Глава 35
Каждый охотник на лисиц знает, что эту бестию просто так не застанешь врасплох. Ни одна уважающая себя лисица не станет жить под землей, прежде чем не устроит себе несколько выходов на волю из норы. Три, четыре… а то и десять. Все зависит от того времени, пока лисицу никто не преследовал. Все свое свободное время рыжая тратит на обеспечение безопасности. Копает и копает запасные выходы. И пусть ей придется воспользоваться только одним из них. Но игра все равно стоит свеч. Жизнь дороже! Никому не хочется умирать. Ни праведникам, ни грешникам.
Мистера Суабана власти не тревожили последние лет пять. Он показательно избегал откровенно криминального бизнеса. Но главарь мафии не исключал того, что за него вскоре возьмутся всерьез. Торговля наркотиками, сколько посредников ты ни включай в цепочку, обязательно доведет до конфликта. Вот и старался он все эти спокойные годы обеспечить себе пути отхода…
Как у всякого другого перестраховщика, у Суабана всегда имелся в загашнике запасной вариант, так сказать, на случай форс-мажорных обстоятельств. Казалось бы, что этот самый загашник должен был исчерпаться после того, как ему пришлось покинуть свой офис в центре столицы, но нет, нашлась база в джунглях. После побега Локиса возникла угроза высадки в этом месте российских десантников. А почему бы и нет? Раз тело не обнаружено, человек мог спастись и рассказать своим, где искать последнее прибежище главаря мафии.
И потому у главаря «Буа-донга» еще оставалось место – последнее убежище, где он мог на время затаиться и спрятать заложников.
Этим местом являлась вторая, запасная база, на этот раз последняя и единственная из оставшихся. Несмотря на то что она была намного меньше основной, оборудована была так же солидно: смотровые вышки, ограждения с колючей проволокой, минные поля. Здесь находилась стоянка для машин под маскировочной сеткой, небольшой склад ГСМ, ну и, конечно же, арсенал с оружием, ящиками с патронами и гранатами. А самое главное – о ее существовании знал лишь узкий круг приближенных. Все, кто участвовал в строительстве, давно уже отправились в мир иной. Ясное дело, не без помощи самого Суабана.
Лишь только возникла угроза нападения на базу в джунглях, главарь мафии тут же решил перенести свою резиденцию подальше от людных мест. Перевезли и кассу клана и заложников.
Главарь «Буа-донга» медленно прохаживался вдоль выстроившихся в шеренгу пленников, сверля каждого из них своим холодным змеиным взглядом. На новом месте в их числе оказался и оператор, отношение к которому резко изменилось после неудавшегося побега. Ведь его часто видели в компании с Локисом. К тому же они с десантником жили в одной хижине. А следовательно, оператор был в курсе всех дел своего соседа. Ну а поскольку не донес, сразу же попадал под подозрение как возможный бунтовщик.
Чуть в стороне, столпившись в кучу, стояли и члены съемочной группы. Еще вчера они ощущали себя в относительной безопасности, понимая, что Суабан и пальцем их не тронет, ведь надо же делать кому-нибудь шоу. Однако теперь они начинали сомневаться: а не сделает ли он заложником кого-нибудь из них?
– Вы не представляете себе, как я зол, – сжал кулаки главарь «Буа-донга». – Я пошел вам навстречу. Согласился на авантюрный проект, а вы меня подставили. За моей спиной всякие планы начали разрабатывать…
Все молчали: и смирно стоящие заложники с телевизионщиками, и тайские мафиози, знающие своего главаря не первый год.
– …Если бы не Сазонов, – Суабан презрительно взглянул на Павла, – я бы так ничего и не узнал.
Заложники зло посмотрели на предателя. А Ксюша Колчак негодующе покачала головой, мол, я вам говорила, а вы все не только меня не послушали, но и защищать его полезли.
Сазонов стоял, отведя взгляд в сторону, боясь даже взглянуть на кого-нибудь из своих.
– Ты труп, – прошептал рядом стоящий с ним Дулин, – это я тебе обещаю.
– Еще посмотрим, – так же шепотом ответил Сазонов.
– С сегодняшнего дня шоу закрывается, – неожиданно объявил Суабан, – и не вашим общим решением, а моим. Все телевизионщики с этого момента тоже становятся моими заложниками, – и главарь «Буа-донга» щелкнул пальцами.
Подбежавшие к членам съемочной группы тайские мафиози тут же отобрали у них все оборудование и, толкая стволами автоматов в спины, погнали к одной из хижин.
