Глава 42

На многострадальной ГРЭС «Сиддирганч» жизнь не стояла на месте. Катастрофа, вызвавшая такой резонанс в стране и за ее пределами, привела к массе печальных последствий, однако вопрос теперь стоял в том, как исправить сложившееся положение. На площадке возле плотины гидроэлектростанции работала сводная комиссия из специалистов разных стран, расследующая причины катастрофы.

Сюда правительством Бангладеш были приглашены специалисты из Великобритании, США, Германии. Естественно, российские спецы также не остались без дела. Профессионалы занимались своим делом, а немного поодаль стояли Василий Разгуляев, майор Лавров и остальные российские десантники.

Дискуссии среди специалистов были весьма оживленными. Некоторые из них высказывали предположения о том, что авария произошла по вине россиян. Все это подтверждалось догадками и различными теориями, сводившимися к одному. Звучали высказывания, причем довольно аргументированные, по поводу того, что российской стороной были грубо нарушены технологии, что и привело к столь печальным последствиям.

Особенно усердствовали в этом плане главные конкуренты россиян – тайваньцы. Уж они-то старались на полную катушку. В ход были пущены все мыслимые аргументы и доводы, направленные на то, чтобы полностью дискредитировать российскую сторону. Тайвань решился вцепиться в эту сферу экономики Бангладеш намертво. Ну а теперь, при представившейся возможности убрать конкурентов – тем более.

Россияне с этим согласиться никак не могли. Стратегические интересы в Бангладеш являлись слишком важными, чтобы отдать их вот так, запросто. Российскому энергетическому машиностроению как воздух нужны зарубежные контракты, пусть даже из стран третьего мира. Но даже за такой рынок приходится воевать с конкурентами. Пока еще помогало то, что благодаря советским заделам Россия и ее технологии все еще определяли индустриальный облик Бангладеш. Но, если ослабить деятельность, то и такие рынки можно потерять...

То, что Россия построила, и то, что планировалось возвести, в итоге давало бы около половины энергетики Бангладеш, функционирующей в завязке на российские запчасти и специалистов. И сдавать позиции наши представители не собирались.

Сейчас высказывался инженер Сигачев. Он уже успел отойти от впечатлений последних дней и, несмотря на усталость, активно включился в работу. Именно он и пригласил десантников сюда.

– ...продолжая эту тему, я бы хотел продемонстрировать коллегам кое-что интересное, – говорил он, – для этого нам понадобится провести небольшой эксперимент.

На стол лег довольно массивный герметический диск.

– Именно эта, с позволения сказать, штучка представляет для нас немалый интерес, – загадочно заявил Виктор.

– Что же это? – послышались нетерпеливые вопросы.

– В ходе освобождения русских пленников, в том числе и вашего покорного слуги, у бандитов среди прочего было захвачено это приспособление.

– Так вы хотите сказать, что из-за нее произошла авария? – скептически ухмыльнулся представитель Тайваня.

– Вы совершенно правы, – ирония Сигачева также не знала пределов.

Эксперимент начался. Под руководством Виктора было избрано «поле боя». Им оказалась толстая бетонная колонна. Учитывая то, что в ближайшее время должны были начаться капитальные ремонтные работы, ею можно было и пожертвовать. Тот самый диск рабочие укрепили на середине колонны.

– И что же дальше? – Все были весьма заинтригованы.

– Сейчас увидите, – кивнул российский инженер.

В руках Виктора появился небольшой дистанционный пульт. После несложных манипуляций на пульте диск заметно начал вибрировать.

– Таким образом автоматически подбирается частота, резонансная с собственной частотой колонны, – пояснял по ходу Сигачев.

Глаза всех были буквально прикованы к дрожащему диску. Комментарии прекратились, и в наступившей тишине было слышно жужжание мухи. Лишь только Виктор и Батяня хитро переглядывались между собой.

И вот на глазах у всех по огромной колонне, казавшейся незыблемой, зазмеились, побежали трещины. Поначалу они были почти совсем незаметны, но затем быстро стали расти, шириться. И вот пред изумленными зрителями бетонная колонна в буквальном смысле стала раскалываться на куски.

По группе пробежал вздох изумления. Затем тишина словно взорвалась, и специалисты наперебой засыпали Сигачева вопросами. Он подробно и обстоятельно рассказал о действии этой адской машинки, о том, как удалось докопаться до истины...

Но основной смысл увиденного оставался одним – была твердо доказана причина разрушения плотины. Теракт совершил Чжанг Воу. Соответственно, всякие претензии по поводу нарушения русскими технологий отпадали.

– Теперь и ежу понятно, что строительство будем продолжать мы, а не китайцы, – хмыкнул Разгуляев.

– Что и требовалось доказать, – развел руками Батяня.

На посрамленных посланцев Тайваня смотрели по-разному – кто с сочувствием, а кто и с откровенным ехидством. Нет, они еще хорохорились, пытались что-то доказать, но партия была безнадежно проиграна.

Тайваньский представитель, поигрывая желваками, отвернулся, глядя с парапета вниз и едва сдерживая раздражение. Там, внизу, рядом с поселком располагалось большое производство по переработке старого красного кирпича в щебенку. Производство – это, конечно, громко сказано... В действительности там трудились женщины и дети, молотками измельчая кирпич. Нет, попытка улучшить дело предпринималась – для переработки недавно была закуплена специальная дробильная машина, но за ночь... от нее остался лишь каркас. Местные работяги, боясь остаться без работы, просто растащили ее по частям.

Лавров и Разгуляев отошли в сторонку, присев у бетонной ограды. Отсюда, с высоты, открывался захватывавший дух вид. Даже полуразрушенная плотина смотрелась внушительно. Над головой высился солидных размеров «доаварийный» транспарант. На растяжке значилось по-русски: «Энергетика – надежная опора для высоких технологий!» Видимо, то же самое означала и параллельная надпись на бенгальском языке.

Батяня достал пачку сигарет, угостил Василия, и оба закурили. Несмотря на жаркий день, здесь дул ветерок, развеивавший белесый дым.

– Сегодня утром мне наша газета попалась, – улыбаясь, начал разговор Разгуляев, – пишут, что в связи с ухудшением санитарной обстановки в этом регионе главный санитарный врач России потребовал усилить контроль за прибывающими из Юго-Восточной Азии. Слышал?

– Ну, думаю, нам это не грозит! – хмыкнул Батяня. – У нас другой коридор.

– Ну, да... Я вот все хотел сказать, майор, – перешел ближе к теме Разгуляев, – ты не представляешь, как я тебе благодарен за спасение – мое и всех ребят...

– Да ладно, – отмахнулся Лавров, – это моя работа.

Невольно он подумал – сколько же раз ему приходилось слышать подобное от людей, попавших в беду! Нет, конечно, приятно, но главное – это то, что задача выполнена.

– Э-э, нет, майор, не скажи! – энергично замотал головой музыкант. – То, что ты сделал, – это просто фантастика. Ну, хорошо, я тебя в комплиментах топить не собираюсь. Слова – штука хорошая, но их быстро ветер уносит. Я ведь это к чему: для тебя и твоих ребят я тоже многое могу сделать...

– Неужели? – усмехнулся Батяня.

– А что ты думаешь? У меня много влиятельных поклонников среди генералитета, в Министерстве обороны, в Генштабе, – кашлянул Василий, – они ко мне прислушаются. Есть у тебя какое-нибудь заветное желание?

– Конечно, есть, – тут же ответил Лавров, – хочу попросить тебя об одном.

– Ну-ну, – придвинулся к нему Разгуляев, – вот это другой разговор...