Глава 6. Спаситель и плут

Водитель бронированного «офиса на колесах» был чрезвычайно удивлен, когда в подземном гараже ночного клуба появился грязный бродяга да еще с окровавленным вампиром на плече. Тучный эфиол в форменной фуражке и белых перчатках был обращен в вампирское братство недавно и за неполный десяток лет усердных трудов на поприще кровососания не успел многого повидать, но появление на стоянке Дарка с любимицей Донато переходило все границы разумного и объяснимого. Несмотря на природную полноту и кажущуюся неуклюжесть, водитель мгновенно выскочил из машины и, прикрывшись, как его учили, передней дверцей, взял на мушку прицела голову моррона.

– Хватит дурить, в машину, живо! – скомандовал Дарк, игнорируя зловещую черноту девятимиллиметрового дула и ослепляющую белизну обнаженных в оскале клыков.

– Ты кто?! – вопросил эфиол после того, как сделал предупредительный выстрел.

Пуля просвистела в каком-то миллиметре от мочки уха моррона. Ожиревший кровосос был хорошим стрелком, и телом девицы от его зоркого ока не удалость бы прикрыться.

– На нас напали, кретин, заводи свою таратайку! – рискуя получить пулю между глаз, Аламез не остановился, а наоборот, ускорил шаг.

– А где... – промямлил засомневавшийся тугодум, но замолк под строгим взглядом уже приблизившегося вплотную моррона.

– Легион разорвал мирный договор. Война началась, идиот! Хочешь к дохлым дружкам присоединиться?!

Дарк не вырвал из рук эфиола пистолет, хотя мог легко это сделать. Моррон прошествовал мимо и, открыв заднюю дверцу, сбросил на сиденье, словно куль с мукой, обмякшее тело худосочной девицы. Тот факт, что вечернее платье задралось и длинные ноги упырихи обнажились вплоть до талии, ничуть не смутил Аламеза, даже не устремил его мыслительные потоки в греховном направлении.

Эфиол завел двигатель, но не сел за руль, а продолжал стоять, сжимая в руке пистолет. Озадаченный странным поворотом событий слуга Донато не знал, пристрелить ли наглеца на месте или сначала отвезти его в дом Лорда.

– Был бы я вам, кровососам, чужаком, не стал бы всякую дрянь на себе таскать, – по-дружески широко улыбнувшись все еще находившемуся в процессе сложных раздумий кровососу, Аламез, как ни в чем не бывало, обошел энергомобиль и уселся на переднее сиденье, не забыв при этом нарочито сильно хлопнуть дверцей.

Как ни странно, аргумент оказался весомым. Избранниц Донато рядовые члены клана терпеть не могли. Толстяк водрузил свои телеса за руль, но оружие из руки не убрал. Недоверчиво косясь на беспечно развалившегося рядом моррона, водитель хмыкнул, поправил съехавшую набок фуражку и тронулся в путь.

На этот раз дорога заняла чуть более двух минут. Пока за окном мелькали фигурки отпрыгивающих из-под колес пешеходов и силуэты врезавшихся в столбы встречных машин, моррон молил небеса лишь об одном, чтобы противная девица не пришла в себя слишком рано, то есть до того момента, когда они въедут в ворота вампирского особняка и остановятся перед парадным подъездом. Если что-нибудь пойдет не так, то внутри помещений можно будет укрыться, моррон мог бы вступить в упорную позиционную войну или изматывать ищущих его противников непредсказуемыми межкомнатными маневрами, а вот несколько шагов по открытой местности от ограды до входа в здание, Дарку вряд ли удалось бы преодолеть. Дежурный снайпер на крыше неимоверно осложнил бы его жизнь, если бы вообще не перечеркнул ее крест-накрест одним метким выстрелом. Хоть морронов и называют «бессмертными», но риск «внепланово отойти от дел» всегда есть.

Страхи не оправдались, женщина в красном основательно вжилась в роль поваленной осины и не собиралась из нее выходить, по крайней мере в ближайшее время и без посторонней помощи.

