Глава 17. Великий день кровавых дел

Первым смертный жребий выпал на долю Сампира Отта, восьмидесятилетнего старичка, Великого Вождя племени Консъеторо. Не то чтобы Конт недолюбливал благодушного дедулю или имел личные счеты с его соплеменниками, просто персональный вагончик Сампира находился ближе всех, в каких-то несчастных семистах пятидесяти милях на северо-северо-запад и, судя по всему, в депо подземной станции родового особняка Отта. По крайней мере так утверждал бортовой компьютер, которому моррон с каждой минутой верил все меньше и меньше.

Сбои программ участились, время обработки информации заметно увеличилось. Видимо, когда Конт запрашивал безобидную в принципе информацию из архива Сбора Вождей, все-таки произошел конфликт доступа. Неправильно введенный пароль или хитро поставленная шаконьесскими программистами ловушка активизировали систему агрессивной защиты и в качестве бесплатного дополнения к досье шаконьесских боссов подарили компьютеру Конта парочку-другую медленно пожиравших систему вирусов.

Не имея ни времени, ни надлежащих средств для борьбы с невидимым врагом, моррон просто отключился от общей системы и свел функции «раненой» машины к минимуму, то есть к автоматическому управлению вагончиком по введенному им вручную маршруту. Конечно, было бы лучше и проще сделать наоборот, но рычагов ручного управления в вагончике почему-то не было.

Первый сюрприз ожидал его на подъезде к конечной станции. На мониторе появилась крайне нежелательная надпись: «Введите код доступа и цель визита».

«Ну прямо будто у людей! – посетовал моррон, давая компьютеру команду вежливо извиниться за сбой в навигационной программе и отъехать на пару километров назад. – Партнерам доверяем, но шастать где попало не позволяем, а даже самых близких друзей в некоторые комнаты дома-крепости не пускаем».

Дежурный по станции успокоился, когда состав выехал за пределы его территории, и напрасно. Конт хоть и не любил совершать лишние движения, но пройти пару-тройку километров пешком вполне мог.

Детекторы движения не просигналили, когда мимо них нагло промчался рослый светловолосый мужчина. Они реагировали лишь на перемещение объектов большего размера: состава или как минимум маленькой вагонетки, которыми пользуются ремонтники и не стесненные в средствах злоумышленники. Никому из проектировщиков станции и в голову не пришло, что найдется сумасшедший, осмелившийся бежать по путям под высоким напряжением. Конт и сам понимал, что сильно рискует, но безрассудный ум неуклонно тянул его к близкой цели.

Дежурную смену охранников моррон пока не тронул. Слишком рано поднятая тревога могла все испортить и дать шанс шаконьесскому вождю уйти. Бесшумно проскользнув в вертикальную вентиляционную шахту, Конт стал подниматься по ней, тем более что, по его расчетам, выход из шахты находился уже на охраняемой территории поместья, а значит, проблема перехода через внешний периметр отпадала сама собой.

«Все системы безопасности однобоки, начиная от примитивной сигнализации и заканчивая сложными установками термоконтроля. Их так легко обмануть, если ты уже оказался внутри, – размышлял моррон, карабкаясь наверх по скользким и холодным поручням. – Никто ведь и подумать не мог, что я пробрался внутрь святыни святых, скоростной системы транспортных коммуникаций, да еще использовал в своих грязных целях не обычный товарный состав, а персональный вагончик одного из вождей... Кстати, если я разъезжаю в его, точнее, в ее вагончике, то где находится она сама? Почему Клотильда Дебарн еще не подняла тревогу?»

Вопрос был сложным, количество возможных вариантов ответа устремлялось в бесконечность. Путешествие же Конта по вертикальной железной трубе подходило к концу, наверху, метрах в пяти, уже виднелся люк, ведущий на поверхность. Он даже не был закрыт на висячий замок изнутри, хотя дужки имелись.

Пробежка по рельсам и долгий подъем утомили моррона. Конт решил немного передохнуть, перед тем как предстать перед шаконьесским обществом в полной красе. Дело в том, что, согласно информации из досье, у господина Отта сегодня был день рождения. Естественно, на восьмидесятилетии босса присутствовала вся верхушка Консъеторо и титулованные представители остальных племен. С одной стороны, этот факт весьма осложнял задачу, но с другой – значимость акции возрастала в несколько раз.

