За всю дорогу Сельвинская не сказала ни слова, только нервно курила – зажигала сигарету, гасила в пепельнице после пары затяжек и доставала следующую. Кремер тоже молчал, уделив все внимание управлению машиной. Это нетрудно, когда ни единой путной мысли в голове.

Милицейское разбирательство длилось недолго. Им задали вопросы, зафиксировали ответы и отпустили с миром, пообещав вызвать, «когда потребуется». Забрали диск с фильмом, как вещественное доказательство… Что до жены погибшего, она не оправилась от шока, отвечала односложно и невпопад, и ее оставили в покое. Врач «Скорой» сделал ей укол транквилизатора и рекомендовал сон. Возможно, в иных обстоятельствах аналогичные происшествия расследуются тщательнее, но показания знаменитой актрисы (не вполне трезвой) и приезжего каскадера (трезвого как стекло) не могли бы вызвать сомнений даже у Пифагора или кто там советовал сомневаться во всем.

Кремер свернул к дому Сельвинской. Она вышла, громко хлопнув дверцей. Вышел и Кремер, отдал ей ключи.

– Не надо провожать до квартиры, Сергей, – с ледяными нотками в голосе проговорила Алена.

– Постарайся успокоиться и заснуть, – сказал Кремер. – Увидимся на студии?

– Наверное, – холодно ответила актриса, обошла машину и взбежала по ступенькам к подъезду. Кремер отправился на поиски такси.

Нелепая смерть Шабанова отрезала единственную нить… Разумеется, людям Шведова по их милицейским каналам немедленно станет известно о происшедшем, если уже не известно. И что сказать человеку Шведова, когда он позвонит? Гейм овер?