На первый взгляд могло показаться, что логово «детишек ночи» совершенно пусто, но как только Дарк выбрался из остановившейся у входа машины, затихший муравейник мигом пришел в движение. Здесь не любили незваных визитеров, тем более морронов, разыскиваемых за массовое истребление вампиров. Аламез засомневался, в какой последовательности развивались события: то ли сначала к нему выбежали пятеро охранников, а через миг надрывно завыла сирена, то ли все произошло с точностью до наоборот. По большому счету это не имело значения. Благородный спаситель хищных девиц не собирался распускать кулаки, по крайней мере в самом начале посещения.

– Помогите ей, на ваших в клубе напали, – произнес моррон, открывая заднюю дверцу и без зазрения совести демонстрируя подбежавшим крепышам с автоматами пару обнаженных дамских ягодиц. – Мне нужно срочно поговорить с Лордом Викторо, дело очень важное, Легион объявил войну!

Старший не ответил, только кивнул двоим из своих подручных, и те мгновенно оказались возле моррона. Один застегнул на запястьях Дарка наручники, а второй, видимо, новенький и желающий показать свое усердие, больно ткнул Дарка прикладом в спину.

– Пошли, мертвечина, шаг влево, шаг вправо... ну, в общем, сам знаешь! – послышался за спиной Аламеза ехидный смешок, одна из непременных составляющих молодецкой бравады, скрывающей на самом деле щенячью неуверенность в себе.

Плененного гостя завели внутрь и поставили спиною к колонне. Один из охранников побежал наверх, докладывать Лорду об инциденте, а второй поспешил к своим товарищам, осторожно вытаскивающим из салона энергомобиля окровавленную девицу. Дарк стоял тихо и не думал бежать, тем более что огромный зал приемов уже наполнился взбудораженными обитателями дворца.

Аламез пробежался взглядом по лицам поднятых по тревоге упырей и отдал должное Викторо Донато. Лорд не держал возле себя сопливого молодняка, конечно, за исключением любимиц и низшей прислуги. Возраст ближайшего окружения Лорда колебался в пределах от четырехсот до пятисот лет. Это были опытные кровососы обоих полов, уже давно вкусившие все прелести ночной жизни, перебесившиеся кровавым безумием, успокоившиеся и предпочитающие домашний уют азарту погонь и охоты. Они не рыскали по городу в поисках случайных жертв, они уже отошли от охоты и успешно перешли к скотоводству, если провести аналогию с историей развития человеческого общества. Наверняка в подвалах дворца имелись и холодильники с запасами плазмы, и маленькая тюрьма для людского стада, регулярно обновляемого, пополняемого, но не отправляемого бездумно на убой.

Некоторые вампиры косились на Дарка с презрением, в глазах других, знавших его в лицо, можно было заметить страх. Толпа цивилизованных хищников обступила чужака, но не нападала, ожидая волеизъявления своего господина. Среди инструментов, при помощи которых высшие чины царства Донато намеревались препарировать бессмертную плоть наглеца-моррона было много забавных вещей, например строительный гвоздомет, особо пикантно смотревшийся в руках импозантной владелицы, высокой белокурой дамы в прозрачной сорочке, одетой, как принято в высшем свете, на голое тело. Вампиры терпеливо ждали возвращения охранника, не лезли с глупыми расспросами и даже не обнажали клыков, как это обычно делают не достигшие столетнего рубежа.

– Это он! Этот подонок – убийца! – вдруг послышался со стороны входа истеричный женский визг. – Это он на нас напал, разорвите его... немедленно!!!

Охранникам все-таки удалось привести в чувство смертельно обиженную на Дарка девицу, и теперь они несли ее на руках на второй этаж, где, наверное, находились ее апартаменты. Окончательно лишившаяся красного платья красотка упрямо визжала, крутилась и брыкалась в сильных руках четверых мужчин, одним словом, вела себя, как подранок-хомячок. Однако на ее угрозы и приказы никто не обращал внимания. Взрослые вампиры игнорировали вопли незаслуженно возвышенного над ними детеныша и только сердито морщились, продолжая рассматривать Дарка. В этом дворце отдавал приказы лишь сам Лорд, фаворитов вампиры терпели, но не слушались. Именно на это и был сделан морроном расчет. Дарк хотел не просто проникнуть во владения клана, а переговорить с глазу на глаз с самим Донато. Если Викторо откажет моррону во встрече, то на него мгновенно накинутся и разорвут на куски. Однако Аламез не сомневался в правильности своих суждений, как, впрочем, и в том, что при неблагоприятном стечении обстоятельств наручники ему не помешают.

