VI

На четвертый день пути Магистр и Альмарен обогнули озеро Тикли и выехали на Южный торговый тракт, пролегающий вдоль берега океана от устья Тира до Кертенка. Друзья встретили идущий на алтарь обоз и там выяснили, что перед ними едут два всадника, которых разделяет полдня пути. Первого в обозе не знали, а вторым был Мальдек, который тоже расспрашивал, кто едет впереди.

Предположение Адьмарена о сообщнике вроде бы подтверждалось.

Вскоре друзья догнали пешего путника, одиноко шагающего по пыльной дороге. Среднего роста, в простой, поношенной одежде, с мешком за спиной, он походил на обычного деревенского оборванца, идущего по своим нехитрым крестьянским делам. Именно так его и оценил Магистр, подъехав поближе.

– Эй, приятель! – окликнул он.

Тот повернулся к нему, не поднимая глаз.

– Что прикажете, ваша милость?

– Тебя не обгоняли всадники, один или двое?

– Нет, ваша милость, – смиренно ответил крестьянин.

– А давно ты идешь по этой дороге? – начал выспрашивать его Магистр.

– Недавно, ваша милость, – отвечал крестьянин, сгорбившись и опустив глаза в землю из уважения к важной особе, удостоившей его разговором. – Я иду с копей на озере. На заработках был.

Магистр понял, что этот деревенский простак ничего не видел, и тронул поводья. До ближайшей деревни было недалеко, а там наверняка заметили проезжающих.

Когда друзья отъехали, Кеменер поднял голову и посмотрел им вслед.

Не крестьянское дело – любопытствовать, почему господа гоняются друг за другом, поэтому он удержался от вопроса, за кем гонятся эти двое. Теперь шпион мог только гадать, кто их цель – Мальдек или он сам. Кеменер не ожидал, что преследователи окажутся так близко, и даже порадовался гибели коня, позволившей ему выдать себя за крестьянина и пропустить погоню вперед.

Под вечер Кеменер дошел до деревни, где нашел себе еду и ночлег.

Разговорившись с местными жителями, он узнал, что днем здесь проезжали двое господ, которые расспрашивали о каком-то Мальдеке.

Мальдек и его преследователи с каждым днем удалялись от Кеменера.

Они без отдыха скакали по Южному тракту мимо зеленых лугов, небольших светлых рощиц, засеянных дозревающей пшеницей полей. Конь Мальдека, превосходный тимайркий жеребец, уступал в резвости Тулану и даже Налю, но хозяин не берег его и гнал немилосердно, надеясь увидеть впереди спину Кеменера, поэтому расстояние между ним и погоней почти не сокращалось.

Неделю назад по деревням проехал гонец из Кертенка, призывая людей в ополчение против уттаков. Тракт заполнился ополченцами с дубинами и самодельными пиками, и расспросы о проезжих не приносили никакой пользы.

Мальдек ничего не слышал о Кеменере, но думал, что свойство быть незаметным помогает хитрому шпиону проскользнуть мимо посторонних глаз. Магистр и Альмарен то и дело обгоняли молодых крестьянских парней, едущих в Кертенк, и попусту расспрашивали в деревнях, не проезжал ли здесь человек среднего возраста и тучный, на коне, не похожем на сельскую трудовую клячу.

На подъезде к Кертенку дорога уклонилась на юг и потянулась вдоль берега океана. Тяжелые, зеленовато-прозрачные волны мерно плескали в берег, влажный ветер с океана прояснял мысли и уносил усталость. В полдень друзья добрались до устья Тиона, широким потоком вливающегося в океанские волны.

Внезапно Магистр остановил коня и оглядел берег, а затем перевел взгляд туда, где сливались вода и небо.

– Знаешь, здесь то самое место, где пять веков назад высадился флот Кельварна – Первого Правителя острова, – сказал он Альмарену, всматриваясь в океанскую даль, словно там виднелась земля, откуда приплыли корабли Кельварна. – Тебе ведь известно, что наши предки прибыли из-за океана?