Конт не рассчитывал убить одним выстрелом сразу нескольких зайцев, насколько он знал, шаконьесский протокол не предусматривал неофициальных и полуофициальных встреч Великих Вождей. Видеться они могли только на Сборе и общеродовых торжествах, да и то в присутствии множества свидетелей. Предводители шаконьесов пытались обезопасить себя от своих же собственных интриг и заговоров.

Несмотря на сложность миссии, Конт был абсолютно уверен в ее успехе. Чем больше народа, тем больше беспорядка; чем больше охраны, тем больше шансов пройти незамеченным и остаться в тени до самого последнего момента, момента, когда следует нанести удар.

Моррон отдохнул, привел сбившееся дыхание в норму и, прислушавшись, нет ли кого поблизости, отодвинул крышку люка.

Вспышка яркого света резанула по глазам, а прогремевший прямо над головой хлопок чуть не стоил моррону жизни, точнее, чуть не привел к падению его сжавшегося от неожиданности тела на дно довольно глубокой шахты. Конту как-то удалось удержаться одной рукой за скользкий поручень, а вторая автоматически выхватила из-за пояса пистолет, но тревога была напрасной, ночное небо с шумом пронзали тысячи разноцветных огней великолепного фейерверка. Шаконьесы не были жмотами, когда дело касалось круглых дат их предводителей, дней, введенных в ранг важных племенных праздников. Таких красивых, мощных и частых вспышек в небе моррон не видел уже давно, наверное, потому что слишком долго прожил в Полесье, где воруют и халтурят даже на создании хорошего настроения у народных масс.

Немного привыкнув к продолжавшим грохотать разрывам в небе, Конт выполз из люка. К счастью, он оказался среди хозяйственных построек, и появление подземного «монстра» никто не заметил. Единственным шаконьесом поблизости был дежурный техник: электрик, водопроводчик, газовщик и ассенизатор в одном лице, судя по аккуратно расставленному во дворе инвентарю. Естественно, тот, кому не повезло работать в праздник, никогда не будет заниматься делом. Работа в праздники и выходные вообще не что иное, как формальная профанация и уважительный повод для грамотного коллективного опохмела.

Толку от невысокого седого старичка в рабочем комбинезоне было мало, но моррону он мешал, поскольку дежурка находилась как раз напротив выхода из хоздвора и пробраться незамеченным мимо пялившегося в небо и важно потягивающего какую-то мутную пахучую жидкость из грязного стакана работяги было невозможно.

Эффективное решение проблемы нашлось быстро, на выручку Конту пришли его неординарная внешность и оставленная кем-то посреди двора коса. Основательно растрепав свои белоснежные длинные локоны, моррон подобрал инструмент борьбы с разросшимися сорняками и, обмотавшись сверху какой-то большой, местами промасленной тряпкой, придал своему скуластому лицу самое грозное выражение. «Доброта» взгляда бессмертного заслуживала особых похвал, люди боялись ледяного блеска его бесцветных, словно у рыбы, глаз и в обычной жизни, а стоило ему чуть-чуть поднапрячься, и желанный результат был мгновенно достигнут.

Старик со стаканом в руке обомлел, когда из темного угла родной трущобы на него стала надвигаться старушка Смерть. Лезвие косы зловеще блестело в свете вспыхивающих в небе огней, а холодные глаза на бледном лице пронзали его насквозь и одновременно испепеляли отрешенной, идущей изнутри безысходностью. Бедный дежурный потерял сознание гораздо раньше, чем Конт успел до него дойти, упал со стула и распластался на полу, даже в самый страшный момент своей жизни не выпустив из рук стакан.

Дальше разыгрывать из себя посланца потусторонних сил не имело смысла, Конт скинул с плеч грязную тряпку, до которой при других обстоятельствах даже побрезговал бы дотронуться, и аккуратно поставил в угол косу. До старика моррону не было дела, а вот душевой рабочего персонала поместья он воспользовался. Перед выходом в свет нужно было навести марафет: пригладить волосы, удалив с них комки засохшей грязи, умыться и, конечно же, прихватить с собой надежный инструмент бесшумного убийства: острое лезвие опасной бритвы и тонкую прочную нить для чистки зубов, которую при желании можно легко превратить в безотказную удавку.

