Глава 7
За окнами просторного кабинета ярко светило солнце, но его лучи лишь неуверенно пробивались через планки жалюзи. В СВР не принято распахивать окна навстречу городским звукам. Здесь предпочитают негромкие разговоры, спокойный ровный свет и взвешенные решения.
Хозяин кабинета – полковник Ванеев, сидел, не касаясь спинки кожаного кресла, его лицо и руки прятались в тени плотной шторы.
– От майора Лаврова и капитана Збруева никаких новостей. После десантирования на связь они так и не выходили, – негромко говорил он. – Но и норвежцы не предпринимали никаких дипломатических демаршей. У кого-нибудь есть какие-нибудь соображения по этому поводу?
Вопросительный взгляд скользнул по лицам собравшихся за столом.
– Мы можем получить информацию о них из косвенных источников, – произнес молодой аналитик.
– Да, в операции задействован еще один человек, но он сам оказался на грани провала.
– Будем его закрывать?
Хозяин кабинета отрицательно покачал головой.
– Нет, этот агент должен быть эвакуирован. Он очень ценен для нашего ведомства, и еще пригодиться в последующих операциях. А вот насчет этих двух десантников…
Пожилой мужчина с залысиной закрыл папку и задумчиво посмотрел на заштрихованную тенью жалюзи столешницу. Полированное дерево казалось в лучах солнца позолоченным.
– В нашей практике были случаи, когда группа исполнителей просто не могла выйти на связь по тем или иным причинам.
– Возможно. Но в данном случае мы не можем рисковать и посылать еще одну группу.
– Особые обстоятельства…
Хозяин кабинета приподнял руку, останавливая зарождающуюся дискуссию.
– Миссию группы майора Лаврова можно считать проваленной. Направить в Норвегию новую группу мы не успеваем. И теперь единственное, что мы можем сделать, это обеспечить эвакуацию нашего самого ценного агента. У нас есть канал, чтобы сообщить ему об этом немедленно?
* * *
Полицейский вертолет не рисковал снижаться над лесом, он закладывал круг за кругом над лесным массивом. На выгнутом стекле кабины играли солнечные блики. Наконец-то стало распогоживаться. Пилот в шлеме и темных очках уверенно пилотировал машину. Рядом с ним, прижавшись плечом к дверце, сидел норвежский полицейский. Приникнув к окулярам бинокля, он разглядывал проносящийся внизу лес.
– Доложите обстановку, – прозвучало в наушниках у пилота.
– Подозреваемые в причастности к перестрелке на шоссе лесной массив не покидали…
Тень от вертолета неслась по верхушкам деревьев, словно моторка по синей глади моря.
– Понял. Можете возвращаться на базу. Лес уже блокирован.
Мэр Нарвика и комиссар королевской полиции стояли у легковой машины на шоссе. Комиссар опустил рацию.
– Боюсь, мы не закончим поиски к вечеру. Если не успеем до заката, придется отзывать людей.
Мэр сосредоточенно тер виски.
– Думаю, нам еще раз следует обсудить ситуацию с американцами, – неуверенно произнес он, – с этой… как ее? – Мужчина щелкнул пальцами. – Пригласите ее к нам.
Комиссар кивнул, понимая, о ком идет речь.
Мэр бросил взгляд за оцепление. За чередой полицейских машин с включенными мигалками, возвышались два военных «Хаммера». На фоне сине-белых легковушек они смотрелись настоящими гигантами. От машин уже шла приятной наружности мулатка. Комиссар поднял бинокль и поморщился, заметив в одной из машин черные пластиковые мешки, в которых покоились трупы морпехов.
Бриджес дежурно улыбнулась мэру, комиссару и попросила отойти в сторонку, намекая на то, что хочет переговорить с ними с глазу на глаз. Немного подумав для приличия, мэр согласился. Уитни сказала:
– В том, что произошло, целиком виновата наша сторона.
– Раньше вы пытались убедить нас, что проблема в сексуальных домогательствах. И будто бы дезертировал одиночка. Но на лесорубов напали двое вменяемых спецназовцев. К тому же они не были в форме.
– Прошу прощения, что ввели вас в заблуждение. Мы надеялись быстро взять ситуацию под контроль и избежать огласки. Правда в том, что с нашей базы дезертировали двое вооруженных морпехов. Они ранили охранника на КПП, напали на наш патруль. И вот теперь это… Я сожалею… – Мулатка состроила скорбную мину, и посмотрела на завал, около которого стоял расплющенный валуном джип.
– Единственное, что может служить вам оправданием, – произнес мэр, – пока еще никто из гражданских серьезно не пострадал. Что у вас происходит?
– После побега мы провели расследование, в их личных вещах обнаружены наркотики. И приобретали они их в городе, а не на базе, – так что тут есть доля и вашей вины.
– Вы хотите сказать, что два наркомана убивают направо и налево всех кто движется? Но они достаточно избирательны и изобретательны. Думаю, у них иная цель, чем просто скрываться в лесу.
– Согласна. Вы сами видите, что они сделали с нашим джипом и грузовиком… Их следует немедленно нейтрализовать.
Комиссар вытер носовым платком вспотевшее лицо.
– Мы уже оцепили лес, в котором они скрылись. Скоро начнем масштабные поиски.
Агент Бриджес чуть заметно, но с превосходством улыбнулась.
– Вот на этот счет я и хотела с вами поговорить…
Комиссар полиции и мэр выслушали мулатку, а она им ненавязчиво напомнила, что бюджет Нарвика на семьдесят процентов обязан своим пополнением американской военной базе, что половина рабочих мест обеспечена присутствием американских военных… Через некоторое время ее настойчивость начала приносить кое-какие плоды. Еще бы! И мэр и комиссар в душе желали поскорее закрыть вопрос и обеспечить жителям безопасность. Единственное, что их пока сдерживало, это законы Норвегии и национальная гордость.
– Вы понимаете, что вы нам предлагаете?
– Наши страны союзники по евро-атлантическому военному блоку. Вы же понимаете, что случится, если информация просочиться в прессу. Будет огромный скандал. Вам нужны демонстрации в столице с требованием ликвидировать базу? Давайте поступим разумно.
Мэр пригладил волосы и вопросительно посмотрел на комиссара, тот уже готов был согласиться с заманчивым предложением, не хватало политической воли.
– Поисками займутся наши морпехи. Они и подготовлены лучше ваших людей, и повадки сбежавших лучше знают. Зачем вам подставлять своих людей под пули?
– Вы предлагаете мне бездействовать? – возмутился комиссар.
– Нет. Вы просто обеспечите оцепление. Не вступайте в бой. Просто информируйте нас. Лес прочешут наши морпехи. Единственное, что я прошу от вас взамен – временно блокировать журналистов. Зачем лишний скандал, если все можно сделать тихо и быстро? К тому же все ваши люди останутся целыми и невредимыми. – Она выразительно посмотрела на мэра, которому через полгода предстояло вновь идти на выборы.