– Да, конечно. Мне об этом рассказывала мать, когда я был ребенком. – Альмарен улыбнулся воспоминаниям, должно быть очень приятным. – Когда я просил ее рассказать мне на ночь про героев, она садилась рядом и начинала так: "Это было давным-давно, когда по всей Келаде бродили бесчисленные племена уттаков. Они истребляли зверей и нападали на мирных жителей. Тогда на остров пришел Кельварн, Первый Правитель, чтобы избавить эти земли от напасти.

Он приплыл к устью Тиона на многих кораблях, с воинами, их женами и детьми, и высадился на берег. Кельварн был красив и могуч. Выходя на берег, он был окружен сверкающим ореолом, солнце сияло у него в волосах и на доспехах. Волны лизали ему ноги, приветствуя его, он казался сыном океана, вышедшим из глубин…" И дальше примерно так же. Я очень любил эту сказку.

Магистр ничего не ответил. Альмарен увидел в его глазах веселые искры.

– Я сказал что-то смешное, Магистр? – спросил он, чувствуя себя задетым.

– Нет, что ты! – В голосе Магистра слышалась та же усмешка. – Эти народные легенды так забавны. Они звучат красиво, возвышенно, но смысл события в них нисколько не похож на реальность.

– Почему же не похож? – возразил Альмарен. – Ведь все так и было – и наши предки из-за океана, и Первый Правитель.

– Было, но как? Сказание говорит, что прибыл герой и победитель.

Чепуха. – Магистр перестал улыбаться. – Кто же идет на уттаков с женами и детьми? Почему после победы пришельцы остались на острове? Конечно же они бежали со своей прежней родины и бились здесь за место для жилья. Я знаю, что Кельварн был молодым, когда приплыл сюда. Возможно, он с остатками армии бежал от более сильного врага, захватившего его страну, или оказался жертвой дворцового переворота. Наверняка он только что получил корону, и его власть была еще слаба. Но как там было на самом деле, теперь никому не известно – неприятные подробности имеют склонность исчезать не только из преданий, но и из более достоверных источников. А такая мелочь, как солнце в волосах, – осталась.

Если они причалили в полдень, то солнце было как раз за спиной Кельварна.

Альмарен недоверчиво покосился на Магистра.

– Не обижайся, я вовсе не смеюсь над твоим рассказом, – примирительно добавил тот. – Просто меня позабавило, как в сознании людей остается сверкающая соломинка и исчезает портящее картину бревно.

Рассуждения Магистра заинтриговали Альмарена.

Тот знал о Кельварне явно не из народных преданий и говорил о нем как о равном, в отличие от других рассказчиков, и в сказках глядящих на правителей снизу вверх.

– Кто вам рассказывал о Первом Правителе? – Альмарен не мог не задать вопрос, мгновенно завертевшийся на языке. – Ведь это не просто легенды, верно?

– Верно, – подтвердил Магистр. – Это история. И это, и многое другое мне рассказывал мой отец – и не просто рассказывал, а заставлял учить наизусть. Ведь я был беспечным, как и все мальчишки.

Магистр впервые упомянул свою семью, хотя они с Альмареном давно были в приятельских отношениях. Любопытство Альмарена разыгралось еще больше.

– А где сейчас ваш отец, Магистр?

– Мне было пятнадцать лет, когда он умер. – Место, где совершалась древняя история, видимо, настроило Магистра на откровенность.

– Вы были младшим сыном у родителей? – высказал догадку Альмарен.

– И младшим и старшим. Мать умерла при родах, а отец больше не женился, хотя был человеком жизнерадостным и не чуждался женщин. Сейчас мне кажется, что он не хотел мне мачехи, а тогда я вообще не думал об этом.

– А как случилось, что отец так рано скончался? – продолжил расспросы Альмарен, но порыв откровенности его старшего друга иссяк. Магистр тронул поводья так же внезапно, как прежде остановился.

– Мы теряем время, парень, – сказал он, вместо ответа.

Дорога повернула вверх по течению Тиона. Скоро шум океанского прибоя затих, ветер постепенно угас в островках леса, разбросанных по берегам Тиона, и ничто больше не напоминало о мощной водной стихии, вынесшей когда-то к острову корабли Кельварна.