С крыши подсобки открывался отличный вид на освещенное огнями торжества поместье. Перед четырехэтажным особняком постройки позапрошлого века находилась огромная площадка, предусмотренная проектировщиками, видимо, именно для таких случаев. Среди расставленных в несколько рядов столов сновали маленькие фигурки гостей, приглашенных артистов и прислуги. Звучала приятная музыка, кто-то из признанных звезд эстрады пел, вальсируя с микрофоном в руках и осыпая присутствующих дам воздушными поцелуями. Судя по всему, празднество было в самом разгаре: официальная часть поздравлений осталась позади, а до заключительной речи юбиляра было еще очень далеко.

Фаза протекания торжества казалась оптимальной для нанесения удара, но Конт не торопился спускаться с наблюдательного поста на покатой, скользившей под ногами крыше. Моррона смущало не столько количество охранников в строгих костюмах, сколько отсутствие подступов к самому зданию. В рабочем комбинезоне ему не подобраться близко к жертве, а покопаться в обширных гардеробах проживавшей в поместье знати мешало плотное оцепление. Поэтому убийца продолжил наблюдение, ища подходящий вариант действий.

Внимание Конта привлекла маленькая беседка, находящаяся на берегу искусственного водоема. Плохая освещенность местности, обилие густой растительности вокруг и отсутствие возле пруда охраны делали данный объект весьма привлекательным с точки зрения приобретения фрака или смокинга, в конце концов обычного костюма стоимостью в несколько тысяч. Рано или поздно в беседку обязательно пожаловала бы парочка, пожелавшая тайно уединиться в разгар шумного празднества. Конт по собственному опыту знал, что на широкой скамейке под навесом в эту ночь повеселится не один десяток тайно влюбленных и просто жаждущих разнообразить скучные будни семейной жизни. Цель была выбрана, моррон покинул наблюдательный пост и, проверив, не пришел ли в себя суеверный старичок, начал осторожно продвигаться к пруду, намереваясь ненадолго превратить его в зону диверсионных действий.

Хорошо продуманный план – залог успеха. Конту недолго пришлось кормить комаров в кустах, вскоре на тропинке между деревьями показались три тени: мужчина, женщина в вечернем платье и бутылка шампанского необычно большого размера. Не успела парочка прелюбодеев дойти до беседки, как моррон выскочил из кустов и точным ударом кулака в висок уложил на каменные плиты тропинки не успевшего даже обернуться на шум мужчину. Красавица средних лет собиралась напугать гостей громким криком, однако Конт не мог допустить, чтобы кто-то омрачил веселье раньше него. Правая рука моррона быстро взмыла вверх, и цепкие пальцы мгновенно сдавили нежное горло. Придушенное, но еще живое тело обмякло и повалилось в руки бандита. Близость с уже разгоряченным в преддверии сладких утех телом на миг затуманила разум моррона, но миг этот был очень краток.

Затащив пойманных «пташек» в беседку, Конт не забыл прихватить и бутылку, по размеру тянувшую литров на пять. Раздевать женщину, естественно, оказалось намного приятней, чем не очень чистоплотного мужчину, от нижнего белья которого исходил специфический аромат непристойной болезни. Брезгливо морщась, Конт натянул на себя чужие вещи. Запахи возбудили память, вспомнился эпизод из недавнего прошлого, когда моррону пришлось принимать ванну из сточных вод с ароматическими добавками плавающих в ней протухших пищевых отходов. Однако взять брезгливости верх над разумом моррон не позволил. Облачившись в трофейный костюм, Конт зашвырнул в кусты свой комбинезон и, аккуратно расстелив женское платье наподобие простыни, водрузил на жесткое ложе скамейки оба бесчувственных тела. Половину содержимого бутыли пришлось разбрызгать вокруг, остатками – оросить сплетенные в объятиях тела. Когда живописная скульптурная композиция «Оргия на лоне природы» была наконец-то создана, безумный творец одернул короткие рукава не сходящегося на нем костюма и важно направился в гущу народных гуляний. Естественно, пистолеты, запасные обоймы и бритва с нитью были взяты с собой.

Хоть гости между горячим и десертом уже успели изрядно испить, но охранники не потеряли бдительности. Конт не успел дойти до столов, как понял, что недооценил противника. Его окружили грамотно, с трех сторон, отрезав все возможные пути отступления и выгоняя, как затравленную дичь, на рослого, розовощекого, пышущего здоровьем и силой начальника охраны.

– Позвольте узнать, кто вы такой, – вежливо спросило официальное лицо, гипнотизируя жертву тяжелым взглядом исподлобья.

