия точно существует, но мы привыкли так его видеть, и иначе у нас не получается…
Впереди у нас вопросов было больше чем ответов…
* * *
Следующий день мы провели в непрестанных поисках. Сколько адресов различных шаманов, колдунов и экстрасенсов мы перепроверяли! Справедливости ради, надо сказать, что некоторые явно что-то могли. Так, как-то раз мы «нагрянули» на адрес одного Питерского колдуна в приемное время. Нам со Славой сопутствовала удача, так как на приеме у него была дама желавшая побеседовать с умершим родственником. Нам удалось подсмотреть весь процесс с начала до конца.
В тот момент когда мы прибыли на место, шикарно одетая женщина, как раз объясняла колдуну, с кем она хотела бы пообщаться. В общем-то, обычная в своем трагизме история. Состоятельный и горячо любимый супруг стал жертвой заказного убийства, и женщина хотела узнать, как ему «там» живется, и не может ли он сказать, кто эти обидчики, лишившие его жизни?
Экстрасенс, честно отрабатывая гонорар, вошел только ему ведомыми методами в транс. Отсюда мы видели, как над его головой образовалось марево или дымка. В это время он начал что-то бормотать, как бы вызывая кого-то. Затем он сказал женщине, что ему что-то мешает. Я сообразил, что помехой можем являться мы, и оттащил Славку в угол, посоветовав ему смотреть на женщину, а не на колдуна. Это сработало или еще что, но ведун со второй попытки, сумел найти желаемую душу в астрале и стал работать «переводчиком». Беседа с астралом давалось нелегко. Они постепенно выяснили, что у души усопшего все в порядке, и она ждет «там» всех в свое время. После нескольких фраз, колдун опять пожаловался на помехи и попросил женщину и душу о небольшой передышке.
И тут произошло то, от чего наши глаза повыпадывали бы, если бы только могли. В комнате проявился силуэт, а потом и совсем «материализовался» довольно молодой мужчина. Он кивнул нам, подошел к колдуну и исчез вместе с ним за маревом. Я понял, что он «отгородился» от нас. Мне стало стыдно, что мы подсматриваем, но терять такой шанс было непростительно, и мы остались на месте в надежде, что сможем выяснить что-нибудь интересное. Содержание дальнейшего разговора до нас доходило через переговоры женщины и колдуна. В основном, он уговаривал ее не мстить никому, так как это только отяготило бы ее душу, а убийцы все равно получат свое после смерти. Умершему месть уже не поможет и безразлична, а ей и детям это может осложнить жизнь. Меня сначала смутило то, что мужчина был лет на двадцать моложе жены, но потом я сообразил, что он принял наиболее приятный или оптимальный для себя облик.
Видимо, когда беседа подошла к концу, мужчина снял «завесу» и подошел к нам, дружелюбно улыбаясь:
— А вы, господа, какими судьбами здесь? У вас дела к колдуну или к моей жене? — спросил незнакомец, видимо приняв нас за таких же астральных гостей, как и он.
— Скорее, к Вам! — сказал я и отважился задать вопрос напрямую. — Вы бы не могли нам помочь или подсказать, как пройти за порог в астрал?
Видимо, я сказал что-то не то, так как человек напрягся, словно испугался чего-то, но нашел силы вежливо нам ответить:
— Простите, но кто вы тогда? Даже дикие духи живут в астрале, только не понимают этого. Не можете же вы все время обитать на изнанке?
— Ну, мы случайно сюда угодили, — я сам вдруг понял, что не знаю, можно ли о нашей тайне поведать первому встречному, и поэтому замялся. — Вот, не знаем, как в астрал попасть.
— Извините, но нам не рекомендуется вступать в сомнительные контакты на изнанке, — мужчина, пытался сохранить спокойствие. — Это… не в моих силах или, правильнее сказать, не в моей компетенции…
— Но кто же тогда мог бы нам помочь?
— Простите, не знаю. Может, специальные ангелы, позовите их… Мне надо идти, — и он поспешил удалиться.
— Чем-то мы его напугали. Может, он нас за каких-нибудь бесов принял? — расстроено констатировал Слава. — Может, попытаемся связаться с колдуном, пока тот не сбежал?
Экстрасенс, тем временем, заканчивал беседу с клиенткой. Не дав ему подняться с сиденья после того, как дама вышла, мы примостились на столе и приложили наши руки к его голове. Потом я сообразил, что вдвоем мы будем только мешать друг другу, и ухватился за Славку, отдав ему право вести допрос, а сам нашептывал:
— Осторожней. Выкажи ему все свое хорошее расположение, а то он закроется.
Друг начал транслировать: «Добрый день! Ответьте нам, пожалуйста. Нам нужна ваша помощь!»
То ли колдун был еще настроен на контакт, то ли у него всегда такая чувствительность, но нам повезло — это был первый случай, когда человек смог общаться с нами в подпространстве. Он ответил вопросом:
— Кто вы и что вам нужно?
