24

Колодеев вел машину предельно аккуратно, чтобы не потревожить лишний раз полковника, так и не пришедшего в себя. Впрочем, может быть, сказывалась инъекция промедола. Волк иногда стонал и даже произносил отдельные бессвязные слова, но когда Локис оглядывался назад, то видел, что полковник говорит, не приходя в сознание.

– Как думаешь, куда нас эта кривая колея вывезет? – спросил Игорь, объезжая колдобину на так называемой дороге, серпантином обвивающей пологий склон горного хребта.

– Все дороги когда-то вели в Рим, Колодей, – рассеянно ответил Володя и в очередной раз оглянулся на заднее сиденье для того, чтобы оценить состояние Волка. Увы, как говорят медики, оно по-прежнему оставалось стабильно тяжелым. Только бы ему не стало хуже, ведь больше ничем десантники не могли помочь своему командиру, его мог спасти сейчас только квалифицированный хирург.

– Я серьезно, Медведь, че ты прикалываешься?

– И я серьезно. Все дороги ведут к людям.

– Утешил. Люди тут известно какие.

– Разные тут люди, Колодей, разные. Есть хорошие, а есть и сволочи. Хороших людей, как правило, больше. Все как у нас дома. Как везде в этом мире.

– Мы тут не дома.

– Да, не дома, и в этом наша главная проблема. Ничего, доберемся до Герата, все будет нормально.

– Думаешь, довезем Волка?

– И думать не моги, Игорек, что не довезем. Какие мы десантники после этого, если командира с поля боя не вынесем?

– Это, конечно, верно, – шумно вздохнул Колодеев. – Но, как говаривал мой комбат на срочной службе, слишком много вводных. Вот, например, мне лично не ясно, в Герат мы едем или, наоборот, отдаляемся от него? Дорога крутится то на запад, то на восток.

– Главное, что мы, крутясь, потихонечку вниз спускаемся, в долину, а она, судя по всему, восточнее этого замка глинобитного, который ты раздолбал. А это значит, что приближаемся к Герату, а не отдаляемся от него.

– Чего это я раздолбал? – уже не первый раз стал отнекиваться Колодеев, хотя слова товарища ему были приятны. – Вместе раздолбали, ты и я.

– Не только ты и я. Все ребята, которые полегли, в этом участие приняли.

– Это верно, – опять согласился Колодеев и вновь шумно вздохнул. – Эх, не дожил Тимка Валиахметов до свадьбы. Такой пацан был! Блин! Как говорится, жена найдет себе другого. Невеста тем более.

– Всякие невесты бывают…

Было уже совсем светло, темно-фиолетовое небо постепенно бледнело, меняя свой цвет на бирюзовый. Дорога была пустынной, видимо, ею нечасто пользовались, тем более в это время суток. И для Колодеева полной неожиданностью оказалось появление почти перед капотом «Тойоты» фигуры в темном одеянии.

Водитель рефлекторно до упора выжал педаль тормоза, и они с Локисом едва не ударились лбами о ветровое стекло.

– Ты что? – крикнул Володя, мгновенно обернувшись назад.

Полковник после толчка на несколько секунд открыл глаза и промычал какое-то слово.

– Волк! Товарищ полковник! – окликнул командира Локис, но тот никак не отреагировал на его обращение, видимо, так и не пришел в сознание.

– Колодей, ну не дрова же везешь! – упрекнул Локис товарища.

– Медведь, ну не давить же было эту душманку!

Возле машины действительно стояла девушка в темно-коричневом бесформенном платье до колен, из-под которого виднелись шаровары, и хотя голову ее покрывал платок, лицо, к их удивлению, было открытым.

– Помогите! Помогите! – дважды повторила она по-английски, тяжело дыша.

– Это мы с удовольствием, отчего ж не помочь, – бормотнул себе под нос Локис и выпрыгнул из джипа.

– Что случилось, мисс?

Девушка удивленно подняла на него глаза, казавшиеся огромными на узком лице.

– Вы не англичане?

– Нет, не англичане, – не стал отрицать Локис, осознавая, что его английский далек от совершенства. – Мы не англичане.

– Но вы же миротворцы? Международные силы содействия безопасности?

– Да, мисс. – Локис не совсем уразумел, о каких силах идет речь, и на всякий случай уточнил: – Организация Североатлантического Договора, НАТО. Вы понимаете?

– О, да. Я понимаю! НАТО! Вы должны помочь своим соратникам! В десяти километрах отсюда партизаны-моджахеды напали на отряд англичан из Международных сил содействия безопасности. Вы должны помочь! Это очень важно!