Альмарен ехал задумавшись об услышанном. Слова Магистра о семье напомнили ему собственный дом и семью. Уже несколько лет он не был дома, в Цитионе, и его не тянуло навестить родных. Он вспомнил своего отца, потомственного купца, умножившего семейное достояние не мошенничеством, а умом и энергией, мать, женщину добрую и хлопотливую, двух сестер, славных девушек, похожих на мать, старшего брата, помощника в деле отца. Большая дружная семья – он один оказался в ней оторванным листом, гуляющим по свету. Любопытство, жажда знаний, стремление увидеть новые места и новых людей постоянно затмевали в его сознании семейные заботы и привязанности. Сейчас Альмарену думалось, что он добровольно выбрал участь Магистра, чье детство поневоле прошло без матери, а юность – без отца, и тот, наверное, в глубине души осуждает его за равнодушие к родным и близким. Наконец Альмарен решил, что заедет домой после поимки Мальдека, и успокоился. Чтобы окончательно отвлечься, он заговорил с Магистром об истории острова.

– Магистр, а как оттесняли уттаков на север? Ведь их было много, а пришельцев мало.

– Еще при Первом Правителе были заняты земли до среднего течения Тиона, до тех мест, где расположен Цитион. Это совершилось на закате жизни Кельварна, а он прожил долгую жизнь. Он основал замок Кертенк, у стен которого век спустя вырос город. Это самый древний город на Келаде. – Было заметно, что Магистру нравится вспоминать знакомые исторические подробности. – Кельварн выстроил вокруг замка высокую гранитную стену, и можешь не сомневаться, без дела она не стояла. Кертенк не раз выдерживал нападения уттаков.

– Но так было поначалу, а потом?

– Затем людей стало больше, но еще век понадобился, чтобы оттеснить уттаков с берегов Тиона и с Сеханской равнины в Иммарунские леса, где они живут и сейчас. На острове обитали не одни уттаки, но и мирные жители, которые помогали войскам Кельварна и его потомков. Появление пришельцев спасло их от полного истребления. Они оставались только в Лоанской долине – их выручала труднодоступность места. Уттаки не любят лазить по горам.

Альмарен вспомнил, что завтра приедет в Кертенк и все увидит собственными глазами – и стену, и замок, и дома, построенные еще при Первом Правителе. Нынешний правитель Кертенка, Донкар, занимал огромный замок Кельварна. Представив себе десятки поколений, сменившихся в замке со времен Кельварна, Альмарен поделился этой мыслью с Магистром.

– Значит, род Донкара идет еще от Первого Правителя! Он прямой наследник чести и славы великого Кельварна и его потомков!

Магистр улыбнулся восклицанию молодого мага.

– Не совсем. Он в отдаленном родстве с прямыми наследниками Кельварна. Уттаки отступали на север, а за ними продвигались и войска, и двор очередного правителя, устанавливая укрепления на отвоеванных местах. Так появился Цитион, затем Келанга, а затем и Бетлинк.

– Бетлинк?

– Какое-то время наследники чести и славы Кельварна жили в Бетлинке. – Магистр замолчал, припоминая династические тонкости. – Но сейчас все перемешалось. Старшая ветвь рода Первого Правителя правит Цитионом, младшая – Келангой и Бетлинком.

Альмарену было лестно услышать, кто правит его родным городом.

– Норрен – старший в роду Кельварна? – восхитился он. – Вот здорово!

– Он принадлежит к старшей ветви, – поправил его Магистр.

– Разве это не одно и то же? – Тут Альмарен вспомнил, что еще ничего не было сказано о Босхане. – А какая ветвь правит Босханом?

– Лет двести тому назад правитель Келанги отдал Босхан Саварре, своему военачальнику, за заслуги. Тогда это была небольшая крепость. Под управлением Саварры, а затем его потомков там вырос крупный город. Сейчас наследник этого рода – мальчик лет тринадцати. Его отец погиб в горах на охоте пять лет назад. Мальчик еще слишком молод, чтобы быть правителем, поэтому городом управляет мать. Я услышал об этом недавно, на совете магов. Жить затворником – в этом есть свои достоинства, но и свои недостатки тоже.

