Доработка бункера заняла пять долгих месяцев. Основные работы пришлись на дождливый ноябрь и холодный декабрь сорок четвертого года. Вначале января сорок пятого Рауффу доложили о полной готовности сверхсекретного объекта.

Большевики наступали на всем протяжении Восточного фронта. Но особенно Гиммлера настораживало их стремительное продвижение вдоль балтийского побережья, где они вплотную подошли к Мемелю. От старейшего оплота рыцарей Тевтонского ордена до Кёнигсберга оставалось чуть более ста километров.

Вызвав Рауффа, Гиммлер поинтересовался, как идут дела с обустройством бункера.

– Все готово, рейхсфюрер, – ответил тот. – Мне потребуется только пара дней, чтобы принять работу.

– Хотите слетать в Кёнигсберг?

– Да. Илично убедиться в двух вещах.

Сняв пенсне, глава СС пристально посмотрел на подчиненного.

Бригадефюрер пояснил:

– Во-первых, я намерен проверить надежность второго выхода. Во-вторых, желаю лично убедиться в ликвидации всех свидетелей.

Гиммлер кивнул, удовлетворившись ответом.

– Хорошо. Можете воспользоваться моим самолетом, – сказал он. Идобавил – Ая распоряжусь о переброске под Мемель резервной пехотной дивизии. Надеюсь, это поможет задержать наступление русских…

Через несколько часов Рауфф летел в Кёнигсберг.

Он уже сбился со счета, в который раз приходилось преодолевать этот чертов маршрут. Дважды он мотался сюда в октябре. Вноябре из-за постоянных туманов пришлось ехать на машине. Вдекабре его самолет атаковали британские истребители, и только мастерство немецких пилотов спасло от неминуемой гибели…

Сегодня все было как обычно. Второе мягкое кресло, на котором любил сидеть сам рейхсфюрер, пустовало. Убуфета суетился адъютант. На креслах у выходной двери расположились офицеры личной охраны.

Небо с утра заволокло облаками, но представитель люфтваффе заверил, что полету они не помешают. За окнами проплывала земля великой Германии. До Восточной Пруссии было еще далеко.

«Все идет строго по плану, – растянул тонкие губы в довольной улыбке Рауфф и погладил глянцевую кожу черной папки. Вней лежал проект бункера со всеми внесенными изменениями. – Работа выполнена на совесть, на века. Осталось принять секретный объект и распорядиться насчет свидетелей…»

– Курт, – окликнул он адъютанта.

– Да, бригадефюрер, – тотчас предстал тот перед шефом.

– Налей мне коньяку. Яхочу немного вздремнуть. Иразбуди за пять минут до посадки…

От Берлина до Кёнигсберга транспортный самолет с Рауффом на борту, как всегда, сопровождали истребители, однако на аэродроме в Танненвальде встреча была организована скромно.

Первым приземлился транспортник. Подвывая двигателями, он подрулил к бетонному перрону и остановился в полусотне метров от двух блестевших лаком автомобилей. Одна предназначалась бригадефюреру, на второй приехали его подчиненные: глава местной контрразведки штурмбаннфюрер СС Вальтер Кубицки и уполномоченный SDIII по району «Восток» штурмбаннфюрер СС Карл фон Залиш.

Гауляйтер и обер-президент Восточной Пруссии Эрих Кох на аэродроме не появился ни разу, подчеркивая превосходство своей должности и положения. Впрочем, это нисколько не огорчило умного и осторожного Рауффа. Кчему помпезные церемонии и лишние свидетели его визитов?..

Помимо местных высокопоставленных нацистов неподалеку дежурили несколько десятков вышколенных эсэсовцев, а сам аэродром, как всегда, был оцеплен солдатами пехотного батальона. Меры безопасности немцами соблюдались всегда и при любых обстоятельствах.

– Не желаете ли перекусить с дороги, бригадефюрер? – поинтересовался Кубицки.

– Благодарю, я сыт. Сначала в бункер, – уселся тот на заднее сиденье автомобиля.

– Учитесь, Карл, – проворчал шеф контрразведки, занимая место во второй машине. – Работа для бригадефюрера всегда на первом месте.

