Глава 9

Похоже, на той горной дороге беглецы из Дамаска исчерпали свой предел невезения – до самой границы они больше не встретили ни полицейских патрулей, ни солдат правительственных войск. Спустя примерно четыре часа водитель головной машины увидел сирийский пограничный пост, но здесь колонна задержалась только для того, чтобы тот же водитель сунул подошедшему мордастому пограничнику тоненькую пачку евро. Тот не стал жадничать – видимо, подобные им беглецы пересекали границу часто – и взмахом руки разрешил им продолжить движение. Его турецкие коллеги все же обыскали колонну, но проверяли не слишком тщательно, особенно после того, как беглецы сами предъявили трофейное оружие, которое, как они и надеялись, не пригодилось.

Преодолев еще три десятка километров, их маленькая колонна, сопровождаемая уже турецкими полицейскими, въехала на территорию лагеря для беженцев. Размеры его поражали. Ряды палаток казались бесконечными. И везде были люди, так же, как и они, бежавшие из Сирии, – десятки, сотни людей. Беженцы постепенно обживались на новом месте – варили, стирали, ругались или мирно общались с соседями, и только большие палатки, составлявшие вместо домов улицы этого городка, разрушали иллюзию обычной мирной жизни.

Новоприбывшим показали отведенные им палатки, и для большинства из них остаток дня ушел на то, чтобы разгрузить спасенный скарб и разместить его в новых жилищах. Но не для всех. Мальчишки, крутившиеся вокруг представителей администрации лагеря – трех мужчин и одной женщины, – похвастались, что их спасли от смерти какие-то «натовские коммандос». Те сначала заулыбались, но когда взрослые подтвердили слова малышни, посерьезнели, и один из них, представившийся Керимом, попросил кого-нибудь, кто мог бы изложить эту историю толково и с подробностями, подойти с ними к коменданту лагеря.

Посовещавшись, мужчины решили, что к коменданту пойдет мудрейший Усама Эдельби – человек он известный и уважаемый, и по возрасту его не заподозришь в склонности к излишней фантазии, и среди оппозиции он пользуется авторитетом, а значит, и здесь его словам будет больше доверия.

Профессор Эдельби сел в джип, на котором приехали люди из администрации лагеря. Мотор взревел, грязно-белый «Ландкрузер» понесся между рядами палаток. Машину здорово трясло – асфальт здесь прокладывать никто не собирался, все-таки лагерь был временным, как все надеялись, – но профессор с любопытством рассматривал место, в котором ему предстоит прожить… какое-то время. «Да, грязи и просто бестолковой организации здесь хватает, – думал он, – но здесь хотя бы не стреляют, слава аллаху…»

Джип вылетел на довольно большую площадку утрамбованной земли, служившую лагерю чем-то вроде центральной площади, и, взвизгнув тормозами, встал у сине-белого вагончика с надписью «Администрация» на четырех языках – английском, французском, арабском и, само собой, на турецком. Водитель остался в машине, остальные выбрались наружу и двинулись к вагончику. Двинулся за ними и Усама, но Керим остановил его:

– Подождите здесь, профессор, я найду коменданта.

Старик кивнул и остался у джипа. Помимо офисного вагончика, он разглядел несколько домиков, помеченных красным полумесяцем – надо думать, медпункт, – рядом офисы еще каких-то служб лагеря… Позади них в несколько рядов стояли вагончики поменьше, без условных обозначений, просто помеченные номерами. «Наверное, там живет персонал лагеря», – подумал Эдельби.

На пороге офиса администрации возник Керим:

– Коменданта здесь нет, он ушел к себе.

– Хорошо, я приду позже, когда… – начал было раскланиваться старик, намереваясь вернуться к своей палатке.

– Подождите, уважаемый, – остановил его Керим. – Вы меня неправильно поняли. Я ему по телефону рассказал, что с вами случилось, и он попросил, чтобы вы зашли к нему прямо сейчас. Вагончик номер девять, вон там, видите? – Эдельби кивнул, и Керим продолжил: – Там он живет, и там же его офис. А потом вы вернетесь сюда, и Махмуд отвезет вас обратно. А то до ваших палаток отсюда довольно далеко, еще заблудитесь. А теперь простите, уважаемый, у меня еще много дел.

Они попрощались, и Керим снова скрылся в вагончике, а старик пошел к домику с большой девяткой, нарисованной на стене между двумя дверями. День уже перевалил за середину, и профессор не хотел здесь задерживаться.