Представитель власти почесал затылок – предложение Уитни было стоящим. Ему вспомнился давнишний случай с его предшественником на посту главы муниципалитета, когда в лагере для перемещенных лиц сошел с ума российский кавказец, второй год ожидающий решения по предоставлению ему статуса политбеженца. В тот злополучный день погиб один полицейский. На похороны вышел весь город. Мэра не переизбрали. Повторять подобный опыт он не хотел.
– Хорошо, я согласен. Но учтите, если вы не уложитесь в сутки, мы будем вынуждены запросить помощь из Осло.
– Спасибо за понимание.
Распрощавшись с комиссаром и мэром, мулатка направилась к своему автомобилю. Она достигла временной победы, теперь можно было не опасаться, что Гусовский попадет в руки к норвежским властям. Вице-адмирал был уже почти в ее руках – дело оставалось за малым. Правда, в перспективе возникали новые трудности…
Забравшись на водительское сиденье, Уитни разложила на коленях небольшой портативный компьютер. Соединение со спутником произошло почти мгновенно. На плазменном экране загорелось нарисованное письмо. Бриджес тут же прочитала присланное ей сообщение:
«Милая. Жду твоего возвращения с нетерпением. Майкл».
Некоторое время Уитни пребывала в замешательстве, перебирая в голове все «за» и «против». Вторых оказалось чуток больше. Выбор был сделан. Ее руки легли на мини-клавиатуру, на экране незамедлительно появился ответ одной строкой:
«Здесь распогодилось. Я задержусь еще на один денек».
Мулатка спрятала компьютер под сиденье. Тишину нарушила зашипевшая рация.
– Да!
– Агент Бриджес. Вы должны немедленно прибыть во фьорд военной базы.
– Что случилось?
– Срочная посылка из Ленгли.
– Еду.
Бриджес выругалась – тучи над ней начинали постепенно сгущаться. Однако не поехать она не могла – приказ есть приказ. Связавшись по рации с лейтенантом Магвайером, она распорядилась приступать к поискам вице-адмирала Гусовского без нее.
* * *
Белый гидроплан, показавшийся на фоне далеких облаков, пошел на посадку. На воду огненной дорожкой лег луч прожектора. Руководитель полетов отставил старый проводной микрофон на край стола и, закурив сигарету, посмотрел в окно – внизу на причале стояла длинноногая мулатка.
Бриджес больше смотрела на облака, чем на приводняющийся самолет. Время от времени она включала рацию и выходила на связь с лейтенантом Магвайером, чтобы узнать последние новости о ходе поисков. Однако ничего о вице-адмирале пока не было слышно. Уитни понимала, что время неумолимо уходит, с каждым разом уменьшая ее шансы успеть осуществить рискованный трюк.
Самолет понесся над водой, оставляя за собой длинный шлейф вспененной воды. Как только его брюхо и поплавки коснулись моря, он начал тормозить выпущенными закрылками. Пилот сбросил обороты двигателя и теперь подруливал к причалу.
Дверца открылась. На дощатый настил из самолета выбрались двое крепко сложенных мужчин. Их мощь не могли скрыть даже строгие темные костюмы. Они буквально смотрели на Бриджес сверху вниз.
«Наверное, летели, подпирая головами потолок».
– Агент Бриджес? – пробасил великан с небольшой бородкой.
Уитни кивнула и приняла из его рук запечатанный конверт. Великаны переглянулись и ответили глаза. Мулатка разорвала краешек конверта, потянула за сложенный вдвое лист бумаги. Текст был отпечатан на тонкой, но плотной бумаге, четким шрифтом, словно предназначался для человека с плохим зрением. Уитни пробежалась по тексту глазами:
«Агент Бриджес! Вам надлежит доставить вице-адмирала Гусовского и двух российских десантников на ракетный фрегат, который ожидает вас в открытом море. Гидроплан доставит вас туда без лишних формальностей. К вам в помощь мы направили двух наших людей.
Удачи! Говард Хьюз».
Бриджес скомкала письмо и поднесла к нему зажженную зажигалку. Бумага быстро занялась пламенем. А через несколько секунд в руке Уитни остался лишь обгоревший кусочек.
«Они мне не в помощь присланы! Скорее, на конвоиров похожи. Ничего, бывали дни и похуже».
– У нас инструкция повсюду сопровождать вас.
– Идемте за мной! – произнесла Уитни и пошла к машине, чувствуя, как за ее спиной вибрирует под весом «помощников» дощатый настил причала.
* * *
Когда шум вертолетных лопастей стих, а шоссе затерялось среди стволов деревьев, десантники остановились. Схватка и рывок вымотали, чувствовалась усталость в ногах, хотелось отдышаться. Майор решил, что необходимо сделать привал – силы были на исходе.
– Десять минут, – объявил он.
Константин и Валерий присели на длинное поваленное дерево. Лавров усадил вице-адмирала у сосны. Оставшись удовлетворенным его покорностью, просто приставил к нему Збруева, а сам сел на толстый треснутый пень напротив бывших десантников.
– Полиция меня скоро найдет, – бросил ему в спину Гусовский, – вам не уйти.
– Может быть. Но кто сказал, что найдет живым? – спокойно ответил комбат.
Василий Игнатьевич стих, поняв, что лучше вообще ничего не говорить. Константин нарвал мокрой травы и протер ею вспотевшее лицо, на которое уже успело налипнуть много мелкой мошкары. Ему тут же полегчало, словно он умыл лицо под краном с холодной водой.
– Взводный, а ты помнишь, как ты меня дрючил, заставляя кирпичи на марш-броске в рюкзаке тащить? – внезапно спросил Константин.
– Не только тебя. У меня каждый такую физическую подготовку проходит. Самого так когда-то учили. По семь потов с меня за день сходило. Эх, времена были…
– Да… Сейчас, наверное, не то…
– Почему? ВДВ всегда ВДВ – и тогда, и теперь.
В памяти Андрея, Константина и Валерия словно прорвало дамбу, отделявшую их от воспоминаний. Каждый вытаскивал затерявшиеся в памяти случаи из прошлой жизни. У кого-то случаи были грустные, у кого-то смешные. Они не рассказывали историй, просто спрашивали: «А помнишь, как?..» И этого было достаточно.
– Бывших десантников не бывает, – произнес наконец Константин, – сразу это почувствовал, когда оружие в руки взял. Понял, уже не выпущу. Так что беру все свои сомнения назад. Правда «дыхалка» у меня теперь не та.
– Куришь много.
– И пью немало.
Между десантниками вновь появилась товарищеская, теплая связь, не требующая слов и признаний. Уходя из армии, будущие бизнесмены и подумать не могли, что судьба вновь сведет их с командиром.
