17

Эльбрус прекрасно слышал все, что происходило в столовой, начиная с того момента, когда находившийся еще в кухне Альварес обратился к Шахриару с требованием сложить оружие и отпустить заложников.

Эльбрус накрыл широкой потной ладонью рот сеньориты Пилар и осторожно приподнялся на левом локте. Эрекция сошла на нет. Эльбрус больше не испытывал и намека на похоть. В настоящий момент им овладели совсем иные чувства и желания…

Операция по освобождению Ануширвана безнадежно провалена. Здание блокировано. Их люди на втором и третьем этаже нейтрализованы. С большой долей вероятности, их и вовсе нет в живых…

Эльбрус прекрасно понимал, что Шахриар и та горстка приверженцев высокой идеи, находящаяся при нем, будут бороться до конца. Шахриар не станет сдаваться. Он скорее умрет, чем признает свое поражение. Это было в его духе. Но сам Эльбрус мыслил иначе. Он, в отличие от остальных, умирать не собирался. Не то чтобы Эльбрус боялся смерти. Нет! Но он не видел смысла умирать так рано, в расцвете лет.

Продолжая удерживать на полу Пилар, Эльбрус прислушался. Шахриар вел переговоры с боевиками, уже находящимися внутри здания, и переговоры эти все больше и больше переходили на повышенные тона. Кульминация не за горами. Перестрелка, возможно, взрыв… Если Джамшед подорвет себя, волна не должна достигнуть подсобного помещения. Люди в столовой погибнут все, но здесь, за закрытой дверью, Эльбрус мог чувствовать себя в безопасности. Когда в соседнем помещении все будет кончено, он сможет беспрепятственно выбраться. Если ему повезет, то даже из здания. Он уйдет, прихватив с собой заложницу, которой иранец так и не успел насытиться до конца. К тому же она станет гарантом его собственной безопасности.

Эльбрус тихо рассмеялся. Он – не дурак! Пусть Шахриар и все остальные жертвуют жизнью. Эльбрус этого делать не будет. Он уйдет. И вернется позже с намерением отомстить.

А если?.. Если взрыва не будет? Если испанцы одержат верх над его соратниками?

Понятное дело, что общее количество ворвавшихся в здание им неизвестно. Но освобожденные заложники скажут, что в подсобке находится Эльбрус с девушкой. Это нехорошо… На этот счет следовало как-то подстраховаться.

Эльбрус поднял с пола автомат, приставил дуло к подбородку сеньориты Пилар и, убрав ладонь с ее губ, жестом показал девушке, чтобы она помалкивала. В противном случае… Она и сама должна была понимать, что станет с ней в противном случае. Эльбрус демонстративно положил палец на спусковой крючок «узи», вопросительно взглянул на Пилар. Девушка покорно качнула головой. Она осознала, что с ней будет, начни она кричать. Жертва была сломлена окончательно.

Эльбрус улыбнулся, встал на ноги, натянул брюки. Девушка лежала на полу, не меняя позы. Она вздрогнула лишь однажды, когда в соседнем помещении застрочил автомат. Эльбрус напрягся. Началось! Подсознательно он ожидал неминуемого взрыва, но его не последовало. То ли Джамшед не решился убить себя, то ли противник не позволил ему этого сделать.

Эльбрус быстро прошел в угол комнаты и вскрыл один из ящиков с динамитом. Краем глаза он продолжал при этом наблюдать за Пилар. Девушка не шевелилась, она только беззвучно плакала. Автоматная очередь за дверью смокла. Неужели все кончено? Так быстро? Эльбрус решил, что ему следует поторопиться.

На то, чтобы связать между собой двенадцать динамитных шашек, он затратил чуть меньше минуты. Пальцы выполняли привычные, отточенные движения. В итоге у Эльбруса получился пояс в полтора раза больше, чем тот, что был на Джамшеде. Иранец прикрепил к нему взрывной механизм. Из смежной комнаты доносились различные звуки, но стрельбы не было. Плач детей, ругательства, возня…

Эльбрус распрямился и взглянул на девушку. На губах террориста играла злорадная ухмылка. Он был уверен в том, что ему удастся выбраться из здания живым. Эльбрусу доводилось выпутываться и не из таких переделок. Другие погибали, а он… А он был словно заговоренным. Только сам Эльбрус отлично понимал – загово́р тут ни при чем. Просто он значительно умнее тех, кто необдуманно подставлял себя под пули. Эльбрус хитер. В этом его сила.

Он знаком приказал Пилар подняться. Девушка подчинилась, но не сразу. Пришлось прицелиться ей в лоб из автомата. Подействовало. Слезы катились по ее щекам. Пилар встала на ноги. Разорванная блузка все еще позволяла Эльбрусу видеть ее девичью грудь, но иранец предпочел не заострять на этом внимание. Сейчас ему было не до того.

Девушку слегка качнуло. Эльбрус поддержал ее, схватил за волосы, притянул к себе. Пилар почувствовала горячее дыхание мужчины у себя на шее. Эльбрус хмыкнул и провел языком по мочке ее уха. По телу Пилар пробежали мурашки. В столовой разбилось стекло, затем последовал грохот сорванной с петель двери. Топот множества ног перекрыл один-единственный зычный окрик:

– На пол! Бросить оружие и лечь лицом вниз! Руки за голову!

Эльбрус перестал улыбаться. Кто-то из его соратников остался в живых. Может быть, сам Шахриар. Но он проиграл. Эльбрус проигрывать не собирался. Ловко, буквально в два движения, он закрепил динамитный пояс на теле своей пленницы и развернул его таким образом, чтобы взрывной механизм оказался на спине, под рукой у самого Эльбруса. Дуло автомата больно уперлось Пилар между лопаток.

– Лицом вниз! Руки положить на затылок! – раздался за дверью повторный окрик.

– Наш выход, сладенькая, – ласково прошептал на ухо своей пленнице Эльбрус, а затем слегка подтолкнул ее по направлению к выходу. – И не вздумай дергаться. Твоя жизнь висит на волоске.

Пилар не поняла произнесенных на фарси слов, но ей и так было понятно, что делать и как себя вести. Динамитный пояс и приставленный к спине автомат были красноречивее любых слов. Все, что позволила себе девушка, так это машинально запахнуть на груди блузку. Эльбрус хохотнул.

– Разумное решение. А теперь пошли.

Он подвел Пилар к двери, и девушка сама повернула ручку. Эльбрусу даже не пришлось ничего приказывать. Пилар переступила порог столовой. Иранец благоразумно держался за ее спиной, полностью закрывая себя телом заложницы от возможной огневой атаки противника. Глаза Эльбруса метались из стороны в сторону, оценивая ситуацию, но внутренне он оставался при этом совершенно спокоен. Эльбрус верил, что сумеет благополучно выбраться из здания. Все козыри для этого были у него на руках.