– Рукеро Самерс, – не вступая в пререкания, заявил слегка улыбнувшийся Конт. – А вы, кажется, консультант господина Отто по социальным вопросам. Такая кутерьма... нас забыли представить!

– Нет, я начальник службы безопасности, – не попался в уловку розовощекий крепыш. – Никакого Самерса в списках нет, к тому же вы не прошли контроль, – голова старшего охранника кивнула в сторону главных ворот. – Пройдемте с нами, и прошу, не поднимайте шума, не осложняйте себе жизнь.

Его не подхватили под руки и не огрели дубинкой по голове, но Конт чувствовал, что в его спину нацелены дула сразу трех пистолетов.

– Это свидетельствует только о вашей некомпетентности, коллега. – Моррон еще раз улыбнулся и пронзил округлое лицо собеседника хищным взглядом. – Видите ли, я обеспечиваю личную безопасность госпожи Дебарн и нахожусь здесь для защиты повелительницы племени Одчаро.

Наглая ложь привела охранника в замешательство, в его голове появилось сомнение: «А вдруг это действительно так?!»

– Вашего вождя охраняйте как угодно, ротозеи, но здесь полно гостей! – отвесив полный презрения взгляд, моррон пошел напролом, больно толкнув плечом сбитого с толку собеседника.

– Постойте! – выкрикнул начальник охраны, когда обманщик уже удалился на пять шагов.

– Потом, – небрежно кинул моррон, – и при твоем хозяине.

Хотя его на время и оставили в покое, но Конт понимал, что бездействие охраны продлится недолго. Двое шаконьесов с оружием в карманах брюк не сводили с него глаз, пока их коллеги связывались по экстренному каналу со службой безопасности племени Одчаро. У него оставалось пять, от силы десять минут, чтобы завершить начатое, а цель была чуть ближе, но еще далеко.

Сампиро Отто восседал за отдельным столом, окруженный любящей семьей и первыми лицами племени. Стрелять отсюда – бессмысленно, бдительные телохранители успели бы прикрыть вождя и увести в безопасное место; подойти ближе – невозможно, один шаг в том направлении, и его расстреляют, не побоявшись испортить праздник. Конт пил шампанское и умиротворенно улыбался, в то время как в его голове прокручивались и прокручивались варианты, пока не нашелся один-единственный приемлемый.

Музыканты прекратили игру, виртуозно создав последнюю фразу известного вальса. Глаза Конта быстро забегали по платьям и лицам расходящихся после танца пар, пока моррон не обнаружил подходящую даму для следующего танца. Высокий красавец отводил свою не очень привлекательную, костлявую партнершу как раз к отдельному столу для избранных. Конт быстро отставил фужер в сторону и кинулся наперерез.

– Можно вас пригласить? – когда моррон хотел, его голос звучал обворожительно нежно, а суровое и страшное лицо выглядело вполне привлекательно.

– Но до следующего танца еще несколько минут, – прошептала удивленная таким вниманием родовитая дурнушка.

– Да, но вас так охраняют, – Конт без стеснения оттеснил зазевавшегося кавалера в сторону, – а вокруг вас укрутится столько красивых мужчин, я боюсь не успеть.

– Так пойдемте со мной, – пришедшая в себя дама взяла моррона за руку и настойчиво потянула за собой через кордон изумленных охранников.

Хоть это и нарушало все писаные и неписаные правила, но противиться капризу любимой правнучки Великого Вождя не осмелился даже начальник охраны. Сердце облеченной властью и положением женщины – универсальная отмычка, она делает невозможное необычайно простым и доступным, как воздух.

Говоря циничным языком профессиональных убийц, моррон вышел на цель и, как только оказался возле стола, мгновенно толкнул не отпускавшую его руку девицу на ближайших охранников. Вскинутые руки и два фонтана огня, вырывающиеся из дул пистолетов; метко выпущенные пули дырявили шаконьесские тела и валили их прямо на стол, на тарелки и блюда со снедью. Шаконьесская стража открыла ответный огонь, но поздно, моррон уже привел приговор в исполнение и бросился бежать. Всего несколько пуль успели просвистеть у него над головой, пока он не скрылся среди ветвистых деревьев парка.