Слава попытался объяснить, что нам надо выбраться через порог в астрал. На что колдун ответил:
— У каждого свой путь. По-моему, нет никакого порога, но попасть туда может лишь тот, кто помнит хоть что-то в астрале. Я иду по знакомым образам. Если у вас нет образов, вам нужна помощь ангелов, но ведь ее оказывают почти всем умершим душам. Кто же вы? Чувствую, что не примитивные духи.
— Мы путешествуем по подпространству, но большего о себе не можем ничего сказать, — ответил Слава, пока я его дергал за рукав и показывал, чтобы он не болтал лишнего.
— Ищите образы астрала или помощь ангелов. Больше я вам ничем помочь не могу. Прощайте! — закончил общение колдун и скрылся от нас под ментальной защитой.
— Не могу и не хочу! — досадливо произнес Слава, отцепившись от экстрасенса.
— Это ты зря! Очень сильный дяденька попался. Смотри, «астралиец» сразу сбежал, а колдун смелость поимел и с нами общался долго. Что-то мы все-таки разузнали. По его словам, у нас два пути: искать мысленные образы в астрале или просить помощи у ангелов.
— Ну и как ты себе это представляешь? — скептически возразил Слава.
— Пока никак, — признался я, и тут же попытался приободрить друга. — Но у нас остались и другие методы, и потом, не забывай о Таше!
* * *
С медитирующими у нас тоже ничего не получилось. Мы выследили адреса и часы работы нескольких практикующих групп. Однако или их уровень был низок, или они сразу выходили в астрал, но кроме невнятных ощущений мы не смогли от них ничего добиться. Самим медитирование в подпространстве не удалось или, вернее, наши попытки ни к чему не привели, если не считать забавных метаморфозов нашего внешнего вида, который начинал плыть вслед за нашими фантазиями.
Вызывать умерших родственников не получилось — никто попросту не откликнулся. Оставалось искать слабые места в подпространстве, если таковые были, и ждать Ташу. Славка опять сник, и мне не удавалось придумать ничего такого, что бы вселило в него надежду. Я только бубнил ему, как попугай: «Жди Ташу, она нас сама найдет и поможет!»
Мы бороздили подпространство, как могли, заныривая во все уголки Земли. Помимо выхода за порог меня интересовала жизнь диких животных, особенно тропических, так что я при первой же возможности отправился бороздить район дельты Ганга, которую так красочно описывали Слава с Ташей.
Спустившись в места, расположенные далеко от места жительства людей, я начал скользить над водами бесчисленных рукавов реки, сплошь обрамленными мангровыми зарослями и частоколом бамбука. Наконец мне встретилось место водопоя. Он представлял собой неплохо вытоптанное место на берегу, к которому отовсюду сбегались звериные тропы. Это место сейчас пустовало и я, в надежде найти крупное животное, нырнул под полог тропического леса.
Неспешно «летя» над одной из троп, я вдруг замер в испуге. Прямо на меня, так же неспешно, шествовал царь местных джунглей. Его огромная темно рыжая голова выплыла из сумерек лесного полога. Мертвящий взгляд желтых глаз был напрвлен сквозь меня. Это ощущение, что он смотрит мимо, дало мне все же прийти в себя и сообразить, что зверь сейчас мне не опасен. Справившись со своими чувствами, я осознал, что мне несказанно повезло. Подпрыгнув вверх, спикировал к нему на загривок, и окружающий лес наполнился различными звуками.
Наконец до меня дошло, куда направлялся мой временный хозяин. Обогнув место выхода к воде, видимо, чтобы не оставлять лишних следов, тигр подошел к водопою сбоку и, не доходя пяти метров, улегся под прикрытием кустов. Однако улегся не для отдыха. Я чувствовал, как натянуты нервы в этом неподвижном, как у сфинкса, теле. И только кончик хвоста выдавал напряжение, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Да, не хотел бы я с этой киской играть в кошки-мышки!
Но вот, у водопоя послышался топот чьих-то маленьких ног, легкое похрюкивание и возня. Сквозь листья кустарника было видно, как по открытому месту промелькнула стайка лесных свиней. Внимательность вожаков подвела сегодня стаю, и они не учуяли лежащего в кустах врага. Я почувствовал, как тело тигра подо мной напряглось стальной пружиной. Сознание хищника застилал красный туман азарта. Он сдерживал себя последние секунды, выбирая наилучший момент для прыжка.
Первые свиньи уже пили воду, но сбоку на посту стояли два хряка, зорко охраняя стадо от возможной опасности. Стальная пружина мышц распрямилась, бросая тело прямо в середину группы животных. Тигр уже в полете наметил небольшую замешкавшуюся свинку, которая метнулась в сторону немного медленнее, чем другие. Удар был точен. Через мгновение, жертва, пронзительно вереща, летела по джунглям в пасти хищника.
