7
Майор Лавров со спортивной сумкой на плече стоял в очереди к стеклянной будке паспортного контроля. С собой у него никакой «крамолы» не было. Все необходимое: снаряжение, оружие, боеприпасы, средства связи и средства передвижения – он должен был получить на месте. Правда, было не совсем понятно, каким образом. Все упиралось в неизвестного, с которым предстояло связаться довольно странным образом. Но пока нечего было волноваться. В руках самый настоящий паспорт одной из стран Евросоюза. На плече обычный багаж туриста.
Филиппинский пограничник действовал так же, как и все его коллеги на земном шаре. С каменным лицом он брал документы, коротко смотрел на фотокарточку, сравнивал ее с оригиналом, проверял биометрические данные паспорта, ставил штамп и возвращал владельцу, лишь изредка интересуясь целью поездки.
Когда до заветного окошечка оставалось всего пять пассажиров с рейса, которым прилетел Батяня, к нему подошел полицейский и негромко произнес почти на чистом английском американского образца:
– Прошу пройти со мной, сэр.
– Какие-то проблемы? – Майор Лавров широко улыбнулся, всем своим видом показывая, что никаких проблем у него нет и быть просто не может.
– Это не займет много времени. Простая формальность. Извините за беспокойство.
С полицейскими ни в одной стране мира лучше не спорить. Получится себе дороже. Страж порядка при исполнении имеет много возможностей испортить вам жизнь.
– Пожалуйста, – согласился Андрей, выходя из очереди.
Он шел вслед за полицейским, гадая, чем может быть вызвано такое внимание. На Филиппинах ни он, ни его товарищи еще не успели засветиться и натворить что-либо противозаконное. Нигде не стреляли, никого не захватили, не выкрали, тюрьму штурмом не брали. Приходилось утешать себя, что это простое совпадение, но тем не менее на душе стало тревожно. Правда, виду Батяня не подавал, шел и беспечно улыбался.
– Пройдите сюда, – открыл полицейский дверь.
Батяня сразу же сообразил, что оказался в комнате для досмотра. Из-за стола поднялся офицер.
– Добрый день! – поздоровался он довольно приветливо.
– Добрый день, – ответил Лавров, опуская сумку на досмотровый стол. – Показать багаж?
– Пожалуйста.
Андрей вжикнул застежкой-молнией, запустил руку в сменную одежду, приподнял ее. Мелькнула книга – сборник новелл Селенджера на английском, полученная им от «штатского» из СВР. Багаж офицера не заинтересовал.
– Вас не затруднит снять рубашку?
– Раздеться? – переспросил Батяня.
– Нет, только рубашку, – предупредительно произнес полицейский.
– Раз надо, так надо, – согласился майор Лавров, стягивая рубашку через голову.
– Повернитесь спиной ко мне.
Андрей повиновался. Полицейский тотчас же произнес:
– Можете одеваться.
Лавров надел рубашку.
– На этом все? – спросил он.
– Да, извините за беспокойство, – сказал полицейский и добавил, хоть Лавров и не просил у него объяснений: – У нас ориентировка на опасного преступника. У него на плече приметная татуировка. Вот и приходится проверять всех, кто подходит под его описание. Еще раз извините. Счастливо отдохнуть на Филиппинах.
– Бывает. Понимаю. Служба, – произнес Батяня дежурные для таких случаев слова. – Вы же все это ради нашей безопасности и делаете. Счастливо оставаться.
Израсходовав весь свой запас вежливости, майор Лавров вновь подошел к кабинке паспортного контроля. Пока пограничник интересовался целью приезда и Андрей объяснял ему, что прибыл в качестве туриста, офицер полиции в досмотровой комнате набрал на мобильнике номер:
– Господин капитан, – обратился он к Алонсо, находившемуся на другом конце линии. – Тот эстонец, на которого вы мне указали, имеет на груди и спине не менее шести залеченных огнестрельных ранений и многочисленные шрамы, предположительно от осколочных ранений. Шрамы залечены хорошо, рубцы раскатаны, но все равно заметны. Татуировок нет… Рад был оказать услугу… Надеюсь, это вам поможет…
Батяня подошел к автобусу, который должен был отвезти его с другими туристами к отелю, и отказался от трансфера, сказал, что сам поедет на такси.