– «Вертушка» возвращается, – произнес капитан.
Короткую иллюзию спокойствия развеял стрекот вновь появившегося над лесом вертолета. Он поставил черную жирную точку в их разговоре, вернул в реальный мир, в котором не было места для воспоминаний.
Валерий бросил взгляд на вице-адмирала Гусовского и прикусил нижнюю губу.
– Товарищ майор, этот мудак действительно стоит того, чтобы из-за него жизнью рисковать?
– Сам он теперь и ломаного гроша не стоит. Но на карту поставлены интересы страны. – Лавров подмигнул и тут же тяжело вздохнул. – Ребята, я не буду держать на вас обиду, если уйдете. Это ваше право… Но, во-первых, это вам уже вряд ли поможет, американцы взялись за нас всерьез и в покое не оставят. А во-вторых, ваша помощь пока не лишняя.
– Мужики, – внезапно встрял в разговор Гусовский, – вы подумайте, на хрена вы ввязались в это дело? Если сдадитесь в руки норвежской полиции, то максимум, что вам пока светит – штраф за разведение костра в неположенном месте.
Константин и Валерий переглянулись. Они хорошо понимали, что если и дальше будут помогать майору Лаврову, то автоматически превратятся для норвежцев в преступников. Перед ними стоял непростой вопрос, ответ на который следовало давать немедля.
– Можете на нас рассчитывать, товарищ майор…
– К тому же… – тут же решил дополнить своего друга Валерий.
– Только не добавляй, что Родина в опасности, – коротко рассмеялся Лавров, – не люблю, когда бросаются высокими словами. Но я в вас и не сомневался, иначе бы хрен вы при мне оружие в руки взяли.
Теперь, когда к майору Лаврову и капитану Збруеву присоединилось еще два бойца, они могли забыть про задачу-минимум и попытаться выполнить задачу-максимум – не убивать вице-адмирала Гусовского, а доставить его живым в Россию.
– Будем углубляться в лес, избегая открытых мест, просматривающихся с воздуха. Привалов не делаем. Главное, продержаться до сумерек, – выдвигаемся.
– У меня есть идея, – Константин потер висок, – надо ему кляп в рот засунуть.
– Боишься, что снова искушать начнет?
– Нет, на помощь звать.
– Кого – американцев? Да он их больше нашего боится.
Чем дальше продвигались десантники, тем гуще и темнее становился лес. Сходившиеся высоко над их головами ветви деревьев почти не пропускали солнечные лучи. Под ногами хлюпали лужи, и проваливался, проседая, рыхлый мох. Застоявшийся воздух пах сыростью и прелой листвой. В воздухе пищали комары, они проникали в самые узкие щели одежды и нещадно жалили кожу. То и дело над головами проносился вертолет. Когда небо стало приобретать темно-оранжевый цвет, Батяня остановился. Капитан смертельно устал, но держался молодцом. Отставая от него на несколько метров, шли Константин и Валерий, они помогали идти вице-адмиралу, который уже больше не мог ступать на подвернутую ногу.
«Привал».
Майор хотел уже озвучить долгожданное для всех слово, но тут услышал, как еле слышно журчит вода. Звук был таким тихим, что, казалось, сойдешь с места, он и пропадет.
– Рядом река. Не останавливаемся. Еще немного, и мы окажемся у воды, – оптимистично прозвучал голос Батяни. – Теперь мы его с капитаном снова потащим.
Майор оказался прав. Вскоре послышался шум струившейся по камням воды. За кустарниковой порослью заискрилась в лунном свете небольшая речка, виляющая между деревьев. Это был уже второй ручей, встретившийся им в лесу, но на первом не задерживались, использовали его для того, чтобы сбить след. Лавров присел на корточки, зачерпнул ладонью кристально прозрачную воду, отпил. Жажду, которая мучила его на протяжении всей дороги, как рукой сняло. Он почувствовал прилив сил.
– Хорошо! – умыв лицо, бросил капитан.
– Холодная, обжигает, – похвалил Константин.
Сев на рюкзак, Батяня запрокинул голову, посмотрел в сумеречное небо. Сумерки в лесу всегда наступают рано. На востоке сквозь верхушки деревьев еще виднелись остатки бледного неба, а внизу, на земле, уже ложились ночные тени. Майор зевнул:
– Луна нам совсем не кстати. Вздремните полчаса, и когда луна уйдет, снова выдвигаемся. Я подежурю.
Капитан отвел вице-адмирала к дереву, прихваченным с места боя тросиком и наручниками пристегнул его к стволу. Вскоре все уже спали, даже похрюкивал с кляпом во рту Гусовский. И лишь Лавров всматривался в густеющую темноту.
* * *
Собаки лаяли, скалили зубы, рвались в лес. Но морпехи крепко держали ротвейлеров на привязи. Магвайер покрутил в руке недоеденный сэндвич, раскрошил его и бросил в траву. Одна из собак лишь повернула морду, жадно втянула воздух, но даже не сделала попытки приблизиться к остаткам бутерброда. Облизнувшись, ротвейлер отвел взгляд в сторону.
Лейтенант поднял из кострища маленький уголек, потер в ладонях. Украсив лицо жирными черными полосами, он глянул на свое отражение в боковом стекле «Хаммера». Повернувшись лицом к выстроившимся в три шеренги морпехам, Магвайер дал последние указания.
– Пожилого мужчину брать только живым. Остальных как получится…
Морпехи шли, растянувшись в линию. Дистанцию держали солидную, но такую, чтобы не потерять зрительный контакт с соседями. Лейтенант двигался позади группы с собаками, взявшими след, пристально всматриваясь вперед. Его указательный палец постоянно лежал на спусковом крючке.
Собаки нетерпеливо рвались вперед, увлекая за собой морпехов. Их лай и рычание эхом разлетались по лесу, распугивая в округе всю живность. Можно было видеть, как спешно перепрыгивают с дерева на дерево, спасаясь от невыносимого шума, белки. Как взлетают с крон деревьев в небо птицы. Лейтенант изредка давал знак остановиться, напряженно вслушивался в звуки леса. Время от времени ветер доносил стрекот лопастей проносящегося над лесом вертолета.
Редколесье вскоре сменилось старыми деревьями. Широкие стволы елей, сухие ветки, доходящие до самой земли, сузили обзор. Интервал между поисковиками пришлось уменьшить, чтобы бойцы не потеряли друг друга из виду.
Вскоре Магвайер уже стоял на берегу небольшого ручья. Собаки метались, потеряв след, словно наткнулись на заколдованную линию, пересечь которую было невозможно.
– Они ушли по воде, – сказал он то, что было понятно и так.
Лейтенант сел на корточки, внимательно осмотрел землю, отыскал среди иголок и мелких сухих веток следы.