Отбежав по инерции полсотни метров, тигр положил полуживую свинку на землю и начал свое неспешное кровавое пиршество. Больше выдерживать тяжелой хищной психики тигра, так же, как и отвратительного зрелища раздираемой свиньи, я был не в состоянии, и отправился куда подальше.
Но наибольший удар по психике я получил позже, когда уже в наших, европейских лесах, наткнулся на пасторальную картину лани или косули с парой очаровательных оленят. Они так мило паслись на опушке лиственного леса, примыкающего к довольно большой, заросшей цветами поляне, что я не преминул возможностью немного побыть с ними. Однако примостившись на мамаше, я понял, насколько действительность отличается от, кажущейся идиллией, картины мира. Меня как будто подключили к какому-то источнику тока, настолько напряжена все время была косуля. Она щипала траву, постоянно осматривая лужайку на предмет возможной опасности и проверяя, где ее дети.
Я только начал привыкать к такому адреналиновому состоянию, как выяснилось, что мамаша все же была недостаточно внимательна. Со стороны кустов раздался шорох. Косуля мгновенно подпрыгнула в воздух, с высоты рассматривая угрозу. Меня буквально захлестнуло шквалом страха. Со стороны лесных кустов мчалась довольно крупная собака. Мамаша, мекнув сигнал тревоги, направила детенышей в спринтерский бросок от хищника. Маленькие олени помчались легкой тенью по лесу и уже успешно убегали от собаки, когда один олененок, неудачно перепрыгнув канаву, угодил задними ногами в грязь и замешкался, выбираясь оттуда. Мать остановилась, подзывая его жалобным мычанием. Ее разрывали чувства дикого страха и инстинктивная забота о детеныше. Тем временем, собака, радостно лая, настигла олененка и с довольным урчанием перекусила тому шейные позвонки. Матери ничего не оставалось делать, как продолжить бег за вторым, оставшимся в живых, чадом.
Я отцепился от косули и вернулся к месту маленькой трагедии. Каково же было мое отвращение, когда я увидел, что собака, даже не стала есть олененка, а, довольно помахивая хвостом, побежала по своим делам, скорее всего, преданно заглядывать в глаза своему хозяину, выпустившему своего лохматого друга-убийцу погулять на свежем воздухе.
В своих путешествиях я «подключался» еще ко многим животным. Суетился вместе с белками, с жадностью закапывая желуди и лесные орехи на зиму, тут же забывая, где их прятал. Беспощадно дрался за место влияния вместе с бурундуками. Заблудился ночью и замерз с маленьким ежиком, который долго жалобно посвистывал, пытаясь найти нору или родителей. Выводил с птицами красивые рулады, оказавшимися всего-навсего тупым бахвальством и вызовом на бой всех соседей.
В результате такого изучения я сильно разочаровался в прелестях природы, вся жизнь которой подчинялась одному правилу: ешь и убивай всех, кого только можешь, но одновременно следи, чтобы не съели тебя. Единственным исключением из этого правила была забота о потомстве, но и она была каким-то слепым инстинктом. Большинство лесных мамаш были готовы костьми лечь за своих детенышей, но почти тут же забывали, если они гибли.
Самое страшными были переживания. Не смягченные никакой сознательной мыслью, они представлялись мне голыми нервами, по которым электрическими разрядами постоянно били страх, ненависть, жадность и свирепость. Единственными отдушинами чувств были играющие детеныши, которые еще находились за стеной родительской заботы. В конце концов, я почувствовал, что смотрю на природу, как на непрекращающийся ад для большинства животных. Теперь я прекрасно понимал истоки наших звериных переживаний и это, к сожалению, не вызывало у меня восторга…
* * *
Кроме моих природоведческих изысканий я, естественно, не оставлял поиски слабых мест в подпространстве. К сожалению, в этом я не преуспел, но зато случайно натолкнулся на интересный феномен. В разных, чисто интуитивно понравившихся мне местах, я пытался «закрывать глаза» и «прислушиваться» всеми другими возможными чувствами к окружающему миру. Я предполагал, что у нас здесь могут появиться какие-нибудь шестые или седьмые чувства, которые описывают буддисты или паранормалы. Но пока ничего не получалось или в силу нашей привычки, или потому, что никаких шестых чувств у нас не осталось. Обычно, при таком прослушивании, или вообще не было никаких звуков, или слышались крики птиц, лай собак, разговоры и отзвуки мыслей в виде неясного шепота.
Один раз я таким образом «прислушивался» где-то в Латинской Америке, «сидя» посреди высокогорной индейской деревушки. Не помню, что мне там показалось подозрительным, но так уж получилось, что я довольно долгое время сидел с закрытыми глазами в центре небольшой пустой площади. Вдруг что-то ударило меня сзади и, одновременно, в моей голове грохнул собачий лай. С перепуга я захотел оттуда убраться и, еще не открывая глаз, представил свой дом. Каково же было мое удивление, когда, открыв глаза, я увидел перед собой материализовавшуюся картинку родной бетонной коробки!
