Глава 9

Старенький гражданский самолет летел в ливийском воздушном пространстве. За штурвалом сидел помощник российского военного атташе в Тунисе. На борту, готовые в любой момент десантироваться, находились майор Лавров, старший лейтенант Сиводедов, лейтенанты Цыбин и Коршунов. Пресловутая бесполетная зона до поры до времени никак не проявляла свой статус. Казалось, еще немного, и можно прибыть в нужный квадрат без встречи с блюстителями бесполетного статуса Ливии, до Мисураты оставалось всего ничего. Однако надежды на беспрепятственный пролет до пункта назначения оказались напрасными.

Неожиданно из-за облаков показался военный самолет коалиции. Не было никакого сомнения, что он поднялся в воздух по сигналу и должен был пресечь дальнейший полет гражданского воздушного судна. Как и предполагалось ранее, самолет коалиции не стал немедленно атаковать нарушителя, а сигналами международной кодировки предложил нарушителю совершить посадку на шоссе. Подобная раскладка никак не входила в планы русских, так как означала неминуемый провал всей спасательной операции еще до ее фактического начала.

Помощник военного атташе принял решение срочно увести самолет и дать возможность группе Лаврова все-таки десантироваться. Предупредив десантников, он начал резко снижать высоту и направился к узкому горному ущелью. Маневр для самолета коалиции был несколько неожиданным. Его пилот спешно изменил курс и дал несколько предупредительных очередей. Становилось ясно, что никаких вариантов для мирного исхода не существует, пилот коалиции настроен весьма серьезно. Помощник атташе осознавал, что за предупредительными выстрелами последуют прицельные, и тогда от старой посудины, купленной в Тунисе, ничего не останется, кроме кучи дырявого от пуль железа, которое рухнет на землю в нескольких десятках километров от моря.

Однако он четко определился в своих намерениях, собираясь идти до конца и выполнить задание, поэтому не сдавался и не ждал, когда невольный противник изрешетит самолет, а все время маневрировал, стремясь не идти по одной определенной траектории. Он нарочно петлял из стороны в сторону, постоянно менял высоту, что не позволяло пилоту коалиции предугадать следующий местоманевр нарушителя и открыть прицельную стрельбу. Все эти замысловатые движения объекта, преступившего требования о бесполетном статусе воздушного пространства Ливии, укрепляли в нем подозрения насчет неслучайности появления нарушителя.

На низкой высоте нарушитель обогнул гору, прячась от преследователя. Тот действительно немного отстал, так как опасался, что его хотят заманить в ловушку. Горное ущелье было очень удобным местом для засады. На любом из горных склонов вполне могла находиться артиллерийская установка сторонников Каддафи или еще что-то в этом роде. Поэтому пилот решил близко к горам не подходить, продолжая следить за нарушителем на расстоянии. Нарушитель же тем временем летел над горным ущельем.

– Ну что, мужики? Наверное, самое время выгружаться! – крикнул помощник атташе.

Десантники поднялись со своих мест и направились к дверям.

– А как же ты? – спросил у пилота Батяня.

– Я как-нибудь справлюсь, – уверенно проговорил тот и с улыбкой добавил: – Удачи вам всем!

Высота была довольно низкой, но вполне подходила для прыжков с парашютом. Цыбин и Коршунов прыгнули первыми. В такой ситуации медлить не следовало. И купола парашютов раскрылись буквально через пару секунд после прыжков. Следующими были Сиводедов и Лавров. Один за другим они покинули борт самолета и устремились вниз. Их парашюты «выстрелили» синхронно. Оставалось привычное – откорректировать свое приземление, управляя парашютом при помощи строп. Сильного ветра не наблюдалось, поэтому приземление не грозило какими-либо осложнениями.

Пролетев над ущельем, самолет помощника атташе стал быстро набирать высоту, пытаясь уйти в облака, чтобы хоть на какое-то время скрыться от преследования, но пилот не сумел рассчитать свои силы и во время очередного маневра не справился с управлением. Самолет зацепился крылом за скалу. Крыло тут же сломалось, самолет повернуло на девяносто градусов, и он ударился прямо в скалу. Прогремел взрыв, и объятые огнем и клубами дыма обломки, разлетевшись в разные стороны, рухнули на землю. Пилот не успел ничего предпринять для собственного спасения и погиб.