– Гусовского они буквально тащат на себе, – разглядывая две прочерченные носками ботинок линии, проговорил он себе под нос.
Магвайер выругался – теперь приходилось разделить группу кинологов на четыре и отправить на поиски точки, где десантники вновь вышли на берег. А это потеря времени.
«В какую сторону они направились? – Магвайер на время поставил себя на место десантников. – Вверх по течению, – он сверился с картой, – это приблизиться к отправной точке. Вниз – на открытые участки леса я бы не выходил, опасно. Пытаться прорваться через оцепление засветло – с пленным они на это не рискнут. Остается лишь один вариант – притаиться в чаще леса и ждать темноты. Только так они могут почувствовать себя в безопасности».
Отправив людей с ротвейлерами обследовать берег, лейтенант тут же связался по рации с мулаткой и доложил обстановку. Ее инструкции оставались прежними – желательно захватить и десантников и вице-адмирала Гусовского в плен.
«Пока мои парни будут пытаться ранить русских, они примутся стрелять по нам на полное поражение. С тем же успехом можно выстроить людей на расстрел. Нет, мои парни не пушечное мясо… Бриджес слишком многого хочет. Думаю, интересы дела не пострадают, если десантники погибнут. Ведь, в конечном счете, для ЦРУ важнее всего вице-адмирал Гусовский».
Морпехи тем временем, растянувшись цепью, продолжали прочесывать лес.
Ночь после бури выдалась тихая, даже ветки замерли и не трепетали листьями. В прохладном воздухе носились неясные таинственные звуки. Капала с листьев вода. В маленьких пространствах между верхушками деревьев виднелись обрывки звездного неба. Лучи от ручных фонарей неровно ложились на землю, скрещивались, разбегались в стороны, через некоторое время встречаясь вновь, но только уже на другом месте. Конечно, лейтенант понимал, что свет от фонарей может предупредить десантников, но выбора у него не было – не идти же на ощупь.
Неожиданно вдалеке показался маленький огонек. Свет был настолько далеким и размытым, что определить точное расстояние до него было невозможно. Так же был непонятен и его источник – догорает ли это уголек в костре или кто-то курит сигарету. Магвайер тут же приказал выключить фонари. Припал к прибору ночного видения – нет, человека рядом с огоньком не было. Несколько минут ожиданий, и стало понятно, что источник света не движется. Строить догадки лейтенант не стал и приказал приблизиться.
Держа винтовку наготове, Магвайер пошел на светящийся в темноте огонек. Старался ступать мягко. Однако двигаться бесшумно не получалось. Под ногами частенько предательски похрустывали веточки, с чавканьем хлюпали лужи. Как только это происходило, лейтенант резко останавливался и напряженно всматривался в огонек, однако тот по-прежнему оставался неподвижным.
Лейтенант опустил винтовку, громко выругался. На пне лежали обыкновенные электронные часы с включенной подсветкой бледно-желтого цвета. На маленьком экранчике записной книжки светилась набранная их владельцем надпись: «Спокойной ночи». Магвайер зло опустил электронные часы в пластиковый пакетик.
– Сэр, на этом месте собаки снова взяли след.
Магвайер улыбнулся. Дурацкая шутка беглецов оборачивалась против них же. Теперь преследование не шло наугад.
Ночлег отменяется. Будем идти быстро и без остановок. Если десантники устроили на ночь привал, мы их вскоре отыщем. Вперед, дорога каждая минута!
* * *
Тридцати минут, отведенных на сон, хватило, чтобы восстановить силы. Лавров выглядел решительным, он разбудил Збруева и бывших десантников. Гусовский то ли спал, то ли делал вид, что дремлет. Луна уже ушла за горизонт.
– Куда теперь? – вслушиваясь в лес, спросил Збруев.
– Пока вы спали, я сходил на разведку, – Лавров указал взглядом на высокую ель, – с высоты многое видно и слышно. Они километрах в двух от нас, у них собаки.
– Американцы или норвежцы? – спросил Константин.
– Думаю, американцы. Полиция не собрала бы столько сил. В любом случае, это военные. Они потеряли след у ручья и пока еще не нашли его. А теперь слушайте меня, это приказ. Больше я не в праве рисковать вашими жизнями. Спасибо и за то, что вы уже сделали. В этом месте разделяемся. Мы с капитаном уводим пленника, а вы движетесь к оцеплению и сдаетесь норвежцам. Держитесь версии, что мы захватили вас в заложники и использовали, чтобы нести пленного. Американцы особо не станут настаивать на противоположном, ведь они сами практически похитили вас, нарушив местные законы. Важно не попасть им в руки.
Бывшие десантники явно колебались. Лавров добавил:
– За нас не беспокойтесь, в случае чего без пленника мы сумеем уйти. Только надежно избавьтесь от оружия.
– Если это приказ, то и спорить нечего. – Константин посмотрел на компаньона, тот не спешил с ответом. – Но есть небольшое дополнение.
– Выкладывай.
– Собаки идут по следу: вашему, нашему и этого… – Он покосился на спящего Гусовского.
– Ну да… – еще не поняв, куда клонит Константин, согласился с очевидным Лавров.
– И если они возьмут только наш след, то мы просто переключим погоню на себя, уведем ее в сторону. А вы сможете уйти.
Майор думал недолго.
– Согласен. Но только не рискуйте, не подходите к ним близко. Получится их обмануть – хорошо. Нет – справимся с капитаном и сами.
– Они обязательно пойдут по нашему следу. – Константин расстегнул ремешок электронных часов с записной книжкой и включил подсветку циферблата. Если грамотно их положить, мимо такого светляка они не пройдут.
– Расходимся по воде, – произнес Лавров. – А дальше как и кому повезет. Мы идем на северо-восток. Удачи.
Мужчины крепко пожали друг другу руки.
– Эх, взводный, – Константин, не удержавшись, обнял майора, – где ж тебя можно будет потом отыскать на Родине? Встретились и даже не отметили.
– Еще отметим, сам вас найду.
– Не забудь.
Бывшие десантники быстро пошли по дну ручья и вскоре уже растворились в темноте. Только вода хлюпала. Майор глянул на компас.
– А мы двинемся на юг.
– Неплохие у вас воспитанники, – проговорил капитан Збруев. – Но вы же сказали на северо-восток?
– Они самые непутевые во всем взводе были, – то ли всерьез, то ли в шутку сказал Лавров. – А насчет направления, лучше им и не знать правды. Когда не знаешь, то и не выдашь. Думаешь, я тебе все говорю?
– Не уверен, товарищ майор.
– Ты знаешь только то, что тебе нужно. Хотя… – Лавров задумался, – смотри, – он достал из кармана пейджер, вывел на экранчик сообщение. – Пришло, когда я на ель залез.
«На побережье возможен еще один ураган. Лучшее место для рыбалки – на юге. Обратный билет уже куплен».