– Лорд готов уделить тебе время, поднимайся! – донесся с балкона третьего этажа голос невидимого глашатая.

Толпа вооруженных домочадцев мгновенно разошлась. Снимать тугие наручники с натертых кистей гостя, естественно, никто не собирался.

– Проходи и присаживайся, нечего торчать на пороге! Рад встрече, несмотря на обстоятельства и твой вид. Отдохнуть, освежиться с дороги не предлагаю, времени маловато, извини! – витала под высокими сводами просторного кабинета мелодия, выводимая приятным мужским голосом, немного неправильно произносящим виверийские сонорные и дифтонги, но все же благозвучным.

Дарк огляделся, пытаясь различить в царстве красной обивки и багровых портьер источник баритональных переливов, и наконец обнаружил его. Лысый мужчина в старинном пенсне на носу с любопытством взирал на него с небольшой софы. Не стоит и говорить, что дорогой халат Лорда Викторо полностью совпадал по цвету с атласом обивки. Вампир смотрел на именитого моррона с легкой улыбкой, скорее доброжелательной, нежели снисходительной. Дарк встречался с Донато всего пару раз, и то не в приватном порядке, а на официальных переговорах между Легионом и Ложей. Он почти ничего не знал о стиле проведения вампиром дебатов, но чувствовал, что ему придется столкнуться с опытным противником. Такие улыбчивые типы никогда не кричат, а нежно воркуют, даже когда вскрывают тебе ножом живот. Они всегда спокойны и усыпляют бдительность собеседников радушной улыбкой, окаменевшей маской, ставшей их вторым «я».

– Спасибо за приглашение, сиятельный Лорд. Вы очень любезны, в отличие от ваших слуг, даже не удосужившихся снять с меня кандалы. – Моррон одарил вампира точно такой же светской улыбкой и опустился в кресло, непринужденно пачкая дорогой бархат грязной одеждой.

– Да брось, Дарк, какое там «Сиятельный»? – беззвучно рассмеялся родовитый вампир. – Я Лорд, но и ты член Совета Легиона, пусть даже бывший, к тому же ты – живая легенда среди твоих собратьев-мертвецов. Персоны нашего положения должны общаться по-простому, без титулов и регалий, в особенности когда вокруг никого нет.

Викторо развел руками, показывая, что они в кабинете одни. Однако моррон не сомневался, что их разговор не только прослушивался, но и записывался на пленку. Вампиры любят прокручивать по нескольку раз собственные монологи, не только чтобы переосмыслить сказанное, но и чтобы отточить технику воздействия на оппонента, расширить диапазон интонаций и усовершенствовать мастерство расстановки словесных ловушек. Кроме того, в тайной комнате где-то поблизости наверняка сидят несколько здоровенных охранников, готовых прийти на помощь хозяину, в случае если гость вдруг злоупотребит гостеприимством.

– Хочешь разговора на равных, Викторо, тогда тоже надень браслеты, – Дарк продемонстрировал собеседнику поскрасневшие запястья. – Забавные игрушки. Уверен, тебе понравится!

– Не стесняйся, сними их сам, – махнул рукой Донато. – Я же знаю, ты можешь.

В подтверждение слов вампира Дарк, как настоящий цирковой иллюзионист, сделал едва уловимый взглядом поворот кистей, и тяжелые наручники со звоном упали на пол.

– Ладно, Дарк, не испытывай мое терпение, рассказывай, зачем заявился? Что тебе нужно, бывший легионер? – голос вампира стал хищным, а за стеклами антикварного пенсне появился деловой блеск.

– Узнать, как ты ко мне относишься, – невозмутимо ответил моррон, не сводя с собеседника взгляд недавно поевшего, но уже слегка проголодавшегося удава.

