Глава 23
Жиган оставил кооперативную «Волгу» на дороге и отправился в здание конторы, обходя ямы, колдобины и кучи ржавых труб. Всю дорогу сюда за ним следили. Это наверняка были те же люди, которые стреляли по кухонному окну.
Они и не собирались скрываться. Зеленый «Москвич» держался на небольшом расстоянии за «Волгой», чуть отставая на прямых участках и нагоняя на поворотах.
В зеркало заднего вида Жиган хорошо видел преследователей, хотя ему, конечно, трудно было разобрать их лица. В машине сидели двое.
Обходя препятствия на пути к бывшему зданию райсельхозтехники, где сейчас располагался кооператив, Жиган видел, как его преследователи вышли из машины и закурили. Тот, что сидел за рулем, был высокого роста, с густой копной темных волос на голове. Второй – коренастый, приземистый.
«Ладно, потопчетесь», – с ненавистью подумал Жиган, на всякий случай нащупав «ТТ» за поясом. Хорошо, что он тогда прихватил оружие у Битюга. С пушкой все-таки спокойней.
Он подошел к запертой двери и несколько раз нажал на кнопку звонка. В это солнечное воскресное утро в конторе дежурил один Терентий. Жиган услышал за дверью его шаги, потом шум стих.
Все понятно, разглядывает посетителя через дверной глазок.
– Кто там?
– Да я это, я, не видишь, что ли?
Лязгнул засов, дверь распахнулась. Сонный Терентий одной рукой протирал глаза, другой держал охотничье ружье.
– Что это тебе не спится? – недоуменно спросил он.
– Большаков не звонил? – проходя мимо Терентия в здание, спросил Жиган.
– Нет, только козлы какие-то все утро спать не давали.
– То есть?
– Позвонят и молчат в трубку. И так раза три. Ну я телефон и выключил.
– Значит, ты ничего не знаешь?
– А что я должен знать?
– Лаврушники Большакова в заложники взяли.
– Да иди ты!
– Я что – похож на шутника?
Измятая физиономия Терентия вытянулась.
– Зачем?
– Бабки требуют.
– Так мы же каждый месяц башляем.
– Значит, им мало. Хотят крупный единовременный взнос получить. Наверное, главный лаврушник решил себе новую тачку купить.
– Ну уроды! – возмущенно воскликнул Терентий. – Только успели отбиться, опять наехали. А кто такие?
– Они не представлялись. Одно знаю точно – лаврушники. Судя по выговору – азербайджанцы. Возможно, те, что с Пантелеем связаны. Я с ними по телефону базарил.
– Откуда они узнали номер твоего телефона?
– Ты что, Терентий, еще не проснулся? Я ж тебе сказал – Большаков у них.
– Какой уж тут сон? – пожаловался Терентий и громко зевнул. – Что ты собираешься делать?
Жиган достал из-под стола в конторе «дипломат» шефа, набитый какими-то документами. Документы посыпались на пол. После чего Терентий встревоженно воскликнул:
– Там же договора, шеф за них голову снимет!
– Шеф эту голову раньше потеряет, если я не привезу деньги вовремя. Где ключ от сейфа?
Терентий вытащил из кармана связку ключей, протянул их Жигану. Тот открыл сейф и стал аккуратно складывать в «дипломат» пачки денег.
Здесь были купюры разного достоинства, от рубля до сотни. Некоторые банковские упаковки были перетянуты резинками. Собралось что-то около двадцати тысяч.
– Мало, – сказал, пересчитав, Жиган.
– А сколько им надо?
– Двадцать пять штук. Еду к шефу домой, у него в гараже еще есть.
– Я с тобой, – решительно сказал Терентий.
– Ни хрена, – отрезал Жиган.
– Почему?
– Я должен быть один.
– Ну и что, пошли они в жопу! Вдвоем мы там такой шухер наведем.
– Никакого шухера. Наведем, только в другой раз. Сейчас надо сделать все так, как они требуют.
– Слушай, я тут подумал. – Глаза Терентия жадно заблестели. – Тут целая куча бабок. Может, пошлем всех подальше, заберем чемодан и на ходы? Пристроимся где-нибудь за Уралом, опять же у меня там знакомые есть.
Жиган посмотрел на друга, как на лунатика.
– Ты что – белены объелся?
– Чего?
– А если бы меня так киданули, ты бы тоже с бабками сбежал?
– Так ведь то ж – ты.
– В армии я другому учился.