– Вот ему я верю, – комбат постучал ногтем в экран, – особенно после того, как он подсказал нам место, где следует ждать Гусовского.
* * *
Константин и Валерий наблюдали за светящейся точкой электронных часов с максимального расстояния. Отойди они еще на десяток метров, и разглядеть слабый свет было бы уже невозможно.
– Нашли и взяли, – выдохнул Константин, когда огонек воспарил и исчез, – теперь нам с тобой надо развить крейсерскую скорость. Иначе собаки подошвы отгрызут.
Компаньоны побежали по предварительно разведанной тропинке. Через полкилометра сбавили темп.
– Я их не слышу, – Валерий даже припал ухом к земле, – может, нас потеряли или раскусили обман?
– Не должны…
Приятели шептались, вглядывались в темноту.
– По карте, я смотрел, до края лесного массива осталось где-то около пяти километров. Там шоссе. Думаю, норвежскую полицию отыскать на нем будет несложно.
Лес по-прежнему тревожно молчал, лишь слегка шумели верхушки елей.
– Парней жаль, – вздохнул Константин.
– Каких? – Валерий наморщил лоб.
– Американцев. Они свою службу несли, а погибли. Время-то мирное.
– Ты эти мысли выбрось из головы, – посоветовал Валерий, – каждому из нас судьбой отмеряно ровно столько, сколько надо. Значит, судьба у них такая.
– Ты не подумай, я Лаврова не виню. В их смерти не он виноват, а тот, из-за которого все завертелось.
– Вот же черт, а мы даже не знаем, кто он такой. Назвался, но, видно, обманул. Может, и Лавров правды не знает.
– Тихо… – Бывший десантник приложил ладонь к губам.
Собачий лай донесся уже со стороны.
– Обходят? Или со следа сбились?
Компаньоны переглянулись. Оружие в руках придавало решимости. Топить его в болоте по совету майора они еще не собирались.
– Идем параллельно им.
Разведанная тропинка кончилась. Бизнесмены продирались сквозь чащу, приходилось идти сильно согнувшись, чтобы не трещать низко нависшими над землей сухими ветками.
– Будет, что вспомнить, – прошептал Константин.
– И внукам рассказать, – добавил Валерий, – самый стремный отдых, какой только у меня был. Даже если расскажу, жена не поверит. Скажет, что напился и все придумал.
– И будет права. Если бы мы не решили с тобой на природе во время урагана кирнуть, ничего бы с нами и не случилось. Они разделяются, – прислушался Константин.
И в самом деле, уже было слышно, как в лесу продвигаются две группы.
– Приказ командира – есть приказ, – выдал общеизвестную истину Валерий, – мы должны его выполнить, сдаться норвежцам. Геройски погибать я не собираюсь. Но для себя мы сразу должны решить. Если придется, то будем мы убивать противников или нет? Отвечать не спеши, в нас станут стрелять, тщательно прицелившись.
– Не будем, – после короткого размышления ответил Константин. – Разве что, на нас собак спустят.
– Тогда есть предложение. Мы и приказ выполним, и майору поможем. Рискнем немного. Наша задача отвлечь внимание от основной группы. И если мы вызовем огонь на себя…
Компаньоны по бизнесу привыкли понимать друг друга без лишних слов. Константин согласно кивнул. Вскоре они уже видели мелькание фонарей. Константин прикрепил гранату к дереву, отогнул проволочные усики и даже рискнул чуть выдвинуть их, чтобы легче было вырвать. Примотав к кольцу рыболовную леску, он отполз метров на пятьдесят. Бывшие спецназовцы лежали, плотно прижавшись к земле.
– И тут же откатываемся. – Константин заранее перевел предохранитель на автомате и потянул леску.
Взрыв гранаты вспышкой осветил деревья, прокатился по лесу и тут же стих, заглушенный растительностью. Следом раздался одиночный выстрел Константина. Фонари погасли, движение впереди прекратилось. Валерий тоже выстрелил одиночным и тут же бросился вслед за приятелем. Они пронеслись под деревьями и упали на мокрую траву.
– А вот теперь ждем ответа. – Константин всматривался в темноту.
Выдержка у морпехов имелась, ни одного выстрела не прозвучало в ответ. Если они и передвигались, то абсолютно бесшумно.
– Стреляем и снова откатываемся.
На этот раз в ответ дали несколько очередей. Пока стреляли не на поражение, специально целясь поверх голов.
– Это хорошо. Значит, думают, что пленник с нами.
И третья перебежка прошла успешно, а вот после четвертой Валерий, упав рядом с Константином, тихо выматерился. Сквозь дырку в рукаве сочилась кровь. Зацепило неглубоко, лишь царапнуло.
– Как ты думаешь – повелись американцы?
– Думаю, да.
– Значит, не зря стараемся. Они за нами в прибор ночного видения наблюдают. Когда увидели, что ты один и скачешь, как жеребец, тут же по тебе и выстрелили. Теперь придется проверить, кто из нас быстрее бегает. У нас есть фора – пока они на вершину холма взберутся, мы уже будем далеко.
Бывшие десантники неслись по склону, петляя среди деревьев, чудом огибая камни, выраставшие перед ними прямо из темноты.
* * *
Лейтенант Магвайер опустил рацию. Он доложил Бриджес, что вступил в перестрелку с беглецами и ведет преследование. Ответ был коротким и вполне ожидаемым – задержать и постараться избежать контактов с норвежской полицией. Лейтенант уже был готов свернуть поиски на другом участке леса, но все же не сделал этого, даже не стал перебрасывать людей. Сама стычка выглядела немного странной, практически провокационной. Да и передвигались преследуемые слишком быстро. Вряд ли вице-адмирал с поврежденной ногой мог выдержать такой темп. Даже если он ни с того ни с сего решил, что российские десантники – это его спасение.
– Максимально сдерживайте их передвижение огнем, но не приближайтесь во избежание наших потерь, – распорядился лейтенант.
Отстреливаясь, залегая, морпехи вели преследование. Сам же Магвайер тем временем с четырьмя бойцами уже обходил отступавших со стороны близкого шоссе. Его группа успела вовремя – невдалеке раздавались редкие выстрелы. Понять, куда именно выйдут преследуемые, было нелегко, а потому лейтенант распределил своих людей на расстоянии видимости по самому краю леса. Сам он, укрывшись за камнем, тщательно изучал лес в прибор ночного видения и координировал действия.
Метрах в двухстах впереди него полыхнул выстрел, и через несколько секунд из леса выбежал человек. То, что это не один из его людей, было понятно сразу – без каски, без бронежилета. Выбежал и сразу же залег, пополз между камней. Магвайер неторопливо опустил предохранитель, прицелился, взяв в перекрестие камень, перед которым должен был проползти русский.
– И не думай, – тихо раздалось у него за спиной.