– А как я могу относиться к старгородскому палачу, моррону, предавшему Легион и не держащему своего слова? – спросил Викторо, наливая в высокий инкрустированный кубок то ли крови, то ли красного вина. – Неужели ты пришел только за этим? Неужели ради ЭТОГО вопроса стоило убивать двоих моих слуг, пугать моих помощников глупыми бреднями о начале войны и калечить бедную Жалотту?!

– Не стоило, поэтому и слуги твои живы, и с любимой Жужу ничего не случилось, – бойко парировал Дарк, отразив строгий взгляд вызывающей усмешкой. – А зачем, позволь узнать, твои слуги устроили в моем доме склад объедков? Где Миранда и почему ты не хочешь видеть меня в Варкане? Зачем, Викторо, зачем ты наступаешь острым каблуком на мою больную мозоль?!

– Чушь какая-то... бред! – довольно убедительно разыграл недоумение глава клана. – Я, конечно, уважаю решения нашей Ложи, но не предпринимал никаких действий ни против тебя, ни в отношении бывшей служанки Самбины. Я вообще стараюсь держаться вне политики и всяких мелких дрязг. С чего ты, собственно, взял, что в твоих бедах повинны вампиры, тем более из моего клана?

– А разве Варкана не твой город? Кто еще осмелится «обнажить клыки» на твоей территории?!

– Да кто угодно, – вдруг рассмеялся Викторо и едва успел поймать упавшее с прямого носа пенсне. – Варкана – конгериат, нейтральная территория, где могут открыто проживать представители любого клана и где не преследуются даже преступники-отщепенцы. Эх, морроны, морроны, ничего вы о нас, вампирах, не знаете, а туда же, беретесь судить!

Дарк давно не чувствовал себя дураком, он уже успел подзабыть, как это, сидеть и глупо моргать. Но сейчас, глядя прямо в лицо лукаво улыбающегося вампира, Аламез вдруг почувствовал себя неотесанным деревенщиной, попавшим в светское общество, студентом-прогульщиком, осмелившимся спорить с заслуженным и уважаемым профессором.

– Если не ты, то кто? – наконец-то прервал затянувшуюся паузу Дарк. – Кому из твоего рода я перешел дорогу?

– Ложе, – тут же ответил Викторо, – но ее эмиссары не стали бы тебя пугать. Они или сами попытались бы тебя убить, или сообщили бы твое местонахождение морронам. Так проще, да и хлопот меньше.... Шалость с запугиванием могла устроить лишь одна группировка, очень дурная и несерьезная....

– Ты знаешь их?

– К сожалению, да, – кивнул головой Лорд, подливая в опустевший бокал вина. – Это бывшие члены моего клана, которые оказались чересчур своенравными и... не прижились.

– Твои бывшие любимчики? – догадался Аламез и без разрешения хозяина сунул в рот пахучую сигарету, с трудом вынутую из промокшей в канализации пачки.

– Можно сказать и так, хотя лично я определил бы бывший статус этих персон немного по-другому. – Викторо наполнил второй бокал и поставил его на стол рядом с Дарком. – Наверное, ты в курсе, что члены Ложи считают меня чудаком. Кроме того, они ставят в упрек, что я очень падок на молоденьких вампирш, балую их, дарую больше привилегий, чем заслуженным членам своего клана.

– А разве это не так? – искренне удивился моррон. – Разве эта девица....

– Жалотта не любовница, – перебил Викторо, – как, впрочем, и остальные, кого я пригрел. Если уж вдаваться в подробности моей интимной жизни, то развлекаться я предпочитаю с людьми. Они такие забавные... в особенности провинциальные красотки с легким налетом столичности.

– Давай без постельных приключений, ближе к теме! – хоть Дарк и не доверял Викторо, но выпил вина. У древнего клана Донато не было традиции травить гостей, даже если они были незваными.

– Подавляющее большинство Лордов Ложи считает нас, то есть вампиров, вершиной божественного творения. Лично я придерживаюсь другого мнения, – резко перешел к обсуждению серьезных вопросов Викторо. – Вампиры, как и вы, морроны, производные единицы человечества. В основе нашей биологической структуры лежит человеческий организм, так сказать, базовая модель. Именно человеческая общность двигает наш мир вперед, настырно тащит на своих плечишках девяносто, а то и больше процентов нагрузки того, что именуется прогрессом, а мы, как и вы, охотно перенимаем и используем достижения тех, кто слаб и недолговечен, то есть паразитируем на людях.

