29
Неподалеку от скульптурной группы «Победа» – памятника героям штурма Кенигсберга – на лавочке сидели двое мужчин. Сидели не прямо, а полубоком – лицом друг к другу. Оба в светлых футболках, джинсах, кроссовках. Один с усами, другой в солнцезащитных очках. Мужчины разливали в картонные стаканчики томатный сок, безмятежно осматривали окрестности. Говорили о чем-то. Они были очень похожи на двух друзей, нечаянно встретившихся в городе, которые только что сказали друг другу:
– Здорово!
– Здорово!
– Как ты?
– А ты-то как?
Пожали руки, похлопали друг друга по плечам, разговорились, начали вспоминать о своем, о былом, рассказывать, как кто устроился и живет. Мужчины пили сок, не разбавляя его чем-нибудь горячительным, – потому что у одного еще было много дел по работе, а другой вертел ключами от машины, припаркованной где-то недалеко.
Мужчины время от времени оглядывались. Может, ждали кого-то третьего?
Рядом прогуливались влюбленные парочки, держа друг друга за руки. Молодые мамаши катили коляски с младенцами. Широкой походкой проходили моряки.
– Тебе не сообщали, каким образом произойдет передача? – после ничего не значащих фраз о погоде, о ветре на море спросил мужчина в темных очках у своего усатого «друга».
– Нет. Мы должны понять это на месте, – ответил тот.
– Точно, на этом месте?
– Вот памятник. Один солдат со знаменем, другой с автоматом. И надпись, – он вслух прочитал. – «Вечная слава героям, павшим в боях с врагом и отдавшим свою жизнь за свободу и жизнь нашего народа!»
– Памятник этот, это точно.
– Шеф сказал, что информацию восстановили по обрывкам фраз их начальника и второго...
– Значит, так, немного посидим здесь, затем пройдемся туда-сюда, – предложил усатый, – а то торчим у всех на виду.
Они обновили картонные стаканчики соком. Начали цедить. Один смотрел за спину другого, фиксируя внимательным взглядом все происходящее.
– Вижу мужика с цветами. Пришел и ждет. Посмотри.
Мужчина в очках медленно обернулся:
– Может, у него свидание. Он постоянно посматривает на часы.
– Появилась девушка. Идет быстрой походкой, – сказал второй.
Парень увидел ее, пошел навстречу.
– Прости меня, я немного задержалась, – она привычным жестом поправила волосы цвета червонного золота.
– Это тебе, – он протянул ей букет из пяти белых роз.
– Какие шикарные цветы, – девушка взяла их, поцеловала его в щеку. – К сожалению, я должна бежать. Я вырвалась буквально на минутку.
– Да-да... я понимаю, – он поцеловал ее ручку.
Тут парень развернулся и резко пошел от нее. Девушка некоторое время постояла, глядя на его удаляющуюся спину, затем тоже развернулась и пошла в свою сторону.
– Странно, – сказал мужчина в солнцезащитных очках, – надо проверить.
– Согласен. Встретились и расстались. Даже пару шагов вместе не сделали.
– Пойду проверю.
– Я рядом, – сказал усатый.
Оба встали с лавочки и пошли быстрым шагом, обгоняя с двух сторон держащую розы девушку. Один из мужчин неловким движением зацепил букет. Цветы посыпались на асфальт.
– Извините. Какой я неловкий, – начал подавать розы. – Извините, пожалуйста.
Незаметно для девушки нажал пальцами на бутоны.
– Я нечаянно, Бога ради...
Девушка молча приняла от него цветы, недовольно фыркнула и быстро зашагала, затем побежала своей дорогой. Она сердцем чувствовала, что этот человек, который якобы нечаянно толкнул ее, с «двойным дном».
Мужчина спокойным шагом вернулся на лавочку к своему соку.
Другой увидел, что его напарник дал знак – «ничего подозрительного не обнаружил», и направился к перекрестку. Он решил заглянуть в киоск и купить пару газет.
Через пятнадцать минут человек в темных очках снова присоединился к своему усатому напарнику:
– Почитаем. Время – уйма.
– Может, сегодня и не придут.
– Может, и так.
Они расселись на лавочке, углубились в чтение, время от времени показывая нос из-под развернутой газеты.
К вечеру на соседнюю лавочку сели еще два мужика. Один высокий, другой низкий. Оба тощие. Одеты уже по вечернему – вязаные шерстяные пуловеры, отглаженные брюки, начищенные ботинки. Эти тоже что-то вполголоса обсуждали.