За дверью с табличкой «Комендант» находился довольно большой кабинет с обычной для таких помещений обстановкой – шкафы, стеллажи с папками, ксерокс в углу, медленно вращающиеся лопасти вентилятора под потолком… Середину занимал большой т-образный стол с обязательными компьютером и телефоном. За столом сидел одетый в такую же униформу, как у Керима, смуглый мужчина лет под пятьдесят. Он повернулся к Усаме, улыбнулся и сказал:

– Профессор Усама Эдельби, если не ошибаюсь? Проходите, присаживайтесь…

Профессору вдруг подумалось, что у его собеседника не слишком запоминающееся лицо – встретил бы где в другом месте, вряд ли бы вспомнил потом, что видел этого человека. Единственной приметной деталью была аккуратная черная бородка. Нечасто такую увидишь.

– Вы комендант лагеря? – на всякий случай спросил Эдельби.

Человек за столом широко улыбнулся:

– Простите, уважаемый Усама, увы, я не комендант…

– Но тогда…

– …Но я уполномочен комендантом выслушать ваш рассказ. Керим сказал, что ваша колонна подверглась нападению патруля лоялистов, но… коммандос из войск НАТО перебили их и спасли вас, так?

– Да, господин, простите, не знаю, как…

– Можете называть меня Саид. – Обладатель аккуратной черной бородки снова улыбнулся: – Итак, что произошло? Что вы видели?

Профессор Эдельби уселся поудобнее, вздохнул и принялся рассказывать, как перед ними на дорогу средь бела дня спустились четверо парашютистов…

– Подождите! – вдруг остановил его Саид, дослушав до того места, когда профессор заговорил с загадочными десантниками. – А кто вам сказал, что это солдаты НАТО?

– Так они же и сказали, – профессор немного растерялся. – Ну, то есть я их спросил, а их старший мне подтвердил, что они – из НАТО, и добавил, что они – коммандос. Я подумал, что у них задание захватить или убить Башара Асада…

– Они вам и это подтвердили? – Саид сделал изумленное лицо. – Или?..

– Нет, – старик замотал головой, смущенно краснея, – нет, этого они мне не говорили. Это я сам так решил. Да и все мои попутчики так подумали…

– Понятно, – кивнул Саид. – Скажите, уважаемый, а почему вы решили, что это натовские коммандос?

Профессор задумался, потом сказал:

– У них была униформа и оружие, какого нет в сирийской армии. Я не специалист в военном деле, но я видел вблизи наших военных, с чем они ходят по улицам… Кроме того, только один из них был похож на араба. Остальные – скорее европейцы, ну, или американцы.

– А на каком языке они с вами разговаривали? И что они вам еще говорили?

– Да ничего, – Усама в изумлении посмотрел на собеседника, едва не уронив челюсть. Он только сейчас сообразил, что их спасители на самом деле практически не произнесли ни слова. Только «НАТО» и «коммандос».

– Но вы же сами сказали, что с ними разговаривали? – На лице Саида ясно читалось недоумение.

– Да, – кивнул профессор, – но их командир сказал мне два слова – «НАТО» и «коммандос». Больше ничего. Я даже не могу сказать, говорил ли кто-нибудь из них по-арабски. Хотя, наверное, они все знают наш язык…

– Ясно, – понимающе произнес Саид, хотя если бы профессор лучше разбирался в человеческих лицах, то решил бы, что его собеседник чем-то очень озадачен. – А что было потом?

Видимо, последующие события заинтересовали обладателя аккуратной черной бородки куда меньше, потому что он почти ничего больше не спрашивал. Только кивал, показывая, что внимательно слушает. Впрочем, когда профессор сказал, что «вот, собственно, и все», Саид задумчиво произнес:

– То есть они с вами больше не разговаривали и просто ушли в горы? И вы понятия не имеете, куда они направились?

– Увы, нет, – честно ответил Эдельби.

Они оба встали.

– Надеюсь, уважаемый Усама, вы понимаете, что об этом не следует распространяться даже в разговорах с друзьями и родственниками?

– Я понимаю, – кивнул старик, и они попрощались.