– Теперь меня интересует только выкуп. Больше ничего не имеет значения. И вся сумма должна поступить ко мне не позже, чем через неделю. Часть средств уже собрана фанатами и спонсорами, я сам по телевизору видел. Если она не окажется на указанных мною счетах уже послезавтра, я убью одного из участников, затем другого, – поставил ультиматум Суабан. – Каждый день – по казни. Людей у меня хватит. Можете сосчитать друг друга.
Продюсер неуверенно поднял руку, словно застенчивый школьник-отличник, не решающийся вызваться к доске. Главарь «Буа-донга» кивнул, мол, говори, разрешаю.
– По опыту своей профессиональной деятельности могу сказать, что названная в передаче сумма, скорее всего, явно завышена в целях рекламы, – поделился своим мнением Назаров.
– И что ты хочешь этим сказать? – насторожился Суабан, понимая, что этот человек действительно знает всю телевизионную кухню от «А» до «Я».
– Вы же поймите, что фирма перечисляет пятьдесят тысяч, но требует, чтобы для солидности прозвучало сто. Так что озвученная по телевизору сумма – чистой воды блеф, – ответил продюсер. – Смело делите ее на два и не ошибетесь.
Немного подумав, главарь «Буа-донга» вынес окончательный приговор:
– Это ваши проблемы. Так что решайте, кто первым отправится на тот свет, – и Суабан выжидающе посмотрел на заложников.
Голосование было недолгим. Все заложники единогласно выбрали в качестве жертвы Павла Сазонова.
– Понимаю ваш выбор, – одобрил итоги голосования главарь «Буа-донга», – сам ненавижу предателей.
Сазонов упал на колени и начал умолять Суабана отменить решение и выбрать кого-нибудь другого. Но тот был непреклонен.
– Это ваше решение. Я не стану в него вмешиваться. Если первые деньги не поступят на мои счета, результат один – смерть.
Назаров поднял руку:
– Разрешите.
– Слушаю вас, но только в том случае если разговор касается денег. Все остальное мне неинтересно.
– Ладно, оставим в стороне разговоры об откатах, которые пойдут с благотворительности на наше освобождение. Московские реалии не для вас. Мы оба – люди бизнеса, и законы для нас с вами одни и те же, – возбужденно говорил продюсер. – Обещаю вам, что деньги пойдут. Даже если российские власти этому воспротивятся. Обходить финансовые рогатки я умею. Дайте только лично переговорить с партнерами. Вы же по себе знаете: на каждого человека с деньгами найдется аргумент, перед которым он не устоит.
– Шантаж?
– Какая разница?! Лишь бы подействовало.
– Я дам вам возможность обратиться к друзьям, – пообещал Суабан, – разговор двух деловых людей лучше, чем взаимные угрозы.
– Дайте мне телефон. И все проблемы решатся в течение суток, – самонадеянно пообещал продюсер шоу «Райские кущи».
– Вы говорите, как Архимед, – проявил образованность главарь мафии, – тот как-то сказал: «Дайте мне точку опоры, и я переверну мир». Точку опоры я вам дам, но не телефон. Вы сможете обратиться к вашим партнерам по бизнесу через видеозапись. Фоном вам будет служить плетеная бамбуковая стена хижины. И никто не сможет вычислить места, где делалась запись. Мне просто надоело, что вы сами тормозите процесс своего освобождения. Просто смиритесь с потерей денег. Ваши жизни дороже. А деньги заработаете. У вас еще хватит на это времени и сил.
Суабан прошелся взглядом по лицам заложников. Всякое он мог увидеть в их глазах: просьбу, мольбу, ненависть, подобострастие…
– А теперь разрешите мне, – вставила бесстрашная теперь Ксеня Колчак. – Мы обещаем вести себя мирно, не делать попыток к побегу. А вы обеспечиваете нам относительный комфорт. Идет?
– Ровно такой же, как и моим людям. Им придется теперь спать на земле, даже не в хижинах. Чистое небо над головой я вам не гарантирую. Прогноз обещает дожди.
– Но хотя бы с нами будут обходиться как с людьми?
– Насколько это возможно. И столько, сколько вы сами не дадите повода для подозрений.
– Идет, – согласилась Ксюха.
И тут подал голос Сазонов.
– Я не знаю, сколько мне осталось. Но это время я не хочу быть с ними, – он указал на товарищей по несчастью, – они сумасшедшие.
При этом в глазах одноклассника Локиса читалась надежда, что главарь мафии выслушает его и поймет – Сазонов ему просто необходим. Ведь тайцу никогда не понять, что творится в голове у русского. А вот русский сумеет ему в нужный момент подсказать, где и чем можно надавить.
– Идет, – согласился Суабан, и охранники вывели Сазонова из общей шеренги. – А теперь пусть каждый подтвердит, что попыток к бегству больше не будет, это для вашей же пользы.