– Пора, – сказал один любитель почитать газеты другому. – Мы свою смену отработали.
Мужики в майках и джинсах встали и спокойно направились к паркингу, где уже полдня стоял автомобиль усатого.
На следующий день эти двое опять были на своей лавочке. Однако теперь этих «ребят» узнать было невозможно. Один был в ковбойской шляпе, джинсовой рубашке, кожаных штанах и высоких ботинках из поддельной «крокодиловой» кожи. Усы, солнцезащитные очки. Второй был в широкой рубашке, шортах и сандалиях на босу ногу. На носу у него, как и у его друга, были солнцезащитные очки. Короче – два туриста, чей туристический лайнер на денек зашел в порт Калининграда.
– Не замерзнешь? – вместо приветствия сказал «ковбой».
– Скамейка на солнечной стороне, вчера запарился, – ответил «турист» в шортах.
«Ковбой» по хорошо известному ему маршруту сходил в гастроном и купил сок. К обеду к соку прибавились бутерброды и газеты.
Вдруг парочка заметила, как рядом с памятником «вырос» какой-то чувак и начал крутить носом. Спустя какое-то время к чуваку подошел другой – высокий, с тонкой шеей и длинными руками.
– Похожи, – прошептал «ковбой».
– Черт их знает.
Чувак передал худому сверток, а тот сунул в руки чуваку конверт.
– Берем!
– Берем! Я левого. Ты правого.
Двое мужиков со скамейки рванули с места, каждый в свою сторону.
Чувак увидел погоню, метнулся в кусты, потом за угол дома. «Ковбой» – за ним, но чувак хорошо ориентировался на местности – скорее всего это был его родной район – и сумел улизнуть.
Худому повезло меньше. «Турист» в шортах быстро нагнал его, ударил ногой по пятке – запутал ноги. Худой грохнулся на асфальт, выставив вперед руки. При падении парень сильно ободрал ладони.
– Что вам надо? Кто вы?
– Сверток, сюда... Быстро, – «турист» в шортах сам вырвал сверток из рук худого. – Что это?
Худой парень не отвечал.
«Турист» сам развернул сверток. Там был DVD-диск.
– Ну-ка, вставай.
Худой поднялся. Теперь «турист» разглядел его поближе – это был парень, почти подросток с прыщавыми щеками.
– Что здесь? – переспросил «турист».
– Не знаю...
Подбежал запыхавшийся «ковбой».
– Мой ушел. Шмыгнул в какую-то подворотню.
– Вот. Смотри... Дивидишка, – показал «турист» свой трофей.
– Что там? – грозно спросил у худого «ковбой».
– Я же говорю, не знаю... Еще не смотрел.
– А это кто был? – поинтересовался «турист».
– Не знаю. Договорились по Интернету.
– По Интернету?
– Значит, ты должен знать как его...
– Ник... – догадался худой. – Так, это – Матроскин.
– Какой Матроскин? – «ковбой» сжал кулаки и тюкнул костяшками худого в ребро.
– Кот Матроскин... Ой.. Нет, кажется не Матроскин, а Матраскин. Кот Матраскин.
– Слушай, пацан, ты нам не заливай. Матроскин или Матраскин? – вскипел «ковбой».
– Да сами проверьте.
– Мы-то проверим. Мы все проверим.
«Турист» достал мобильный телефон:
– Алло, кажется, есть. Связной, и материал у нас в руках. Да, с поличным. Связь держали через Интернет. Есть. Ждем.
Буквально через пять минут к памятнику подошли двое в джинсах и бело-голубых футболках, больно схватили худого за тощий бицепс, забрали у «ковбоя» диск.
– Пока не проверили, – приказал самый «борзой» из пришедших, – оставаться на месте. Тихо спокойно наблюдать...
Мужики в джинсах и бело-голубых футболках увели худого. А те двое «тихарей» заняли исходную позицию на скамеечке. Привычным жестом достали газеты. Прикрыли ими свои широкие зевки.
Навстречу мужикам в джинсах и футболках прошли две старушки с огромными сумками на колесиках, наполненными продуктами.
– Молодцы. Вот молодцы робяты, – восхищенно говорила одно из бабушек.
– А в нашем дворе одно хулиганье.
– Значить, кой-где исчо осталися хорошие преподаватели.
– Молодцы!