Пилот самолета коалиционных сил зафиксировал взрыв объекта-нарушителя, однако для него оставалось неясным, была ли эта катастрофа случайностью или самолет кто-то подбил. Он доложил об этом своему начальству. Чуть ранее сообщил и о странном десанте из нескольких человек, высадившихся в горном ущелье. Координаты их приблизительного приземления пилот записал на бортовой компьютер. Можно было хоть сейчас накрыть соответствующие точки ущелья ракетами. Пилот посчитал такой вариант действий вполне логичным и решил немедленно предложить его начальству. Едва он начал излагать свою точку зрения, как его в резкой форме оборвали, приказав возвращаться на авианосец и дав строгую рекомендацию не лезть не в свои дела. Начальству, мол, виднее, что и как нужно делать в этой ситуации. Негодующий летчик развернул машину и полетел в сторону моря.

Вооруженные люди, выскочившие из БМП и заставившие выйти из джипа неизвестных им европейцев, начали с обыска. Они проверили каждого пассажира, затем обшарили машину. Ничего подозрительного не нашлось. Судя по разговору и наличию опознавательных знаков на форме, было видно, что это – солдаты правительственных войск, те самые, что продолжали защищать Каддафи. Едва в их руках оказались паспорта незнакомцев, каддафисты пришли в ярость. Им попались русские дипломаты – представители того государства, которое недавно поддержало международные санкции против официального ливийского режима. Пришлось выслушивать отборные местные ругательства с определенными русскими вкраплениями. Ливийские вояки размахивали автоматами прямо перед лицами захваченных, грозились застрелить их, как бешеных собак, за «предательство Москвы» и «русский нож в спину ливийского народа».

Понимая, что промедление смерти подобно, Антон решительно заявил командиру группы каддафистов:

– Есть разные русские. И если российское правительство примкнуло к противникам полковника Каддафи, это вовсе не значит, что весь наш народ поддержал правительственное решение. Я, моя семья и мой коллега всегда считали, что лишь власть Муаммара Каддафи способна обеспечить стабильность и процветание ливийскому народу. Мы даже в свой отпуск не стали возвращаться на Родину, а остались отдыхать в Ливии. То есть мы доверяем законной власти и видим в ней подлинную защитницу своих прав и свобод. Каждый из нас был и остается уверен, что временные трудности ваша страна вскоре преодолеет и вернется к мирной созидательной жизни.

Антон говорил весьма складно, пытаясь убедить командира не принимать поспешных решений. Виктор, знавший арабский, быстро сориентировался в обстановке и старался поддакивать своему коллеге. Ирина и Игорь, у которых с арабским было туго, лишь молчаливо наблюдали за сценой в ожидании непредсказуемого исхода.

– А ведь этот русский прав, – внезапно заговорил один из помощников командира группы каддафистов. – Русское правительство – это еще не весь русский народ.

Командир сурово посмотрел на него и вдруг перешел на какое-то незнакомое дипломатам наречие. Разговор шел на повышенных тонах. Он что-то объяснял своему помощнику. Антон и Виктор сумели разобрать лишь два слова: «оппозиция» и «самка шакала», однако суть претензий к помощнику уловить было невозможно. Тот в свою очередь отвечал довольно смело и все-таки смог поумерить пыл командира. Русским было объявлено, что их в срочном порядке доставят в Триполи, а там уж пусть высокое начальство решает их дальнейшую судьбу. Эта информация обрадовала русских. Они полагали, что поедут в ливийскую столицу на своем джипе под конвоем солдат правительственных войск, но не тут-то было. Командир сразу объявил, что джип конфискуется на нужды ливийских вооруженных сил. Антон с Виктором переглянулись. В запаске джипа лежали важные улики. Стоило ли сообщать о них? В этом они очень сильно сомневались. Хотя у них и не было возможности что-то сказать, так как под дулами автоматов их усадили в БМП.

Боевая машина пехоты двигалась в сторону Триполи. Четверка русских сидела между каддафистами. Их специально рассадили так, чтобы они не переглядывались и не могли подавать друг другу какие-либо знаки. Разговаривать им строго-настрого запретили еще в самом начале пути. Оценить скорость движения БМП было трудно. Судя по тому, что машина постоянно подпрыгивала на колдобинах, водитель гнал довольно быстро. Солдаты, сидевшие вместе с русскими, несколько раз пытались сделать ему замечание, но тот отмахивался от них, говоря, что хорошие дороги пусть сами поищут.