Лейтенант, стараясь не делать лишних движений, положил винтовку и повернулся. Метрах в двух от него находился уже знакомый ему русский в куртке, из-под которой выглядывала тельняшка. Ствол он направлял прямо на лейтенанта.
– А теперь – в сторону.
Магвайер повиновался. Константин взял его оружие, отщелкнул магазин, передернул затвор. Патрон вылетел и исчез в траве. На шоссе нарисовались две полицейские машины с включенными мигалками. Вспыхнул прожектор, его яркий свет скользнул по опушке леса, по траве.
– Можно воспользоваться рацией? – спросил Магвайер.
– Зачем?
– Вокруг мои люди. Вдруг кто-то выстрелит. А там твой приятель. – И лейтенант указал взглядом в темноту.
– Давай!
После сеанса связи лейтенант криво улыбнулся.
– Я по твоим глазам понял, что ты не хочешь никого убивать. Ты уже бывший десантник.
– Может, ты и прав… – Константин дождался, когда луч прожектора подошел ближе, и поднялся в полный рост, развел руки в стороны, оружие он держал за стволы, демонстрируя добрые намерения.
Луч упал на него, и прожектор замер.
– Бросьте оружие, оставайтесь на месте, – долетело из громкоговорителя полицейской машины.
Магвайер выхватил пистолет и щелкнул затвором.
– Медленно отходи назад, – тихо скомандовал он.
– Зачем? – Константин бросил оружие и медленно двинулся навстречу спешащим к нему полицейским.
* * *
Агент Бриджес вошла в кабинет комиссара полиции. Уставший мужчина смотрел на нее с плохо скрываемым раздражением.
– Вы когда-нибудь скажете нам правду? – спросил он с вызовом. – Иначе наше сотрудничество теряет смысл.
– Вряд ли я в праве это сделать, – довольно откровенно ответила Уитни, – я могу поговорить с двумя русскими?
Комиссар дернул плечами и улыбнулся.
– Они заранее сговорились, что будут отвечать на все вопросы. Вы не услышите от них ничего нового и ни одного слова правды. Единственно, что подталкивает меня разрешить разговор – сюда вскоре должен прибыть российский консул. Говорить будете с ними двумя и в моем присутствии.
Из отведенных пятнадцати минут Бриждес уже использовала десять. За это время она дважды услышала, что перед ней русские бизнесмены, отдыхавшие в лесу, а потом заблудившиеся на машине в дождь. Потом их по непонятной причине задержали американские военные, после чего оба они были захвачены неизвестными вооруженными людьми в заложники. Про Гусовского ни Константин, ни Валерий не упомянули и словом. Не напомнила о нем и Бриджес.
– И вообще, я не понимаю, почему нас допрашивает американка? – изобразил удивление Константин.
– Вы уже получили подтверждение, что мы прибыли в страну абсолютно легально. Находимся в Норвегии не первый раз, сотрудничаем с вашими бизнесменами. Мы оба входим в число соучредителей Норвежско-Российской компании по торговле морской рыбой.
– Это правда, – подтвердил комиссар.
– И все же, – Бриджес не стала спорить, – почему вы обстреливали моих людей? Кто взял вас в заложники?
– Мы не знаем, кто они такие. Оба не в военной форме. Говорили с нами по-английски. Нам удалось захватить оружие и бежать от них. Отстреливались от ваших людей, потому что они по нам стреляли. В темноте не поймешь, кто тебя преследует. Выбирались из леса, чтобы сдаться норвежской полиции, – выпалил Валерий, – вот и компаньон мой подтвердит.
– Не стоит, – мягко произнесла Уитни и проницательно глянула Константину в глаза.
По ее взгляду ему тут же стало ясно, что она знает практически всю правду и, возможно, больше его самого.
– Вы настаиваете на эпизоде захвата вас нашими военными, когда вы заблудились в дождь? – бесстрастно поинтересовалась Бриджес.
– А как вы себе представляете ситуацию? – Валерий помимо воли залюбовался симпатичной молодой женщиной.
– Наша версия такова. Вы заблудились в дождь и оказались на микроавтобусе вблизи нашей базы. Наши военные с вашего согласия помогали вам покинуть место стихийного бедствия. Для этого был предоставлен грузовик. К сожалению, на машину напали. О дальнейшем я знаю только с ваших слов.
– Однако, – по-русски сказал Валерий и кивнул приятелю, – даже не знаю.
– Надо соглашаться, – и уже добавил по-английски для комиссара и гостьи: – Я вспомнил, все так и было. Никаких претензий к американцам по этому эпизоду у нас нет. Мы неправильно друг друга поняли.
– Благодарю, – Бриждес поднялась, – надеюсь, вам не придется менять свои воспоминания.
Уже в коридоре Уитни повернулась лицом к комиссару полиции:
– Не понимаю, в чем вы увидели расхождение с моими прежними словами? Все подтверждается показаниями русских бизнесменов: двое дезертировавших морпехов, пристрастившиеся к наркотикам, взяли их в заложники.
– Извините, мэм, – с плохо скрываемым раздражением ответил комиссар, – я тоже не хочу знать всей правды. Дело полиции – ловить преступников, а не участвовать в боевых действиях. Чем быстрее вы локализуете свой конфликт, тем будет лучше для вас. И подготовьте впоследствии убедительную версию для прессы.
– Боюсь, нам придется сговориться в этом вопросе не хуже, чем сговорились между собой русские бизнесмены.
* * *
Единственная победа, которой удалось добиться в эту ночь Лаврову и Збруеву – затянуть время, они продержались до утра. Вице-адмирал был совсем плох. Нога не только распухла, но и посинела, его приходилось буквально тащить по лесу. О кляпе пришлось забыть, простывший Гусовский больше не мог дышать носом.
– Твой первый крик о помощи будет последним, – пообещал майор, освобождая рот Василию Игнатьевичу.
Тот обессиленный опустился на мох.
– Лучше уж сразу пристрелите, – проговорил он, еле ворочая языком, – не могу больше.
– Это всегда успеется, – без злости, а просто констатируя факт, ответил Батяня.
Небо уже посветлело, но не радостным светом летнего утра. Солнечные лучи с трудом пробивались сквозь толстый слой облаков. Природа выглядела торжественно и мрачно.
– Товарищ майор, у меня такое впечатление, что американцы сменили тактику. Они просто оттесняют нас от выходов из леса. Мы ходим по кругу.
– Хвалю за наблюдательность, но не ты один это заметил. – Андрей Лавров развернул карту и обвел пальцем часть лесного массива. Мы топчемся здесь. Они поступают логично. Вымотать противника, дать ему убедиться в бесперспективности сопротивления и заставить сдаться. Уставший и голодный человек лучше воспринимает ультиматумы. Я не удивлюсь, если к концу дня нам предложат передать пленника американцам и пообещают за это отпустить нас на все четыре стороны.