Похвала бабушек была предназначена школьникам, которые веселой ватагой проходили рядом с ними. Школьники по очереди толкали перед собой ветерана, сидящего в инвалидном кресле-каталке. Дети подвезли его к памятнику, а ветеран грустными глазами, полными слез, посмотрел на «вечных солдат», на знамя, прочитал надпись. Школьники и ветеран возложили несколько букетов из разных цветов к памятнику и ребята повезли ветерана дальше.
У «тихаря-туриста» завибрировал мобильник.
– Алло? Есть продолжать наблюдение. Слушаюсь.
– Ну что там? – спросил «ковбой».
– Да ничего.
– Как ничего?
– Кроме порнухи ничего.
– А они хорошо в файлах покопались? – спросил «ковбой».
– Да конечно. Между сисек и между ляжек – ничего не спрятано, – загоготал он.
– А парень?
– Отпустили. И Матраскина «пробили». Так, местный мастурбатор, порнухой приторговывает. Не по нашей части.
– Стой, – «ковбой» заметил, как недалеко от памятника встретились еще два парня. Подозрительно обнялись.
– Тебе не кажется, что они погладили друг другу по заднице? – спросил «турист».
– Точно! – согласился «ковбой».
– А ты не думаешь, что таким образом один мог другому передать микрофильм? Например, положить в задний карман штанов? – предположил «турист».
– Вперед! – тихо скомандовал «ковбой».
Они по ходу разобрали, кто кого берет, и каждый своего, броском через бедро, уложил на землю.
– Ребята, вы чего? – испугался один из встречавшихся.
– Молчи, – «ковбой» шарил у него по задним карманам.
– Иннокентий, кто это? – ломающейся интонацией спросил второй, которого обрабатывал «турист».
– Модестик, честно, не знаю.
– Может это твой бывший на нас навел? – предположил Модестик.
– Нет... Мы с ним разошлись друзьями, – вслух рассуждал Иннокентий.
Пока они перекидывались этими фразами, «турист» и «ковбой», пыхтя и сопя, обыскивали их.
– Бляха, – выругался «турист», резко убрал руки. – У моего ничего нет. – Он достал носовой платок и начал брезгливо вытирать руки.
– А у меня... Есть... Что это? – «ковбой» нащупал пакетик, толкнул коленом Иннокентия в бок. – Я спрашиваю, что это?
– Сами посмотрите, – ответил Иннокентий.
«Ковбой» посмотрел и отбросил голубой пакетик с английской надписью «Delux».
– Твою мать, сука. Что в пакетике?
– Как что, вы что не понимаете? – вопросом на вопрос ответил Иннокентий.
– Понимаю, сука. А ты там ничего не спрятал?
– Нет. Зачем вскрывать вещь?
– Вскрывай, падла, – «ковбой» сунул кулаком ему в почку.
Иннокентий ладонями нашарил в траве упаковку презервативов, разорвал, показал, что кроме тех трех вещей, которые значились на картинке, в пачке ничего нет.
– Собирай все в карман. Иначе сейчас сожрать заставлю, – «ковбой» страшными глазами посмотрел на Иннокентия.
Тот трясущимися руками сгреб бумагу и маслянистую резину в кучу, лежа на земле, начал запихивать все это в карман джинсов.
Наконец у него это получилось.
– Пошли на х... – «ковбой» напоследок дал Иннокентию ногой по заднице.
– Зачем же так грубо, – возмутился тот.
– Я сказал, на х...!
«Турист» с криком «сдрысни, урод» вмазал пяткой – сверху вниз – Модестику по ягодицам.
Иннокентий и Модестик поднялись, попятились от «ковбоя» и «туриста»...
– Быстрее отсюда, – крикнул «турист». – Считаю до трех, и чтобы вас тут не было.
Инкентий и Модестик, чуть прихрамывая из-за болевых ощущений в мягких местах тела, побежали вперед, напролом, по газонам.
– Тьфу... ну и работенка... Пидоров по жопе гладить... бля... – выругался «ковбой».
«Турист» тоже отплевывался и вытирал руки.
В это время к урне возле лавочки, где сидели «тихари», подошел уборщик в оранжевой жилетке «Коммунхоза», достал скомканные «тихарями» газеты, пачку из под сока, картонные стаканчики. Затем направился к памятнику, собрал сухие цветы, помыл памятник мокрой мочалкой, пошел к другой урне.
«Тихари», отплевываясь, брели к своей скамейке.
– Ну не говори, – сказал «турист», – нервная работенка.
* * *
В соседнем дворе ветеран-Шимаченков раздал школьникам из отряда по тридцатнику.
– Ну как? – спросил Локис.
– Никто на меня даже не глянул.
– Будем ждать.
