1

Ровно гудели мощные двигатели транспортника. За стеклами кабины расстилались сверху – безоблачное небо, а снизу – приволжская степь, расчерченная на квадраты тонкими ниточками лесополос. Вдалеке серебрилось кривой саблей русло реки.

Майор Лавров стоял в открытой двери, ведущей в кабину пилотов, смотрел на сотни раз виденный и с земли, и с высоты пейзаж. Пусть родился майор не в здешних местах, но Поволжье стало ему родным домом.

Спецназ ВДВ – это не столько профессия, сколько судьба и образ жизни. Жизни нелегкой, полной опасностей. Но комбат Лавров свою судьбу выбирал сам, а потому и любил, не представлял себе иной.

– Товарищ майор, выходим в квадрат десантирования, – крикнул Лаврову пилот.

Комбат кивнул – мол, понял, – и вернулся к своим бойцам. Парашюты надеты. На лавке вдоль борта транспортника сидели плечом к плечу молодые десантники. Правда, по-настоящему так их еще нельзя было назвать. Какой же это десантник, если он еще с парашютом не прыгал? Первый прыжок для десантуры – это как крещение.

Три десятка настороженных глаз следили за комбатом Лавровым. Майор прекрасно знал, что уже не одно поколение десантников за глаза называет его Батяней. И эта уважительная кличка передается от призыва к призыву. Не каждый офицер заслужит подобное. Для этого нужно стать в прямом смысле вторым отцом для ребят – строгим, но справедливым.

Лавров всегда десантировался вместе с теми, кому предстояло сделать свой первый в жизни прыжок. Не то чтобы не доверял своим инструкторам или был обязан делать это по долгу службы. Просто в каждой военной части существуют свои неписаные традиции. И совместный первый прыжок с комбатом-батяней был чем-то вроде ритуала-посвящения.

«Ну, сынки, – мысленно произнес Лавров, – вот и ваш день настал», – и ободряюще улыбнулся.

Тревожно гудел зуммер, моргал фонарь, леера пристегнуты к тросу. Медленно опускалась хвостовая аппарель. Ветер ворвался внутрь транспортника. Десантники один за другим покидали самолет.

– …пятый пошел, шестой пошел, – кричал ротный, капитан Столяров, и легонько подталкивал молодых бойцов в спины.

Когда последний боец взвода исчез за краем аппарели, Лавров выглянул и напряженно улыбнулся. Все купола раскрылись. А ведь изредка, но случались ЧП. Сейчас Андрей Лавров старался об этом не думать.

– Ну, капитан, и я вслед за ребятами пошел. До встречи на земле! – Лавров пару секунд постоял на самом краю аппарели, расставив руки, а затем нырнул вниз.

Тугой ветер ударил в лицо, затрепетали рукава, штанины камуфляжа. Мелькнула, поднялась вертикально земля, затем она оказалась над головой. Майор, лавируя руками и ногами, привычно выровнял падение; он прекрасно чувствовал воздух, мог буквально плавать в нем. Наступило чудесное ощущение полета, невесомости. Оно никогда не приедалось, хоть и было знакомо до мелочей. Но каждый раз Лаврову вспоминался его первый прыжок, совершенный еще до того, как он поступил в знаменитое на весь Союз Рязанское училище ВДВ. Первый прыжок – это как первая любовь. У мужчины может быть много женщин в жизни, но ту, которую он неумело поцеловал первой, не забудет никогда. Лавров за компанию с друзьями пошел в областной аэроклуб, вот там он впервые и шагнул за люк потрепанного «кукурузника». Приземлившись после первого прыжка, шестнадцатилетний Андрей уже наверняка знал, что небо – его судьба и быть ему десантником. Теперь же ему было солидно за сорок.

Хлопнул над головой купол раскрывшегося парашюта. Лаврова встряхнуло. Ощущение было таким, будто его потянуло вверх – в высоту. Но опытный десантник знал – это иллюзия, просто после стремительного падения именно так воспринимается плавный спуск. Волшебство исчезло, мир встал на свое привычное место. По большому счету Лавров, если бы захотел, мог бы даже немного вздремнуть. Майор потянул за стропы, направляя парашют к квадрату, на котором должны были приземлиться его бойцы.

И тут в нагрудном кармане камуфляжа ожил мобильник. Комбат не слышал его звонка, он ощутил лишь вибрацию. Такое, чтобы ему позвонили во время прыжка, случилось впервые, майор даже улыбнулся – надо же! Он вполне мог дождаться приземления и уж потом перезвонить, но все же Лавров достал гарнитуру, закрепил ее в ухе и ответил:

– Майор Лавров слушает!