– А это еще здесь при чем, каким боком ко мне относится? – от сидения в мягком кресле моррона начало клонить ко сну, что, естественно, не могло не отразиться на резкости его высказываний и подсознательном нежелании воспринимать любую новую информацию.

– Я не выбираю любимчиков из числа новообращенных, а кропотливо, годами разыскиваю талантливых людей, от которых и лично я, и клан может многому научиться, – откровенно признался Викторо. – К примеру, Жалотта, с виду дура дурой, а лучше нее в политических интригах и журналисткой белиберде никто не разбирается. У нее нюх, можно сказать, дар. Точнее нее никто не скажет, какая публикация соответствует истине, а где заказная утка, кому какую сплетню подпустить выгодно, кто кому что проплачивает и зачем. За последний год сорок семь из сорока восьми ее прогнозов оправдались, а ведь она только читает газеты и не имеет доступа к секретной информации. Вот это мозги, вот это чутье!

– И в чем же твой доморощенный гений в юбке ошибся? – поинтересовался Аламез.

– Она до сих пор считает, что старгородскую бойню устроил не ты. Глупо, не правда ли... и портит статистику.

– Передай, что она не ошиблась. – Дарк залпом допил вино и затушил в бокале чадивший окурок.

– Ни за что, даже если ты сейчас и честен, – покачал головой Донато. – Это ничего не изменит, а проблем прибавит. Девушка, к сожалению, и так становится слишком наглой и непредсказуемой. Боюсь, от нее придется избавиться намного раньше, чем я планировал.

– Так значит....

– Да, судьба моих любимцев незавидна, мне приходится с ними расставаться. У людей и только что обращенных вампиров, к несчастью, совершенно отсутствует иммунитет к звездной болезни, – развел руками Викторо. – Когда гений приносит больше проблем, чем пользы, наступает горькая минута прощания: находится ответственное поручение на дальних островах или важная научная разработка в закрытой лаборатории....

– Но, видимо, не все соглашаются снять генеральский мундир и облачиться в скромную сутану затворника.

– К сожалению, так. Скажу даже больше, десяток-другой моих бывших фаворитов ведут себя вызывающе агрессивно. Пользуясь несовершенством законодательных актов Ложи, они поселились здесь, прямо у меня под носом, в Варкане, и всячески пытаются разнообразить мою спокойную, приятно-скучную жизнь. Общество «Вольный клык», неужто не слышал?

– Только о «вольных стрелках», шеварийских наемниках-мародерах на службе у герканского короля. Они бесчинствовали в Филании как раз накануне войны 1630 – 1665 годов.

– Нет, это, конечно же, не те мародеры, – рассмеялся Викторо, – но ты точно подметил. Когда речь заходит о «воле», значит, кто-то кому-то очень хочет напакостить, притом чужими руками. Вот и ответ на все три твоих вопроса.

– Да неужели?!

– А ты подумай. Предводитель «Клыка» некто Филас Карон, он долго был моим личным аналитиком, знает много и обо мне, и о тебе, и о Легионе. Похитив красавицу, «клыки» спровоцировали твой приход ко мне. По их мнению, ты непременно попытался бы меня убить. Это же так просто, прямо как дважды два четыре, – развел руками Донато.

– Просто, да не сходится, – возразил моррон. – Твоя теория трещит по швам, как полесский сюртук после месяца носки. Хороший аналитик предугадал бы ход событий с момента, как я переступлю порог твоего дворца. Кроме того, ты ни за что не отпустил бы от себя слугу, знающего слишком много и умеющего грамотно пользоваться информацией.

– Ты прав, я действительно пытался его убить, но, к сожалению, безупречные планы зачастую рушатся из-за тупости исполнителей, – признался Донато. – А что же касается твоей реакции на похищение.... Дарк, извини, но тебя уже давно считают кровожадным чудовищем в человечьем обличье, вышедшей из-под контроля машиной для убийств.