– И, конечно же, слова своего не сдержат.
– Тот, кто в мыслях смирился с поражением, уже проиграл. Но это не про тебя, ты умеешь трезво смотреть на вещи. – Лавров сосредоточенно рассматривал карту. – Мы теряем много сил и времени из-за того, что вынуждены тащить его через заросли. Если мы воспользуемся лесной дорогой, пойдем быстрей.
– Рискованно.
– У тебя есть другой вариант?..
Назвать успевшую кое-где зарасти молодым кустарником просеку дорогой можно было с большой натяжкой. Но передвигаться по ней было легче.
– Вот мы и вырвались из заколдованного круга, – прошептал Лавров, прикинув, что больше не приходится блуждать по кольцу.
Впереди за поворотом что-то хрустнуло, между стволами проплыла чья-то тень. Мгновение, и десантники уже укрылись за кустами. Стропорез Лаврова вплотную прижался к шее Гусовского. Василий Игнатьевич с ужасом смотрел в небо, боясь пошевелиться. По дороге двигались двое морпехов – в бронежилетах, в касках, оружие держали наготове.
Лавров теперь проклинал недавний выбор пути, он отчетливо видел оставшийся на краю неглубокой лужи отпечаток рифленой подошвы. Он приподнял ствол, поймав в прицел лицо одного из морпехов, затем облегченно выдохнул. Американцы следов не заметили, скрылись за следующим поворотом.
– Жди здесь. Я разведаю, что впереди. – Майор, пригнувшись, двинулся сквозь заросли, исчез в них без единого звука.
– Эй, капитан, – негромко произнес Гусовский, – ты же сообразительный парень и не тупой служака, как твой напарник. У вас нет шансов выбраться.
– Без вас – есть.
Василий Игнатьевич сухо засмеялся.
– Пусть даже произойдет чудо. И что потом? Орден? Награждение закрытым списком? Если сдашься норвежцам вместе со мной, то я обещаю тебе политическое убежище. Ко мне прислушаются.
Збруев молчал.
– Ты подумай. Я таких, как ты, перевидал за свою жизнь. Ты же все на карьеру поставил. Потому и здесь оказался.
Лавров вернулся быстро, глаза его светились надеждой.
– Впереди «Хаммер». Вместе с водителем четверо морпехов. Если поспешим и если не поменяется расклад… Про кляп только не забудь.
– Возвращаться к американцам мне хочется не больше вашего, – вставил вице-адмирал.
«Хаммер» стоял на полянке, примыкающей к лесной дороге. Водитель сидел за рулем, дверца с его стороны оставалась открытой. Трое морпехов находились в стороне, переговаривались, лишь один из них держал автоматическую винтовку наготове. Лавров, используя машину, как прикрытие, подкрался к водителю. Ствол пистолета уткнулся американцу в затылок.
– Сиди, как сидел, и останешься жив, – прошептал Лавров и, удерживая автомат правой рукой, выставил ствол из-за дверцы.
– Всем положить оружие, или я взорву его! – Збруев удерживал вице-адмирала, приставив к его груди гранату с вынутой чекой.
– Вы все у меня на прицеле, – напомнил Лавров из-за дверцы.
И хоть было понятно, что прицельно стрелять он не сможет, а бронежилеты спасут морпехам жизни, угроза подействовала. Три винтовки легли на землю. То ли никто не хотел рисковать, то ли угроза взорвать пленника оказалась более действенной.
– Пошел! – бросил Батяня Збруеву.
Капитан, не выпуская вице-адмирала, прикрываясь им, забрался на заднее сиденье.
– Уничтожить рации! – распорядился Лавров.
Морпехи беспрекословно выполнили приказ.
– А теперь вперед! – убедительно посоветовал водителю майор.
– Лечь! – прежде чем захлопнуть дверку, Збруев метнул гранату на поляну.
Морпехи уже вжимались в землю. Водитель, косясь в зеркальце на своих пассажиров, уверенно развернул машину, и «Хаммер», подминая молодые кусты, унесся по лесной дороге. Взрыва так и не раздалось.
– Я скобу к ручке леской примотал. Зачем лишний шум? – прокомментировал Збруев.
– С этим мудилой за лобовым стеклом, может, и удастся пост проскочить.
– Если только их не успеют предупредить, что мы захватили машину.
– Тут уж как получится.
Указывать дорогу водителю не было необходимости, ехать можно было только по просеке. Морпех сбавил скорость на повороте, осторожно покрутил колесико возле решетки обогревателя, и тут из нее ударила густая струя бесцветного газа. Лавров даже не успел задержать дыхание. Газ без запаха и без цвета подействовал мгновенно. Все четверо мужчин, находившихся в салоне, потеряли сознание. Водитель упал головой на руль. «Хаммер» по инерции прокатился с десяток метров и уткнулся бампером в камень.
Лейтенант Магвайер со своими людьми появился быстро.
– Приманка подействовала, – произнес он, глядя на замершую машину, – откройте дверцы и через минуту можете их доставать. Передайте экипажам других трех машин, что они могут возвращаться на базу.
Первым вытащили вице-адмирала и уж потом водителя. Вскоре лесная дорога опустела.
* * *
Морозный воздух колол кожу, обжигал ноздри. Пальцы ног и рук сводила судорога. Губы медленно леденели. В волосах похрустывал иней. Со всех сторон доносился непонятный шум, в котором с трудом угадывался плеск волн. Майор открыл глаза – вокруг него была кромешная темнота. Приподнялся на локтях, под ним захрустели маленькие кубики льда. Голову пронзила острая, раскалывающая череп боль.
«Почему тут холодно, как зимой? Где я, черт возьми, нахожусь?.. Пахнет рыбой…» – было первое, о чем подумал Батяня.
В темноте совсем неподалеку раздался кашель, и послышалось тяжелое сопение. Затрещал лед.
– Товарищ майор…
– У тебя огонь есть?
Вскоре тусклое пламя зажигалки осветило небольшое помещение, пол которого был усыпан кубиками льда. Вдоль стен громоздились большие прозрачные целлофановые упаковки, в них виднелась замороженная рыба. Лавров понял, что их с капитаном заперли в морозильном боксе. Пламя потухло. Вновь стало темно. Лавров услышал, как негромко выругался Збруев, успевший обжечь себе раскаленным корпусом зажигалки подушечку большого пальца.
– Скорее всего, мы на корабле, в одном из морозильных боксов. И, судя по звуку плещущихся волн, – ниже ватерлинии.
– Они нас убьют… Мы обречены… – В голосе Збруева чувствовалась полная безысходность.
– Если бы они этого хотели, то уже давно сделали бы, – со знанием дела произнес майор, – так что на наш счет у них другие планы.
– Никогда бы не подумал, что подохну среди с мороженной рыбы.
