Глава 8
Малиновое солнце переваливалось за серый срез тучи. Ласковая волна переливалась всеми оттенками аквамарина. Белоснежные чайки пикировали и подхватывались у самой воды. Роскошная мотояхта, оставляя за кормой ровный пенный след, отходила от небольшого курортного городка на берегу Красного моря. По правому борту медленно проплывали скалы, искусственные сады и белоснежная громада гостиницы, в которой и нашел приют свергнутый диктатор со своей камарильей.
Сам Александр Арзибекович сидел на носу в шезлонге, с напряженным видом цедил виски и слушал сына Адилбека.
– Не понимаю, папа, чего ты так из-за этого дурака Латыпова разволновался? – увещевал Адилбек почти ласково. – Ведь все у нас хорошо: вон, все мировые СМИ уже третий день на ушах. Я сегодня в Интернете смотрел: запрос «Союз за стабильность» занимает первое место по количеству запросов во всех поисковых системах. Значит, все поверили, что такая экстремистская группировка действительно существует и что плавучие мины…
Экс-руководитель страны нетерпеливым жестом прервал монолог сына.
– Ну, появилось это обращение экстремистов на YouTube. Ну, просмотрело его там несколько сотен тысяч человек. Ну, поверили на какое-то время… Но ведь Латыпов прислал еще одно видеообращение, и притом адресованное не так называемому мировому сообществу, а лично мне, законно избранному руководителю страны. Мол, «на дно залягу», «такая операция дорогого стоит»… Шантажист, а? Ты представляешь, какой чудовищный скандал начнется, если эта запись будет обнародована? На том же YouTube, например. Да нас с тобой местный черножопый президентишка на своем личном самолете в так называемую Гаагу отправит, только бы с Западом и с Москвой отношения не портить!
– Ты же ему лично столько денег дал, – возмутился сын.
– Ну и что? Если он экономические санкции получит – тут жареным может запахнуть!
Официант в матросской форме сменил ставшую теплой бутылку на запотевшую, поправил вазу с фруктами и выгнулся знаком вопроса – мол, еще что-то?
– А что у этого Латыпова конкретного может быть? – Адилбек кивком попросил подавальщика удалиться.
– Все. Ведь те мины вниз по течению он и отправлял. Да и расстрел свадьбы в аиле он организовал…. Вместе с этим тупорылым уродом.
– Ты про Абуталипа?
– А то про кого же еще?
– И чем это плохо? Террористы-северяне из «Союза за стабильность» взорвали каких-то грязных баб в лагере беженцев, южане ответили расстрелом свадьбы. Папа, сейчас же там резня по полной программе начнется! – Адилбек возбужденно заходил по палубе. – Ты ведь сам этого хотел. А Латыпова бояться не стоит. Подумай, что он скажет? Что является террористом, причастным к массовым убийствам…
– …после чего сразу же скроется. Или пообещает прийти куда надо с повинной, – резко перебил бывший диктатор. – Или придумает еще какой-нибудь ход: мол, я всего лишь исполнитель, меня запугали, а настоящий заказчик – президент страны. Ведь факты у него совершенно неопровержимые, понимаешь? Сынок, ты действительно такой идиот или только прикидываешься?
– А что? – Адилбек быстро опрокинул рюмку виски и заморгал непонятливо.
– Ведь на всей этой истории со взрывами и расстрелами можно заработать деньги. Очень много денег, – молвил Александр Арзибекович сухо и отчетливо – будто дрессировщик щелкнул шамберьером над ухом бестолкового животного.
Яхта неспешно переваливалась с волны на волну. Через открытый световой люк машинного отделения донеслись глубокие вздохи двигателя. Миновав залив, яхта взяла курс к южной оконечности мыса.
Сын угрюмо смотрел на пологий песчаный берег, мучительно переваривая информацию.
– Сколько же он хочет за молчание? – наконец спросил он.
– Пока неизвестно. Но, видимо, немало… Несколько миллионов долларов как минимум.
– Так ведь это мусор, а не деньги! – раздраженно отмахнулся Адилбек. – Проще заплатить…
– Не проще. Аппетит, как говорится, приходит во время еды. Сегодня ему захочется… ну, пять или шесть миллионов долларов. А где гарантия, что завтра он вновь не станет меня шантажировать: мол, уважаемый Александр Арзибекович, у меня тут еще кое-какая информация появилась о взрывах, да и копии предыдущих записей остались, за которые вы уже заплатили… Мол, заплатите мне два раза по столько же. Что тогда? Быть его дойной коровой всю жизнь?
Адилбек замолчал; слова отца прозвучали справедливо. Устроившись у перила, он долго и задумчиво смотрел вдаль. Берег неотвратимо отдалялся. В вечерней дымке берега постепенно таяли нарядные коттеджи, темные эллинги со швертботами.
– В таком случае от Латыпова придется избавиться, – наконец молвил сын.
