Книга: Террорист в погонах
Назад: 25
Дальше: 27

26

«Субару Трайбека» с натугой тянула за собой «уазик»-«буханку». Грунтовое шоссе пошло в гору. Десантники не хотели лишний раз маячить перед хлопководами-контрабандистами, поэтому свернули на объездную дорогу.
– Слушай, майор, – обратился Батяня к Дмитрию Васильевичу, – ну-ка побеспокой бандюка, там где-то я видел канистру.
Майор Воскобойников, который сидел на заднем сиденье, перегнулся через спинку, оттолкнул лежащего на полу автомобиля, связанного, с кляпом во рту Жанболота дотянулся до железной канистры.
– Есть там что-нибудь? – спросил Батяня.
Майор Воскобойников потряс канистру.
– На самом дне. Дай бог, чтобы литр был.
– Значит, так, если нигде не встретим селение с автозаправкой, то придется провести вечер в лесу, – сообщил Батяня.
– Этот бесконечный дефицит топлива не дает нам вырваться из этих заколдованных гор, – прокомментировала услышанное Евгения Анатольевна.
– В малонаселенной местности так всегда, – сказал майор Воскобойников.
– Вот поэтому здешнее население предпочитает передвигаться на лошадях и ослах. Были бы у нас кони, без остановки бы доскакали до города.
– Но только не я, – покачала головой Евгения Анатольевна.
– О, извините, – спохватился Батяня.
Уже давно перевалило за полдень. Дорога пошла через хвойный лес. Вдали синели ледяные пики. Солнечные лучи светлыми полосами озаряли над ними небо.
Батяня увидел съезд в лес, притормозил несколько раз, чтобы мигнуть стоп-сигналами, открыл дверцу и крикнул капитану Колесниченко, который сидел за баранкой «уазика»:
– Виталий, внимание!
Капитан Колесниченко тоже открыл дверцу.
– Что ты хочешь?
– Сейчас повернем. А на опушке организуем пикник.
– Давай, а то я проголодался.
– Это мой «японец» проголодался. Уже слопал почти все…
– Что?
– Ничего, сворачиваем.
Опушка оказался живописной: шатры елей – крыша, мягкий мох – ковер. Батяня выбрал место посуше. Собрали хворосту, развели костер. Сизый дымок ровным столбом пошел в небо. Майор Воскобойников из поваленного дерева соорудил место для сидения. Евгения Анатольевна из забранных на метеостанции продуктов приготовила ужин.
– А того будем кормить? – спросил майор Воскобойников.
– Кого?
– Моего друга… тьфу ты, зараза, – с досадой произнес Дмитрий Васильевич. – Во как в башке засело.
– Ничего, – понимающе сказал Батяня, – скоро эта гадость тебя отпустит.
– Поешь, попьешь, сходишь под елочку пару раз, и вся гадость из организма выйдет, – засмеялся капитан Колесниченко.
Евгения Анатольевна, услышав слова мужа, поднялась, пошла в «уазик».
– Вот здесь есть то, что Диме вливали в нос, – сказала она, когда вернулась к костру и продемонстрировала сумочку с красным крестом.
Она открыла ее – там ровными рядами стояли пластмассовые бутылочки с разноцветными надписями на них.
– Я слышала, как эти сволочи говорили об этом. Они думали, что я их не понимаю, но я смогла разобрать смысл.
– Вы знаете киргизский? – спросил капитан Колесниченко.
– Нет. Я немного знаю казахский.
– А это похоже?
– Ну почти.
– Собирайся, поедешь за топливом, – сказал Батяня Виталию.
– Круто, я с детства мечтал погонять на «Иж Планете Спорт».
– Вот твоя мечта и сбывается.
– Только узнаем у бандюка, в какой стороне ближайший кишлак. А то до утра будешь колесить по окрестностям.
Батяня выволок худосочного Жанболота из машины, взвалил себе на плечи, принес к костру, опустил на землю.
– Слушай, – сказал капитан Колесниченко, – где здесь поблизости какой-нибудь аул, кишлак или поселок?