Приятель отшутился:

– Поэтому он и стал правой рукой Гиммлера. Он, а не мы с вами…

Осмотром бункера Рауфф остался доволен.

В подвал он проследовал в сопровождении Кубицки и фон Залиша. Пожилой майор, руководивший инженерными работами и всякий раз сопровождавший высокое руководство в подземелье, сегодня отсутствовал.

В люк по вертикальной лесенке Рауфф спустился вместе с Вальтером Кубицки, именно на нем лежала ответственность за сохранность награбленных ценностей.

Из обширного, но абсолютно пустого помещения они прошли сквозь узкий коридор в основное хранилище. Воздух в подземелье отдавал сыростью и запахом свежего цементного раствора, темная плитка на полу была скользкой, освещение отсутствовало. Однако эти мелочи Рауффа не интересовали. Где-то полгода назад, попав сюда впервые, он поинтересовался по поводу недостатка освещения. На что майор-инженер вполне резонно заметил:

– Тянуть сюда провода от подстанции нет смысла– большевики легко обнаружат утечку электроэнергии или найдут бункер по тем же проводам. Аавтономный источник долго не проживет…

В хранилище все оставалось по-старому. Коллекции были тщательно рассортированы по ценности и упакованы в соответствующую тару. Упакованные в промасленную бумагу шедевры живописи были собраны в левом ближнем углу хранилища на невысоком деревянном настиле. Фарфоровые, фаянсовые и хрустальные изделия покоились среди опилок в ящиках из-под винтовок. Вснарядных ящиках были спрятаны скульптуры. Ювелирные шедевры давно ушедших эпох, а также золотые изделия и статуэтки запаяны в цинковые коробки. Итолько старинная резная мебель из ценнейших пород древесины стояла не разобранной и не упакованной. Сней решили не связываться и, покрыв поверхности толстым слоем воска, оставили до лучших времен.

Основное время, проведенное в подземелье, Рауфф посвятил инспекции резервного выхода на случай тайной эвакуации сокровищ.

Осмотром он остался доволен. Проявляя недурственную осведомленность, Кубицки объяснял предназначение механизмов и мельчайших деталей, подробно отвечал на вопросы.

Особенно бригадефюреру понравилось решение проблемы обеспечения электроэнергией финальной части эвакуации. Вконце протяженного подземного сооружения на нижних полках стеллажей ровными рядами покоилось три десятка аккумуляторных батарей в полипропиленовых корпусах.

– Новейшая разработка ученых Третьего рейха, – пояснил Кубицки. – Ваккумуляторах использована свинцово-кальциевая решетка, что существенно уменьшает величину саморазряда. Атакже сепаратор из целлюлозы и связывающего волокна.

Рауфф не разбирался в технических тонкостях автономных источников питания. Нахмурив брови, он перешел к конкретике:

– Они уже готовы к работе?

– Нет, бригадефюрер. Если мы оставим здесь заряженные аккумуляторы, они долго не протянут и через полгода простоя полностью лишатся ресурса.

– Так что же нужно сделать для их… оживления?

– В герметичных банках находится сухая смесь, которую необходимо просто развести чистой водой, – поочередно показывал Кубицки на верхнюю полку стеллажей, уставленных банками и флягами с водой. – Полученной активной массой низкой плотности надлежит заполнить полости аккумуляторных банок, после чего батареи будут готовы к использованию.

Впечатленный качеством и проделанным объемом работы, Кристиан не удержался от похвалы.

– Молодцы. Справились с поставленной задачей, – похлопал он Кубицки по плечу. Икивнул на узкий металлический шкаф – Идаже позаботились об оружии с боеприпасами.

– Мы старались, бригадефюрер…

Возвращаясь к выходу, штурмбаннфюрер остановился у высокой вертикальной лестницы, ведущей к выходу из бункера.

– Кстати, здесь можно установить такие же аккумуляторы, бригадефюрер, – сказал он, шаря вокруг фонарем. – Итогда вопрос с освещением будет закрыт.

Рауфф обвел взглядом просторное помещение.

– А зачем здесь свет? – спросил он.

– Вы же сами спрашивали, почему не провели освещение.