Настроение обоих друзей улучшилось. Эта историко-династическая болтовня отвлекла каждого от воспоминаний о доме и близких. Альмарен предвкушал ни с чем не сравнимое ощущение города, его суетливых площадей, где не встретить знакомого лица, тяжелых каменных домов, в течение веков передающихся по наследству, обильных, пестрящих товарами лавок. Чувство, сходное с ожиданием праздника, вытеснило невеселые мысли молодого мага, и его легкая, чуть рассеянная улыбка вновь заняла привычное место.

День спустя Магистр и Альмарен миновали поросшую лесом возвышенность и с опушки леса увидели Кертенк. Древний город раскинулся на большом холме посреди обширного безлесного пространства. Тион делал здесь излучину, огибая холм, на вершине которого стоял тяжелый замок из темно-серого гранита, окруженный высокой и широкой крепостной стеной. На склоне холма располагались городские постройки, у его подножия проходила городская стена, такая же высокая и крепкая, как и стена замка.

Дорога подходила к городским воротам, у которых виднелись две неподвижные темные точки – стражники. Третья точка двигалась по дороге, приближаясь к воротам. Это был Мальдек, которого друзья почти догнали.

Ворота Кертенкского замка выходили на центральную площадь, вымощенную гранитом, окруженную лавками и трактирами. Перед воротами располагался колодец с деревянной поилкой для лошадей, а чуть дальше – коновязь, у которой теснились десятка полтора оседланных коней. Их владельцы – ополченцы, прибывшие в течение дня, – дожидались приглашения в замок, сидя на собственных пожитках у стены. Из ворот замка иногда выходили воины Донкара, чтобы навестить полюбившийся трактир. Одетые в форму войск Кертенка, они важничали и считали своим долгом не замечать вновь прибывших.

Магистр не остановился у переполненной коновязи, а подъехал прямо к воротам городской гостиницы. Они с Альмареном спешились и вошли внутрь.

Хозяин встретил их глубоким поклоном.

– Господа желают остановиться у нас?

– Нет. Нам нужно кое-что узнать, – ответил Магистр.

Лицо хозяина вытянулось. Магистр протянул ему серебряную монету.

Тот взял монету, поклонился еще ниже и произнес:

– Я весь к вашим услугам, ваша милость. Спрашивайте все, что вам угодно.

– Не заходил ли к вам вчера или сегодня один человек? – Магистр начал описывать внешность Мальдека, но замолк на полуслове. Снаружи послышались крики и стук удаляющегося конского галопа.

– Что это? – машинально спросил он.

– Наверное, гонец из замка, – ответил хозяин. – Их сейчас много выезжает, и всегда с большим шумом. Любят показать себя.

Но шум и крики на площади не прекращались.

Все трое подошли к окну и увидели толпу ополченцев, собравшуюся у колодца. Те громко и оживленно разговаривали, кое-кто вскочил на коня и кружил по площади.

– Поссорились, – покачал головой хозяин. – Не поделили место у колодца, или кони погрызли друг друга. В последние дни там тесно из-за ополченцев. Они вернулись к прерванному разговору.

– У нас ни вчера, ни сегодня никто не останавливался, – сказал хозяин, когда Магистр закончил описывать внешность Мальдека. – Ополченцев размещают в замке, а других приезжих нет. Да! – вспомнил он. – Перед вами сюда заходил человек похожей внешности. Он тоже разыскивал какого-то человека.

– Когда? – живо спросил Магистр.

– Совсем недавно. Я только успел спуститься в подвал и обратно.

– И куда он пошел?

– Здесь есть еще гостиница, напротив. Друзья отправились в гостиницу напротив и получили там точно такой же ответ. но – Итак, Мальдек здесь, он только что приехал, – подытожил услышанное Магистр. – В обеих гостиницах его нет. Давай пообедаем, а затем поищем его в окрестных трактирах, да и в замке тоже.

После обеда они повели коней к поилке. Какой-то ополченец, добродушный деревенский парень, таскал из колодца воду, наливая ее своему коню.

Высокий, жилистый темно-гнедой жеребец жадно тянул воду.

– Во что ты его превратил, приятель! – не удержался от замечания Альмарен, взглянув на жеребца. – Война еще не началась, а он у тебя как скелет, и весь в мыле. Уттаки за тобой гонялись, что ли?

Парень широко улыбнулся.

