Востряков успел упасть на землю, Каштан метнулся назад, ища спасение за живой изгородью своей усадьбы.

Огонь открыли сразу четыре группы, находящиеся в состоянии напряженного ожидания. Еще не уехавшие оперативники Мазурова и собровцы, выскочив из своих машин, палили в сторону особняка. Им вторили десять бойцов Антиквара, остановившиеся в нескольких десятках метров восточнее. Со стороны особняка раздался разрозненный залп из нескольких стволов. А из соседнего дома прицельный огонь по бандитам Антиквара повели оперативники ФСБ. Снайпер, которого Яров-Полетаев посадил в соседнем доме, увидев, что в его шефа стреляли, решил выполнить данный ему ранее приказ. Он выделил в толпе людей, стоявших около дальних машин, высокую фигуру Антиквара и положил палец на спусковой крючок…

Семен сделал правильный выбор. Метнувшись в сторону, он бросился к ограждению, уйдя с линии огня. И с удивлением увидел, как один за другим падают, сраженные прямым попаданием, люди Антиквара, ведущие огонь по воротам усадьбы. Он даже не мог предположить, что так его прикрывает, как когда-то давно в афганских горах, старый друг Скарабей! Находясь столько часов в самом пекле настоящего сражения, Востряков сейчас осознал, что больше не может быть безоружным. Поэтому, увидев, как в десяти метрах правее упал, обливаясь кровью, один из бандитов, Семен, пригибаясь, в несколько прыжков добрался до убитого и схватил его пистолет-пулемет «кедр». Там еще осталось патронов на хорошую очередь. Теперь Востряков наконец мог по-настоящему вступить в бой. Выбрав в качестве защитного щита борт черного джипа, принадлежащего бандитам Каштана, он взял на прицел двух бойцов Антиквара, которые залегли на обочине дороги. И, прицелившись, послал в их сторону короткую очередь.

Присутствие стольких вооруженных людей из разных конкурирующих отрядов не могло не вызвать хаоса. Цепная реакция насилия вообще не имеет пределов. Шальные пули, веером разлетающиеся над оградой особняка, создали крайне сложную обстановку для всех противоборствующих сторон. Участники сражения не понимали, где находится главный противник, суетились, мешали друг другу, метались вокруг особняка, но так и не находили выигрышной позиции. Определенным преимуществом обладали только люди Каштана, занявшие несколько огневых точек по периметру живой изгороди. Для них все собравшиеся с внешней стороны ограды являлись врагами, поэтому они, не прицеливаясь, обильно поливали пространство перед особняком автоматными очередями.

Через пять минут Антиквар потерял всех своих людей. Сам он, даже не подозревая о том, что тем самым невольно спасает себя от пули эфэсбэшного снайпера, метнулся в сторону собровского автобуса и укрылся за ним, попав в компанию одетых в бронежилет и каски спецназовцев.

– Ты куда, дядя? Вали отсюда! – рявкнули на него бойцы, готовые идти на штурм особняка. Им никто не давал команды задержать Антиквара. Да они толком и не знали, кто это. Мельком подумали, что он из Конторы, раз приехал вместе с Яровым-Полетаевым.

Антиквар не мог им ничего ответить. Они сейчас стали его временными союзниками. Отбежав на несколько шагов в сторону, Тушинцев раздумывал над тем, как прорваться к своему автомобилю, но, как назло, его «Феррари», стоящая у правой стороны металлического ограждения особняка, находилась в секторе обстрела. Антиквар был не трусливым человеком, в свое время успел лично поучаствовать в вооруженных стычках, но идти под пули, имея очень небольшие шансы остаться в живых, он не хотел. Поэтому вынужден был занять крайне неудобное место за спинами идущего в атаку отряда СОБРа.

Группа УБОПа координировала их действия. По команде Мазурова, решившего все-таки нарушить приказ начальства в условиях начавшегося боя, спецы бросились на прорыв к дому Каштана. Защитники ответили им градом пуль. Но вскоре выдохлись – почти у всех кончились патроны.

