Глава 15

«Тропический Париж», как иногда чопорно называют столицу штата Амазонас, удачно уместился почти в самой дельте впадения реки Рио-Негро в Амазонку. Манаус, немаленький портовый город, осчастливленный ко всему прочему и аэродромом, весьма гостеприимно встречал тех, у кого туго набиты кошельки. Желающих потратить деньги на развлечения в этой экзотической стране всегда было немало. Причем многие полагали, что захватывающие приключения начнутся с ними сразу же, как только они ступят на бразильскую землю.

Окраины Манауса, однако, представляли собой весьма обыденные трущобы, единственной достопримечательностью которых был окружавший это убожество великолепный пейзаж. У подножия могучих деревьев снизу густо зеленели кусты гевеи. На одной из подобных окраин, обращенных в сторону Рио-Негро, располагался небольшой частный аэродром. В основном он эксплуатировался как перевалочная база для самолетов типа «Сесна» и прочих воздушных малолитражек. Удобная тихая речная заводь была идеальным местом для такого аэродрома, во-первых, из-за удобного места для посадки. Возле миниатюрной «Сесны» суетились два человека, торопливо набивавшие ее салон всякой всячиной явно армейского предназначения. Подвесной мотор уверенно торчал из-под фюзеляжа, а «заряженные» парашюты в полной боевой готовности лежали под сиденьями, искусно замаскированные разнообразными чемоданами и сумками с пестрящими на них всевозможными таможенными марками. Полная боевая выкладка была упакована в водонепроницаемые чехлы и аккуратно сложена в специальные контейнеры, которые находились за сиденьями практически в самом хвосте самолета. Кроме того, здесь имелись и спасательные лодки: в общем, всего этого снаряжения вполне хватило бы для целого стрелкового подразделения ВДВ России.

Никитенко уже успел познакомиться с пилотом «Сесны». Парень оказался весьма разговорчивым, компанейским. Потаскав ящики, парни решили немного отдохнуть.

– Как тебе погодка? – в паузе после транспортировки очередного ящика на борт самолета поинтересовался Никитенко.

– Погодка ничего, – незамедлительно ответил пилот, также порядком уставший от тяжелой работы. – Я бы даже сказал, что лучше желать было бы грешно. Знаешь, солнышко, ветерок небольшой, да еще и не парит… Благодать для пилота! Ведь это «корыто», – он махнул в сторону «Сесны», – все капризы погоды чувствует!

– Да уж, – кивнул лейтенант.

Никитенко хотел было еще что-то сказать, но вдруг мигом прикусил язык и жестом показал пилоту, чтобы тот тоже молчал.

В десятке шагов от них маячил некий господин весьма запоминающейся наружности. Как и когда он подошел, никто из двоих россиян и не видел. Никитенко, как человек наблюдательный, сразу заметил одну интересную особенность – в темной шевелюре субъекта четко видна была светло-русая прядь. Этот человек вообще производил странное впечатление, несмотря на то что держался дружелюбно и всем своим видом показывал, что ему явно что-то нужно от этих двух незнакомцев.

– Прошу простить меня за то, шо так бесцеремонно вклиниваюсь в вашу беседу, – начал издалека незнакомец.

– Ничего страшного, мы все равно уже закончили, – лейтенант Никитенко постарался, чтобы его голос звучал как можно более безразлично, при этом не забыв изобразить легкий украинский акцент.

От него не укрылось, что их случайный собеседник тоже говорил с украинским произношением. Пилот благоразумно молчал. Хотя он тоже был способен неплохо сымитировать выговор уроженца «вильной Украины», однако интуиция подсказывала, что делать этого пока не стоит.

– Понимаете, я же сам с Украины. Эмигрант! – незнакомец возбужденно тараторил, как солдат срочной службы при встрече с земляками. – Я же ж тут уже обитаю, почитай, двенадцать лет. А шо такое жить на чужбине, вы, хлопцы, понимаете, а?

– Ну да, – кивнул лейтенант, догадываясь, что парой фраз разговор не ограничится.