– Майор, ты сейчас где? – раздался в наушнике голос командира части – полковника Дерюгина.

– Между небом и землей, товарищ полковник, – с улыбкой доложил комбат.

– Не понял, майор, плохо тебя слышу. Шум какой-то.

– Ветер шумит, товарищ полковник.

– Короче, так, мне доложили, что ты на полигоне. Тебя один серьезный человек видеть хочет. Дело срочное. Мы с ним к тебе уже едем. Жди. Бойцами пусть твой заместитель капитан Столяров займется.

– Понял, товарищ полковник, – Лавров рассмотрел за лесополосой пилящий по проселку командирский «уазик». – Я вас уже вижу.

– Да не можешь ты меня с полигона видеть, – отозвался полковник. – Конец связи.

Лавров снял гарнитуру, затолкал ее в карман и потянул стропы парашюта, тот послушно изменил направление.

Молодой водитель-срочник лихо крутил баранку, объезжая на скорости выбоины и рытвины. Что творится за машиной, видеть он не мог – следом за «УАЗом» тянулось густое облако мелкой пыли. На заднем сиденье тряслись командир части полковник Дерюгин и его спутник – немолодой седеющий мужчина в строгом деловом костюме, при галстуке; на коленях у него лежал серебристый кейс с цифровыми замочками. Мужчина казался пришельцем из другого мира, настолько его облик не вязался со здешним выбеленным солнцем пейзажем. Прическа – седой волосок к волоску, на вычищенных ботинках – ни пылинки; белоснежный воротник рубашки, несмотря на жару, застегнут и туго стянут галстуком.

Водитель-срочник вскрикнул от неожиданности. За лобовым стеклом мелькнуло что-то, пролетевшее над тентом «УАЗа». Он вдавил тормоз и беззвучно выругался.

Метрах в тридцати перед машиной прямо на проселок опустился десантник, умело погасил купол и, отстегнув парашют, подошел к машине.

– Товарищ полковник, – вскинул он ладонь к голубому берету, – майор Лавров по вашему приказанию прибыл.

Комбат вопросительно посмотрел на пассажира в строгом костюме.

– Как всегда, непредсказуем, – отрекомендовал Лаврова полковник.

Седовласый мужчина выбрался из машины, ступил на пыльную траву.

– Так вот вы какой, майор Лавров, – многозначительно проговорил он.

– Мы знакомы? – Комбат уже догадывался, какую организацию представляет незнакомец, – скорее всего ГРУ, и чин у него немалый. В нем чувствовалась армейская выправка, он абсолютно не терялся в общении с людьми в военной форме.

– Можно сказать и так, хоть видите вы меня впервые, – без тени эмоций произнес незнакомец, посмотрел на командира части и водителя.

И без слов стало понятно, что им следует отойти в сторонку, разговор должен произойти с глазу на глаз. Лишь оставшись наедине с майором, мужчина представился, протянув руку для пожатия:

– Генерал-майор Гаврилов. С этого момента вы поступаете в мое оперативное подчинение. Если, конечно, дадите свое согласие.

Подобная формулировка могла означать только то, что комбату предстоит очередное ответственное задание. Действовать придется за границами России и нелегально. В случае провала дипломаты родной страны как сумеют открестятся от него – мол, действовал на свой страх и риск. Министерство обороны сделает официальное заявление, что такой человек в списках офицеров Вооруженных сил РФ не числится и никогда не числился.

– Мне не привыкать. Считайте, что мое согласие у вас уже имеется, товарищ генерал. Я должен что-то подписать?

– Не сейчас. Мне достаточно и вашего устного согласия. Вы неплохо знакомы с обстановкой в Восточном Афганистане? Я имею в виду границу с Пакистаном.

– Приходилось бывать и во времена СССР, и позже. Последняя «командировка» случилась чуть больше трех лет тому назад. Думаю, вы неплохо изучили мою анкету, прежде чем прибыть в Поволжье, и не спрашиваете, а утверждаете.

– Не только изучил. Я курировал многие операции с вашим участием, но оставался для вас, майор, и для ваших людей за кадром. Так что мы старые знакомые… Именно потому мой выбор и пал на вас. Давайте перейдем в машину, там не так ярко светит солнце.