Все кивнули.
– Ну вот и отлично, – почти ласково произнес мафиози и остановил взгляд на Ксюше.
– Я тоже согласна, – поспешила сказать она.
– Я слышу, что вы сказали. Но главное – глаза. А в них я вижу протест.
– Тут уж я ничего не могу с собой поделать, – честно призналась Колчак. – Такой меня мама с папой родили.
– Ладно, ладно… – все мы люди с амбициями, – проговорил Суабан, – один кандидат на казнь у нас есть, – он бросил взгляд на притихшего Сазонова, – самое время подумать о следующем. Я не тороплю, но вы должны быть готовыми дать мне ответ в любой момент. Мало ли как пойдут наши общие дела.
– Надеюсь, до этого не дойдет, – промолвила Ксюша, но тут же прикусила язык, встретившись с колючим взглядом главного мафиози.
Тот подошел к телеведущей:
– Мир устроен так, что никогда не знаешь, где окажешься завтра. Вверху или внизу, – Суабан протянул руку и двумя пальцами вытащил из волос притихшей Колчак маленькую, почти невесомую пластину сценической фольги. – Шоу окончилась, гламурная вы моя.
Суабан поднес пальцы к губам и несильно дунул. Кусочек фольги, сверкая в лучах солнца, тут же взлетел вверх и, увлекаемый ветром, полетел к джунглям. Растворился в небе.
– Забудьте о том, кто вы такая у себя на родине, и думайте о том, кто вы у меня в плену.
Ксюша на этот раз, хоть и не прозвучало явных угроз, почему-то быстро «погасла». Лишь забормотала в ответ что-то невразумительное:
– Вы… если хотите… можете…
– Конечно, могу, – с достоинством ответил главарь мафии, – а насчет открытого неба и голых стен я пошутил. Вас разместят во вполне пристойном для здешних мест строении. С надежным запором, естественно. – И Суабан дал команду охране, чтобы Сазонова вели за ним.
Паша был мужиком сообразительным, он понял, что объявленная казнь откладывается. А потому, лишь только они с Суабаном оказались вне поля зрения других заложников, просительно произнес:
– Я вам еще пригожусь…
– Не сомневаюсь, – ответил главарь мафии и приказал оставить его с Сазоновым наедине.
Беседа Суабана с Сазоновым оказалась не такой долгой, как рассчитывал телевизионный продюсер из Новокаменска. Все, что можно было получить от Павла, главарь «Буа-донга» получил. Предательство друзей, дельный совет о продолжении съемок.
– Я вам еще пригожусь, – пытался убедить главаря мафии подмосковный профессионал.
– Пока от тебя один только вред. Все твои предложения приводят к несчастьям. И это надо остановить, – негромко произнес Суабан.
– Это каким образом? – осторожно поинтересовался Паша Сазонов.
– Я бы мог оставить тебя на ночь вместе с твоими соотечественниками и шепнуть кому-нибудь из них, что они должны к утру удушить тебя собственными руками. И они бы это сделали.
Главарь мафии пристально посмотрел в глаза Сазонова. Тот не посмел отвести глаз.
– Сделали бы, – честно признался он.
– А я отложил расправу. Я некровожадный. Если на днях поступят деньги, ты спасен. Нет – извини. Только бизнес, и ничего личного.
Сазонов хоть и испытал облегчение, но все же поежился. Таким бездушным и холодным был взгляд Суабана. Главарь «Буа-донга» похлопал его по плечу.
– Никогда не бойся погибнуть. Ведь смерть – это то, что случается только с другими. Тебя проведут под конвоем прямо под воротами строения, где я поместил твоих соотечественников. И постарайся сделать вид, будто ты веришь в то, что завтра на рассвете тебя казнят.
– Я постараюсь, – пообещал Сазонов.
– Ну, вот и отлично.
Суабан щелкнул пальцами, и двое охранников тут же оказались рядом с ним…
Сазонов старался как мог. Он шел, согнувшись, заложив руки за спину. Смотрел себе под ноги. Он даже слышал, когда его проводили рядом с неказистым строением, перешептывание других участников съемочной группы.
– Хоть и мерзавец, а все-таки не стоило его выбирать.
– Сама захотела быть на его месте?
– Самый лучший способ – жребий.
– Его мы уже пробовали.
Вскоре охрана подвела Сазонова к покосившейся халабуде. Ему даже пришлось нагнуться, чтобы зайти внутрь. На двери защелкнулся тяжелый навесной замок, и все, что мог видеть Сазонов, это тень охранника, то и дело проявлявшаяся в щелях двери.
