Глава 34
От всего пережитого Милована Крайковича просто разрывали самые противоречивые чувства. Попасть в такую мышеловку, оказаться на положении узника, быть на шаг от освобождения — и все рушится! Он тихо ругался каким-то шипящим голосом. Нервы сдавали.
В отличие от него, Семенов, как ни странно, после последнего происшествия как-то весь подобрался и находился в «рабочем режиме». Казалось, он чувствовал, что в ближайшее время будет продолжение.
— Тихо! Слышишь? — поднял руку Милован, неподвижно замирая.
Семенов прислушался.
— Есть движение, — кивнул он.
Два товарища по несчастью затаились и ждали.
Кто-то тихими, почти неслышными шагами подошел к двери и, судя по шороху, опустился на колени.
— Может, снова твой племянник? — еле слышно проговорил Семенов.
— Сейчас увидим, — пожал плечами Крайкович.
— Эй, вы там, слышите меня? — послышался из щели женский голос.
Это была Ледина. Вернувшись наверх, она угостила охранника очередной порцией вина, окончательно свалившей того с ног, уложила в постель Богдана и, выждав для верности некоторое время, снова спустилась вниз.
— Слышим, — удивленно отозвался Милован.
Ее-то он совсем не ожидал услышать.
— Иди сюда, — подозвала она его. — Подвинься ближе.
Крайкович повиновался и вплотную придвинулся к щели, из которой тянуло легким движением воздуха. Семенов напряженно замер, вглядываясь в дверь, как будто через нее он мог увидеть девушку.
— Послушай, что я хочу тебе сказать, — начала Ледина. — Если ты думаешь, что я сочувствую тебе, то сильно ошибаешься.
— Я… — попробовал что-то сказать Милован в ответ на такое утешение.
— Подожди, не перебивай, дай сказать! — повысила голос девушка. — У меня слишком мало времени, чтобы выслушивать твои рассуждения. Есть деловое предложение. Если я помогу тебе бежать, ты должен выпустить из плена моего отца.
— А ты уверена, что он у нас? — осторожно поинтересовался Крайкович.
— Более чем! — горько усмехнулась девушка.
Странно было видеть эту картину стороннему наблюдателю, если бы такой вдруг оказался рядом: ночью, в темном подвале, разделенные дверью, низко склонившись к щели над полом, разговаривают двое людей. К тому же один из них, связанный, лежит на полу.
— Я прекрасно знаю, что вы держите его в вашем плену.
— Ну, хорошо, я же просто спросил, — сказал Милован. — Я же не знал, где он может находиться.
— Сегодня все хорошие люди, которые исчезают из своих домов, находятся в ваших грязных руках! — бросила Ледина.
— Ну, ты, потише, — недовольно сказал Крайкович. — Насчет хороших людей я бы помолчал на твоем месте.
Позади Милована послышался шорох — к двери подполз Семенов. Тема разговора явно задевала его за живое, и он не хотел оставаться в стороне от столь занимательной беседы.
— Да что вы собачитесь? — подал он голос. — Так ведь ни до чего стоящего договориться не удастся.
— А тебе чего надо? — недовольно сказала девушка. — Я тебя не звала.
— Как это — чего? — искренне удивился легионер. — Милован же тут не один сидит. Бежать нужно обоим. Что же это, его ты выведешь, а я останусь тут? Так дело не пойдет.
— Еще чего! — возмутилась Ледина. — Я говорю только об одном человеке.
— А я, значит, не человек? — язвительно произнес Семенов. — Меня, выходит, можно со счетов сбросить?
— Если все убегут, — говорила девушка, обеспокоенная новым поворотом, — тогда всем — верная смерть. Я сама слышала разговоры охранников. Именно так они и сказали.
— И что ты предлагаешь? — пробормотал Семенов.
— Оставь меня в покое! — жестко сказала Ледина. — Я вообще тебя не знаю.
В следующую секунду Семенов ощутил толчок в бок и, глянув на Крайковича, увидел характерное подмигивание и выразительные жесты, говорящие: все равно вместе убежим, не волнуйся!
— Ну, так давай действовать, — поторопил Милован неожиданного помощника. — Время дорого.
— Я-то знаю, что мне нужно делать, — сказала девушка. — А вот к тебе у меня особого доверия нет.
— Чего же ты хочешь? — нетерпеливо, еле сдерживаясь, прошипел Крайкович.
Он уже готов был послать куда подальше проклятую албанку, которая тянула из него нервы, как будто нарочно.
— Мне нужны гарантии того, что ты выпустишь из плена моего отца.
— Ну, я же тебе уже сказал, что выпущу. Чего же тебе еще надо? Может, договор своей кровью написать? — доносился до Ледины язвительный тон пленного.
— Поклянись мне. Поклянись всем святым, здоровьем близких и своей матери.
— Клянусь! — ответил Милован.
Он, обернувшись к Семенову, покрутил пальцем у виска, говоря о том, что девка, мол, не в себе.
— У нас времени нет! — наклонился Крайкович к щели. — Ты что, хочешь, чтобы нас здесь застукали? Сказал — отпущу твоего отца, значит, все. Давай нож.
— Ну хорошо, — со вздохом сказала девушка. — Держи.
В следующую секунду она просунула под дверь долгожданный предмет.
— Отлично! — воскликнул Милован. — Мы спасены.
Перерезать ножом веревки, которыми ты сам и связан, — дело нелегкое. Особенно если руки твои и твоего товарища крепко затиснуты за спиной. Охранники к тому же очень постарались, и два пленника, практически спеленатые веревками, напоминали какие-то фантастические коконы.