Генерал Гаврилов наконец-то снял пиджак, сел на заднее сиденье, раскрыл на коленях кейс. Внутри лежали папки с бумагами, поверх них стоял ноутбук. Замерцал экран, на нем проявилась карта. Пошло укрупнение.

– Вам предстоит возглавить группу парашютистов, которая будет десантирована в афганских горах на границе с Пакистаном, – бесстрастным голосом вещал Гаврилов, указывая на карте курсором заданную точку. – В группе семь человек. Пятерых подберете сами. Связиста и штурмана – в одном лице – предоставлю я.

– У него имеется опыт участия в боевых действиях?

– Не сомневайтесь, обузой для вас он не станет. И он не «контролер» с моей стороны, – предупредил Гаврилов резонное подозрение Лаврова, после чего щелкнул клавишей мышки.

На экране развернулось окно плеера. Возникло объемное, как в компьютерной игре, изображение. Горные хребты, пустынное плато между ними. В небе появился мультяшный, но вполне убедительный и узнаваемый транспортник.

– Это реальное 3D-изображение местности, – пояснил генерал Гаврилов, – составленное с учетом последних разведданных и космической разведки; база данных постоянно обновляется через Интернет, плюс спутниковая навигация. Точно такая же программа-навигатор будет и у моего связиста-штурмана. Как вы видите, местность практически незаселенная, высадиться можно, не привлекая к себе лишнего внимания.

На экране происходило следующее. Транспортник снизился, из него высыпались парашютисты, раскрылись купола. Вместе с десантниками спускался и контейнер на грузовых парашютах.

– Места знакомые, – проговорил Батяня, а сам подумал, что все пока выглядит не слишком серьезно, словно генерал в лучшем случае презентует ознакомительный курс в аудитории Военной академии, а то и вовсе – новую компьютерную игру.

– Не улыбайтесь так скептически, – прочувствовал настроение Лаврова генерал Гаврилов. – Я, как человек старой закалки, тоже поначалу с сомнением относился к подобным техническим новинкам, но потом убедился в их пользе. В программу вложено не одно это место, а объемная карта всего региона. Благодаря ей вы можете отыскать любую тропку, буквально пройтись по ней, замерить сектор обстрела, найти здания, укрытия. По большому счету, программа заменит вам разведку.

– Реальную разведку ничто не заменит, – заявил Лавров, глядя на то, как условные десантники на экране компьютера разбирают контейнер, выкатывают из него квадроциклы и, уже моторизированные, движутся по направлению к восточному ущелью. Затем изображение уменьшилось, и движение группы десантников отражалось красной извилистой линией на топографической карте.

– Насчет разведки не буду спорить, – миролюбиво заметил Гаврилов. – Но, согласитесь, майор, это лучше бумажной карты и компаса. Теперь переходим непосредственно к сути задания. В расчетное время вашей группе следует подобрать двух человек – сотрудников международной гуманитарной миссии «Врачи без преград», сербских граждан, и доставить их в нужный квадрат, где и эвакуированных иностранцев, и вас подберет российский вертолет без опознавательных знаков.

На экране компьютера возникла отсканированная страница из какого-то англоязычного журнала. Моложавые мужчина и женщина в медицинских халатах были сняты на фоне походного жилого трейлера. Из подписи следовало, что это сербские медики Милош и Даринка Йовановичи – брат и сестра.

– Связь с этими сербскими гражданами существует? – задал всего один вопрос Лавров, хотя вопросов было множество.

– С ними будет выходить на связь мой человек, прикомандированный к вашей группе. Более подробную информацию о миссии вы найдете в документах, – генерал постучал ногтем по папкам с бумагами. – Сейчас Йовановичи находятся в столице Пакистана – Исламабаде, затем их миссия выдвигается ближе к афганской границе. Конечный пункт – небольшой городок Карабад. Оттуда они уже самостоятельно перейдут границу.

– Могу я знать, чем на самом деле занимаются эти сербы и почему мы должны переправить их в Россию?

Гаврилов пристально посмотрел на Лаврова.

– Резонный вопрос. И я понимаю, что это не праздное любопытство. От моего честного ответа многое может измениться в ходе проведения операции. Пока же могу вам сказать только, что нам жизненно необходимо переправить их в Россию. Так что собирайте группу, майор. Вылет послезавтра. Форма будет натовская, без знаков различия. Одно из главных условий – не светиться, избегать контактов с местным населением. В крайнем случае, делать вид, что вы принадлежите к силам коалиции, представляете какую-нибудь славянскую страну: Польшу или Чехию.