– В жизни я мечтал о многом, но карьера послушного холуя никогда не была в числе моих скромных желаний. Лизоблюдам не место в Легионе!

– И тем не менее взгляни на голые факты! Как только Ложа обвинила тебя в старгородской бойне, Совет тут же объявил охоту, и никто из легионеров не вступился за своего знаменитого собрата. Тебя боятся, Аламез, боятся даже свои. Так боятся только сильную личность с незамутненным ложными догмами рассудком. Ты....

– Говоришь, братство «Вольный клык», – оборвал дальнейшие философствования моррон.

– Не братство, а небольшая шайка отщепенцев, с которой я до сих пор не расправился лишь потому...

– ...что чтишь законы Ложи, – медленно поднявшись с кресла, продолжил за вампира моррон и, не попрощавшись, направился к выходу.

– Завтра в полночь будь в кафе «Напевы сирены», тебя там встретит мой человек. Он сообщит, как их найти.

– Буду, – кивнул напоследок Аламез и скрылся за дверью.

Огромный камин заскрипел и сдвинулся в сторону. В кабинете Донато появилась высокая темноволосая женщина с бледной кожей, обворожительными формами, проступающими сквозь прозрачную ткань черного платья, и томно-печальным взглядом.

– А ты хитрец, Донато, – пропел мелодичный голос красавицы. – Одним выстрелом умудрился убить сразу трех зайцев: сорвал планы морронов, выполнил волю Ложи прикончить Дарка и подложил свинью своим бывшим любимчикам. Аламез обречен, но он дорого продаст свою жизнь.

– Не трех, а четырех, – поправил Викторо, наливая бокал вина своей гостье, графине Самбине. – Завтра на встречу в кафе я пошлю Жалотту.

– Не жалко девочку?

– Использованный материал, – небрежно отмахнулся Викторо, – пора вербовать свежие силы.

Наступление утра не улучшило настроение моррона. Дарк вышел за ограду дворца и остановился, пытаясь сообразить, куда же ему пойди, как скоротать целый день, полноценных девятнадцать часов до наступления полуночи. В его с Мирандой апартаментах копошились полицейские эксперты. Денег не было совсем, последние гроши выпали из дырявого кармана брюк во время заплыва по канализации или спарринга с вампирами в туалете. Легендарная личность, безотказная машина убийства не могла наскрести несколько жалких монет даже на чашку горячего кофе и пачку сигарет самого низшего сорта. Как будто издеваясь над бедами Аламеза, солнце в это утро светило особенно ярко, щеки обдувал свежий морской ветерок, в общем, день обещал быть чудесным.

«Могло быть и хуже. У ворот дворца меня могла поджидать полицейская машина, а в парке у фонтана – прятаться наемники Дора, похоже, уже расправившиеся с тремя из пяти заговорщиков нашей маленькой группы, – пытался хоть как-то поднять себе настроение Дарк. – Я жив, здоров, обошлось без существенных повреждений. Ссадина на щеке, порез руки до кости и несколько синяков не в счет. Потеря боеспособности в ближайшее время чудовищу не грозит, а вот курить чертовски хочется, намного сильнее, чем спать!»

Отделявший дворец от площади парк был совершенно пуст. Диковинные рыбы с раскрытыми настежь пастями, писающие мальчики, девицы с кувшинами и прочая скульптурная дребедень продолжали извергать в небо тонны холодной воды. Почувствовав ужасное желание освежиться, Дарк скинул зловонную майку и направился к манящему прохладой фонтану. Окунувшись с разбега по пояс в живительную влагу, Аламез наконец-то пришел в себя и успокоился. Медленно обтекавшая его разгоряченное тело вода подарила моррону не только несколько секунд блаженства, но и вернула уверенность в себе. Когда же воспрявший и духом, и телом Дарк открыл под водой глаза, то чуть не захлебнулся от счастья. Рот сам по себе раскрылся, испуская радостный крик. Дно фонтана было усеяно настоящими монетами. Глупые туристы, верящие в бредовые приметы, сами того не зная, выручили легендарного моррона, почти спасителя человечества.