Ошарашено оглядевшись, я понял, что это не картинка, а реальное место с движущимися машинами, людьми и даже собаками. То есть, я мгновенно переместился из Анд к себе домой и оказался посреди своего двора. Вот спасибо индейской собаке, которая, бегая по своим собачьим делам, «спихнула» меня с дороги, да еще и гавкнула мне в «ухо» во все свое собачье горло!
По свежим впечатлениям я решил проверить, сработает ли это еще. Я поплотней «зажмурил глаза» и живо представил себе Славину дачу, берег около нее, и возжелал там побывать. Сделать это было нетрудно, поскольку это было одно из самых любимых мест. Открыв глаза, я нашел себя, сидящим на мостках и смотрящим на знакомую избу. На дворе дома были Славкины родители. Значит, они приехали в отпуск и отдыхают на лоне природы.
Идея: надо бы Славку к ним спихнуть! Может, родительское тепло растопит айсберг его замороженной души? — я тут же опомнился: Вот ведь человеческое сознание! Секунду назад было чудо, а сейчас уже обычный факт, и мысли пошли крутиться вокруг вечных бытовых тем. А ведь надо это опробовать с ребятами и посмотреть, как это выглядит со стороны.
Я опять представил городской дом и мгновенно туда переместился. Выйдя из подпространства, а иначе сказать, войдя в свое отдыхающее тело, я сразу обменялся новостью с ребятами, и в следующий раз мы экспериментировали уже со Славой. Договорились, что он повторит мой маневр с перемещением на дачу и обратно.
— Ура! У нас есть новое средство передвижения, — радостно воскликнул я, прокомментировав его маневры. — Кстати, твое исчезновение и появление очень похоже на маневры гостей из астрала.
— Да, но все-таки, мы ограничены в таких перемещениях нашей памятью. Если мы никогда не были в каком-нибудь месте или забыли, как оно выглядит, мы не сможем туда попасть.
— Это ты верно заметил. Значит, если представить себе место, не «закрывая глаза» и захотеть туда переместиться, то нас тащит по подпространству, как мы раньше и делали, а если закрыть глаза, то мы делаем мгновенный прыжок.
Таким образом, мы обзавелись новой техникой передвижения, значительно ускорившей наши путешествия. Мы пробовали совместный прыжок, но он никак не удавался. Обычно или один участник прыжка исчезал, или перемещались оба, но независимо друг от друга.
* * *
Встречались нам и опасные места. Вполне очевидно, они соответствовали тому, что экстрасенсы и паранормалы называют плохими зонами или участками с плохой энергетикой. Обычно они были связаны с какими-то сильными или массовыми страданиями людей. Наученные опасным опытом в Англии, мы избегали общения с «приросшими» к месту духами и осколками душ. Они чаще всего характеризовались невразумительными мыслями и поведением, а также неадекватным внешним видом, отличаясь от астральных гостей странными одеждами, прозрачностью и искривленными пропорциями. Так же нам встречались примитивные духи, похожие на животных по своему поведению.
Только несколько раз нам попадались гости из астрала. Но они далеко не всегда хотели вступать с нами в контакт. А после некоторых попыток у них узнать, как проникнуть за порог, стало ясно, что кроме испуга, эти расспросы не вызывают у них никакой реакции. Так что нам пришлось прекратить эти домогательства за неимением никакого толка.
Федька же с самого начала подбивал нас на космические вылазки, но я все побаивался отправляться в такие дальние путешествия. Однако после моего разочарования в животном мире он получил хороший шанс затянуть меня в свои авантюры. В конце концов, я махнул рукой на мелкие страхи и сдался. Затащив меня в субботу к себе домой, физик усадил меня на кухне за чашку чая перед «отлетом» и начал мечтать:
— Мы с тобой вокруг всех планет облетим, а для начала, на Луну посмотрим!
— Давай, для начала, хотя бы вокруг Земли обернемся, — как-то засомневался я в его ретивости.
— Да чего тут бояться? В космосе я уже летал. Все нормально.
На самом деле Федька гораздо реже выходил в подпространство, из-за того, что его все время загружали на работе, а мы со Славой были в отпуске. Соответственно, его опыт полетов был поменьше. Но сегодня была суббота и у него появилась возможность вырваться на просторы подпространства, чем мы и хотели воспользоваться.
— Все-таки сегодня настаиваю на полете вокруг Земли и максимум, на Луну. Надо посмотреть, как мы оттуда вернемся, — я ставил свои условия и параллельно нагружал бутерброд копченой колбасой, которую не пожалел выставить на стол Федька.
— А как Славка? Почему он не пришел?
— Плохо опять, — пришлось мне хмурить брови. — Начал в хандру впадать. Вчера так напился, что сегодня я его к «полетам» не допущу. Да и с ним по космосу не поболтаешься, пока не объяснишь, как это поможет найти Ташу.