– Не понимаю, зачем тебе из-за какого-то фраера жизнью рисковать. Ты ведь тоже зону топтал, знаешь, что почем.
– А что, человека вот так заживо на съедение лаврушникам отдавать – это по понятиям? Если б тебе нужны были его бабки, давно мог бы взять и свинтиться.
Терентий помрачнел.
– Ладно, Жиган, считай, что я пошутил.
– Ну и шуточки у тебя, пацан. Лучше проводи меня до машины. Там пара черных за мной притащились.
– Что?
Терентий подхватил ружье, проверил патроны, щелкнул курками.
– Да я им бошки снесу, пусть только сунутся.
– Они сейчас вряд ли полезут. Но ты поглядывай.
Жиган и Терентий вышли из конторы, осмотрелись и зашагали по двору. Пассажиры зеленого «Москвича» заняли свои места в автомобиле. Терентий демонстративно держал ружье направленным в их сторону.
«Москвич» тут же взревел мотором, развернулся и исчез.
– Да они же ссыкуны, – нервно засмеялся Терентий, увидев, как удаляется машина преследователей. – Только ствол увидели – и сразу на ходы. Слушай, Жиган, а может, все-таки поедем вместе?
– Делай, что тебе сказано, – не терпящим возражения голосом сказал Жиган. – Если ты мне понадобишься, я тебя сам найду.
Он сел в «Волгу», бросил чемодан с деньгами на заднее сиденье и отправился к дому Большакова.
Ключи от гаража шеф кооператива отдал ему еще в первый день работы вместе с ключами от машины. В гаражной яме Жиган нашел вмурованную в бетон железную дверцу.
Замок тайника был прост. Он открывался обыкновенным торцевым ключом.
Здесь лежало еще несколько пачек денежных купюр. Очевидно, Большаков держал их при себе на черный день. Отсчитав пять тысяч и положив их в чемодан, Жиган запер гараж и вернулся в машину.
Зеленого «Москвича» за собой он больше не видел. Возможно, преследователей спугнул Терентий, а может быть, они получили указание по телефону. Во всяком случае, путь к насосной станции он проделал в одиночестве.
* * *
Станция располагалась километрах в десяти от города на берегу небольшой чистой речушки. Она включала в себя несколько огороженных невысоким каменным забором одноэтажных строений, все пространство между которыми было густо засажено деревьями и кустарниками.
Жиган знал, что районные власти давно не использовали эту станцию, но поддерживали ее в рабочем состоянии. Обычно здесь дежурил сторож, какой-нибудь дедуля – божий одуванчик.
Когда «Волга» остановилась перед железными воротами, из маленькой будки навстречу Жигану вышел не дряхлый сторож, а здоровенный плечистый азербайджанец, державший в руках – ни много ни мало – автомат Калашникова. Правда, это был не обычный армейский «АК-47» или «АКМ-74», а короткоствольный «АКС-74У» калибра 5,45 мм.
Когда-то Жигану доводилось стрелять из такого автомата. Хлопушка, конечно, кучность низкая, быстро нагревается, «плюется», но патроны у него мощные. В ближнем бою это оружие очень опасно.
«Вооружились, сволочи, – подумал Жиган, который сам был неравнодушен к оружию. – У этого – „аксушка“, у тех – „ТТ“ с глушаком. Против них с голыми руками не попрешь».
Еще при подъезде к станции Жиган вытащил свой пистолет из-за пояса и спрятал его под сиденьем пассажира. Следом за громилой-азербайджанцем из сторожки вышел еще один охранник.
Этот был русским. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы с уверенностью сказать – ему пришлось немало оттрубить по зонам. Пальцы в синих перстнях-татуировках, кожа на лице землистого оттенка, взгляд слегка очумелый.
У второго охранника автомата не было, но Жиган заметил торчащую из-за пояса рукоятку пистолета и машинально отметил: «Тоже „ТТ“».
Азербайджанец стоял чуть поодаль. Второй напарник подошел к «Волге» со стороны водителя и открыл дверь.
– Вылазь, – сиплым прокуренным голосом сказал он. – И клешни подними.
Чувствуя направленный на себя ствол «аксушки», Жиган осторожно вышел из машины и поднял руки.
Охранник принялся выворачивать его карманы, но не обнаружил ничего, кроме сигарет и спичек. Потом он обыскал Жигана сверху донизу, проверил бардачок и даже сунул руку под кресло водителя.