Один за другим собровцы, пригибаясь, вбегали в ворота особняка. Первая двойка уже скрутила одного из бойцов Каштана, который сразу «сломался» и, бросив на землю «АКМ» с пустым магазином, встал, подняв вверх руки. Двое других спецов вступили в короткий рукопашный поединок еще с одним бандитом, который, сделав последний слепой выстрел, пытался обороняться автоматом как дубиной, схватив оружие за ствол.

– Лежать, сука! – заорал один из спецназовских «гоблинов», прыгнул вперед, резким ударом сбил бандита с ног и заставил его растянуться на земле, нацелив ему в голову ствол автомата.

Еще одного бойца Каштана поразили прицельным выстрелом у стены особняка. Он помчался вдоль фасада, стараясь скрыться с другой стороны дома, но не успел и, коротко вскрикнув, сполз по стене, оставляя на кирпичах длинный кровавый след.

Через минуту бойцы СОБРа молниеносно окружили здание, собираясь проникнуть внутрь и захватить главного зачинщика всего этого беспредела.

Но монастырский авторитет их опередил. Когда один из бойцов спецназа уже собирался ворваться внутрь дома, Каштан появился на пороге. Но он был не один. Впереди его шла женщина, которую он крепко держал, приставив к виску ствол пистолета.

– Дорогу! – хрипло проорал Каштан. – Дорогу к моей машине! Иначе она погибнет!

Аня прокричала пронзительным срывающимся голосом:

– Пропустите нас! Не стреляйте! Прошу вас! Дайте нам уйти! Он сейчас выстрелит!

Так Каштан второй раз за несколько часов стал главным действующим лицом преступного деяния, официально именуемого «захват заложника». Только теперь он сам выступил его инициатором. Роли быстро меняются по ходу действия пьесы.

Скарабей спешно менял огневую позицию. В тот момент, когда он понял, что совершил трагическую ошибку и прицельным попаданием убил вместо клиента Ярова-Полетаева, находиться на прежнем месте было невозможно. Киллеры вообще стреляют только один раз. К тому же после того, как Скарабей произвел «зачистку» в рядах каких-то вооруженных бандитов, помогая Острому, он окончательно засветил свое убежище.

Время от времени фигура Семена у ограждения особняка попадала в освещенное пространство. Востряков грамотно маневрировал, постоянно менял позицию, но близость нескольких боевиков с автоматами создавала для него заметную опасность. Скарабей уложил трех человек, стреляющих в сторону особняка, и только после того, когда убедился, что старый армейский друг успел завладеть оружием, прекратил огонь и приготовился уходить.

Он не переживал из-за того, что сделал. Для размышлений у него еще будет время долгими бессонными ночами. Скарабей приучил себя откладывать на потом решение всех мучительных вопросов. Во время выполнения задания можно думать только о деле. Так Скарабея научили еще в юности. Фактически раскрыв свое местоположение, он должен был немедленно найти новую точку для ведения огня.

Не разбирая винтовку, Скоробогатов быстро сбежал по лестнице вниз, повернул за угол дома и скрылся в зарослях декоративного кустарника вдоль дороги.

Другой снайпер находился в полном замешательстве. Он не знал, что ему предпринять. Руководитель операции был убит, отдавать новый приказ было некому, а старый выполнить сейчас не представлялось возможным.

Дело в том, что попасть в Антиквара можно было, только рассеяв толпу собровцев, стоящих около машины. Мало того, теперь вся их нынешняя работа подвергнется пристальному расследованию – ведь не каждый день убивают начальника оперативного отдела контрразведки. Еще предстоит выяснить, кто именно произвел выстрел. Своим профессиональным наметанным глазом снайпер уже выделил тот сектор, откуда стреляли в майора. Пуля прилетела со стороны заброшенного дома, расположенного через дорогу в двухстах метрах отсюда. Расстояние солидное. Все говорит о том, что работал не обычный стрелок, а специалист высокого класса. Получалось, что ко всем участникам этой баталии добавился еще один фигурант. Еще один противник. По-видимому, там только что находился киллер. Ввиду этого следствие обещает быть особенно упорным. Будут искать заказчика. А если учесть, какие у майора родственники, то становится совсем невесело…

Снайпер вызвал по рации напарника, который находился на первом этаже, страхуя вход в здание, и спросил совета:

– Ты же как-никак лейтенант и зовешься старшим опером. Я, конечно, могу, едрена вошь, завалить фигуранта. Но потом проблем не оберешься. Говори, что делать. Как понял, восьмой?