— Да, неделя прошла, а результатов нет. Вы уже, считай, все перепробовали?
— В том-то и дело, что уже не знаю, что пробовать и Славке предлагать. Только и остается надеяться, что Таша нас «оттуда» разыщет, но когда это еще случится?
— Согласно православным канонам, после сорока дней. До этого у нее курс молодого бойца-астралийца или астралавта! — то ли шутя, то ли серьезно выдвинул гипотезу Федор.
— С кем там бойцу биться-то? — я не поддержал предположение.
— Как это, а воинство божье на что? Ангелы-архангелы там всякие. С кем-то они там сражаются хотя бы от скуки?
— Ну хватит чаи гонять! — предложил я и мы отправились на стартовую площадку в спальню, чтобы нашим телесам было комфортно лежать на кровати, и после возвращения нас не скрючило в судорогах от долго пребывания в неудобных позах.
После выхода мы, недолго думая, припустили прямо вверх. Взлетев на высоту, когда небо стало черным, а Земля предстала пред нами во всей красе, мы зависли, наблюдая картину, развернувшуюся под нами. Местами закрытая облаками, под нами простиралась северная половина европейской части России. На севере виднелись льды Арктики. Прямо под нами было зеленое поле лесов, перемежающееся синими пятнами озер, тонкими нитками рек, квадратами полей и промышленными зонами. Сверху колюче светило ослепительно яркое солнце.
Посмотрев на него подольше, я понял, что могу спокойно регулировать яркость по своему желанию, о чем тут же похвастался Федьке. Он сказал, что мы вообще можем смотреть вокруг, одновременно во все стороны, если захотим. Я попробовал, но ничего не получилось. Картинка стала идти со всех сторон, и мое сознание, запутавшись, где перед, а где зад, стало накладывать картинки одну на другую.
В результате, я судорожно вцепился в Федькину руку и «закрыл» глаза, перекрыв любой доступ информации. Потом осторожно приоткрыл один глаз — друг был на месте, зато Земля нависла над нами огромным бело-сине-зеленым полем, слегка закругляющимся на краях. Заметив мой испуганный взгляд, друг стал меня успокаивать:
— Небоись! Пока ты глазки жмурил, нас слегка развернуло по инерции.
— Знаю я эту инерцию. Твои, небось, шуточки!
— Ну а что, ждать, пока ты тут в жмуриков играть кончишь?
— Сам бы попробовал этак посмотреть вокруг, как советуешь, — обиженно насупился я.
— А зачем мне пробовать? Мне и на тебя достаточно было полюбоваться, — рассмеялся Федька. — Ясен пень, наша привычка такого не переварит.
— А сейчас что — поедем вокруг Земли или еще немного поднимемся?
— Давай возьмем еще раза в три выше, чтобы видеть планету целиком.
Мы поднялись, и Земля предстала большим, но уже обозримым шаром. Мы понеслись на запад, наискось к экватору, так что огромный живой глобус начал медленно поворачиваться нам навстречу, а солнце стало уходить за спину. Мы четко разглядели Европу, а потом солнце убежало за кромку поворачивающегося мира, напоследок сверкнув нам преломляющимися лучами в земной атмосфере. В этот момент с ночной стороны было особенно ясно видно, какая тонкая воздушная пленка отделяет жизнь на Земле от мертвящего космического холода и не менее смертоносного солнечного излучения.
Южную Америку мы пересекли где-то в районе экватора. Контуры материка просматривались, освещенные многочисленными населенными пунктами. Да, на Земле осталось не так уж и много неосвещенных областей. Вот в Южной Америке — только бассейн Амазонки и Анды. Остальное пространство все сверкало маленькими звездочками освещения.
Дальше, далеко слева по ходу нашего движения забелела шапка Южного полюса. А прямо под нами, почти полностью вынырнувшая из темноты ночи, предстала утренняя Австралия. Середина континента желтела песками пустынь. Я отметил про себя, насколько все же мало пустынь и льда на нашей планете за счет такого большого, но стабильного наклона оси вращения по отношению с плоскости эклиптики, который обеспечивает чередование зимних и летних сезонов. Возвращались мы через синие воды Индийского океана и зеленую Индию. Под конец, проскочив над пустынями и горами Азии, вернулись к исходной точке.
— Федь, а почему мы двигались точно по круговой орбите? Мы же не спутник Земли, — я спросил физика, потому что он был ведущим, и мне было интересно, как он сумел держать нужную траекторию.
— Это ты верно заметил, я и представил себя спутником, летящим по круговой орбите. Ну что, теперь летим на Луну? Вон она, голубушка! — и он указал рукой на белесый диск, висящий над Земным горизонтом.
— Полетели! Потом посмотрим, как быстро мы оттуда вернемся.
