Глава 5

В Балашихе в квартире, где проживала семья Локис, все шло своим чередом. Мать и сын ужинали, глядя в телевизор. В это время шли вечерние новости. Ведущая рассказывала об одном из многих инцидентов, случившихся за день.

— …туристический автобус, направлявшийся из Шарм-Эль-Шейха в Каир, столкнулся с грузовиком. В результате погибли двенадцать человек, в том числе пятеро туристов из России. По данным МВД Египта, в стране ежегодно происходит около двадцати семи тысяч дорожно-транспортных происшествий. На дорогах этой страны гибнут более шести тысяч человек, еще тридцать тысяч получают травмы и увечья, — сообщил диктор.

— Ну ты посмотри, — вздохнула Антонина Тимофеевна, — люди отдыхать поехали, а обратно либо инвалидами возвращаются, либо вообще не приезжают.

— М-да… — проронил Локис, покачав головой.

— Соседка наша, тетя Клава с первого этажа, рассказывала — летом в Турцию Сережка ее ездил отдыхать. Помнишь его? Старше тебя на пять лет. Он сейчас в Москве работает, в начальство выбился. Фирмой какой-то заправляет. Так вот — с водной горки съехал, голову всю рассек, об край бассейна ударился. Приехал весь забинтованный, вот что творится. Что уж люди в этом Египте забыли? Я в молодости только в Ленинграде и была, на крепость Петропавловскую и в Петродворец на экскурсии водили. Красиво! Нам на заводе путевки выдавали. Вот раньше профсоюзный комитет был, и стоило все дешево, а сейчас что? И ведь покрасивее всяких там пирамид…

— Ну, это ты зря, мам! — усмехнулся Локис. — Я вот книжку читал, так там пишут, что нет такой техники в современном мире, чтоб построить пирамиды. И по сей день загадка для ученых — как их создали. Представляешь, огромного веса камни на такую высоту поднять! А ты говоришь… Петербург — это наша история, а Египет — древние цивилизации. А знаешь, кто сфинксу нос отколол? То-то же — есть версия, что это наполеоновские войска орудие направили и выстрелили. А еще…

— Ни в какие Египты не отпущу, — строго сказала мать, — вон автобусы бьются, самолеты падают.

— Мать, а как же свет посмотреть и себя показать? — не соглашался Владимир.

— Вот в позапрошлом году на работе сменщица моя рассказывала — дочка с семьей отдыхать поехала в Украину, а там склады военные какие-то от жары взрываться стали, так они еле ноги унесли. Так что если и хочешь чего, вон в Москву съезди, пройдись по Красной площади: тут тебе и древность, и к дому близко! — отрезала Антонина Тимофеевна.

— А в командировки на самолете летать, значит, можно? — подначивал сын.

— То по работе нужно, да и самолеты наши не такие, как заграничные… Ну, что над матерью смеешься? Ты ведь у меня один кормилец, потому и волнуюсь.

В этот момент раздалась трель дверного звонка.

— Кого это еще на ночь глядя принесло? — посмотрев на дверь, проговорила Антонина Тимофеевна.

— Сиди, мам, я открою, — сказал Владимир.

Поднялся и, выйдя в прихожую, открыл входную дверь. На пороге квартиры стоял двухметрового роста парень богатырского телосложения. Добродушное лицо и улыбка во весь рот говорили, что это весельчак. Звали сослуживца и друга Локиса Сергей Климов — душа компании, разговорит и рассмешит любого, Локису порой казалось, что он даже верблюда может заставить смеяться. Впрочем, так же шутя старшина Климов выжимал штангу весом сто пятьдесят кило и жонглировал пудовыми гирями, подбрасывая их высоко вверх, чем вызывал уважение у новобранцев и являл собой образец физподготовки.

Его звание — старшина, удивительным образом даже перешло в прозвище, да так и закрепилось за ним. Этому способствовала одна история. Как-то в часть приезжали немецкие коллеги — на учения смотреть, опытом обмениваться. И один из гостей задал какой-то вопрос на очень плохом русском. Климов, не совсем поняв вопрос, выскочил вперед, ответив: «Старший — я!»

«Старшия, старшия», — обрадованно закивал головой немец, запоминая слово.

Поначалу ребята Климова так и подразнивали — старшией, а он и не обижался, так звание в прозвище переросло.

— Собирайся, Вова, нас с тобой срочно в часть вызывают, — начал Климов вместо приветствия.

— Пять минут, и буду готов, — немного посерьезнев, сказал Локис.

Надев джинсы, свитер и приступив к завязыванию шнурков на кроссовках, он услышал от товарища:

— Кстати, нам новые парашюты выдали.

Предвидя реакцию, Локис обернулся — мать уставилась на них с недоуменным видом.

— Это какие парашюты? Сынок, неужели ты с парашютом прыгаешь?

Исподтишка, чтобы Антонина Тимофеевна не увидела, Локис погрозил Климову кулаком, состроив зверскую физиономию.

— Он имел в виду, что на склад парашюты поступили. Ведь я лицо матответственное! — с улыбкой ответил Локис.

— А почему такая спешка? — не унималась мать. — Почему на ночь глядя собираешься?

— Так в Краснодарском крае какие-то учения, вот мы амуницию и повезем. Сами знаете: в армии приказ — первое дело!

Такое пояснение старшины вполне успокоило Антонину Тимофеевну, хоть она и продолжала еще ворчать, что у людей, пускай и в армии, должен быть нормальный рабочий день.

Взяв рюкзак, Локис аккуратно упаковал в него ноутбук.

«Пригодится! И правда — общение в Интернете затягивает. Да и Катя — интересный собеседник. Будет чем свободную минуту занять. Wi-Fi в ноутбуке есть», — думал он, упаковывая блок питания.

Туда же, в сумку, кроме кое-каких вещей лег сотовый телефон, несколько дисков с программами и наушники с микрофоном для общения по «Скайпу». Затем сержант надел на руку «командирские» часы, которые носил постоянно. Локис ими очень дорожил, так как достались они ему «по наследству» — от отца.

Выйдя на улицу и вдохнув прохладный вечерний воздух, Локис забросил рюкзак за спину.

— Куда теперь нас отправляют? — спросил он товарища.

— Вроде на Ближний Восток… — пожал плечами старшина. — Все остальное — на месте.

Сказав это, Климов принялся насвистывать какую-то незамысловатую мелодию.