– В эфире не трепи лишнего. Собирай свои манатки и катись к машинам. Нам тут делать нечего. Уходим в Белецк. Пусть УБОП разбирается. Это уже не наше дело. Как понял, третий?

Третий все понял и молниеносно покинул огневую позицию как раз в ту минуту, когда из своего дома вышел Каштан с заложницей.

На какое-то время вокруг все стихло. Умолкли выстрелы, прекратилось судорожное движение вооруженных людей вокруг особняка.

Около своего автобуса, держа в руках автоматы, застыли пять спецов. Остальные цепью стояли у дома Каштана. Майор Мазуров и его убоповцы держали под контролем все подходы к воротам, полукругом разместившись рядом с металлическим ограждением особняка.

Востряков с оружием в руках находился у борта одной из машин. Он еще не видел Каштана, выходившего с заложницей, но дикий крик Анны полоснул по нервам, как острая бритва.

Семен обогнул джип и подбежал к воротам. К этому моменту Каштан, крепко сжимающий Аню, успел благополучно пройти по гравийной дорожке. Он был в страшном напряжении, рука, держащая «макаров» у виска девушки, задеревенела, со лба ручьем катился пот.

– Отпусти ее, Каштан! – приказал Востряков. – Тебе все равно не дадут уйти. А если с ней что-нибудь случится, я тебя из-под земли достану.

– Эй, парень! – громко сказал Мазуров, делая шаг в сторону Семена. – Не суйся не в свои дела. Здесь есть кому вести переговоры. Мы потом с тобой будем разбираться. К тебе есть немало вопросов. Кстати, сдай оружие.

Один из убоповцев подошел к Вострякову и требовательно протянул руку. Востряков неторопливо, стараясь не допустить резких движений, передал ему «кедр».

– Семен, не мешай Каштану. Ты что, не видишь, что он на пределе?! – истерично вскрикнула Анна.

– Дайте пройти к машине! Я ее высажу через два километра, – Каштан не останавливался, продолжая медленное движение вперед.

Вообще-то сбоку его могли легко «снять» прицельным попаданием. Но поскольку оставалась незначительная возможность попасть в девушку, собровцы побоялись нажать на спусковой крючок. Тем более что снайперов среди них не было.

– Гражданин Каштяну, освободи девушку! Это тебе зачтется! – Мазуров сделал два осторожных шага в сторону бандитского авторитета. – Тот, кто добровольно освобождает заложника, не привлекается по этой статье к уголовной ответственности.

Каштан не отвечал. В эти мгновения он миновал ворота и приближался к джипу, изъеденному оспинами пулевых попаданий. До машины было еще метров тридцать.

– Пусть уходит! А, Анатолий Ильич? – тихо спросил капитан Стасов. – Мы его потом возьмем. Далеко он не смоется. Выезды из города перекрыты. Если его грохнем, многого потом не узнаем. Нам и так наваляют по полной программе за неподчинение. Зачем еще усугублять?

– Уезжай! – дал «добро» Мазуров, громко обращаясь к Каштану.

Один из убоповцев бросился к служебной машине, чтобы по рации предупредить посты.

До джипа Каштану оставалось всего несколько шагов. Он развернулся, прикрываясь заложницей, и стал пятиться к передней дверце. Казалось, он уже одержал победу…

Но тут взревел мотор «Феррари», стоящей с другой стороны металлического ограждения особняка. Машина резко сорвалась с места и, пролетев короткое расстояние, с визгом притормозила около джипа. Из открывшейся дверцы выскочил Антиквар. Он собирался, видимо, вырвать Аню из рук Каштана, но, конечно, не рассчитал своих возможностей.