Федька снова схватил меня за руку и понесся с ускорением к Луне. Верный спутник Земли приближался к нам, наезжая на нас своей поверхностью. Особенно захватывающей была картина на линии разделения дня и ночи. Все мельчайшие складки поверхности и кратеры вырисовывались тенями с филигранной резкостью. Друг явно тащил меня к определенной цели.
— Ты куда летишь? — спросил я.
— В море дождей!
— А зачем?
— Там поменьше кратеров, и где-то остался Луноход-1. Хочется посмотреть, что стало с нашим первым космическим вездеходом. Он ведь отработал несколько ресурсов, запланированных первоначально, так что его гоняли, уже не зная, что с ним еще делать. А еще говорят, что наша техника плохая. Не всегда и не везде!
Пока мы так болтали, наш полет завершился удачным прилунением.
— А здорово-то как, без шума и пыли! И солнышко не режет глаз. Представляешь, каково американским астронавтам было здесь ковыряться в своих скафандрах?
— Да уж. Если они вообще здесь были, — съехидничал я, намекая на сомнения многих «критиков» по поводу подлинности видео и фотоматериалов о посещении этих мест человеком.
— Были! Брехня завистливая все это, — уверенно ответил Федя, поняв мои инсинуации. Давай, лучше, луноход искать.
Однако сверху его найти не удалось, и мы попробовали сориентироваться, как на Стоун Хедж, представляя его с «открытыми глазами». К счастью, этот маленький многоколесный агрегат оказался недалеко. Заметили мы его только где-то с тридцати метров. Он почти сливался с грунтом, слегка припорошенный лунной пылью. В остальном, он сохранился очень неплохо, только цвет слегка выгорел под нещадными лучами солнца.
— Да, эта игрушка наколесила за неполный год десять с половиной километров, наделала десятки тысяч фотографий и взяла кучу проб грунта. А теперь она заочно продана какому-то частному музею. Правда, посетителями этого экспоната являемся только мы, — Федор прочитал патетическую лекцию об отечественной космонавтике.
— Отлично, насмотрелись на достижения советской науки и техники. Что дальше? Будем искать следы американцев?
— Это несколько проблематично, я не помню места их высадки. Если только сконцентрироваться на их флаг.
— И оказаться в Белом Доме! Для меня проблема в том, что я помню только картинку, на которой кроме флага есть космонавт и космический корабль. А сейчас, их там, естественно, нет. Мне кажется, что картинка не сработает.
— Давай так: представляем себе по отдельности, что получится, а потом встречаемся дома.
— Согласен!
Мы стали воображать себе американский флаг на Луне. Сначала «исчез» Федька — с первой попытки. Мне удалось переместиться со второго раза…
Я лихорадочно «осматривал» окрестности. Никакого флага не было видно. Наверно выцвел, или все же не врут, что американцы все подделали? До меня вдруг дошло, что меня смущает: огромного шара Земли в небе не было. Куда же он подевался или… я?
С отчаянием я вообразил себя на затерявшейся во Вселенной планетке, случайно похожей на Луну и крутящейся у заурядной звездочки за миллионы или миллиарды парсеков от Солнечной системы. Впору было завыть волком…
Через силу я заставил себя думать рационально: если я в Солнечной системе, то на небе должны быть знакомые созвездия. Это верно, но я очень слабо разбираюсь в астрономии. Что же я знаю? Медведиц, Орион, Лебедь и Южный крест — наверняка, а остальное — как придется. Главное, без паники, надо искать то, что знакомо, — лихорадочно соображал я, пялясь на звездное небо. Ура-а! Орион! — знакомое созвездие раскинулось на четверть небосвода. Да! Такую бабочку если только полный лопух не разглядит…
Ох, и каким же идиотом надо быть — если я даже на обратной освещенной стороне Луны, то большая освещенная часть сейчас видна с Земли. А это значит, что стоит мне взлететь чуть выше, и я увижу нашу планету!
Я взлетел, поднялся на пару километров и увидел, как со стороны солнца из-за горизонта начал подниматься огромный серебристо-синий серп Земли, упирающийся рогами в горизонт. Я почувствовал, как холодные, но цепкие коготки страха отпускают мою душу. Между тем, подо мной простиралась поверхность, сплошь усеянная кратерами. Эта, невидимая с Земли, более легкая сторона Луны когда-то давно здорово кипела, перед тем как остыть.
С облегчением я закрыл глаза и представил себя у Феди в спальне. Открыв их, с удивлением заметил, что моего компаньона еще нет. Подождав немного, я вдруг полетел кувырком от внезапного удара! Этот обалдуй «материализовался» почти точно в том же месте, что и я. Слава богу, что мы не спаялись вместе каким-нибудь причудливым образом, а просто отскочили друг от друга, как мячи.
— Ну, идиот! — испуганно рявкнули мы с Федькой друг на друга, а потом облегченно и весело стали обмениваться впечатлениями.