Казалось, что это путешествие с постоянной тряской никогда не кончится. Игоря даже немного укачало, и он с трудом сдерживал рвотные позывы. Один из солдат, заметив, что подростка мутит, хотел попросить водителя остановить машину, но не успел. Неожиданно раздался громкий хлопок, и переднюю часть машины разнесло на части. Сработала мина, установленная на дороге, ведущей через брошенное селение. Водитель-механик погиб мгновенно. Оставшаяся часть БМП запрокинулась набок и несколько метров продолжала двигаться по инерции. Основная часть каддафистов оказалась внизу, а русские упали на них сверху. Последним это смягчило удар и позволило избежать травм, за исключением нескольких царапин. Солдаты злобно орали, перекрикивая друг друга. Приказав русским оставаться на местах, они выбрались наружу. Кто-то хромал, кто-то держался за вывихнутую руку или зажимал разбитый нос. Оглядевшись, они разрешили и своим невольным попутчикам покинуть машину.

Антон, Виктор, Игорь и Ирина вышли на дорогу. Видя растерянные лица каддафистов, Антон поинтересовался, как они планируют продолжить поездку в столицу. Один из ливийцев начал гневную тираду, однако замолк на полуслове – нежданная пуля пробила ему голову. Никто из присутствующих не сумел толком опомниться и сообразить, что происходит, а снайперская стрельба продолжалась. В течение нескольких минут все каддафисты были уничтожены. Антон быстро оценил ситуацию и крикнул своим, чтобы отползали за машину. Сам сделал то же самое.

Стрельба прекратилась, но русские не торопились покидать укрытие. Взорванная машина была каким-никаким, но все-таки щитом, способным спасти от снайперских пуль. Подняв головной убор одного из каддафистов, Антон нацепил его на какую-то железяку, отлетевшую при взрыве, и медленно выставил ее край сбоку от машины. Реакция снайперов оказалась нулевой. Ни Антон, ни все остальные не могли знать, что снайперы давно растворились в ближайшей пустыне. Это были ливийские бедуины, которые вели обособленную партизанскую борьбу против Каддафи и его войск. Именно поэтому они расстреляли лишь людей в военной форме правительственных вооруженных сил. Гражданские лица европейской внешности их не интересовали, благодаря чему русские и остались живы. В противном случае пули настигли бы их точно так же, как и ливийцев.

Просидев около получаса за БМП, они решились выйти из-за своего укрытия. Первым рискнул выйти Антон. Сердце его бешено колотилось: неизвестно, какие неожиданные и неприятные сюрпризы ждут их. Однако кругом все было спокойно. Подобрав оружие, русские двинулись во двор одного из ближайших покинутых домов. Действовали они крайне осторожно. Антон и Виктор с автоматами наготове обыскали двор и дом, и только после этого следом вошли Ирина и Игорь.

В доме было пусто, он явно подвергся разграблению. Впрочем, немного еды все-таки нашлось: засохшие лепешки, миска с финиками, куски вяленой рыбы. В одной из комнат прямо на полу валялась закупоренная бутылка с питьевой водой. Выбирать не приходилось – голод не тетка, а жажда уж тем более. Разделив еду и воду, беглецы немного подкрепились и принялись обсуждать свои дальнейшие действия. Идти пешком в Триполи было сумасшествием. Да и запасное колесо, в котором припрятаны улики, осталось в захваченном каддафистами джипе. Все пребывали в полной растерянности, даже Антон не мог придумать хоть что-нибудь дельное.

Тишину внезапно нарушили звуки взрывов и стрельбы.

– Ну, нам везет, – поморщился Виктор.

– Как утопленникам, – подхватил Игорь.

– Хватит паниковать, – резко оборвал их Антон, вслушиваясь в какофонию взрывов и выстрелов. – Это где-то на востоке. В той стороне, откуда нас везли.

Он замолчал и быстро подошел к стене, где висела едва заметная карта. Увидев ее, Антон обрадовался:

– Черт возьми! Это то, что нам надо!

– Ковер-самолет? – грустным голосом пошутила жена.

– Раз шутим, значит, не все еще потеряно, – пробормотал он, снимая карту со стены.

Это оказалась даже не карта, а план поселка, в котором русские на тот момент находились. Правда, на нем еще были отмечены и населенные пункты, расположенные неподалеку. Антон сразу же обратил свой взгляд на восточное направление. Километрах в пятнадцати от места их пребывания лежало то самое селение, где каддафисты отняли у них джип.

– Вот гады, – усмехнулся он. – Как же они нас везли, что столько времени потратили, а довезли только до этого поселка?

Остальные с недоумением посмотрели на него, и Антон стал объяснять, закончив неожиданным предложением:

– Надо идти туда, но только не всем вместе. Я пойду один. Выясню, что там произошло.