Однако Андрей Лавров не спешил хоронить себя раньше времени. Он отлично понимал, что из любой ситуации существует выход, стоит его только хорошенько поискать.
– Вставай, капитан, надо походить и размять тело. Иначе в самом деле мы скоро станем холодными, как мороженная рыба.
Но Збруев не разделял оптимизма своего командира. Мысленно он уже прощался со своей жизнью. Однако Лавров не собирался оставлять напарника наедине с мрачными мыслями. Он, как командир, должен был подбодрить его и вселить в него надежду на лучшее.
– Мы же с тобой десантники. Вспомни об этом. Разве ты для того столько лет учился в Рязани, а потом академию кончал, чтобы теперь сдаться и умереть. Скажи мне, капитан!
Слова комбата не сразу возымели нужный эффект. Все же Збруев встал на ноги и начал ходить по боксу, растирая тело ладонями рук.
– Товарищ майор, о чем вы думаете?
– Ну и кашу мы заварили…
Через некоторое время десантники почувствовали, как к их замороженным конечностям начинает приливать жизненная энергия. По телу зациркулировала кровь. Мышцы словно оттаивали, голова перестала раскалываться. Теперь капитан даже был готов сам призвать майора к решительным действиям.
– А я что тебе говорил? Главное расходиться и размяться…
Неожиданно до слуха десантников донеслось еле различимое попискивание портативной рации. Лавров тут же припал ухом к покрытой инеем металлической стенке. Рация работала где-то совсем рядом. Как сориентировался майор – в коридоре за дверью холодильной камеры.
– …да, живы, я слышу, как они передвигаются, сэр, – прозвучал доклад по-английски.
– Морпехи, – прошептал Лавров. – Ты слышал?
Шум волн мешал расслышать продолжение. У входа в камеру находилось, как минимум, двое охранников. Морпехи говорили между собой тихо и быстро, общались скороговорками. Однако из их быстрой, непродолжительной беседы майору с капитаном все же удалось вынести важную информацию, которая побуждала их к решительным действиям, и немедленным.
– Теперь понятно, они ждут транспорт.
– Нет сомнений, что после допроса от нас сразу и избавятся. Надо что-то предпринимать, иначе будет уже поздно. – Батяня отчаянно осмотрелся в темноте, словно хотел увидеть в ней огонек надежды.
– Эх, был бы хотя бы нож… Все, сволочи, забрали.
После слов Збруева в голову Лаврову вдруг пришла безумная идея.
– Посвети-ка своей зажигалкой на стенку.
Комбат не ошибся в своих догадках. Прямо под потолком проходила длинная труба-подводка к теплообменнику, поддерживающему в морозильном боксе оптимальную для сохранения рыбы температуру. Труба была тонкая и довольно гибкая, при желании ее можно было сломать.
– Как ты думаешь, каким хладагентом заправлена эта морозильная установка?
– Наверное, фреон, – пожал плечами Збруев.
– Судно западное. А они все помешаны на экологии. Всякие озоновые дыры и прочая хрень. Но в любом случае холодильник работает по следующему принципу: в нем по кольцу компрессор гоняет легко испаряющееся вещество, типа фреона. Если облить им, то резкой охлаждение организму гарантировано. Да и вдыхать его я никому бы не советовал.
Капитан еще раз щелкнул зажигалкой:
– Компрессор отключен, никто не собирается нас замораживать заживо. Наверное, на корабле просто нет другого надежного места, чтобы нас запереть.
– Ты все зафиксировал взглядом?
– Как на фотографии. Я проходил специальную подготовку.
– Значит, и ты заметил, что теплообменник соединен с контуром прорезиненными шлангами. Холодильная установка выключена, но хладагент в любом случае находится под давлением. Если начнется солидная утечка, а это мгновенно покажет панель с приборами, им придется открыть дверь.
– Сами задохнемся.
– Если находиться в стороне от струи, то, думаю, нам ничего не грозит… К тому же, я сумею ее надеть вновь.
…Лавров чуть ли не на цыпочках стоял на целлофановом пакете с мороженной рыбой, медленно расшатывая один из прорезиненных шлангов. Рука его, чтобы не примерзла к трубе, была обмотана майкой. Однако даже сквозь материю, сложенную в несколько раз, мороз впивался в ладони. В стороне, прямо под дверью, стоял капитан Збруев, дожидавшийся сигнала от своего командира.
Вскоре прорезиненная трубка уже еле держалась на патрубке. Вот-вот из нее должна была выстрелить струя хладагента. Майор на секунду остановился, попридержал трубку, давая капитану сигнал. Тут же Збруев начал изо всех сил колотить ногами в дверь морозильной установки.
– Утечка! Откройте! Мы задыхаемся! – закричал он.
Поднявшийся от ударов шум наполнил бокс оглушительным по своей мощности звуком. Казалось, что снаружи два десятка человеке одновременно колотят по металлическим стенкам молотками. Лавров уже сорвал трубку, но из нее лишь послышалось тихое шипение, которое практически сразу прекратилось.
На той стороне наступило замешательство, один из охранников что-то кричал в рацию. Но потом наверняка получил разъяснение.
– Прекратить! – раздалось грозное из-за двери. – Никто вам не откроет.
Капитан еще пару раз ударил и передал.
– Система пуста, – констатировал Лавров, – не удалось, что, впрочем, было понятно с самого начала.
Холод пробирал до самых костей, двигаться с каждой минутой становилось все трудней. Казалось, даже мысли замерзают в голове.
– …товарищ майор, нельзя садиться, – тряс опустившегося на пол Лаврова Збруев.
– …не могу подняться, – уже почти смирился со своей участью Батяня, – переохлаждение. Странно, как ты еще держишься? Только не зови их на помощь, – бормотал он. – Зачем? Задание мы провалили. Надо было сразу пристрелить вице-адмирала. – Лавров обхватил себя руками. – Все зря… зря…
Майор замолчал. Збруев, хоть и сам еле мог пошевелиться, щелкнул зажигалкой. На мгновение огонек выхватил из темноты блаженную улыбку на лице Лаврова. Майор в этот момент уже не чувствовал холода, тепло разливалось по телу, угасающее сознание уносило его куда-то далеко в воспоминания. Зажигалка выпала из непослушных пальцев капитана, он попытался нашарить ее среди звеневших кубиков льда, но уже не чувствовал рук.
Минут через двадцать загремел засов, заскрипели петли. В холодильном отсеке вспыхнул свет. Лейтенант Магвайер вошел внутрь вслед за четырьмя морпехами. Збруев тяжело открыл глаза, его посиневшие губы чуть шевельнулись, но он так и не смог произнести ни одного слова. Один из морпехов склонился над майором, приложил палец к артерии на шее.
– Жив.
– Вытаскивайте их, – неохотно приказал Магвайер.
