Глава 30
С периодичностью метронома подавали голоса невиданные и невидимые птицы. Орали так, что дрожь пробирала.
– Чтоб у вас крылья отсохли, – пробурчал Феникс.
Этих птиц он ненавидел. Также он ненавидел джунгли. Впрочем, и тайгу тоже. И тундру. Он вообще не сильно жаловал весь окружающий мир, кроме своей лаборатории.
Законченный мизантроп и философ, он не любил людей. А также зверей. Новый год. Первое мая. У него были свои праздники. Как неделю назад, когда получился жизнеспособный штамм новой модификации вируса «Ифрит сокрушающий», как с любовью назвал его Абделкарим. А сегодня большой праздник – наконец привезли заказанную аппаратуру.
Доставил ее сам Абделкарим. Он слегка прихрамывал, и его лицо украшали царапины.
– Где вас угораздило? – спросил Феникс, впрочем, без особого интереса.
– Судьба такая у воина Аллаха – получать раны в боях с неверными.
– По-моему, это следы автомобильной аварии.
– От тебя ничего не скроешь.
Действительно, вчера водитель лимузина, который вез арабского террориста, поцеловался с автобусом. Серьезных телесных повреждений у Абделкарима не оказалось. После небольшой медицинской помощи его поставили на ноги. Но неприятный осадок остался – а не знак ли это свыше о грядущих неудачах перед большим делом?
Двое арабов и подручные негры вытаскивали из вертолета ящики и заносили в лабораторный блок. Под присмотром ученого научное оборудование аккуратно распаковывали и устанавливали на заранее приготовленные места.
– Это очень кстати. Работа движется к завершению, – удовлетворенно сказал Феникс, когда монтаж оборудования вступил в завершающую стадию. – Приходит судьбоносное время, когда свершаются планы. Если бы не ваши постоянные перерывы с поставками.
– Поверь мне, мой неверный друг, это не в нашей воле, – горестно произнес Абделкарим.
– Я слышал – всё в руках Аллаха.
– Аллаха милосердного, да славится имя его.
– И все же…
– У нас были проблемы с поставщиками. Спецслужбы США слишком рьяно отрабатывают свой бюджет. Нам перекрыли канал поставки. Сейчас мы нашли источник, но не такой щедрый, как хотелось бы.
– Оборудование знакомое, – произнес Феникс. – Советское.
– Чем могли…
– «Советское – значит, отличное», – был лозунг еще в коммунистические времена, – усмехнулся Феникс. – Но этого недостаточно.
– В ближайшее время поступит новая партия оборудования.
– Тогда можно надеяться на скорое завершение последнего этапа исследований.
– Великолепно, – открыто улыбнулся Абделкарим. – Ты умеешь поднять настроение!
Ученый кивнул, недовольно ощупывая пальцами вмятину на кожухе вакуумного прибора.
– Все-таки чудны дела Всевышнего, – произнес Абделкарим, задумчиво рассматривая своего партнера. – Объясни мне, уважаемый ученый муж. Вот я воюю за идею. За право верить в то, что мне дорого. За веру.
Феникс иронично скривился.
– Да, именно за нее, – с напором продолжил Абделкарим, будто пытаясь убедить в этом прежде всего самого себя. – Остальное – деньги, слава, власть – для меня второстепенно. Как для тебя ни странно, есть люди, готовые жертвовать всем ради веры. Меня греет свет истины. Но что хочешь ты? Ведь ты должен понимать, что это шайтаново оружие. Что ты можешь обречь на гибель даже не тысячи, а миллионы. Какова твоя идея, которая позволяет тебе делать такое?!
– Это удел пустобрехов – разбирать идеи. Я же работаю. Творю новое. Ступаю в область неведомого – а это мало кому дано и дорогого стоит.
– И все?
– А что еще? Знаете ли, уважаемый Абделкарим, человек – один из самых омерзительных биологических видов на земле. Что физически – голое, не приспособленное к жизни, слабое, внешне непрезентабельное чудовище. Что морально – мало животных, способных убивать своих сородичей только ради интереса. Единственно, что в нас есть действительно высокого, даже выдающегося – способность постигать Вселенную и создавать новое. Творчество. Полет души в заоблачные выси. Это настоящий экстаз!
– Ты сгущаешь краски, как все ученые. Человек – любимое детище Аллаха!
– Человек – любимое детище шайтана… И потом – людей слишком много. Мы уничтожаем эту планету. Так что ничего плохого в том, чтобы немножко проредить человечество, я не вижу.
– И это нас называют жестокими фанатиками, – весело расхохотался Абделкарим.
– Вы сами вывели меня на этот разговор, – обиженно насупился Феникс.