– Дошло наконец до идиота… – хмыкнул свергнутый президент. – Вот тебе и придется от всех их избавиться.
– От Латыпова и… Абуталипа? – спросил Адилбек, промакая салфеткой распаренное лицо.
– От Латыпова и Чингиза, – весомо поправил Александр Арзибекович.
– А от Чингиза-то зачем? Он ведь пока вроде бы верен тебе. Я ведь сам его личное дело недавно читал!
– Вот именно – «пока что верен». Обо всем, что происходит в моей стране, Чингизу известно не меньше, чем Латыпову. Если не больше. И теперь, когда Латыпов оказался змеюкой, пригретой на моей груди, я не могу быть уверенным, что и Чингиз не окажется таким же подонком. Понимаешь, в чем дело… Он ведь умный. И хитрый. А прикидывается здоровым и бесхитростным дурачком. Чингиз – человек с двойным дном, словно контрабандистский кофр. И никакое досье, никакие спецпроверки этот тайник вскрыть не в силах. Да, пока он мне верен, потому что ему это выгодно. Но где гарантия, что завтра он не переметнется к тому, кто заплатит больше меня?
– И что ты предлагаешь?
Александр Арзибекович тяжело поднялся с шезлонга, прошелся по палубе, разминая ноги. Стал напротив Адилбека и хищно уставился на него.
– Вот это уже другой разговор, – негромко промолвил бывший диктатор. – Вот это мне уже нравится. А предложение мое следующее. Первое. Завтра через Анкару и Ташкент вылетаешь к нам. В аэропорту тебя встретят наши люди и тут же отвезут в горы, к Абуталипу. Встретишься с Чингизом. Дашь ему денег… вроде как за образцовое выполнение моего задания. Немного, тысяч четыреста. И пообещаешь в десять раз больше, когда он предоставит мне этого шакала Кунана вместе со всеми его видеофальшивками, которыми он вздумал меня шантажировать. Дальше. Самому Абуталипу тоже дашь денег, не скупясь, пусть продолжает нагнетать истерию. Ну, парочка красочных расстрелов или взрывов на рынках, массовые беспорядки… Отравления какие-нибудь тоже не помешают. Народ сперва следует деморализовать, а потом нагнать паники. Вот тогда о «сильной руке» и вспомнят, вот тогда и поймут, чем оборачивается так называемая демократия! Да, вот еще что: пусть люди Абуталипа обязательно устроят массовые погромы среди так называемых «русскоязычных». Только покровавей. Надеюсь, после этого мне удастся убедить кое-кого в Москве, что я, и только я смогу остановить этих погромщиков. И обязательно выходи со мной на связь каждый вечер. Успехов тебе, сынок.
…Спустя двое суток сын экс-руководителя уже был на засекреченной базе бывших «эскадроном смерти» в высокогорном районе республики. Как и следовало ожидать, Адилбека Александровича встречали словно наследного принца. Абуталип оперативно разослал по окрестным аилам и высокогорным пастбищам своих бандитов за съестным и спиртным, и начался фантастический загул. Бешбармак, жареные бараньи яйца, плов, шашлыки, копченая жеребятина, манты, водочное и коньячное изобилие…
Гулянка в честь дорогого гостя длилась почти сутки. Адилбек старался много не пить – сидя во главе стола, он прислушивался, присматривался, пытаясь определить, чего можно ожидать от этих внешне приятных и гостеприимных людей.
Застольный разговор с Чингизом ничего не прояснил: как и обычно, порученец отца был подчеркнуто вежлив, невероятно корректен и в меру подобострастен. О бывшем полковнике Кунане Латыпове он сообщил лишь то, что уже было известно самому экс-диктатору: да, получил от него видеозапись, сделанную на берегу горного ручья, – дескать, «Союз за стабильность» берет на себя ответственность за взрыв, каковую и поместил на популярном видеохостинге. О расстреле свадьбы в горном аиле Чингиз и вовсе ничего не знал, зато знал Абуталип, который со вкусом и сообщил все оперативные подробности.
– Да найдем мы этого Кунана… и зарежем, как барана! – ощерился бывший командир «эскадрона смерти», пересчитывая привезенные президентским сынком деньги.
– Ты хоть барана когда-нибудь резал? – хмыкнул Адилбек.
– Я всех резал. Что Александр Арзибекович просил передать?
– Надо бы теперь нагнетать. – Теперь, в отсутствие отца, Адилбек явно ощущал на себе тень монаршей короны и потому невольно брал на себя функции распорядителя. – Нужны погромы, беспорядки, трупы. И со стороны беженцев с юга, и со стороны северян. И чем больше, тем лучше. У тебя, Абуталип, есть какие-нибудь соображения?
– Соображения? – пьяно заревел профессиональный убийца, глубоко оскорбленный подозрением, будто бы он не может придумать кровавую провокацию. – Да у меня уже несколько десятков вариантов! Вот, послушайте, Адилбек Александрович…