Жиган мысленно похвалил себя за то, что спрятал пистолет в другом месте. Охранник то и дело поправлял торчавшую из-за пояса волыну, которая ему явно мешала. Увидев на заднем сиденье «Волги» чемодан, он вытащил его и открыл с такими предосторожностями, будто там могла быть спрятана бомба.
Увидев аккуратно уложенные пачки денег, бывший зек осклабился.
– Лавэ на месте.
Потом он панибратски похлопал Жигана по плечу.
– Заезжай. Тачку поставишь за воротами, дальше пойдешь пехом.
Две железные половинки ворот, покрытых облупившейся серой краской, со скрежетом распахнулись. Жиган въехал на территорию станции, вынул ключи из замка зажигания и, захватив с собой чемоданчик, вышел из машины.
Неподалеку на густом зеленом газоне стояла новехонькая, сверкающая заводским лаком черная «Волга» с распахнутыми дверцами. В кресле шофера, лениво покуривая, сидел потный чернявый тип в расстегнутой до пояса рубашке. Почесывая волосатую грудь, он абсолютно равнодушно посмотрел на Жигана.
«Интересно, где зеленый „Москвич“, котоpый висел у меня на хвосте?» – подумал Жиган.
Словно отвечая на его мысленный вопрос, за воротами станции раздался шум двигателя подъезжающего автомобиля. Там сидели двое уже знакомых Жигану субъектов, которые перебросились несколькими фразами с охранниками.
Потом азербайджанец махнул рукой, и его напарник из бывших зеков приблизился к Жигану.
– Хату прямо по курсу видишь? – произнес он. – Там тебя давно ждут. Твое счастье, что ментов на «хвосте» не привез, а то бы я тебя сразу завалил.
Жигану так и хотелось сказать: «Бодливой корове бог рогов не дал», но он промолчал.
Шагая по тропинке между деревьев к небольшому домику, он кожей чувствовал, как за ним наблюдает несколько пар глаз.
Что они себе вообразили? Тоже мне режимный объект.
Возле двери домика сидел на корточках, изнывая от жары, еще один охранник. Рядом с ним на траве лежал пистолет. Когда Жиган приблизился к нему, охранник с неожиданной резвостью вскочил и, помахивая пистолетом, оценивающе посмотрел на гостя.
– Ну что, еще раз обыскивать будешь? – усмехнулся Жиган.
Охранник, бегло ощупав посетителя, распахнул перед ним дверь.
– Заходи.
Под низким потолком стояла приятная прохлада. Жиган оказался в большой комнате с двумя распахнутыми настежь окнами. Посреди комнаты располагался широкий стол, за которым два человека играли в нарды.
На подоконниках сидели двое. Одного из них Жиган знал, это был подручный Пантелея по кличке Борисик. Второго, кавказца с коротко стриженными черными волосами и невероятно большим крючковатым носом, он прежде не видел.
Один из игроков, не отрывая взгляда от фигур, с сожалением сказал:
– Придется доиграть в другой раз.
В его голосе слышался легкий кавказский акцент. Да и вся внешность выдавала в нем уроженца солнечного юга: коротко остриженные черные жесткие волосы, нос с заметной горбинкой, смуглая кожа, темные, с поволокой глаза.
Но стилем в одежде он явно стремился походить на американца: новенький фиpменный джинсовый костюм «варенка» и вызывающе шикарные ковбойские остроносые сапоги. Ни дать ни взять – ковбой с рекламы «Мальборо», только шляпы не хватает.
Внешность его напарника за столом была попроще. Вполне обыкновенный советский служащий в сером, помятом на сгибах пиджаке и скромной обувке отечественного производства.
Потирая рукой голову с заметной проплешиной на макушке, он заметил:
– Все равно ты проиграл.
Кавказец оценил позицию и с горячностью южанина воскликнул:
– Кто проиграл? Я проиграл? Зачем неправду говоришь?
Их поведение начало уже действовать Жигану на нервы, хотя он понимал, что нужно держать себя в руках. Особенно раздражал его кавказец, который неторопливо достал из кармана пачку сигарет, размял одну тонкими длинными пальцами и сунул в рот.
Его напарник услужливо достал из кармана пиджака зажигалку и чиркнул кремнем. Пыхнув табачным дымом, кавказец наконец обратил свое внимание на гостя.
– Покажи лавэ, – сказал он не здороваясь.
Жиган подошел к столу, положил на него чемодан и щелкнул замками. Кавказец глянул на пачки денежных купюр, одобрительно хмыкнул.