– Ни к чему тут устраивать иллюминацию. Более того… – бригадефюрер оглянулся на тоннель со сводчатым потолком. – Прикажите заделать проход в тоннель. Заделать и заштукатурить. Эта предосторожность не помешает на тот случай, если нас кто-то опередит…

– Благодарю, господа, за вкусный обед, – промокнув салфеткой губы, откинулся Рауфф на спинку стула. – Итак, моя инспекция завершена. Точнее, почти завершена.

– Привлеченных к работе на объекте военнопленных мы уже расстреляли, бригадефюрер, – уловил суть возможного вопроса Карл фон Залиш.

– Помнится, я намекал не только на пленных.

– Майор инженерной службы и его семья найдены несколько дней назад мертвыми в своем доме. Аинтендант исчез. Поговаривают, будто утонул.

– Вот как? – тонкие губы бригадефюрера тронула улыбка. – Аохрана? Охрану вы уничтожили?

Майоры СС переглянулись.

– Нет, – выдавил Кубицки.

– Мы должны убрать всех свидетелей, – процедил Рауфф. Идля убедительности, отшвырнув салфетку, повторил – Всех до одного!

– Будет исполнено, бригадефюрер.

– Когда?

– Сегодня ночью. Или завтра на рассвете.

– Нет, так не пойдет. Поступим следующим образом… – поднялся из-за стола генерал. – Вы объявите личному составу взвода охраны о том, что я привез из Берлина награды и намерен лично вручить их каждому солдату и унтер-офицеру. Для этого вы привезете взвод в железнодорожный тоннель под Ганза-плац. Там построите и… довершите дело. Ясно?

– Так точно, бригадефюрер.

– Действуйте. Через полчаса жду вас в тоннеле…

Личный состав взвода охраны подвезли на трех грузовиках.

– Построиться в три колонны! – бойко командовал фельдфебель. – Не растягиваться! Втри колонны! Втоннель шагом марш!..

Первые шеренги строя исчезли в сумрачном чреве тоннеля, по стенам которого висели редкие фонари. Под солдатскими сапогами зашуршал гравий…

Метров через двести солдат-охранников поджидали эсэсовцы: Рауфф, два штурмбаннфюрера, унтерштурмфюрер– командир штурмового отряда и двадцать низших чинов, вооруженных автоматами.

Завидев строй охранников, Кубицки рявкнул:

– В две шеренги становись!

Те послушно выстроились на шпалах перед дальним рельсом.

Рауфф сделал шаг вперед и произнес короткую речь:

– Солдаты! Ксожалению, я не располагаю временем и поэтому буду краток. Вы самоотверженно потрудились на благо рейха, и фюрер по достоинству оценил ваш подвиг. Он прислал из Берлина награды и попросил меня вручить их вам лично!

Генерал СС направился к офицерам, словно намереваясь взять награды и папку с текстом приказа. Однако вместо этого он тихо скомандовал:

– Приступайте.

Унтерштурмфюрер первым поднял пистолет и нажал на спусковой крючок. Эхо от пистолетного выстрела потонуло в сплошном грохоте автоматной стрельбы.

Спустя несколько секунд все было кончено. Эсесовцы прошлись вдоль рельсов и добили раненых, после чего началась погрузка тел в те же грузовики…

Довольный Рауфф покинул салон автомобиля, запахнул полы генеральской шинели и направился к трапу ожидавшего его самолета. Кубицки и фон Залиш шли следом.

У трапа он остановился, попрощался с офицерами и поставил сапог на первую ступеньку.

Однако голос Кубицки заставил задержаться.

– Бригадефюрер, позвольте один вопрос? – спросил он, глядя снизу вверх.

– Да, Вальтер, слушаю.

– Мы свою миссию выполнили и… – нерешительно начал тот. – Одним словом, в осажденном большевиками городе вряд ли будет польза от начальника контрразведки и уполномоченного SD.

Рауфф кивнул:

– Понимаю. Не волнуйтесь, я вытащу вас отсюда, как только части русских приблизятся к Кёнигсбергу на расстояние артиллерийского выстрела. Апока проследите, чтобы ни одна живая душа не узнала о бункере и его содержимом– для сохранности этой тайны наделяю вас любыми полномочиями.

– Слушаемся, бригадефюрер!

– До встречи в Берлине…