Глава 25
Стрелка на спидометре «Кадиллака» показывала на отметку сто десять километров в час. Мельком глянув на приборную панель, Константин чуть сбросил газ.
«Вообще-то на такой машине, – думал Константин, – даже сто пятьдесят – ерунда. Но сейчас неоправданный риск ни к чему. Выскочит с примыкающей дороги какой-нибудь кретин – и поминай как звали кандидата на пост главы городской администрации Панфилова».
Пару недель назад на этой дороге уже что-то подобное случилось. В сторону Запрудного шла новенькая иномарка – скоростная юркая «Мазда». Машин на шоссе не было, и водитель «Мазды» дал по газам.
За пролеском, примыкающим к дороге, выезжал на шоссе трактор с прицепом. Водитель «Мазды» еще успел увидеть внезапно возникшее на трассе препятствие.
Константину как раз случилось проезжать мимо этого места в момент, когда гаишники растаскивали перевернувшийся на бок трактор и «Мазду», точнее, то, что осталось после столкновения. Видел Панфилов и трупы, и след от торможения длиной метров эдак в семьдесят. Если бы «Мазда» шла на скорости поменьше, этого расстояния вполне могло бы хватить для безопасной остановки. Но за рулем, как видно, сидел лихой летчик. А магистрали в нашей стране, как известно, предназначены для других.
Это не штатовские хайвэи или немецкие автобаны…
* * *
Панфилов ехал в Москву.
Накануне вечером ему позвонил Артур и попросил прибыть на важную встречу. Что это за встреча, Панфилов не знал. Артур упомянул лишь о том, что при условии удачного исхода разговора в жизни Константина откроются новые перспективы.
«Куда уж дальше? – улыбался самому себе Панфилов, вспоминая о телефонном звонке родского вора. – И так перспектив хватает. Вон как Кинелев забеспокоился, узнав о новом сопернике на выборах. По местному радио только и слышишь: Иван Данилович Кинелев – наш кандидат. Ему весь Запрудный обязан своим благополучием. А какое, к черту, благополучие? Старики в помойках роются, бутылки собирают, молодежь без дела болтается, нормальные работяги месяцами без зарплаты сидят, семьи прокормить не могут. А я даю работу сотням. Если прорвусь наверх – тысячам. Но кто об этом знает? В газетах пишут только о том, какой хороший Иван Данилович Кинелев. Скоты, даже листовки в типографии печатать не дают. Ну ничего, мини-типография уже едет из Франкфурта, на следующей неделе будет здесь. Я тогда весь город оклею своими предвыборными плакатами и листовками. Дурак, надо было раньше об этом подумать. На ксероксах много не наработаешь. Еще надо поторопить московских партнеров, чтобы быстрее мои деньги переводили. Мне сейчас баксы, ох, как нужны. Может, Артуру намекнуть, чтобы подсобил?»
* * *
Встреча была назначена на два часа дня в ресторане отеля «Интурист» на Тверской. Константин припарковал машину на платной стоянке и направился в гостиницу.
Сегодня Панфилов не взял с собой телохранителя. Семенкову не хватало людей, чтобы вести работу сразу по нескольким направлениям, и Константин не без внутреннего злорадства отдал Ипатова в распоряжение своего начальника службы безопасности. Семенков все-таки настоял на том, чтобы Константин захватил с собой оружие. Пришлось достать залежавшийся на дальних полках платяного шкафа «вальтер ППК» – подарок Владимира Ивановича.
На вопрос Панфилова, зачем нужен пистолет, если предстоят обычные деловые переговоры, Семенков твердо сказал: «Надо обезопасить себя от случайных неприятностей».
Артур ждал Панфилова за столиком в центре ресторанного зала. Тепло поздоровавшись со своим молодым другом, он жестом пригласил Константина сесть.
Судя по приборам, аккуратно разложенным на столе, ждали еще двух собеседников. Артур, наливая себе и Константину минеральной воды, спросил, как идут дела с выборами.