– Да, гляжу я на вас и даю гарантию – вряд ли вы это понимаете. Это ж надо прочувствовать. А тут мне мои знакомые говорят, шо, мол, приехали туристы с Донецка. Я тут, знаете ли, частенько самолеты арендую. Думаю, дай подойду, поздороваюсь с «земелей», узнаю, шо там на Украине делается…

– Так вы с Донецка? – Никитенко чувствовал, что за всеми этими расспросами скрывается нечто большее, чем патриотическое любопытство.

– Ну! – незнакомец начинал играть на повышение тона. – Слышь, но мне дуже интересно – а кто сейчас тренирует «Шахтер» донецкий?

– Не знаю. По-моему, тот, кто и был! – вот когда Вячеслав Никитенко пожалел, что никогда не интересовался футболом.

– А, ясно, – в голосе незнакомца сквознул неуловимый холодок. – Ну, а когда в Донецке метро пустить обещали?

– Да вот на днях, так сказать, и пустят. – Пилот-таки не сдержался и пришел на помощь слегка трухнувшему после такого явно дознавательского вопроса Никитенко.

– Ага. – По тону незнакомца было видно, что у него еще много вопросов подобного рода. – Ну а как там у нас на Украине дела политики? За кого вы голосовали на выборах в Центральную Раду? Уж не за Партию регионов ли?

– Да нет, за блок Тимошенко, – откровенно съязвил Никитенко. Он был настолько же чужд политике, насколько пилот, скажем, ботанике, но все же считал необходимым по возможности быстро реагировать на задаваемые вопросы и отвечать незнакомцу в рамках безопасных вольностей. Однако лейтенант чувствовал, что с каждым ответом он выдает себя с головой.

– Ага, то ясно. – Глаза незнакомца после каждого вопроса становились все более насмешливыми.

Военврач уже начинал осязать угрозу крушения своей легенды и лихорадочно думал, что бы такое предпринять и ненароком оборвать беседу и дать им с пилотом возможность с наименьшими потерями ретироваться от назойливого «земляка». Если так пойдет и дальше, то вся легенда полетит ко всем чертям. Однако тот продолжал наседать:

– Вы, конечно, звиняйте, но меня интересует еще вот какой вопрос – какая сейчас зарплата по регионам в Украине? Ну хотя бы по Донецку?

– Средняя – пятьсот гривен, – с остервенением бросил пилот.

Он вообще не представлял себе, сколько составляет одна гривна, однако был абсолютно уверен, что живой человек в любой стране не должен получать зарплату менее полутысячи в местной валюте.

Незнакомец, почти уже откровенно издеваясь, хотел было добить подозрительную парочку «украинцев» каким-то уж очень забористым вопросом, но тут военврач проявил истинную военную смекалку. Отвечая на предыдущий вопрос, он заметил на расстоянии вытянутой руки два небольших ящика, небрежно поставленных друг на друга. Осторожно отодвинув носком своего военного берца один ящик, он незаметным движением ноги толкнул его в сторону. От такого резкого толчка верхний ящик накренился и с грохотом упал на асфальт.

– А, черт! – Никитенко тут же поспешил завершить дискуссию, пока их с пилотом полностью не разоружили «точечной информационной бомбардировкой». – Вы уж нас извините, дел выше крыши! Приятно было пообщаться, но видите – нам еще работать и работать.

– Да нет, все нормально, работайте, ребята. Был рад поговорить с земляками! – неожиданно хохлятский акцент в голосе незнакомца полностью испарился. Зато в последних словах сквозила почти неприкрытая усмешка. Видимо, результат беседы его удовлетворил, он развернулся и мерно зашагал в направлении припаркованного невдалеке джипа.

«А ловко он нас прокачал, сволочь!» – расстроенно подумал Никитенко, вместе с пилотом завершая приготовления и загружая оставшиеся вещи на борт самолета.

– Дотошный парень, – лаконично изрек пилот, передавая лейтенанту очередной тюк. – Такой и камень разговорит, не то что донецких бизнесменов.