Расчет моррона был прост: большая часть охранников наблюдала за периметром поместья, охраняя гостей и хозяев от несанкционированного проникновения извне. Возле гостей находилось всего двадцать – двадцать пять вооруженных шаконьесов в штатском. Половина из них не успела сообразить, что произошло, а когда они выхватили пистолеты, то были затоптаны толпой. Прогноз оправдался, за ним в парк побежало не более десяти шаконьесов, вооруженных, хорошо натасканных солдат, но не умеющих играть в прятки и не имеющих представления о хитром маршруте его отступления.

Они преследовали врага, полагая, что он помчится к ограде, к лазейке, через которую тайно проник, в то время как Конт прополз на животе прямо у них под носом в противоположную сторону, к хозяйственным постройкам.

Старичок-дежурный уже успел прийти в себя и дать клятву высшим силам больше не притрагиваться к спиртному. На что не пойдешь, лишь бы не видеть в ночи паскудных рож, явившихся по твою грешную душу. Едва новоявленный трезвенник отошел от потрясения, как Смерть появилась снова: на этот раз не в балахоне и с косой, а в дорогом костюме и с пистолетами в руках. Она быстро промчалась мимо остолбеневшего дежурного и, даже не посмотрев в его сторону, спрыгнула в вентиляционную шахту.

Старший по смене подземной станции не успел нажать кнопку тревоги. Острое лезвие бритвы погрузилось в его горло и, оставив глубокий разрез, несовместимый с жизнью, тут же вышло. Конт не утруждал себя ломанием шейных позвонков и возней с удавкой, но и экономил патроны, боясь, что их не хватит в самый опасный момент. К тому же работать бритвой было удобно: ворвался в комнату, несколько быстрых взмахов, и всё, три трупа на полу и в креслах.

Один из красных огоньков на пульте управления станцией взволнованно мигал, растревоженный улей шаконьесов посылал сигнал беды, но, к счастью моррона, передать его дальше по скрытому каналу связи должен был именно тот шаконьес, который лежал у ног Конта в луже собственной крови. Четко отлаженная система сработала против самой себя, моррон получил отсрочку: полчаса, час, а может, и больше, в зависимости от того, есть ли резервный канал и как скоро догадаются те, наверху, каким путем к ним проник преступник.

Посчитав первую из двенадцати миссий удачно завершенной, моррон прихватил с собой коробку с программными дисками и направился к оставленному на путях вагончику. Бортовой компьютер барахлил, его нужно было лечить, и как можно быстрее. Конт надеялся, что в ворохе разноплановых и по большому счету игровых дисков все-таки найдется парочка нужных программ.

Задав черепашью скорость движения – четыреста километров в час, террорист занялся тестированием. К сожалению, борьба с вирусами лишь замедляла неизбежный процесс. Электронные паразиты напомнили Конту морронов, они так же погибали, а затем вдруг воскресали в самых неожиданных местах. Придя к неутешительному выводу, что, начиная с третьей или четвертой миссии, ему придется ходить по подземным тоннелям пешком, моррон уже хотел залечь немного поспать, но его внимание привлекла маленькая табличка, мерцавшая в правом уголке четвертого дополнительного экрана.

Шаконьесы подняли тревогу, но, что еще хуже, отслеживали перемещение его вагончика и точно знали конечную точку маршрута. «Через пять минут я попаду в засаду, – предположил Конт, глядя на подробную схему тоннелей. – Там будет переезд, дорога примерно три километра идет вверх, имеется пара ворот. Сначала преградят путь, а затем, когда дам задний ход, отрежут и путь к отступлению. Пока буду томиться в ловушке, они вызовут «воронов» или кого-нибудь еще, только не наемный сброд, людей сюда не пустят».

До особняка вождя племени Грова оставалось каких-то триста восемьдесят семь километров; час езды или двое суток быстрого бега. Враг не оставил выбора, он должен проделать этот путь пешком. По счастью, в аварийном шкафчике нашелся фонарик и несколько сменных батареек к нему. Конт снизил скорость движения на ближайшие десять километров до двадцати километров в час, а на последующем участке пути, наоборот, повысил до шестисот.

Моррона интересовало, выдержат ли шаконьесские ворота, когда в них на полном ходу врежется состав. Эксперимент, наверное, закончился бы неудачно, но проверять это лично авантюристу не хотелось. В любом случае сам вагончик должен был расплющиться при столкновении.