– Все, как мы и предполагали, – ответил Панфилов, с наслаждением выпив «Перье». – Предгорисполкома засуетился, в газете обо мне статью напечатали.
Чуть заметная усмешка тронула губы Артура.
– Злую?
– Какую же еще?
– Это не страшно, – успокоил его родский вор. – Скоро мы с тобой ответим таким пропагандистским залпом, что у вас в Запрудном стены закачаются.
– Насчет залпа не знаю, – засомневался Константин. – Город у нас небольшой, газет раз-два и обчелся. Основной тираж – у «Ведомостей», которые лежат под властью.
– Газетам сейчас никто не верит, да и власти тоже. А вот телевидение – это другое дело.
– У нас все смотрят московские каналы. Есть один собственный кабельный, но он совсем хилый. Какую-то хрень крутят – мультфильмы и кино с видеокассет.
– Да, это несерьезно. А вот насчет московского канала появились кое-какие зацепки.
– Что ты имеешь в виду?
– Сейчас сюда придет один человек, который представляет для нас с тобой огромный интерес.
– Кто такой?
– Владелец телеканала, точнее говоря, телевизионной компании.
– Что за компания?
– Небольшая, примерно полсотни человек. Называется «ТВ-город».
– Никогда о такой не слыхал.
– Это пока, – заметил Артур, внимательно оглядывая ресторанный зал, наполовину заполненный клиентами.
– А четвертый прибор для кого? – спросил Панфилов.
– Боря Туз должен подъехать, но он будет попозже. Позвонил, что задержится. Какие-то важные дела в банке.
– Так что это за телекомпания? – вернулся к теме разговора Константин. – Какой интерес они для нас могут представлять?
– Что за компания, расскажет ее владелец, который арендует офис здесь, на предпоследнем этаже «Интуриста». А интерес… Ты ведь сам сказал, что у вас в Запрудном все смотрят только московские каналы. Если у нас будет доступ к такому каналу, то можешь считать, что победа у тебя уже в кармане. Вот об этом пропагандистском залпе я и говорил. А вот и Георгий Константинович.
Артур приподнял руку, заметив человека, остановившегося у входа в зал и обводившего взглядом столы.
Георгий Константинович оказался невысоким щуплым молодым человеком с аккуратно уложенными набриолиненными волосами цвета вороньего крыла, гладким худощавым лицом с тонкими чертами и ямочкой на подбородке. На вид ему можно было дать не больше двадцати пяти лет.
На нем был великолепно сшитый и прекрасно подогнанный по фигуре черный костюм с матовыми металлическими пуговицами, украшающими полы и рукава двубортного пиджака. Туалет дополняли ослепительно белая сорочка, галстук модной расцветки с изящной золотой булавкой и дорогие эксклюзивные туфли швейцарской фирмы «Балли».
Остановившись возле столика, молодой человек протянул руку Артуру:
– Добрый день.
Обменявшись с ним рукопожатиями, Артур представил Панфилова:
– Знакомься, это Константин.
– Георгий, – скромно сказал молодой человек.
Он сел за стол напротив Артура, развернул салфетку, аккуратно разложил ее на коленях, с любопытством посмотрел по сторонам. Увидев в зале кого-то из знакомых, он поприветствовал его взмахом руки.
Тем временем Артур подозвал метрдотеля, который медленно кивнул и стал отдавать распоряжения официантам. Через минуту на столе возникли бутылка коньяка «Курвуазье» и соответствующие этому напитку закуски.
Официант разлил коньяк по пузатым бокалам и, предупредительно поклонившись, удалился. Вначале выпили за знакомство. Хотя Панфилов уже успел проголодаться, после бархатистого нежного коньяка, приятно обволакивавшего нёбо, не хотелось портить приятного ощущения закуской.
Из сидевших за столом только Георгий занялся обедом. Пока он расправлялся с куском мяса по-французски, слово на правах старшего взял Артур:
– Константин – известный деловой человек, который думает о расширении своего бизнеса. В свою очередь от Георгия поступили некоторые деловые предложения, которые мы обсудим за этим столом. Нас эти предложения заинтересовали. Но, для того чтобы принять определенные решения, необходимо знать исходные условия.