– Не понимаю, – начал прикидываться Жанболот.
– Кайда ен жакын кыстак? – произнесла Евгения Анатольевна.
Услышав это, молодой киргиз с удивлением глянул на нее.
– Кайда эн жакын кышта… – повторил он ее вопрос по-киргизски.
– Значит, кишлак по вашему не кыстак, а кышта?
– Не понимаю, – снова заупрямился киргиз.
– Сейчас нам все скажет. Держи его наглую рожу, – обратился Батяня к капитану Колесниченко.
Тот схватил руками Жанболота за голову, а Батяня вновь всунул ему в рот кляп, чтобы тот не кричал.
– Откройте аптечку, – попросил он Евгению Анатольевну.
А затем, глянув на ряд пластмассовых флаконов, спросил:
– И что из этого надо вливать ему в нос?
– Я не знаю, – призналась она.
– Блин, нету с нами нашего Мишки, – с горечью в голосе сказал капитан Колесниченко, – сволочь… Это они его взорвали…
Виталий пнул ногой лежащего Жанболота.
– Держи себя в руках, – грозно сказал Батяня, – да, Мишка бы разобрался… Ты, Виталий, не помнишь, как он тот препарат называл.
– Аксцис, не аксцис… Аксидоз не аксидоз. Черт, не помню… Да вливай ему все подряд, что-нибудь подействует…
– Отравишь еще чего или вообще сбрендит, а нам надо выудить из него информацию.
– Постойте. Если мне заливали в нос, то, может быть, я вспомню по запаху. Дайте мне понюхать, – предложил майор Воскобойников.
– Правильно, – согласилась Евгения Анатольевна.
Батяня откупорил один из флаконов. Майор Воскобойников повел носом.
– Нет, не это, – уверенно сказал Дмитрий Васильевич.
– А это?
– Похоже… Очень похоже… Присутствует запах эфира…
– А этот? – Батяня открыл другой пузырек.
– Этот, – замялся майор Воскобойников. – Тоже вроде бы похож… Тоже пахнет эфиром.
– Да эфир специально добавляют в жидкости без запаха, – сказала Евгения Анатольевна. – У меня подруга была медработница, рассказывала. А могут еще камфору добавить.
– Давайте на мне поэкспериментируем, – решился Дмитрий Васильевич, – вы мне будете что-нибудь вкапывать малыми дозами, и я буду отслеживать эффект. Если он окажется таким же, как вы видели у меня раньше, то…
– Не надо, Дима, – забеспокоилась Евгения Анатольевна.
– Да у меня есть другой надежный способ, как достать из таких ублюдков информацию, – прорычал капитан Колесниченко.
Он сжал кулаки.
– Постой, – сказал Батяня.
Майор Лавров закрыл глаза, приложил ладони ко лбу, сосредоточился. Он постарался восстановить в памяти обстоятельства того разговора, когда десантники находились в кабинете командира части ПВО подполковника Белобородова.
– Кажется, Мишка говорил так, – через пару минут начал Батяня, – «препарат на основе окситоцина, усиливающий во много раз его действие».
– Точно, окситоцин, – подтвердил капитан Колесниченко.
– Что это за препарат? – с тревогой спросила Евгения Анатольевна.
– Он забирает волю человека, и человек становится полностью доверчивым к посторонним, фактически превращается в зомби…
– Боже! – всплеснула руками женщина и с жалостью посмотрела на своего мужа.
– Да у меня уже все в порядке… – отмахнулся майор Воскобойников.
– Так, смотрим надписи на флаконах, – приказным тоном проговорил Батяня.
Краска на многих пластмассовых бутылочках где стерлась, где расплылась. И надписи разобрать практически было невозможно.
– О блин, смотрите, а на этой бутылке кто-то хотел, не при даме будет сказано, написать матерное слово. Вот отморозки, как будто знали, что мы эту бутылку найдем…
– Где? – спросил Батяня.
– Да вот, не видишь: «ХУ», – прочитал капитан Колесниченко. – Одна буква стерлась.