– И зачем тебе это надо? – явно не желая отпускать супруга, взволнованно спросила Ирина.

– Как зачем? – удивился Антон. – Думаю, что вариантов развития событий в том поселке не так много. И среди них есть один, который кажется наиболее реальным.

– Ты имеешь в виду, что в поселок вступили повстанцы и выбили оттуда каддафистов? – высказал догадку Виктор.

– Именно это я и имею в виду, – подтвердил Антон.

– Па, но если это так, то куда ушли солдаты Каддафи? Ведь мимо нас они не проходили, – вклинился в разговор Игорь.

– Ну, во-первых, их могли наголову разбить, во-вторых, они могли частично или полностью перейти на сторону мятежников, а в-третьих, могли уйти и по другой дороге. К тому же у них не было связи с БМП, в которой нас везли. Значит, думали, что где-то здесь их тоже ждет засада, – объяснил свою точку зрения Антон.

– Допустим, что там действительно нет каддафистов, а есть повстанцы, – снова заговорила Ирина. – Что ты тогда собираешься делать?

– Цель у меня одна – вернуть вещественные доказательства. Думаю, если с повстанцами потолковать по душам, джип они нам вернут.

– По душам? Это как? – не успокаивалась Ирина.

– Давай не будем придираться к словам, – требовательным тоном осадил ее Антон. – Дожидаемся темноты, и я один отправляюсь туда. А вы меня все здесь ждете. Только постарайтесь особо не высовываться. Оружие у вас есть, но применять его только в крайнем случае.

Ирина пыталась еще что-то сказать, но Антон, заметив это, твердо заявил:

– Не обсуждается.

Спорить с ним было бесполезно. Игорь с затаенной гордостью смотрел на отца. Тот тем временем попросил Виктора пройтись вместе до взорванной БМП и назад. Цели этой «проходки» он не раскрывал, хотя никакого особого секрета в ней не было. «Будто назло жене это делает», – подумал Гончаров и, прихватив автомат, пошел следом за ним.

Выйдя за пределы двора, дипломаты мелкими перебежками двинулись к намеченной точке. Несколько раз у Виктора едва не начинали сдавать нервы. Он судорожно поднимал автомат и направлял на редкие заросли, где слышалось шуршание. Один раз даже успел щелкнуть предохранителем. Пришлось Антону вправлять ему мозги:

– Какого хрена ты дергаешься от каждого шороха? Думаешь, здесь кто-то есть, кроме нас? Это ведь просто ветер гуляет по сухим кустам. А ты готов стрелять и обозначить наше присутствие в радиусе нескольких километров. Витек, Христом Богом прошу, даже умоляю – не делай глупостей.

– Ладно, – коротко ответил тот, всматриваясь в кусты.

Кусты действительно шуршали от повторяющихся порывов ветра, хотя Виктор был уверен, что за ними кто-то прячется. Впрочем, до цели своей вылазки мужчины добрались без приключений. Трупы каддафистов продолжали лежать на прежних местах, никто из птиц или грызунов еще не успел на них позариться. Антон осмотрел убитых и наконец остановился перед солдатом схожей с ним комплекции. После секундной заминки принялся снимать с убитого камуфляж. Виктор с вытаращенными глазами смотрел на его действия.

Стащив камуфляж, Антон сорвал с него все знаки отличия, затем молча стал сбрасывать с себя одежду. Виктор наконец понял, что он собирается переодеться в ливийскую военную форму. Переодевание заняло несколько минут, после чего Антон сказал:

– Я пойду прямо сейчас. Не хочу лишних сцен и уговоров остаться. Береги жену и сына. И поменьше витай в облаках.

– Я постараюсь, – пообещал Виктор.

На прощание они пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны.

Едва Антон прошел с полсотни метров, как услышал шорох на обочине. Кустов там не было, да и порывов ветра тоже не ощущалось. Он машинально поднял автомат и негромко крикнул на арабском:

– Кто там?

– Па, это я, – послышался в ответ голос Игоря. – Ты только не ругайся, я хочу пойти с тобой.

– Убийца моих мозгов! – усмехнулся Серебряков. – От мамы сбежал?

– Нет. Я ее предупредил. Она меня отпустила, – заверил Игорь.

– Что-то не верится... Записку ей хоть какую-нибудь оставил?

– Ага, типа того.

– Ну, тогда пойдем скорее, надо ведь успеть и туда, и обратно.

– И хорошо бы с джипом.