Прожевав мясо, Георгий вытер губы салфеткой и чуть отодвинул тарелку.
– Артур, разве вы не рассказали, э-э-э, Константину об условиях?
– Я хотел, чтобы он получил информацию из первых рук.
– Хорошо, – хмыкнул молодой человек.
Несмотря на возраст, он держался так уверенно, что в душе Константина невольно зародились сомнения: можно ли иметь с ним дело? Чем-то этот Георгий Константинович смахивал на приснопамятного банкира Александра Кононова, который вот уже почти год сидел в американской тюрьме.
Тоже был не по годам прыткий. А где он теперь? И где деньги, с которыми он убежал за океан?
Панфилов даже улыбнулся, вспомнив о том, какую операцию он провернул в Нью-Йорке – почистил личный счет Кононова, оставив борзому банкиру мелочевку, которой хватило бы только на пару гамбургеров.
Теперь эти деньги потихоньку возвращаются в Россию и работают на Панфилова. Жаль только, что москвичи задерживают.
– Наша компания называется «ТВ-город». Она была основана в прошлом году и насчитывает в своих рядах пятьдесят шесть человек, – бодрым голосом рекламного агента, произносящего заученный текст, начал Георгий. – Я являюсь генеральным директором и владельцем-учредителем телекомпании. Мой офис находится здесь, в отеле «Интурист». После обеда мы можем подняться ко мне, провести небольшую экскурсию. Рядом с моим кабинетом располагаются также две редакции – новостная и развлекательных программ, монтажная комната и гостевая. Правда, не все эти комнаты соседствуют друг с другом. К сожалению, такова специфика гостиницы. В будущем, если все пойдет так, как я задумываю, мы арендуем этаж в одном из московских офисных зданий. Но об этом позднее. Сейчас я бы хотел рассказать о творческой стороне нашей деятельности.
– Может, не стоит о творческой стороне? – с сомнением спросил Панфилов.
– Нет, нет, это очень важно для общего понимания ситуации.
– Ну, если важно…
– Дело в том, что мы не занимаемся бизнесом в чистом виде. Точнее, у нас есть торговый отдел, но ведь вас, как я понимаю, интересует именно телевидение?
– Правильно, – кивнул Панфилов.
– Изначально я задумал создать «ТВ-город» как новостную компанию, которая собирает, обрабатывает и транслирует именно городские вести. Статистика показывает, что сейчас людей начинает больше интересовать то, что происходит вокруг них. Раньше, когда Советский Союз был закрытым обществом, окно в мир открывала только телевизионная информация, ведь за границу имели возможность ездить немногие. Сейчас люди чаще бывают за рубежом, отдыхают, работают, учатся. Они многое видят своими глазами. Информация о своих домашних новостях занимает приоритетные позиции. Где-то открылся новый магазин, где-то новая бензоколонка или аптека – это сейчас очень важно. Интересуют людей также происшествия, криминальная хроника. Всем этим занимается наша новостная редакция. Сотрудники в основном молодые, энергичные.
– Вроде тебя? – усмехнулся Константин. – Тебе сколько лет?
– Двадцать три, – без тени смущения ответил Георгий.
– У меня младший брат такой. Но это к слову. Продолжай.
– К сожалению, новостями у меня занимаются только две бригады. Могли бы и больше, но не хватает денег и техники. Наше ежедневное вещание – четыре часа. Из них новостные выпуски занимают пятнадцать минут. Делаем также одну еженедельную обзорную передачу, посвященную городской жизни, и две развлекательные, тоже еженедельные.
– Что же вы показываете в остальное время?
– Лицензионные фильмы и архивные передачи из останкинских хранилищ. У нас есть договоренность.
– Не густо, – хмыкнул Панфилов.
– Это только начало, – ничуть не смущаясь, сказал Георгий. – У нас очень перспективная компания. Недавно мы получили в Минсвязи лицензию, которая позволяет нам вести вещание на область в дециметровом диапазоне. Но пока для этого нет техники. Опять-таки все упирается в деньги.