– Есть же идиоты, у которых руки чешутся, что-нибудь такое написать, – со злостью проговорил Батяня.
– Я даже высоко в горах, в пещерах такие надписи встречал, – произнес майор Воскобойников. – Туристы чертовы.
– Высоцкий еще пел: «И в парижском общественном туалете есть надписи на русском языке», – сказал Батяня.
– Жалко, что у нас нет жвачки, – ни с того ни с сего сказала Евгения.
– Это почему? – удивились все.
– Потому что иногда лучше жевать, чем говорить. Особенно мужчинам.
– Мужской коллектив… – укоряющее проговорил капитан Колесниченко.
– Шутки в сторону. Если серьезно, то мы нашли то, что искали. В этой бутылочке, я уверена, и есть тот препарат. Потому что окситоцин по-английски пишется через «икс» и «уай» – «oxytocin», – произнесла Евгения Анатольевна по-английски, заменив «цэ» на «эс». – И вы видите один слог из этого названия.
– Понятно, – мужчины разом почесали затылки.
– Давай держи эту рожу, – снова приказал Батяня капитану Колесниченко.
Тот схватил Жанболота за голову, а майор Лавров влил тому в две ноздри хорошую порцию препарата.
– И как скоро он подействует? – спросил Дмитрий Васильевич.
– У нас нет времени ждать. Откупоривай его хавальник, ой, пардон, Евгения Анатольевна, вынимай кляп.
Молодой киргиз, как мог, раскрыл широко глаза и остановил свой взгляд на жене майора Воскобойникова.
Она широко улыбнулась ему и доверительным тоном спросила:
– Мени шакыртады Евгения Анатольевна. Ал сенин?
– Жанболот.
– Жанболот, какое красивое имя. Ты понимаешь по-русски? – ласково произнесла Евгения Анатольевна.
– Да.
– А что означает твое имя?
– Стальной дух, – гордо сказал молодой киргиз.
– Так ты такой смелый?
– Да.
– И можешь меня защитить?
– Да, я смогу вас защитить, если меня развяжут.
– Развяжите его, – попросила Евгения Анатольевна мужчин.
Те быстро освободили Жанболота от пут.
– Ты будешь мне другом? – Жена майора Воскобойникова поглядела прямо в глаза этому молодому бандиту.
– Я ваш друг.
– Это хорошо.
– А вот это мои друзья, – показала рукой Евгения Анатольевна. – Мои друзья и твои друзья, так?
– Так.
– Им нужна твоя помощь. Сможешь помочь?
– Я им тоже могу помочь, – ровным тоном произнес киргиз.
– Нам нужен бензин. Ты знаешь, в какой стороне ближайшее селение?
Жанболот осмотрелся.
Солнце уже дотронулось до верхушек елей. В просветах между деревьями виднелись горы. По их очертаниям Жанболот определил, где они находятся.
– Если выехать на дорогу и повернуть направо, затем ехать прямо, то через два километра будет съезд на очень узкую дорожку – это конная тропа. По ней можно очень быстро добраться до кишлака.
– А там есть бензоколонка?
– Нет, но там есть автомастерская. Ее хозяин приторговывает бензином.
– Ыракмат, – поблагодарила Евгения Анатольевна киргиза на его родном языке.
Батяня отвел капитана Колесниченко к машинам, дал канистру из внедорожника. Пластмассовая канистра нашлась и в «уазике»-«буханке». Они вдвоем вытащили мотоцикл, уложили в него канистры.
– Вот тебе деньги, – протянул купюры Батяня. – Это киргизские сомы, а вот баксы. Двести хватит. Но ты не трать их, не включивши мозг.
– А откуда баксы?
– В джипе подобрал – несколько бумажек ветер обратно в салон загнал.
– Да, и сколько?
– Полтыщи, а может, и больше… Ладно, разговорчики. Поезжай!
Капитан Колесниченко завел «Иж Планету Спорт» и как заправский мотогонщик понесся по лесной дороге, затем выехал на грунтовку и скрылся за деревьями.
Назад: 25
Дальше: 27