Когда скорость движения упала до заданного предела и стала стабильной, моррон выпрыгнул. Приземление прошло удачно, за исключением того, что рельсы находились под высоким напряжением, и если бы он вовремя не сделал в полете нечто среднее между пируэтом и кульбитом, то непременно превратился бы в жаркое.

Пути моррона и угнанного вагончика окончательно и бесповоротно разошлись. Конт так и не узнал, что брошенный им транспортник ни во что не врезался. Автоматическая система транспортного контроля закрыла ворота, а потом, заметив опасную скорость движения состава, сама снизила ее до нуля. В одном моррон оказался прав – за ним действительно началась охота, и отделить его буйную голову от широких плеч мечтал почти каждый шаконьес Нового Континента.

Прошло семь часов, а может, и восемь. Наручные часы внезапно остановились, Конт застрял в месте, где не было ни времени, ни пространства: отсчет минут и секунд был потерян, а тоннель вел неизвестно куда. Моррон не помнил, в какое из ответвлений он свернул на прошлой развилке, и боялся, что будет вечно скитаться по лабиринту гигантского подземелья. Однако худшее ожидало его впереди, недавно он вставил в фонарь последнюю батарейку, а аварийные огни хоть и показывали направление движения, но не позволяли разглядеть, что находится под ногами.

Отряды карателей-шаконьесов моррон пока не встретил, зато на глаза ему попалось множество гниющих трупов крыс, кротов, змей и еще каких-то неизвестных ему подземных обитателей, пытавшихся переползти через находящиеся под напряжением рельсы. Некоторые экземпляры подземных чудовищ были довольно крупными. Конт не мог представить, как точно выглядели эти создания при жизни, но размер костей впечатлял. Справиться с монстрами было бы трудно даже ему, не то что человеку или шаконьесу, случайно оказавшемуся между станциями «А» и «Б».

«Может быть, именно в этом и скрыта причина временного затишья? Преследователи боятся зайти в опасную зону и ждут, когда я сам выйду на них?» Сомнения были тут же развеяны, в конце тоннеля появился свет. Конт не боялся встречи с врагом, глупо бояться того, что неизбежно. Но, прежде чем рваться в атаку, не мешает выяснить, с кем или с чем придется иметь дело.

Именно по этой причине Конт и залез под останки одного из крупных животных. Вонь была ужасной, ощущения – омерзительными, в особенности когда за шиворот забралась парочка крупных трупных червей и еще какая-то липкая слизь поползла по лицу.

Жертва оказалась оправданной. Мимо по рельсам медленно проползло нечто весьма напоминающее броневик, ощетинившийся дулами станковых пулеметов. Связываться с таким «кораблем подземелья» не стоило, тем более что под рукой у моррона не было гранат. Примерно через час после того, как Конт на очередной развилке выбрал правый тоннель, история повторилась. Шаконьесы продолжали поиски и не думали их прерывать, пока не найдут мерзавца, осмелившегося поднять руку на одного из их вождей.

На этот раз авантюрист решил действовать, благо, что какой-никакой опыт борьбы с бронированными составами у него имелся. В запасе у моррона было не более десяти секунд, пока враг не выехал из-за поворота тоннеля. Побросав на рельсы мертвых животных, Конт отбежал на двадцать-тридцать шагов назад и залег в ожидании приезда броневика под труп какой-то разлагающейся твари.

Как и предполагал моррон, с тормозами у бронепоезда все было в порядке. Транспортник остановился метров за десять от преграды, на крыше и по бокам зашевелились дула пулеметов, потом открылся задний люк. Конт увидел двоих автоматчиков, внимательно осматривающих окрестности в поисках признаков возможной засады. Его, конечно же, разведчики не обнаружили и, небрежно закинув оружие за спину, стали осторожно, чтобы случайно не задеть рельсы, сбрасывать трупы с путей.

Моррон с облегчением вздохнул, хоть враги были хорошо вооружены, в касках и в бронежилетах, но это были не «вороны», а значит, у него появился шанс не только обзавестись транспортом, но и продолжить прерванную операцию. Против многочисленных, закованных в сталь пуленепробиваемых доспехов бойцов, да еще с мощным оружием в руках он не продержался бы и двух минут, а быстро расправиться с солдатами обычного спецназа для него не составляло труда.

Как только шаконьесы взяли в руки последний труп, моррон начал движение. Он выбрался из-под останков и по-пластунски пополз, стараясь держаться от рельсов как можно дальше, не столько боясь получить смертельный разряд электричества, сколько опасаясь попасться на глаза все еще следивших за местностью пулеметчиков.