– Через два дня будет как новенький! – Он ласково похлопал коня по сухой, узкой морде. – Тимайский! Какой-то мужик, чудак, угнал мою лошадь, а этого оставил. Разве их сравнить! Я за всю жизнь на такого не заработаю. Наши хотели догнать этого мужика да навешать ему, как надо, а я их отговорил. Пусть едет!

– Какой мужик? – спросил Альмарен.

– Толстый такой, а морда вот такая. – За недостатком слов парень гримасами и жестами показал упомянутую морду. Не узнать Мальдека, метко изображенного деревенским шутником, было невозможно.

– Кажется, Мальдека можно не искать в Кертенке, – сказал Альмарену Магистр, прислушивавшийся к разговору. – Куда этот человек поехал? – спросил он у парня. – В каком направлении?

Парень махнул рукой на улицу, ведущую от замка на север.

– Ясно. К северным воротам, в Цитион. – Магистр обернулся к Альмарену:

– Поехали!

Друзья оставили Кертенк и выехали на дорогу, ведущую в Цитион. Они были удачливее Мальдека, который ничего не слышал о Кеменере с тех пор, как встретил обоз. Сейчас он скакал к Цитиону, нахлестывая несчастную лошаденку.

Поспешное бегство мага было вызвано тем, что он увидел из окна гостиницы своих преследователей, въезжающих на площадь. Мальдек начинал понимать, что Кеменеру удалось перехитрить его. Из-за этого он вдвойне боялся Магистра, который будет требовать камень и вряд ли поверит рассказу о жезле и Кеменере.

Теперь он сожалел, что ввязался в историю с камнем, и был озабочен только собственным спасением от двойной угрозы. Гнаться за Кеменером было бесполезно, возвращаться назад, на Фиолетовый алтарь, было тоже нельзя.

Перебирая в уме, где можно укрыться, он вспомнил о Берсерене, которого ненавидел Каморра и, по слухам, недолюбливал Магистр.

К вечеру Магистр и Альмарен еще не догнали Мальдека. По пути им встретился один из постоялых дворов, располагающихся вдоль Тионского тракта, – темный, корявый, но просторный дом, обнесенный забором, с сараем и широким двором. Хозяин, увидевший их издалека, вышел из ворот.

– Не изволите ли переночевать, господа хорошие! – окликнул он путников. – Время позднее, а других жилищ здесь нет.

Альмарену сразу же не понравился этот обрюзгший неряшливый мужик, чем-то напомнивший ему Мальдека.

– Поедем дальше, Магистр? – сказал он полувопросительно. – Еще не стемнело.

– Да уж вот-вот стемнеет, господа! – продолжал уговоры хозяин. – Далеко все равно не уедете.

Магистр, казалось, тоже заколебался, но все-таки сказал:

– Ладно. Веди нас к себе.

Хозяин впустил их на двор и закрыл за ними ворота. К ним подошел крупный хмурый парень, принял и привязал коней. Хозяин заговорил, как-то быстро и сбивчиво, показалось Альмарену, которого опять охватила беспричинная тревога.

– В доме все койки заняты, господа хорошие. Но у меня есть еще комнатка, удобная. Идите поглядите, она вам понравится. – Он повернулся к парню:

– Принеси-ка быстро свечу.

Парень сбегал в дом, вернулся со свечой и понес ее перед ними, указывая путь. Магистр и Альмарен проследовали за ним мимо сарая к задней части дома. Там оказалась дверь, ведущая в небольшой коридор. В боковой стене коридора виднелись две полукруглые двери с тяжелыми засовами. Парень подошел к одной, отодвинул засов и посторонился, пропуская приезжих вперед. Друзья вошли внутрь и увидели узкую каморку с деревянной лавкой и сундуком. Они не успели удивиться, как свет исчез. Сзади послышался звук захлопнувшейся двери и задвигаемого засова.

В первое мгновение они не видели ничего, даже друг друга. Магистр в темноте нащупал и сжал руку Альмарена, призывая к спокойствию.

– Это те самые, о которых он говорил, отец? – послышался из-за двери голос парня. – Что-то они молчат!

– Сейчас зашумят, – ответил голос хозяина. – Пусть шумят, здесь их никто не услышит.