– Сколько тебе надо?
– Для начала два миллиона долларов, – скромно сказал Георгий. – Потом, когда откроется перспектива стать общенациональным каналом, понадобится, конечно, больше. Но пока на развитие и этого хватит.
Константин потер шрам на щеке.
– Два миллиона, говоришь? Не многовато будет?
– Да нет, что вы. Это под самый обрез. Ну, хотите, поднимемся ко мне, и я вам покажу нашу технику. Вы сами убедитесь, что два миллиона – это никак не завышенная цифра.
– Хорошо, – согласился Панфилов, – коньяку еще выпьем и пойдем посмотрим на твое хозяйство.
Гостиничный номер был явно тесноват для монтажной линейки и разнообразного дополнительного оборудования, громоздившегося на длинном столе, который тянулся от стены к стене. За столом сидели два видеоинженера, над их спинами склонился молодой человек в кепке-бейсболке.
– Боря, вот с этого места. Да, вот здесь ставь метку. Вот он сказал: окружающей среды. После слова «среды» сразу обрезаем. Монтируем встык с предыдущим куском.
Артур не стал подниматься наверх, высказав резонное соображение о том, что технические подробности ему знать ни к чему. Панфилову же, как человеку, собиравшемуся вкладывать деньги, и немалые, в этот проект, стоило пройтись с Георгием.
– Вот это у нас монтажная, – объяснял владелец телекомпании. – Как видите, здесь довольно тесно. Но большего пока позволить себе не можем. Техника у нас не очень новая. Я купил в Германии у телекомпании «БНД» подержанное оборудование за полцены. Линейка типа «Юматик». Эта система, откровенно говоря, устарела, на ней почти никто не работает. Я имею в виду, конечно, ведущие телекомпании. Еще в конце восьмидесятых все перешли на систему «Бетакам», а потом, чуть позднее, появилась ее усовершенствованная версия «Бетакам-SP». На этом формате работают и первый канал «Останкино», и редакция «Вестей» на Российском канале. А «НТВ» так то вообще по полной программе упаковано «Бетакамом-SP». Но у них денег много. Мы с ними тягаться пока не можем, да и не претендуем на это.
– А что – дорогое удовольствие этот «Бетакам»? – поинтересовался Константин.
– Эспишная камера стоит тридцать восемь тысяч долларов, воспроизводящий магнитофон – тридцать, записывающий – пятьдесят, а для линейки нужны как минимум один воспроизводящий и два пишущих. Это не считая монтажного компьютерного пульта и прочего оборудования.
Показав гостю монтажную комнату, Георгий провел Панфилова по редакциям. Собственно, это были обычные конторские офисы с компьютерами, телефонами, факсами на тесно сгрудившихся столах.
Сотрудники редакции, как всякие творческие люди, много курили, пили кофе, о чем-то шумно разговаривали. В комнатах звонили телефоны, гудели компьютеры, трещали принтеры.
– Бурная у вас тут жизнь, – заметил Панфилов, заглянув по очереди в обе редакции.
– Специфика на телевидении такая, – объяснил, улыбаясь и разводя руками, владелец компании. – Постоянно где-то что-то происходит, бригады выезжают на съемки, кто-то монтируется. И вот так каждый день. Кстати, чуть не забыл насчет техники. Передатчика у нас своего нет, арендуем. А ведь для полноценного вещания требуется иметь свой собственный. Я уже присмотрел комплект. Не новый, правда, бывший в употреблении, но зато дешевле. Точнее, это два комплекта со своими транскодерами – метровый и дециметровый. Обойдутся в пятьсот тысяч.
– Я все понял. Идем вниз.
* * *
Когда Георгий вместе со своим гостем спустились в ресторан, Артур сидел за столиком уже не один. Компанию ему составлял Борис Исаакович Могилевский, в определенных кругах более известный как Боря Туз.