– Сан Саныч, пересчитай.
Лысеющий субъект с внешностью совслужа придвинул к себе чемодан и стал тщательно пересчитывать купюры в каждой пачке.
– Все деньги на месте, – не выдержав, сказал Жиган, – можете не пересчитывать.
– Э, дорогой, – лукаво улыбнулся кавказец и помахал пальцем, – ты что, русскую поговорку забыл? Деньги счет любят.
Закончив, Сан Саныч закрыл крышку чемоданчика и передвинул его кавказцу.
– Все верно, Мамед.
Услыхав это имя, Жиган пристально посмотрел на обладателя джинсового костюма и ковбойских сапог.
– Так это ты – Мамед?
– Слышал мое имя? – самоуверенно ухмыльнулся кавказец. – Интересно, где?
– Люди говорят.
– И что же они обо мне говорят?
– Разное.
Тонкие губы кавказца скривились в брезгливой усмешке.
– Разное – это плохо. Люди должны говорить обо мне только одно – хозяин города.
– Что ж ты на эту станцию зашился?
– Предосторожность, дорогой, никогда не мешает. Люди у нас завистливые, власть и деньги не любят. Или ты думаешь по-другому, Жиган?
– Ничего я не думаю. Где мой брат?
– Смотри какой шустрый, – засмеялся Мамед. – Мы еще с одним делом не успели разобраться, а ему брата подавай. Подожди пока, Жиган, дай я на тебя посмотрю.
– Я не лошадь на ярмарке, чтобы мне в зубы заглядывать, – с вызовом сказал Жиган. – Где Игнат?
Мамед, чувствуя себя хозяином положения, небрежно махнул рукой.
– Сан Саныч, это у них семейное, наверное. Все время от меня чего-то хотят.
Он обратился к Жигану:
– Нет, дорогой, будешь делать то, что я захочу.
Жиган едва не заскрипел зубами. «Скотина, долго мне еще с тобой мурыжиться?»
Кулаки его сами собой начали сжиматься, в глазах полыхнул яростный огонь. Заметив перемену в поведении гостя, охранники тут же насторожились. Борисик демонстративно вытащил из-под куртки пистолет и положил его себе на колено.
– Спокойно, – сказал Мамед, – не дергайтесь. Нервничает человек, это понятно, за брата беспокоится. Как это говорится? Кровь людская не водица. У нас в Баку тоже родственников любят. Ты за что сел, Жиган?
– Не твое дело.
– Грубишь, да? – засмеялся Мамед. – Так я не обижаюсь. Воспитания многим не хватает. Думают, если с ними вежливо разговаривают, можно хамить. А потом ползают на коленях, целуют пятки. Вот и брат твой тоже…
Вскипев, Жиган едва не бросился на Мамеда. Борисик тут же вскочил с подоконника и направил на гостя пистолет.
– Стоять! – рявкнул он.
Мамед нервно засмеялся.
– Ты с ним не шути, Жиган. Махну пальцем, он из тебя мелкую крошку сделает. Гусейн, приведи карася.
Второй охранник, держа в руке пистолет и не спуская тяжелого взгляда с Жигана, прошел к двери.
– Вижу, дорогой, как ты зол на нас, – все с той же улыбочкой произнес Мамед, – но мы тебя не боимся. Ни у меня, ни у Сан Саныча оружия нет. Но я знаю, что будешь вести себя спокойно. Тебе ведь хочется узнать про брата, правда?
Дверь за спиной Жигана скрипнула. Кавказец-охранник толкнул через порог Большакова.
У председателя кооператива был такой вид, словно он только что вышел из окружения: голова перевязана грязным окровавленным бинтом, нет, даже не бинтом, а просто куском материи, который когда-то был майкой, на лице ссадины и кровоподтеки, синяк под глазом, распухшая скула, разбитые кровоточащие губы.
Он растирал запястья рук, на которых виднелись следы от наручников. Сами браслеты небрежно вертелись на пальце Гусейна.
– Костя, – с явным облегчением выдохнул Большаков, увидев Жигана. – Слава богу, ты приехал. А деньги привез?
– Он все привез, дорогой Андрей Иванович, – спокойно сказал Мамед. – Так что вы зря сопротивлялись.
– Я не сопротивлялся, – дрожащим голосом произнес Большаков, – это ваши люди меня били. Особенно он.