– С ними так просто не справишься, у них мечи, – вновь заговорил парень. – Надо было сначала мечи забрать.

– А как? Ничего, посидят взаперти, пока не ослабеют, а там и голыми руками их возьмем.

Магистр быстро шепнул Альмарену:

– Задержи их. Уговаривай, обещай что-нибудь. И держи меч наготове, а я займусь засовом. Альмарен, не теряя времени, крикнул в дверь:

– Эй, вы! Пошутили, и хватит! Отпирайте немедленно, а то пожалеете!

– Испугали, как же! – раздался из-за двери смешок хозяина. – Посидите там с недельку, не так запоете. Дверка крепкая, сам делал.

– Чего вы хотите, чтобы нас выпустить? – сменил тон Альмарен. – Сколько вам нужно?

– А ничего, господа хорошие! – сладким голосом сказал хозяин. – Все и так будет наше.

Глаза Альмарена привыкли к темноте. Он различал силуэт Магистра, который пристально смотрел на дверь, туда, где снаружи располагался засов, держа в руке обнаженный, слабо поблескивающий меч Грифона.

– Вы не думайте, что нас не будут искать! – снова заговорил он. – Вы все равно поплатитесь за это.

– О чем с ними разговаривать, отец! Идем отсюда! – подал голос парень.

В этот миг раздался хруст треснувшего засова. Магистр толкнул дверь ногой, да так, что стоявший за ней парень отлетел к стене. Магистр мгновенно оказался снаружи и приставил меч к груди хозяина.

Альмарен выскочил вслед за ним и прижал упавшего парня мечом к полу. От наглости обоих злоумышленников ничего не осталось. Они замерли, не смея даже просить о пощаде.

– Когда он здесь был? – жестко спросил Магистр. – Тот, который говорил о нас? Хозяин оцепенело молчал.

– Я не убийца, – сказал Магистр, – и зря меч марать не буду.

Рассказывай.

– Перед закатом, незадолго до вас, – пробормотал хозяин.

– Что он тебе сказал про нас?

– Сказал, что вы разбойники и хотите убить его. – Хозяин помялся и добавил:

– Сказал, что у вас целые мешки награбленного золота.

– Веди нас к коням. – Магистр оглянулся на Альмарена, прижимавшего парня к полу. – Подымай этого и веди так, чтобы не сбежал. Побежит – зарубишь.

Кони еще оставались на дворе. Друзья вскочили на них, не убирая мечей в ножны, и галопом выехали прочь. Проскакав немного по дороге в Цитион, Магистр свернул в придорожный лес и поехал обратно. Альмарен, недоумевая, последовал за ним.

– Куда мы едем? – спросил он.

– Сейчас увидишь.

Они поравнялись с постоялым двором и остановились в лесу. На дворе сновали люди, слышалось хлопанье дверей. Вскоре из открытых ворот выехали несколько всадников и поскакали к Цитиону.

– Видел? – спросил Магистр. – Хитрая рожа у этого хозяина. Мальдек предложил ему работу, которая ему самому по душе.

– Мне сразу показалось, что нам не следует здесь ночевать, – высказал свои предчувствия Альмарен. – Зачем вы пошли туда, Магистр?

– Хозяин и мне не понравился, – согласился с ним Магистр. – Дурацкая склонность – идти навстречу опасности, но мне не всегда удается преодолеть ее.

Проехав немного по дороге назад, друзья устроились на ночлег на берегу Тиона. События прошедшего дня, особенно последнее, вертелись в голове Альмарена, не давая ему заснуть. Он лежал под плащом, глядя в высокое черное небо, покрытое яркими звездами, и прислушивался к ночным шорохам. Вокруг стояла беззвучная, чуткая тишина, такая, что было слышно журчание тионских струй, огибавших погруженные в воду ветви. Альмарен услышал, как ворочается Магистр, и понял, что тот тоже не спит.

– Магистр! – шепотом позвал он.

– Я думал, ты давно спишь, парень, – откликнулся тот. – Лежишь так тихо, что не слышно ни шороха, ни дыхания.

– Как вам это удалось. Магистр?

– Что – это?