Они с Артуром неспешно попивали «Курвуазье» и о чем-то разговаривали. С возвращением Панфилова разговор, естественно, пошел о телекомпании. Георгий скромно молчал. Судя по тому, как он поздоровался с Борей Тузом, они были хорошо знакомы.
– Как впечатления? – спросил Туз, обращаясь к Панфилову. – Понравилось?
– Дело не в том, понравилось или нет.
– В чем же?
– Стоит на это тратить деньги или не стоит?
– Да, да, совершенно верно, – засмеялся Туз.
Смех у него был мелкий, частый, как дробь пишущей машинки.
– Условия, которые выдвинул Георгий, кстати, я до сих пор не знаю фамилии…
– Как, а разве Артур не говорил? Моя фамилия Венедиктов.
– Очень приятно, – кивнул Панфилов. – Условия, которые выдвинул Георгий, мне понятны. Это два миллиона долларов в течение месяца.
– Валютой, – добавил Венедиктов.
– Хоть наличной. – Прищурившись, Панфилов глянул на Георгия. – Это не имеет особого значения. Теперь мои условия. Во-первых, перерегистрация компании с внесением в учредительные документы двух фамилий – Георгия Венедиктова и моей. Здесь возможны варианты. Если компания будет зарегистрирована как акционерное общество, мне должен принадлежать контрольный пакет акций, пятьдесят один процент. Чем быстрее это будет сделано, тем лучше.
Венедиктов растерянно посмотрел на своих собеседников.
– Но это невозможно сделать быстро, даже если бы я принял эти условия. Перерегистрация телекомпании с изменением статуса или учредителей – процесс, требующий нескольких месяцев работы. Нужно проходить массу инстанций, ставить множество виз…
– А два миллиона баксов в течение месяца достать легко? – в свою очередь возразил Константин.
– Да, да, – неожиданно вступился за Панфилова Боря Туз. – Жорик, это как-то нехорошо. Получается, что утром деньги, а вечером стулья. Ха-ха-ха.
Он снова залился частым, мелким смехом. Отсмеявшись, он добавил:
– Надо побыстрее, Жорик.
– Но я еще не знаю всех условий.
– Все остальное вытекает из первого условия, – продолжил Панфилов, – телекомпания должна работать на меня. Детали определятся потом.
– Но это фактически означает уход телекомпании из моих рук, – растерянно произнес Георгий. – Как же так? Из-за каких-то двух миллионов?
Боря Туз снисходительно покачал головой.
– Жорик, – почти ласково сказал он, – два миллиона долларов – это большие, это очень большие деньги. В наше время люди страдают из-за гораздо меньших сумм. Требования Константина кажутся мне вполне резонными. Более того, если ты принимаешь предложенные условия, я сделаю все от меня зависящее, чтобы все твои материальные претензии были удовлетворены. Я имею в виду некоторые форс-мажорные обстоятельства. Если, например, наш друг Константин не сможет собрать вовремя требуемую сумму.
– Думаю, что смогу, – заметил Панфилов. – Но за помощь благодарю.
– Хорошо, хорошо, – быстро согласился Боря Туз, – я ведь имею в виду именно форс-мажорные обстоятельства. В этой жизни ведь всякое бывает, правда? У меня в этом деле тоже есть свой интерес. Я был бы очень, очень заинтересован в том, чтобы телекомпания развивалась быстро и динамично. Для этого, конечно, нужна консолидация наших совместных усилий.
– Боря, выражайся проще, – засмеялся Артур. – Ты не в банке и не на трибуне.
– Хорошо, хорошо… Компания, которую возглавляет Георгий, имеет большой потенциал развития. Она может выйти на общенациональный, то есть на федеральный, уровень. Именно в этом я и вижу собственный интерес. Телекомпания федерального уровня – это новые возможности. Банковский бизнес, который я здесь представляю, готов вложить в это капиталы. Однако новый уровень потребует и принципиально иных подходов в работе компании. Я имею в виду количественные и качественные изменения во внутренних структурах. Необходимо будет привлечь к работе не только перспективную молодежь, но и людей, хорошо зарекомендовавших себя на уже действующих общенациональных каналах. Я знаю, что им очень хорошо платят, на то они и телевизионные звезды. Но здесь принцип простой – мы будем платить больше. Необходимо будет разворачивать и технические мощности. Но все это в конечном счете лишь вопрос денег и времени. Когда телекомпания твердо станет на ноги на областном уровне, я готов продолжить этот разговор. А пока надеюсь на то, что все собравшиеся за этим столом будут хранить конфиденциальность.