– Вывел. И нисколько не жалею. Все-таки человек еще и непостижимое существо!
Оборудование оказалось в работоспособном состоянии. Некоторое уже побывало в употреблении, но хуже работать от этого не стало. Феникс был доволен. И сразу же погрузился в свои неправедные труды с головой, вожделенно, как изнывающий наркоман, которому наконец принесли шприц и наркотики. Потеря вспомогательной лаборатории нанесла серьезный ущерб его исследованиям, и сейчас приходилось многое повторять заново…
Абделкарим, сидя в плетеном кресле и посасывая из горлышка холодную колу, взирал на сплошную зеленую стену джунглей, подступавших к самому лагерю. Слушал крики птиц, и они его нисколько не смущали. Он не разделял ненависти своего ученого соратника к джунглям. Наоборот, ему нравилось здесь. Хорошее место. Укромный уголок.
Идея окопаться в Африке оказалась весьма удачной. Вдали от посторонних глаз. В стране, которая не нужна никому, кроме ее правителей и убогого, забитого народа. Под крылышком лидера, который еще не отдан под международный трибунал только потому, что никого в мире не интересует эта глушь. И, главное, где много людей, в том числе для исследований на живых объектах.
Эту часть бесконечных тропических лесов в позапрошлом году Вамба отвоевал у своего восточного соседа Республики Гваны. Во время «холодной войны» там очень активно строили социализм, и советские военные специалисты были здесь частыми гостями. Они и построили в джунглях оборонный объект непонятного назначения – то ли для ПВО, то ли запасной командный пункт. С падением СССР оборудование было демонтировано. Джунгли быстро взяли свое – территория заросла деревьями, от дорог, ведущих к объекту, ничего не осталось. Но подземные сооружения сохранились в относительной целости. Нужно было только привести их в порядок. Идеальное место для лаборатории.
Четыре года они спокойно работали здесь. Успешно трудились. Даже начали выбрасывать в мир экспериментальные образцы вируса.
Так все и шло прекрасно и размеренно, пока спецназовцы Верхней Джумбы не накрыли вспомогательную лабораторию. И Абделкарим провел не одну бессонную ночь в раздумьях – а случайность ли это? Не вышли ли на их след враги? Не начал ли кто-нибудь из союзников Абделкарима свою игру? Если рядом предательство, тогда становится понятно, почему напали на лабораторию. Но кто предатель? Вамба? Вряд ли. Он панически боится Абделкарима и тех сил, которые стоят за ним. И модифицированный вирус свиного гриппа приводит его в ужас. Президента Республики Макао убедили в том, что в грядущей эпидемии (а что она начнется – сомнений нет) он получит защиту. За свою жалкую жизнь он готов был отдать многое, в том числе и жизнь всех своих подданных.
А, может, окружение Вамбы затеяло какую-то свою игру? Все может быть.
Так или иначе, Абделкарим ощущал, что наступает время сниматься и искать новое прибежище. Что на этот раз? Латинская Америка? Азия?
Земной шар стал слишком тесен. Самолеты, спутники, мобильная связь и телевидение убили расстояния. И все-таки в нем еще осталось достаточно мест, где можно спрятать небольшой заводик по производству бактериологического оружия.
Но когда все будет завершено! Это окупит все усилия и расходы. Абделкарим получает инструмент шантажа глобального масштаба.
Террорист отбросил опустевшую пластмассовую бутылку колы, которую на лету поймал ловкий негр, прислуживающий важному белому человеку. Потом неторопливо прошелся по территории лагеря. В очередной раз оценил, как здорово здесь все устроено. Здание лаборатории скрыто зеленью леса. Поверх территории – маскировочная сеть. В этой дыре ни один спутник-шпион не обнаружит объект.
Он припоминал состоявшуюся только что дискуссию. В принципе, Феникс прав. Ничего святого не осталось в этом мире. Здесь можно все. И нет идей, которые возвышают человека. Есть лишь одна идея, которая чего-то стоит, – это власть. Для такого понимания Абделкариму стоило прожить сорок девять лет.
Араб направился к прикрытому маскировочной сетью белому, с красной полоской через фюзеляж, шестиместному французскому вертолету «SA.350 Ecureuil». Это единственное средство передвижения, способное доставить груз и людей в эту черную, точнее, зеленую дыру.
Подскочил пилот – тоже верный, араб, из своих. Из тех самых бесчисленных фанатиков, кто готов лечь костьми за джихад, по большому счету не понимая, что это такое.
– Заводи машину, – приказал Абделкарим.
– Далеко летим? – спросил летчик.
– Курс на Даджапуту. Пора переговорить с моим старым другом Вамбой.