Свободных машин, как всегда бывает в крупных аэропортах, хватало. Но будучи насторожен из-за досмотра, Батяня взял не первую попавшуюся.
– Меня встречают. Спасибо. Машины мне не надо, – отмахивался он от надоедливых водителей, навязывающих ему свои услуги.
Наконец Лавров остановил свой выбор на старом «Рено». В пользу этой машины решало то, что за рулем сидел очень молодой человек, который в таком возрасте никогда бы не попал в спецслужбу. Да и степень убитости ветерана французского автопрома была такой, что техники никогда бы не позволили использовать автомобиль с таким износом для оперативных мероприятий. В лучшем случае он годился бы для устройства стационарного поста наружного наблюдения на автомобильной свалке.
Молодой таксист поинтересовался, куда следует ехать, после чего заломил такую цену, что «эстонский турист» вытаращил глаза. Затем он резонно заметил, что машин вокруг хватает, а к нему обратился лишь в надежде сэкономить. Кто ж еще польстится ехать на такой развалюхе? В результате сторговались на сумму втрое меньшую первоначально заявленной. По глазам парня было понятно, что он бы и еще сбросил, если бы Батяня настаивал.
У таксиста выявилось одно хорошее качество: он оказался неразговорчивым. А вот водил он отвратительно, словно только несколько дней тому впервые оказался за рулем. Майора Лаврова так и подмывало предложить парню поменяться местами.
Манила и густонаселенные пригороды давно остались сзади. За стеклами мелькали то затрапезного вида городки с деревушками, то пустынные места. Иногда встречались вполне приличные отели. Но Филиппины не очень популярное среди туристов место. Временами виднелись развалины, оставшиеся после прошлогоднего опустошительного цунами. Ехали уже долго – почти час.
За поворотом возле разрушенного здания показалась припаркованная полицейская машина. Инспектор взмахнул жезлом, требуя, чтобы таксист остановился, и лениво зашагал к автомобилю. Парень слегка волновался, ждал, опустив стекло.
– Выйдите, пожалуйста, из машины, – бесцветным голосом скомандовал инспектор и тут же улыбнулся Батяне: – Вы оставайтесь в салоне. Много времени беседа с водителем не займет.
Таксист с документами в руках перебрался в полицейскую машину. Инспектор что-то говорил ему, для убедительности жестикулируя.
Вернулся парень испуганным, словно ему грозили большим штрафом, но потом все-таки передумали и отпустили, не наказав.
– Все в порядке? – поинтересовался Андрей.
– Да, да… можем ехать.
Таксист нервно завел машину и резко тронул ее с места. Проехав километров пять, он ни с того ни сего стал прислушиваться к тому, как работает мотор, затем несколько раз переключил без видимой надобности скорости.
– Черт, – наконец сказал он и съехал на обочину.
– Что такое? – спросил Батяня.
– Тормоза не работают. Педаль проваливается. – Для наглядности таксист пару раз вдавил педаль.
– На ручнике доедем. Тут уже недалеко осталось. Только не гони, – посоветовал Лавров.
– Ручник у меня ненадежный, – признался таксист и испуганно осмотрелся. – Нельзя дальше ехать. Не имею права подвергать жизнь пассажира риску. Вы уж извините.
– Поехали. Я согласен, – вполне добродушно произнес Батяня.
– Нет, нет… Не могу. Вы не волнуйтесь. Я сейчас брату позвоню, он недалеко живет. Минут через двадцать будет. Вас подберет и доставит на место. А я в мастерскую, не торопясь, поеду.
Водитель нервно набрал номер на мобильнике. Говорил на незнакомом Лаврову местном диалекте, тем не менее суть беседы майор уловил: брат таксиста согласился приехать за пассажиром.
– Вы только никого другого не останавливайте. Брата дождитесь, – попросил парень, когда Андрей уже выбрался из машины.