Дарк мигом позабыл о своих несчастьях и стал с азартом вылавливать из воды добычу. Потеря бдительности стоила дорого, сильный удар по основанию черепа заставил раззяву вдоволь нахлебаться воды. Потом его схватили за ноги и вытащили из фонтана, не переставая осыпать уставшее тело ударами каблуков и палок. Вертясь клубком по мокрым булыжникам и прикрывая руками голову и живот, моррон на второй минуте экзекуции как-то умудрился открыть глаза.

«Вот черт, только не это! – взвыла в отчаянии оскорбленная душа бессмертного. – Какой позор! Меня забьет насмерть свора бомжей, грязных пропойц-бродяг!»

Однако Провидение сжалилось над ловцом мелочи, а Коллективный Разум прислал своему любимчику спасителя. Грянул выстрел, потом послышался стук падающих на мостовую палок. Семеро вонючих налетчиков дружно подняли руки вверх и отступили от тела.

– Вот умницы, вот молодцы! А теперь в одну линию стройсь, позорники! Эй ты, толстопуз, не дрыгайся, я тебе не полицейский болван, предупредительный выстрел прям в башку твою глупую будет! – звучал сквозь гул в ушах и шум падающей воды незнакомый женский голос с диким альтрусским акцентом, в котором, однако, проскальзывали знакомые интонации.

Стиснув зубы от боли, Дарк все-таки умудрился открыть распухшие веки. В шагах пяти от выстроившихся в шеренгу бродяг стояла красивая, стройная брюнетка. Плотно облегающее тело легкое платье сводило с ума откровенностью декольте и вырезов. Лицо незнакомки надежно скрывали пряди длинных волос и широкие солнцезащитные очки. Единственное, что Дарк сумел различить, был неестественно заостренный подбородок, к тому же зачем-то изуродованный фальшивой родинкой. В руках создание божественной красоты держало не маленький дамский пистолетик, а настоящий дальверийский «миссионер», скорострельную игрушку, заряжаемую исключительно разрывными патронами.

– Дамочка, не лезла бы ты не в свое дело! Божьей милостью это наш фонтан, здесь на хлебушек собираем, а этот подонок... – осмелился подать голос один из отбросов общества.

– Пасть закрой, а то на небеса отправлю, за юридической консультацией! Всевышний вам и объяснит, доходягам, что в этом городе ваше, а что нет!

– Да мы ж только проучили его немного!

– Заткнись, тварь! Сесть! Лечь! Встать! Налево, шагом ма-а-а-рш! – шустро перевела начинающиеся дебаты в строевые занятия бойкая девица.

Харкающий кровью Дарк не выдержал и сдавленно рассмеялся. Марширующие бродяги в дырявом тряпье вдруг напомнили ему доблестных филанийских гвардейцев, отступающих лесами да болотами после разгрома под Карваргеном в 1793 году.

– А ты чего ржешь, придурок?! На минуту без присмотра оставить нельзя, обязательно во что-нибудь вляпаешься, – заворчала спасительница, когда колонна бродяжек скрылась в аллее.

Девушка нагнулась, подобрала с мостовой с виду маленькую, но вместительную сумочку и, оглядевшись по сторонам, спрятала в нее пистолет. Обессиленный Дарк сделал попытку подняться, но опухшая от побоев нога подвернулась, и моррон едва не стукнулся головой о бортик фонтана. Незнакомка быстро застучала по камням высокими каблуками, заботливо обхватила Аламеза сзади и помогла подняться. Просто сраженный наповал таким чутким отношением к пострадавшему Дарк открыл было рот, чтобы задать вполне уместный вопрос: «А кто ты, милая?», но девушка опередила его, сняла очки и приветливо улыбнулась.

– Диана, чертовски рад тебя видеть! – рассмеялся моррон, узнав под слоем искусно наложенного грима лицо верной боевой подруги.

– Я тоже, Дарк, но обниматься не будем! Ты грязный весь, да и смердишь не хуже привокзальной пьянчужки. Пойдем к машине, скоро наши друзья обратно примаршируют, но уже с подкреплением.

– Пойдем, – кивнул Дарк, – нам о многом нужно поговорить.