– Конечно, мисс, это очень важно, – согласился Локис. – Но нас только двое, наш товарищ тяжело ранен, и мы должны как можно быстрее доставить его в госпиталь в Герат. Эта дорога ведет в Герат?

– Да, в Герат, – ответила девушка, с тревогой рассматривая окровавленного Волка на заднем сиденье джипа. Вид полковника красноречиво говорил о том, что за помощью она явно обратилась не по адресу. – А вы можете позвонить? Связаться со своим командованием? – быстро сообразила афганка.

Какая продвинутая девушка нам попалась, подумал Локис. Очень продвинутая для этого места и для этого времени. Уж не провокация ли? Выясняет, есть ли у нас связь? Хотя какая уж тут провокация – местность открытая, засаде быть негде. Да и не прибегают душманы к помощи женщин, насколько он знал. Женщины сидят у них взаперти и с иностранцами запросто не общаются на пустынной дороге в пять часов утра. Нет, видимо, ей действительно нужна помощь, раз она пренебрегла условностями и традициями, которые здесь выше закона.

– Нет, мисс. К сожалению, у нас нет связи. И, к сожалению, нет времени. Наш товарищ на грани жизни и смерти. Мы не можем задерживаться. Извините.

– А вы можете меня подвезти? Это по этой дороге.

– Никуда не надо сворачивать?

– Нет-нет, никуда сворачивать не надо, я хочу с вами доехать до поворота на кишлак Бахоршох, там будет развилка. Вы поедете дальше, на Герат, а я выйду на развилке.

– Нет проблем, мисс, – согласился Локис.

– Спасибо, – сказала девушка и вопросительно посмотрела на десантника.

– Вы сядете на переднее сиденье, – сообразил Володя. – А я – на заднее, рядом со своим товарищем. О’кей?

– О’кей, – согласилась афганка и легко забралась на переднее место рядом с Колодеевым, который все это время не сводил с нее глаз.

– Меня зовут Игорь, – сказал он девушке, включая передачу. – А вас?

– Ингмар? – не поняла пассажирка. – Вы швед?

– Мы поляки, – подсказал с заднего сиденья Локис, который осторожно потеснил не пришедшего в сознание Волка. – Польша, Варшава, – произнес он по-русски.

– Польша?

– Поланд, Поланд. Полония, – быстро поправился Локис. – Польша это по-нашему, по-польски.

– А моего товарища зовут Владек, – встрял в разговор Колодеев. Ему очень хотелось познакомиться с афганской девушкой. – А вас как зовут?

– Не слишком ли ты много говоришь, Колодей? – не дожидаясь ответа афганки, спросил у товарища Локис по-русски.

– Сорри, Медведь, – извинился Колодеев и добавил по-русски: – Но ты пойми, когда такой случай представится – завязать знакомство с афганкой. Это же круто. Но раз нельзя, значит, нельзя. Молчу, молчу, молчу.

– Я попросил водителя не отвлекаться и внимательно смотреть на дорогу. У вас в Афганистане очень опасные дороги, – объяснил Локис девушке.

– О да, это правда, – согласилась девушка и добавила: – Меня зовут Хумайра. У нас не принято знакомиться так, как у вас, у европейцев. Юноши и девушки не общаются друг с другом. Это не принято. Это грех. Вина.

– Вы не боитесь греха? – спросил Локис, непроизвольно сделав вопрос двусмысленным. Однако Хумайра поняла, что двусмысленность обусловлена скудным словарным запасом и не представляет собой намека на что-то неподобающее.

– Раньше я жила в Кабуле и готовилась поступать в университет. Так хотел мой отец, – просто объяснила девушка. – Но потом пришли талибы, и пришлось уехать в кишлак Бахоршох.

– А где ваш отец? – не выдержав взятого на себя обета молчания, поинтересовался Колодеев.

– Его убили талибы.

– Здесь?

– Нет, в Кабуле.

– А на англичан напали талибы? – задал очередной вопрос Локис, стараясь получить как можно больше полезной информации об оперативной обстановке.

– Нет, не талибы, – коротко ответила девушка и замолчала.

– А кто напал на англичан? Партизаны-моджахеды?

Хумайра ответила не сразу.

– Это не моджахеды. Это просто бандиты. Очень страшные люди.

– Вы их боитесь.

– Да, – помедлив, ответила девушка. И добавила через некоторое время: – Они не щадят ни женщин, ни детей, ни стариков.

– А за что они воюют? Против кого?

– Они воюют за деньги. Против всех, – пояснила Хумайра.