По расчетам моррона, кроме ассенизаторов, солдат было еще четверо, притом один из них водитель, отделенный от остальных пуленепробиваемой перегородкой. Именно он и представлял для моррона основную угрозу.

Закончив очистку путей, шаконьесы не стали устраивать перекур, а тут же поспешили под защиту брони и крупнокалиберных пулеметов. Когда один солдат залезал в люк, а второй терпеливо поджидал своей очереди, подползший уже почти вплотную к передним колесам моррон резко вскочил и бросился бежать к нему. Над головою просвистели пули, но с запозданием выпущенный свинец лишь слегка оцарапал правое ухо убийцы.

И на этот раз опять помогла бритва. Накинувшись на жертву сзади и крепко зажав ей рот, моррон быстро полоснул острым лезвием по горлу. Находившиеся внутри ничего не услышали, правда, их немного обеспокоила промелькнувшая несколько секунд назад мимо броневика тень.

– Кодо, кто там еще?! – выкрикнул кто-то изнутри стальной коробки.

– Все в порядке, крыса! – прокричал в ответ Конт, отпихивая в сторону обмякшее тело.

Моррон понимал, что из-за шума только что заведенного мотора солдаты не распознают различий в голосе, а водитель вообще ничего не услышит.

– Да нет, какая там крыса?! – упорствовал пулеметчик.

– Крыса, но очень большая... мутант! – придерживаясь выбранной версии, Конт подобрал автомат, а затем, засунув его ствол в узкий люк, нажал на курок.

Ни он, ни водитель ничего не услышали. Броневик поехал вперед, моррон едва успел запрыгнуть внутрь к трем только что дышавшим трупам.

В салоне было душно и тесно, к тому же ужасно трясло. Моррон крупного телосложения постоянно стукался головой и локтями о какие-то предметы: то о незакрепленный приклад пулемета, то о торчащую вверх острую коленку одного из убитых. Уже во второй раз за сутки Конт менял одежду. Пока ничего не подозревающий водитель вез его к станции, моррон занимался тем, что одно за другим раздевал мертвые тела в поисках формы подходящего размера. Наличие крови на камуфляжных рубашках и брюках убийцу ничуть не смущало, солдат на то и солдат, чтобы регулярно возиться в грязи, например стаскивать трупы крыс с рельсов.

Минут чрез десять с начала поездки подгонка обмундирования была полностью завершена, коченеющие трупы отправлены в люк, боекомплект пополнен. Конт хотел уж было спокойно прикорнуть до самой остановки, но тут на перегородке между отсеком и кабинкой водителя замигала лампочка переговорного устройства. Возможно, оно еще и пронзительно заверещало, но рев мотора и гулкий стук колес заставили Конта позабыть о наличии у него слуховых рецепторов, то есть ушей.

– Что притихли?! – скучающего в кабине-одиночке водителя потянуло потрепать языком со своими товарищами.

– Давай быстрее на базу! – прокричал в ответ моррон. – Кодо тут рвет, весь пол уже загадил! Говорили ж ему, крысятину таскаешь, лапы в рот не суй!

– Понял, – водитель мгновенно проникся ситуацией. – Прекращаем патрулирование, минут через десять будем на месте.

– Вот и хорошо, вот и ладненько, – прошептал себе под нос моррон, закрывая глаза.

В кутерьме и толчее станции, на которой стоят войска, необычайно легко смешаться с толпой. Главное – быть одетым по форме, натянуть каску поглубже на брови и не раздавать пинков заносчивым офицерам, как бы они тебе ни грубили.

Отдыхавший моррон уже рисовал в своей голове счастливые картинки ближайшего будущего: как он обманет шаконьесов и пересядет в нормальный транспортник, пусть не персональный вагончик, но скоростной поезд без тряски и со сносным бортовым компьютером. Болтанка в этой проклятой броне-тарантайке уже порядком надоела не только ему, но и его желудку, который за отсутствием в нем какого-либо наполнителя упорно пытался избавиться от желчи.

Внезапно броневик замедлил ход, а потом совсем остановился. Конт прильнул лицом к одной из трех пулеметных амбразур – пустота, только зловещая чернота тоннеля и монотонное мерцание аварийных огней.

– В чем дело?! Почему стоим?! – прокричал в трубку лжесолдат, но ответа не последовало.