Когда за профессором закрылась дверь, человек с бородкой подошел к окну и, убедившись, что старик сел в джип и машина умчалась, вернулся к столу. Щелкнул скрытой кнопкой, останавливая запись. Произошло что-то очень странное – ведь никакого «натовского десанта» в Сирию, тем более с целью ликвидации президента Башара Асада, пока никто не планировал, однако какие-то коммандос в натовской униформе и с натовским оружием высадились по ту сторону границы. Очень странно… Ведь если бы это было правдой, пусть и не для всех, ЦРУ было бы в курсе. И он тоже, учитывая его уровень допуска и то, что это его сектор… «Интересно, – вдруг подумалось ему, – а может, догадка старика верна и мне просто не успели сообщить? Башар Асад, конечно, не его отец и тем более не Каддафи, но он и не Мубарак, его вряд ли удастся уговорить уйти без большой драки…»

«Саид» нервно постучал пальцами по пластиковой столешнице, посмотрел на погасший монитор комендантского компьютера. Но включать его не стал, хотя Интернет в лагере имелся, по крайней мере у коменданта. Вместо этого он извлек из-под стола чемоданчик, оказавшийся ноутбуком в защитном корпусе. Поднял крышку, включил. Увидев на мониторе логотип ЦРУ, набрал пароль. Подождал…

«Доступ разрешен».

Пальцы снова забегали по клавиатуре. Когда курсор замигал в поле черного окна на мониторе, он погладил бородку и отстучал:

«Это Хокинс. Есть новости. Есть вопросы».

Отправив сообщение, «Саид» убрал руки с клавиатуры и стал ждать ответ. Ждать пришлось недолго – под уже набранным текстом возникла строчка символов, выделенных другим цветом. Он снова прикоснулся к клавишам, излагая своими словами историю, рассказанную профессором Эдельби. Подумав, он дописал еще одну фразу:

«Что вы знаете об этом?»

В этот раз ответа пришлось гораздо дольше. Похоже, в Лэнгли не знали об этом ничего…

Резидент перечитал послание, хмыкнул («Кем они меня там считают?»), но отбил лишь стандартный ответ:

«Принято к исполнению. Конец связи».

Усаму, как обещали, привезли обратно. Он попрощался с Махмудом, джип умчался, а старик подошел к невестке, с тревогой на лице встречавшей его у палатки. Похоже, профессор отсутствовал довольно долго – весь их уцелевший скарб уже переместился из машины внутрь палатки.

– Я смотрю, вы тут уже совсем обжились? – устало улыбнулся Усама.

Фатима улыбнулась в ответ. На его голос из палатки вышел сын, обнял жену и спросил:

– Все в порядке, отец?

– Да, Рахмон. Они просто хотели знать подробности того, что с нами случилось! – И не увидев внука, старик спросил: – А где Хасан?

– Ушел играть с друзьями… Но ты не волнуйся, отец, он тут, рядом.

Хасан тем временем действительно играл с другими мальчишками – как с теми, кто был в их колонне, так и с новыми друзьями. Естественно, они играли в штурм президентского дворца – и всем хотелось быть натовскими коммандос, но эти роли достались Хасану и его попутчикам, ведь они видели настоящих десантников вживую, руку протянуть, а остальные – только по телевизору.

«Уклоняясь от вражеских пуль», Хасан перекатился за какую-то бочку и, вскакивая на ноги, почти уткнулся в живот незнакомому мужчине. Судя по одежде, тоже беженцу.

– Ой, простите…

– Я тебя не знаю. Недавно приехали? – спросил незнакомец, положив руку мальчику на плечо.

– Ага. Сегодня.

– Во что играете?

Услышав ответ, мужчина заинтересовался:

– А ты что, их видел?

– Вот как вас! И все наши видели, я ничего не придумываю…

Хасан «рвался в бой», поэтому незнакомец отстал от мальчишки и подошел к двум мужчинам, сидевшим на ящиках возле палаток, еще днем пустовавших. Поспрашивал о последних событиях в Дамаске, поцокал языком, поохал. Слово за слово, и вот ему уже рассказывали о счастливой встрече с «натовским десантом». Он посидел еще немного, перевел разговор на особенности жизни в этом лагере, дал новоприбывшим пару полезных советов и ушел. Таких собеседников у попутчиков профессора Эдельби было немало и в тот день, и в последующие дни, и этого мужчину никто не запомнил.

И никто не видел, как он, уединившись в своей палатке, достал из кармана куртки смартфон. Неожиданно ловко набрал довольно длинный текст, вышел в Интернет и отправил письмо по электронной почте в ящик, числящийся на каком-то алжирском сервере. Убедившись, что послание доставлено, вышел из «паутины», стер набранный адрес, стер само письмо, спрятал смартфон в карман и снова вышел под турецкое солнце.

Спустя десять минут в эту почту зашел другой пользователь, знавший пароль. Офицер сирийской военной разведки. Прочитал пришедшее из Турции послание. Перечитал. И потянулся к трубке стоящего рядом телефона.