– Деньги держи.
– Что вы? Вы мне ничего не должны – компенсация за неудобства. С братом можете рассчитаться.
Развалюха тронулась с места и исчезла за поворотом. Батяня присел на ограждения. Ему не нравилось то, как начинался его первый день на Филиппинах. Все можно было объяснить случайностью, но, если случайности повторяются раз за разом, это уже тенденция. И ей должно иметься свое объяснение.
Не прошло и пяти минут, как напротив Лаврова остановилась машина. Андрей уже было подумал, что это так быстро подоспел обещанный таксистом брат, но из автомобиля выбрались сразу четверо местных мужчин. Причем настроены они были явно недружелюбно. Один держал в руке бейсбольную биту, второй – ржавую мотоциклетную цепь. Еще двое шли с голыми руками, но Лавров справедливо подозревал, что в рукавах могут прятаться ножи.
– Гони кошелек, не то убьем, – предупредил тот, кто шел с битой.
Батяня встал с ограждений, прикинул расклад сил. Грабители не выглядели гераклами. Уверенности им наверняка придавала безнаказанность в прошлом. И спокойствие за свою шкуру в будущем. Майор Лавров вполне мог бы справиться с ними. Может, для филиппинцев они выглядели громилами, но явно перед рослым российским десантником казались зарвавшимися подростками-акселератами. Теперь главное было решить, с кого начать. Все-таки четверо на одного многовато. Выбор пал на обладателя бейсбольной биты из-за его оружия. Битой легче достать.
– Разворачивайтесь и проваливайте, – спокойным голосом, совершенно не чувствуя страха, произнес «эстонский отдыхающий».
– А ты дурак! Фул! – растянул в улыбке щербатый рот вооруженный битой грабитель.
Майор Лавров дождался, когда тот замахнется на него своим оружием, и резко уклонился от удара. Тяжелая бита по инерции пошла вниз, ее владелец уже ничего не мог поделать. Андрей сзади ударил ему ногой в промежность. Нападавшего оторвало от земли, и он с криком перевалился через ограждения, скатился с откоса в заросли. Батяня уже приготовился поймать рукой раскручиваемую цепь, намотать ее на запястье и дернуть на себя. Но тут в его голове мелькнула мысль, что так делать нельзя. Он поступал при нападении так, как привык. Если можешь разметать противников, так и делай. Но ведь это поведение специально подготовленного человека – десантника. Искалечишь этих чудаков – частично раскроешь себя. Обычный турист старается не осложнять себе жизнь дракой.
Цепь уже летела на Лаврова. Он грамотно подставил руку, цепь обмоталась вокруг запястья, но он так и не дернул, дал нападавшему второй шанс напасть. Его товарищи уже выхватывали ножи. Любитель подраться цепью подтянул рывком Лаврова к себе, ударил кулаком в челюсть. Лавров намеренно пропустил удар, хотя с легкостью мог бы его блокировать. Из рассеченной губы хлынула кровь.
Когда к груди майора были приставлены ножи, он медленно поднял руки.
– Все, сеньоры. Я погорячился. Берите деньги.
Грабители вытащили бумажник. Зашуршали разноцветными купюрами евро. Их оказалось не так и много – пятьсот. К пластиковым карточкам они не притронулись. Бумажник бросили Лаврову под ноги и скрылись в зарослях.
Батяня опустил руки. Он, конечно, рисковал, давая приставить к своему телу ножи, но логика бандитов обычно такова: зачем вешать на себя труп, если денег от этого больше не станет?
Батяня выругался. Обидно было сознавать, что он поддался бандитам. Сильному человеку это трудно дается. Но он не сомневался, что поступил правильно. Теперь предстояло решить, что делать дальше. По большому счету следовало просто махнуть на все рукой и сосредоточиться на выполнении задания. Но это снова было решение спецназовца. Поэтому, когда рядом остановилась машина, а из окошка боязливо высунулся водитель и поинтересовался: – «Я могу вам чем-нибудь помочь, сеньор?» – то Батяня попросил:
– Вызовите, пожалуйста, полицию.