– Я вижу в этом общий интерес, – сказал Артур. – Георгий, что ты думаешь по поводу предложенных условий?
– Я пока не готов ответить. Я не знаю… Дело в том, что мне надо… Ко мне поступают разные предложения, я должен все проанализировать.
Молодой человек глянул на циферблат болтавшихся на запястье золотых часов «Ролекс»:
– Извините, мне пора идти.
Он встал из-за стола, торопливо распрощался со всеми и покинул зал ресторана. Константин, Артур и Боря Туз остались за столом. Некоторое время они молчали.
– Озадачил ты парнишку, Жиган, – заметил Артур, вертя в руке маленькую десертную ложечку. – Воодушевления с его стороны не видно.
– А чего он ожидал? Что я сейчас достану из-под стола чемодан с баксами и вывалю ему два «лимона» за то, что он такой молодой и симпатичный? Кто он вообще такой? Откуда у него в двадцать три года эти офисы, аппаратура? Как он вообще стал владельцем телекомпании? Это ведь не убогий видеоканал у нас в Запрудном.
– Я хорошо знаю его отца, – пояснил Боря Туз. – Когда-то мы вместе работали на одном закрытом оборонном предприятии. Тогда он еще был начальником отдела. А несколько лет назад, уже в перестроечные времена, занял пост генерального директора целого объединения. Это богатая контора, очень богатая. Они сидят на экспортных заказах. Жорика я тоже знаю давно. Можно сказать, нянчил его на руках. Он всегда был очень шустрым мальчиком. Хорошие способности к математике, все схватывает на лету. Закончил «Плехановку». Отец Жорика, как вы понимаете, очень влиятельный человек. У него хорошие знакомства, связи. Отец помог Жорику зарегистрировать телекомпанию, получить все необходимые лицензии и разрешения, выделил миллионный кредит. Да, да, открывая компанию, Жорик уже имел на своем счету миллион долларов.
– Отцовский кредит – вещь, конечно, хорошая, – усмехнулся Константин, – главное, что возвращать необязательно. Но я-то ему не папик. Из-за этого он и обломался.
– Не знаю, не знаю, – пробормотал Боря Туз и добавил: – То есть я хотел сказать, что ему надо дать время для раздумий. У него ведь наверняка есть другие варианты. Давайте подождем, не будем торопить молодого человека. А сейчас я должен вас покинуть, меня ждут в банке.
Оставшись вдвоем, Панфилов и Артур обсудили некоторые текущие вопросы. Артур пообещал использовать свои связи, посодействовать в решении проблем, возникших у Панфилова с московскими партнерами, через которых проходили деньги из-за границы.
Константин также рассказал о ситуации в Запрудном. О войне, которая развернулась между группировками Порожняка и Айваза. Артур посоветовал Панфилову погасить конфликт собственными силами или, по крайней мере, постараться это сделать. Но таким образом, чтобы власть не могла приписать эту заслугу себе.
Это был бы очень крупный козырь в предвыборной борьбе.
– Найди Айваза, поговори с ним. Если ничего не получится, я займусь этим лично.
– А с Порожняком что делать?
– Тут мне сложнее. За Порожняком стоит крупная фигура, Шурик Захар. А он таких, как я, не жалует. Все мы для него лаврушники. В общем, с «синими» действуй на свое усмотрение. Если понадобится, применяй силу. Но аккуратно.
Во время этого разговора они еще не знали, что Порожняк мертв, а Айваз на время покинул Запрудный. Происходили в городе и другие события.
