Глава 36

Бурый, с наушниками на голове полулежал в кресле, похожем не то на космическое, не то на зубоврачебное, и, казалось, спал. Во всяком случае, глаза у него закрыты, а руки мирно сложены на животе. Но его выдавали пальцы. Они крепко сцеплены между собой, так, как это может быть только у очень напряженного человека.

Вот он открыл на секунду глаза, взглянул на Алису, сидевшую за компьютером.

— Следующую, — попросил он негромко.

Алиса поставила очередную запись, какую по счету — трудно сказать. Сама она их не слушала, да в этом и не было смысла. Только Бурый знал голос Мурада, — человека, стоящего за вирусом, — и только Бурый мог его опознать. Но это — при большой удаче. Ибо определить голос одного человека среди тысяч других было физически нереально.

Будь у Бурого масса времени и возможность каждый день понемногу просеивать этот поток, шансов было бы больше. Когда к ним стали поступать записи телефонных переговоров, сделанные ФСБ, ГРУ, МВД и еще двумя спецподразделениями, засекреченными настолько, что и названия их толком никто расшифровать не мог, Бурый сначала обрадовался. Записи, сделанные очень профессионально, были взяты только с Северо-Кавказского направления — как Глеб и заказывал. Он верил, что теперь при должном внимании он сумеет узнать голос Мурада. Ведь он не собирался прослушивать все разговоры от начала до конца. Ему достаточно было только услышать голоса говоривших, и он уже определял, знакомы они ему или нет. То есть на каждую запись им тратилось от десяти до двадцати секунд, не больше.

При такой «пропускной способности» он надеялся прослушать все полученные записи в течение ближайшей ночи. Тем более что в соседней комнате, точно в таком же кресле, лежал Калмык и слушал записи на местных языках, которые ставил ассистировавший ему Резван.

Но время шло, запись сменялась записью, они складывались в десятки и сотни, а проку в этом не было никакого. Какие-то люди, число которых вскоре стало казаться Глебу бесконечным, то и дело вступали в разговоры, раздававшиеся у него в наушниках, — но и только. Как он ни вслушивался, пытаясь отличить негромкий, немного вкрадчивый голос Мурада, он никак не мог его найти.

И потому Бурый не поверил собственным ушам, когда вдруг услыхал тихий, чуть сиповатый голос.

— Очень хорошо, — отвечал этот голос своему собеседнику, — я рад это слышать. Ты все сделаешь правильно.

— Я не подведу, — сказал собеседник.

Судя по голосу, это был мужчина средних лет, русский или русскоязычный. Во всяком случае, акцента в его голосе слышно не было.

— Я знаю, — сказал человек с голосом, похожим на голос Мурада. — О тебе не забудут.

— Спасибо, — ответил мужчина. — Слава Аллаху!

Хоть отвечал он предельно кратко, слышно было, что он очень взволнован.

— Слава Аллаху, — отозвался человек с голосом Мурада, и на этом разговор прервался.

Бурый открыл глаза, посмотрел на Алису немигающим взглядом.

Она замерла:

— Есть?

— Кажется, — прохрипел Бурый. — Давай еще раз.

Алиса поставила запись сначала.

— Я получил ваш подарок, — без приветствий начал говорить звонивший мужчина. — Я готов.

— Очень хорошо, — ответил Мурад, — я рад это слышать. Ты все сделаешь правильно…

Мурад! Это был он. Его негромкие, вкрадчивые интонации и явно выраженная повелительность. Да и сам характер разговора говорил о том, что звонивший находится в подчиненном состоянии к тому, кому он звонил.

Есть! Получилось.

— Он? — шепотом спросила Алиса.

Бурый потянулся так, что хрустнул позвоночник. Еще бы, столько отсидеть в неподвижном состоянии! Чуть в статую не превратился.

— Он! Зови Калмыка.

Примчавшийся Калмык мгновенно узнал голос.

— Это он, и сомнений нет!

— Точно? — прогудел Борман, спавший на стульях в коридоре и пришедший на шум голосов.

— Точнее некуда! — с горящими глазами заверил Калмык.

— Откуда был звонок? — спросил Бурый.

Алиса бросилась к компьютеру.

— Из Москвы.

— Вот и направление удара, — констатировал Бурый. Он поднялся с кресла: — Надо лететь в Москву.

— Что касается тебя, то тебе надо в госпиталь, — заметил Борман.

— Разговорчики! — нахмурился Бурый. — Как-нибудь сам разберусь. Все, звоню Деду. Собирайтесь.

Борман и Алиса молча переглянулись. Борман развел руками: ну что ты тут сделаешь?

Через сорок минут они стояли на взлетной полосе, ждали неторопливо выруливающий с запаски «Ан-12».

Майор Хасанов вполголоса говорил Алисе:

— Я был не очень вежлив. Прошу меня простить. Вы потрясающая…

Он хотел сказать «женщина», но уловил в последнее мгновение взгляд Алисы и оборвал себя на половине фразы.

— В общем, прошу прощения, — неловко закончил он.

— Все нормально, Резван, — мягко ответила Алиса. — Мы хорошо поработали, и это главное.

Резван в знак благодарности кивнул ей и отошел к Бурому, попрощаться.

— Может, с нами? — спросил тот.

— Боюсь, я вам сегодня плохой помощник, — улыбнулся Резван, показывая на раненую ногу.

— А вообще, — сказал Глеб, — если есть желание перебраться в столицу, могу замолвить словечко.

— Рад, что заслужил эту честь, — еще шире улыбнулся Резван. — Но спасибо. Мне и дома хорошо.

— Как знаешь, майор, — не стал настаивать Бурый. — Тогда до встречи. И — спасибо за помощь.

Через пять минут самолет взлетел в воздух. Резван посмотрел ему вслед, вздохнул и, прихрамывая, пошел к ожидавшей его машине. Уже рассветало, и новый день нес новые заботы.