Крайкович, пыхтя, невероятным усилием, извернувшись, попытался схватить нож. Но и эта, казалось бы, простая операция удалась ему не сразу. Еще сложнее было разрезать веревки. Если держать нож за спиной было еще можно, то резать уже не получалось. Несколько раз Милован брался за эту работу, и нож, звеня, падал на бетон.
— Проклятие! — выругался он. — Как я ненавижу этих албанцев.
— Ну, что там у вас? — донесся из-за дверей голос Ледины.
— Не шуми, — голос Крайковича был раздражен до предела. — Ты думаешь, это так просто? Какие все умные стали, как я посмотрю.
В полутемном подвале в полосе света выкручивала руки сама себе странная фигура, стараясь половчее извернуться.
— Давай я попробую, — отозвался из угла Семенов, наблюдая за бесплодными попытками Милована.
— Погоди! — прошептал тот. — Я должен это сделать…
Наконец он сдался, вынужденный признать поражение.
— Да бери ты эту чертову железяку.
— Давно пора, — проворчал Семенов. — Я же все-таки спецназовец.
Взяв нож, он попросил Крайковича держать руки на одном месте и, двигаясь всем телом вверх-вниз, принялся резать веревки. Вскоре руки Милована были свободны.
— Ура! — серб с наслаждением массировал затекшие кисти. — Да, ты кое-что умеешь. А то уже казалось, что мы так и останемся здесь в виде мумий.
Окончательно освободившись от пут, он взялся за «разрезание» Семенова. Вскоре оба были свободны и на ногах.
— Так, все это хорошо, но теперь надо продумать, как нам действовать дальше, — Крайкович оглядывал камеру. — Я думаю, что один из нас станет с ножом у дверей и ударит сзади.
— Да чего тут думать, — ухмыльнулся Семенов. — Это все не то. У меня есть другой, более безопасный план. Когда я был в детдоме, то научился делать какие угодно фокусы с веревкой.
— О чем это ты?
— Ну вот, смотри. — Семенов уселся на пол у стены и с помощью быстрых манипуляций возвратил узлам на руках и ногах прежнее состояние. — Выглядит, как будто ничего не было, разве не так?
— Убедительно, — согласился серб.
— Оп-па! — в следующую секунду фальшивые узлы распались на части и Семенов вскочил на ноги. — Один, второй удар, охранники, думавшие, что мы надежно связаны, уже лежат на полу. Мы меняемся местами — связываем их, забираем оружие и делаем ноги.
— Да, как спецназовцу, тебе просто цены нет, — заметил Милован. — Вот смотрю я на тебя и удивляюсь — как же это такой герой да в плен попал?
— Издеваешься?
— Просто любопытно.
— И на старуху бывает проруха, — хохотнул Семенов.
— Ладно, теперь нам надо максимально сконцентрироваться, — напомнил Крайкович. — Никакого прокола быть не должно. От того, сумеем мы вырваться или нет, зависит наша жизнь.
— Ну, это понятно, — сказал, зевнув, Семенов. — Разберемся с этой проблемой. Надо же будет девушку прихватить, когда выберемся.
— Племянника — да! А мусульманку, ну… и ее тоже, — задумался, но, перехватив взгляд Семенова, неискренне сказал серб.
Время шло, минуты бежали за минутами, и эйфория пусть неполной, но все-таки свободы прошла.
К Миловану вернулась прежняя язвительность.
— Не могу понять, чего они тебя держат? Ведь освободить миротворца и вернуть его — это им, мусульманам, по полной зачлось бы.
Семенов выжидающе уставился на серба. Такие фразы парню совсем не нравились.
— О чем это ты? — подозрительно спросил он, понимая, что Милован что-то крутит.
— Да нет, я просто рассуждаю, — сообщил тот. — Но вообще никто не даст гарантии, что нам удастся выбраться, это ты понимаешь?
— Да уж какие тут гарантии, — согласился Семенов.
Он глубоко задумался, замолчав. После тяжелых раздумий тамбовец обратился к Крайковичу:
— Тут такое дело… Есть одна просьба.
— О чем ты?
— Если это будешь ты, то найди Мазура и передай, что албанцы уже знают о генераторе и хотят завладеть им.
О генераторе Семенова уже достаточно расспрашивали албанцы, и сомнений у него не было по поводу крайней заинтересованности боевиков этой игрушкой. Вот только Семенов не догадывался, что его-то и готовят к обмену на генератор.
— Хорошо, — с готовностью кивнул Милован. — Все передам. А как он вообще действует, этот прибор?
— А тебе-то зачем?
— Ну, я же должен знать, о чем я передаю сведения.
Последующие несколько минут Семенов посвящал любопытного серба в особенности работы низкочастотного генератора, пользуясь теми же фразами, которыми оперировал Мазур. Что-что, а память у легионера всегда была отменная. Еще в пору полуголодного существования в детдоме он выигрывал конфеты, пряники и прочие вкусности тем, что на спор запоминал большие куски передовиц из газет «Правда», «Известия» и журнала «Огонек». Так что лекцию адъютанта о том, что такое низкочастотный генератор, он усвоил неплохо.
— Короче говоря, психотропное оружие массового поражения, — заключил он.
Если бы Семенов читал по глазам, то он, несомненно, обратил бы внимание на дьявольские огоньки, вспыхнувшие в полутьме в глазах очень внимательно слушавшего его Милована Крайковича.
— Можешь не беспокоиться, — заверил его серб. — Мазура найду и все сделаю. Я слово держать умею.
Говоря это, Крайкович думал о совершенно противоположном. Его замыслы двигались по другому маршруту. Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, какой же это находкой является для его шефа.