Шум помех в наушниках раздражал. Моррон понял, что он допустил ошибку, и стал судорожно соображать когда. Наконец-то до него дошло, что не следовало избавляться от мертвых тел, в них были встроенные датчики. Дежурный на центральном пульте военный базы внезапно заметил, что пятеро из шести солдат остались в тоннеле, да еще на расстоянии нескольких километров друг от друга, в то время как патрульный броневик с единственным оставшимся в живых бойцом и водителем спокойно продолжал движение.

Его обнаружили и лишили возможности перемещения. Забраться в кабину водителя он не мог, толстая перегородка надежно защищала шаконьеса от выстрела в спину. «Наружу и бежать!» – решил Конт и открыл верхний люк, но, увидев, что опоздал, закрыл его снова. Игра была глупо проиграна, произошло как раз то, чего он так сильно боялся: одна небольшая ошибка окончательно и бесповоротно лишила его отчаянную затею шансов на успех.

Впереди в тоннеле стали заметны огни. К ним быстро приближался еще один транспортник, скорее танк, нежели броневик. Не доезжая ста метров, он остановился, и дуло самого мелкокалиберного из трех орудий медленно развернулось в их сторону.

– Конт, сопротивление бессмысленно, выходи! – прозвучал по громкой связи однозначный приказ.

Одиночку удивили сразу три обстоятельства: с ним вели переговоры, голос был женским, и его обладательница знала моррона-проказника по имени. Однако интригующая загадка не могла стать причиной того, чтобы отказаться от защиты крепкой с виду брони. «Дамочка блефует, она не отдаст приказ стрелять по своим. А водитель-то здесь, со мной рядом», – просчитал ситуацию Конт, но допустил ошибку и на этот раз.

Сильный удар, сопровождаемый оглушительным шлепком, буквально смел бронированную темницу с рельсов. Конта резко отбросило назад и сильно стукнуло головой о крышку люка. Если бы не каска, то голова моррона разлетелась бы, словно арбуз, случайно упавший с балкона.

– Конт, ты цел? Не заставляй себя ждать! – настаивала шаконьесская незнакомка, приводя весьма крупнокалиберные аргументы.

С трудом открыв глаза, моррон вдруг увидел перед собой яркий свет. Это были лучи мощных прожекторов вражеского транспортника, пробивающиеся внутрь отсека сквозь развороченную перегородку. Кабина водителя и весь передок броневика был превращен прямым попаданием снаряда в невообразимое месиво. Среди разломанных и спрессованных листов стали местами выступали уродливые куски мяса – останки водителя.

– Конт, выходи, нужно поговорить! – девица, к которой моррон испытывал только злость, никак не унималась и настойчиво напрашивалась на свидание.

«А, в конце концов, что я теряю! Выйду – не выйду, все равно в клочья разнесут. Ни разу в жизни не сдавался в плен, поздновато привыкать. Принципы на то и принципы, чтобы их не менять!» Решивший стоять до конца безумец прекрасно понимал, что броня машины противника слишком крепка, а еще один выстрел их «крохотного» орудия, и его бессмертную плоть нужно будет долго собирать пинцетом. Однако прижатый судьбой в лице какой-то дамочки моррон не видел смысла сдаваться и затевать бессмысленные переговоры.

Ответом на следующую тираду переговорщицы послужила длинная пулеметная очередь. Громкоговорителя в патрульном броневике не было, а отмалчиваться в присутствии дамы крайне неучтиво. Как ни странно, но экипаж танка терпел то, что пули барабанят по их броне. Видимо, запас аргументов был еще не исчерпан.

– Конт, не делай глупости, я выхожу! – снова прозвучал женский голос, когда в пулемете Конта закончились патроны.

Действительно, люк на башне танка открылся, и из него появилась высокая, красивая дама, предпочитавшая деловой костюм более подходящей к случаю полевой форме. Конт не стрелял, ходя мог разорвать хрупкую фигурку пополам из уцелевшего бокового пулемета. Сначала ему было просто интересно, что задумала странная особа, какие аргументы приведет, чтобы вынудить его к позорной сдаче, но когда женщина приблизилась на расстояние двадцати шагов, пораженный ее смелым поступком моррон присвистнул и, открыв верхний люк, вылез наружу. Перед ним стояла сама Клотильда Дебарн, Верховный Вождь шаконьесского племени Одчаро, единственного племени, с правителем которого стоило поговорить.