Оказывается кудрявый друг так творчески допредставлял себе американский флаг, что оказался где-то посреди Техасской или Аризонской пустыни у одинокого флагштока с полосатым стягом. Я его успокоил, что со мной наша рулетка выкинула случай еще похлеще. Так что мы зареклись впредь путешествовать по таким туманным ориентирам. Во всем остальном наше космическое путешествие удалось, и мы наметили на вечер плотную программу освоения ближнего космоса. Всю ориентировку взял на себя Федор, лучше разбирающийся в движении планет и расположении светил на небе.
Во время вечернего выхода мы сначала «посетили» Венеру — в целом довольно скучную планету, укрытую толстым покрывалом облаков. Гораздо интереснее было путешествие на Солнце, где мы, решились на купание в фотосфере, облетали огромные протуберанцы и рассматривали темные пятна… Из больших планет посетили Юпитер с его спутниками. Сначала облетели наиболее интересные сателлиты гиганта: ледяные шары Ганимеда и Европы, и дымящий вулканами Ио. А Каллисто своими кратерами сильно напоминал Луну.
Самым интересным оказалось наблюдать медленное движение огромных газовых масс по поверхности Юпитера. Заинтересовавшись его красным пятном, я потащил Федю к поверхности бардовых облаков. Вблизи пятно смотрелось огромным океаном оранжево-бурой ваты. Заинтересовавшись, что могло бы быть внутри, я неосмотрительно нырнул под облака. Довольно быстро мы окунулись в пурпурно-золотистые сумерки и никакое «усиление зрения» не помогало что-либо рассмотреть. Мы остановились, пока еще было видно небо апельсинового цвета. Нас окружал сплошной туман.
— Слушай, — спросил я приятеля, — Почему здесь так тихо?
— А шторм ведь только снаружи и по краям, а здесь мы движемся вместе с циклоном, вот и не заметно никакого движения атмосферы.
— Извините…вы помогать… не мешать… — чей-то голос встрял в нашу беседу, как будто подыскивая слова.
— А кто вы? — испуганно озираясь, спросил Федька.
— Мы… нам трудно объяснить… мы стабилизируем псевдонатуральные условия для создания жизни, — подумав, сформулировал мысль голос.
— Так вы что, хотите сформировать жизнь на Юпитере? — удивился я.
— Нам… трудно понимать друг друга… Вы с Земли, это мы поняли. Мы… я пробую объяснить. Мы полуматериализованные… астральные… ангелы, или нет, сущности. Мы пытаемся стабилизировать красное пятно. Здесь внутри почти все кондиции… нет, условия уже готовы. Надо совершить засев, посев, создание жизни и держать условия несколько тысяч лет. Потом снова смотреть результат.
Из всей этой тарабарщины я понял, что здесь идет какой-то эксперимент по засеву жизни. А эти астральные сущности так далеки от народа, что не могут ничего толком объяснить. Или мы их не можем понять? Хм, смотря с какой стороны посмотреть…
Однако, — дошло до меня: и здесь видна рука «оттуда»! Мои мысли сразу приняли очень практический характер:
— А не подскажете ли милейшие, как нам отсюда попасть в астрал? — тупо созерцая перед собой розовый туман, задал я провокационный вопрос.
— Кто… Как… ли милый?.. — кажется, мои высокопарные обороты оказались не уместны, но надо отдать честь «инопланетянам», они все-таки сообразили. — А-а! В астрал? А какая разница? Он везде один. Берите и идите.
— Что берите?
— Руки в ноги, или нет, ноги в руки, и идите… ведь так у вас говорят?
— А вы откуда знаете, как у нас говорят? — разговор превращался в фарс. Как-то не так я представлял встречу с высоким инопланетным разумом.
— Так это ваши мысли или нет? — последовал еще более сногсшибательный вопрос.
— Стоп! Стоп! Стоп! — взмолился я. — Так мы никогда ни до чего не договоримся.
— До чего, ничего договоримся?
— Как войти в Астрал! — разъяренно проорал я.
— Обычно. Подумал, и уже «там», — наконец я получил краткий ответ.
— У нас не получается!
— Хм, вы… сломались, заболели? — нашел подходящее случаю слово собеседник.
— Нет, просто, мы не умеем.
— Как это… не умеем? А кто вы? — кажется, мы снова оказались на начальной стадии дискуссии.
— Мы Земляне, хотим попасть в астрал!
— Вы… люди с планеты Земля? Так не бывает. Вам не прилететь сюда. И…потом, умрите… и попадете в астрал. Вам помочь?
— Что помочь?
— Умереть. Вы же сами просили попасть в астрал, — все таким же растянуто-вежливым голосом предложил наш собеседник.
— Нет уж, спасибо! — задрожавшим голосом ответил я и обратился к Федьке. — Рвем когти домой!