Каштан рванулся вперед, пытаясь открыть дверцу джипа, на мгновение отвел в сторону ствол пистолета и в этот момент утратил контроль над ситуацией. Антиквар сильно толкнул его назад. Каштан, ударившись боком о борт машины, ослабил хватку. Анна, воспользовавшись этим, отскочила в сторону «Феррари» и, открыв заднюю дверцу, нырнула в салон.

Спецназовцы, не получившие приказа от руководителей операции, не знали, что им предпринять. Но Востряков отвечал только сам за себя. Он бросился к джипу.

Каштан, поняв, что без заложницы его положение резко осложняется, держал дверцу машины, а второй рукой, в которой зажал пистолет, отталкивал в сторону Антиквара. Тот выворачивал запястье противника, чтобы вырвать у противника «макаров».

– Дай мне уйти, – прохрипел Каштан.

Но Антиквар не успел ответить. В тот момент, когда Семен подбежал к машине, палец Каштана, все еще лежащий на спусковом крючке пистолета, совершил фатальное движение. Раздался случайный выстрел. Пуля ударила в голову Антиквара. Он упал в нескольких шагах от Вострякова, тяжело стукнувшись о бампер своей дорогой машины…

Реакции Каштана стоило позавидовать. Он пребывал в замешательстве всего пару секунд. Отбросив в сторону ненужный уже пистолет, в котором не осталось больше патронов, он рывком открыл дверцу «Феррари» и сел за руль. Семен дернул на себя заднюю дверцу, стараясь его остановить, но машина стартовала с места. В последний момент на ходу Востряков ухитрился удержать равновесие и оказался в салоне. Уже во время движения он смог захлопнуть дверцу.

«Феррари» стремительно понеслась вперед. Опомнившиеся оперативники сделали несколько выстрелов по скатам, но беглый огонь не достиг цели. Мазуров по рации дал сигнал соседним постам и махнул собровцам. Нужно было завершать операцию. В доме еще оставалось двое бойцов Каштана вместе с Бурмистровым. А к месту закончившейся схватки уже подъезжали машины «Скорой помощи» и следственная бригада, срочно прибывшая из Белецка. Работы у нее было непочатый край…

Новая огневая позиция Скарабея не отличалась теми плюсами, которыми обладала покинутая трехэтажка. Он устроился на пустынной строительной площадке, за корпусом спящего бульдозера, положив винтовку на гусеничный скат. Отсюда до здания было ближе, метров сто пятьдесят, но видимость была не ахти какая, к тому же сектор обстрела значительно сузился. Тем не менее и здесь он вполне мог добиться успеха. Приходилось успешно работать еще и не в таких условиях!

Когда Каштан вывел из ворот заложницу, Скарабей приник к окуляру. Убивать женщину было нельзя. Требовалось дождаться такого мгновения, когда клиент хоть на мгновение выпустит из рук свою добычу.

И этот момент настал тогда, когда около джипа остановилась «Феррари», а из нее выскочил человек. Когда между ним и клиентом началась короткая потасовка и девушка вырвалась из захвата, Скарабей коснулся пальцем спускового крючка, в любую секунду приготовившись резким движением усилить нажим. Готовность номер один…

Но тут прямо в директории выстрела опять возникла знакомая фигура Вострякова.

– Что же ты делаешь, Острый? – прошептал Скарабей. – Ты это специально, что ли?

Еще через несколько секунд клиент рванулся к дверце, залез в машину и погнал ее вперед.

Киллер сплюнул от злости и стал спешно собирать свою винтовку. Ликвидация Каштана откладывалась на неопределенное время.

Скарабей собирался уже идти на соседнюю улицу, где оставил свой потрепанный «Москвич», когда заметил прямо перед собой темный «БМВ», сиротливо стоящий на обочине дороги. Скарабей огляделся по сторонам, «срисовал» ситуацию и двинулся к машине.

Это был автомобиль Ярова-Полетаева. Его подчиненные, уехавшие в Белецк для доклада руководству ФСБ о произошедших событиях, и не подумали забрать с собой «БМВ». Они посчитали, что все сделает за них следственная бригада.

Скарабей достал из сумки набор автомобильных отмычек, быстро открыл дверцу и залез в салон. Завести мотор без ключа зажигания для опытного спеца тоже не составляло особого труда.