– Сломать засов с помощью магии. Вы знаете какие-то особые заклинания? Я не слабый маг, но в таких условиях, в считанные мгновения…

– Нужно было торопиться, они могли растащить вещи и увести коней.

Пришлось бы тогда драться со всеми.

– Я бы так не смог. Как вы это делаете? Как научились?

Магистр молчал.

– Не завидуй, Альмарен, – сказал он наконец, почувствовав, что молодой маг ждет ответа. – Я никому не пожелал бы научиться этому так, как научился я.

– И все-таки. Магистр? – Альмарен приподнялся на локте.

– Ты родился магом, Альмарен, а я не всегда был им. Способность к магии проснулась во мне десять лет назад. – Магистр говорил медленно, подбирая каждое слово. – Смерть дорогого мне человека вызвала ее к жизни. Я и сейчас отказался бы от этой способности, лишь бы изменить то, что случилось тогда.

– Я знаю вашу силу. Но сломать засов – это совершенно другой уровень, – беспечно продолжал допытываться Альмарен, еще не терявший дорогих ему людей.

– Хорошо. Слушай, – нехотя заговорил Магистр. – Десять лет назад Берсерен посадил меня в темницу, а женщину, которую я любил, сжег на костре. Он приказал установить костер так, чтобы пламя было видно из окон темницы.

Наверное, не следовало на это смотреть, но я смотрел до конца. Я видел, как она горела в огне, и ничем не мог ей помочь. Засовы были слишком крепки. Когда костер догорел, я подошел к запертой двери, которая удерживала меня, и стал глядеть на нее. И вот тогда… Альмарен, от моего взгляда засовы разлетелись на куски. С тех пор нет на Келаде запора, который мог бы удержать меня.

– Простите, Магистр, – пробормотал Альмарен. – Мне не нужно было спрашивать.

– Молчать не легче, чем рассказывать, парень, – ответил ему Магистр. – Жаль, что я расстроил тебя.

– Но как он мог сжечь женщину заживо?! – У Альмарена не укладывалось в голове, что такое еще случается. – Это же преступление!

– Она была рабыней, одной из придворных танцовщиц. Их покупают маленькими девочками и обучают танцам с детства. У нее была большая и бедная семья. Родители продали ее в услужение правителю, а значит, по закону она – вещь Берсерена, и он мог делать с ней все, что угодно. Ладно еще, он не смел трогать танцовщиц, оттого что боялся своей супруги, Варды. Та бы такого не потерпела.

– Но вы-то не были его рабом. Магистр! Он не мог вас посадить в темницу просто так!

– Он запер меня за то, что я посягнул на его вещь. По закону это можно расценить как воровство, особенно когда обвинитель – правитель Келанги. – Магистр приподнялся и сел. – Возможно, все было бы иначе, если бы Берсерен сам не заглядывался на нее.

– Неужели он остался безнаказанным? – возмутился Альмарен. – Разве вы никогда не хотели отомстить, Магистр?

– Хотел, конечно. Но мне было тяжело оставаться в тех краях, даже для мести, и я уехал в Тир, на другой конец острова. Постепенно я понял, что месть – занятие злое и бесполезное, и оно никого еще не воскресило. Теперь я не думаю о мести, – твердый, жесткий голос Магистра не давал оснований считать, что он все простил, – но не знаю, как я поступлю, когда окажусь лицом к лицу с Берсереном или с тем человеком, который донес ему на нас.

Альмарену казалось, что он слышит новую легенду, еще более удивительную, чем легенды о Кельварне, – так эта история была далека от обыденной жизни. Присутствие Магистра, который сидел рядом глубоко задумавшись и которого невозможно было заподозрить в склонности к фантазиям, напомнило ему, что действительность, достойная того, чтобы стать легендой, нелегко дается ее участникам.

– Вы с тех пор не возвращались в эти края, Магистр? – спросил он.

– Нет. Но сейчас на Келаде такое творится, что не до личных забот.

– Магистр снова лег и укрылся плащом. – Спи, Альмарен, завтра нужно выехать в путь пораньше. Надеюсь, мы нагоним Мальдека еще до полудня.

Альмарен закинул руки за голову и долго, ни о чем не думая, смотрел на звезды. Он даже не почувствовал перехода от бодрствования ко сну.