— Что, нет или спасибо? Мы… я не поняли… у кого вырвать когти? — продолжал занимательную беседу милый и невидимый нам инопланетянин, пока мы зажмуривались и представляли себе мою квартиру. Видимо Федька успел прыгнуть раньше, так как я расслышал еще одну мысль, летевшую мне вдогонку. — Хм… сами через астрал прыгают…
Открыв глаза в своей спальне и, увидев рядом друга, я расслабленно вздохнул:
— Вот тебе, Феденька и решение вопроса. Умереть и попасть в астрал! Может, сейчас и приступим, или немножко погодим? И вообще, как-то мы по-английски ушли, не попрощавшись. Невежливо вроде…
— Хватит, кончай паясничать, марш в тело! — скомандовал Федька.
— Да, я и так уже «в теле», — констатировал я, рассматривая свою, слегка растучневшую от долгих вынужденных возлежаний, тушу. — Бегом, что ли заняться?..
* * *
Апофеозом нашей космической одиссеи стала попытка достигнуть ближайшей звездной системы к Земле. Правда, эта афера кончилась некоторым конфузом, но оказалась тем случайным событием, которое помогло-таки найти нам путь в астрал.
Федька, уже с самого момента нашего путешествия на Луну, высиживал план полета к звездам, как страус свои большие яйца. Он исподволь читал мне лекции, как все человечество, возглавляемое храбрыми фантастами, всегда мечтало достичь ближайших звезд, и что нам предстоит первым проделать этот блистательный путь. Я возражал, мол, как бы нам не проделать последний путь вместо блистательного, намекая на неведомые опасности. Он же уверял, какое это плевое расстояние — всего в каких-то четыре с хвостиком световых года до ближайшей системы Альфа и Бета Центавра, так похожих по спектру на Солнце. Я доказывал, что в таких двойных звездных системах не может быть планет с жизнью. Он же возражал: что бы я понимал, мол, в астрономии.
В результате он окончательно достал меня своими домогательствами, и я дал согласие на эту авантюру. Мы опять решили отправиться с Федькиной квартиры. Слава в это время проходил двухдневный курс реабилитации со своими родителями на даче, так что мы снова «полетели» вдвоем. Физик опять был ведущим, уверяя меня, как это легче пареной репы, найти Альфа Центавра — четвертую по величине звезду на небосклоне, тыча при этом куда-то пальцем в небо. Единственным моим утешением была надежда на то, что я всегда сумею, закрыв глаза, вернуться домой.
Взяв круто вверх, мы вынырнули из атмосферы и на мгновение зависли, пока Федька ориентировался на местности. Потом, с веселым криком «Туда!», он понесся вокруг Земли, при этом, чуть не вывернув мне руку (и вывернул бы, если бы это было возможно). Пройдя треть оборота вокруг планеты, он с ходу устремился к одному лишь ему известной цели. Я балластом висел у него на запястье. Федька предупредил меня по ходу дела:
— Я все время буду ускоряться. Мы должны превысить скорость света раз в тысячу, иначе нам придется добираться годами.
— Федя, а может, не надо?
— Надо, Женя! Надо! — не терпящим возражений голосом скомандовал Федька, и я послушно продолжил болтаться на буксире. Сначала было интересно. Земля превратилась в голубую звездочку. Мы пролетели уже знакомый Юпитер. Потом в стороне увидели Нептун. Солнце тоже стало походить на большую звезду, а мы все ускорялись.
Когда мы уже покинули солнечную систему, мне показалось, что звезды сзади начинают краснеть. Я посмотрел вперед — нет, все в порядке, даже ярче стали. А Федя все набирал скорость. Мы висели посреди галактики, как черт с Вакулой из «Хутора близ Диканьки», только я не ехал на Федьке верхом, а болтался где-то сзади. Находясь в таком мечтательно-дрожательном расположении духа, я взглянул в очередной раз назад и увидел, что наше солнышко стало совсем красным.
— Федь! А чего это наше солнце какое-то красное стало?
— А, ерунда! — отмахнулся физик, продолжая наращивать скорость.
Через некоторое время все звезды сзади стали пропадать. Я заволновался:
— Федь, давай побыстрей, а то там что-то непонятное творится!
— А чего непонятного? — спросил друг.
— Там какая-то черная дыра образуется. Уже Солнце сожрала и нас догоняет. Давай быстрей!
Но черная дыра все росла и росла. Я уже в панике смотрел, как треть небосвода оказалось накрыто жуткой тенью.
— Федь, я больше не могу. Она нас сейчас догонит! — пустота, пожрала нашу Землю и полгалактики впридачу.
«Куда ж мы теперь, если дома больше нет?» — не выдержал я и плотно закрыл глаза от страха…
…я долго плыл где-то в пустоте, зажмурив глаза и вслушиваясь в тишину. На грани слуха тихонько позвякивали бубенчики, как от проезжающей упряжки лошадей. Я осторожно открыл один глаз. Ничего страшного: я стоял в темноте посреди своей спальни у расстеленной кровати. Тогда я подошел к ней и, с наслаждением откинув одеяло, завалился спать…