Гусейн, в адрес которого были обращены последние слова шефа кооператива, довольно засмеялся, обнажив в улыбке огромные, как у кролика, передние зубы.
– Может, вы хотите, чтобы он перед вами извинился? – участливо полюбопытствовал Мамед. – Не получится. Гусейну воспитания не хватает.
– Ничего мне от вас не надо, – угрюмо проговорил Большаков.
– Домой, наверное, хотите, Андрей Иванович? Но еще рановато. Мы одно важное дело не закончили.
– У меня больше нет денег.
– Речь не об этих жалких копейках. – Мамед брезгливо притронулся пальцем к чемодану, лежавшему рядом с ним на столе.
Потом он неожиданно обернулся и посмотрел на Борисика.
– Опусти ты пистолет, наши гости не собираются воевать. Ведь правда, Андрей Иванович?
Борисик неохотно выполнил указание Мамеда и снова уселся на подоконник.
– По закону восточного гостеприимства, Андрей Иванович, я должен пригласить вас сесть. Но, к сожалению, у нас нет стульев. Надеюсь, вы на меня не обижаетесь за то, что приходится стоять?
– Что вам надо? – мрачно спросил Большаков, прикладываясь рукой к окровавленной повязке на голове.
Мамед обратился к своему подельнику.
– Давай бумаги. Кстати, Андрей Иванович, забыл вас познакомить. Это Александр Александрович Пепеляев. Для близких просто Сан Саныч. Он работает в городской нотариальной конторе адвокатом.
Пепеляев достал из-под стола тонкую кожаную папочку, извлек из нее несколько листов бумаги, ручку и печать в коробочке.
– Простая формальность, – сказал Мамед, – нужно скрепить договор подписями, и дело сделано.
– Что это? – спросил Большаков.
Жиган заметил, что его шеф едва стоит на ногах. Очевидно, сказывались бессонная ночь, страшное нервное напряжение и избиения, которым его подвергли похитители.
– Обыкновенный договор, – ответил Мамед. – Мне очень нравится ваш кооператив. Как это принято теперь говорить – перспективный бизнес.
– Вам нужна доля?
– Нет, – лукаво засмеялся азербайджанец, закуривая новую сигарету. Окурок предыдущей он раздавил на полу носком ковбойского сапога. – Доля – это мало. Сейчас вы подпишете договор, по которому передадите мне права учредителя. Сан Саныч, все готово?
– Да.
– Берите ручку, Андрей Иванович, и подписывайте.
– А если я откажусь?
– Ну зачем вам лишние неприятности, Андрей Иванович? – с мягким укором сказал Мамед. – Вам и так пришлось натерпеться. А все из-за своего упрямства. Не беспокойтесь, я вас возьму на какую-нибудь хорошую должность. Например, бухгалтера. Соглашайтесь, Андрей Иванович, и зарплата хорошая, и головной боли меньше. У вас ведь болит голова, правда?
Большаков медлил. Тогда Мамед коротко кивнул головой Гусейну, и охранник нанес короткий, почти без замаха удар в живот Большакову. Издав глухой стон, тот согнулся пополам, закашлялся.
– Согласны? – спросил Мамед.
– Нет, – прохрипел Большаков.
– Убью собаку! – воскликнул охpанник.
Гусейн снова замахнулся, но Мамед жестом руки остановил его. Услышав голос охранника, Жиган понял, что именно Гусейн разговаривал с ним по телефону. Те же хриплые интонации, тот же грубый кавказский акцент.
– Я ничего не буду подписывать, – с неожиданным упрямством повторил Большаков. – Можете меня убить или отpубить мне pуки.
– Это интересное предложение. Я над ним подумаю. А пока вами займется Гусейн.
Большаков только-только начал выпрямляться, когда охранник ударил его ногой в пах. Жиган больше не мог смотреть на это избиение.
Одним прыжком он оказался рядом с Гусейном и нанес ему прямой короткий удар справа в голову. За ним последовали еще несколько ударов по корпусу, и Гусейн тяжело, словно куль, рухнул на пол.
Жиган в ярости стал пинать его ногами, позабыв обо всем, что происходит вокруг.
А зря.
Борисик даром времени не терял. Он подскочил к Жигану сзади и врезал ему рукояткой пистолета по затылку.
Минутная вспышка ярости дорого стоила Жигану. Перед его глазами вспыхнули разноцветные огни, потом все разом померкло и погрузилось во мрак.
Потеряв сознание, он упал рядом с противником, которого свалил несколько секунд назад.
