Эпилог

На флоте так говорят: «Что не блестит, то должно быть закрашено». После демонстрационных стрельб оба корвета получили приказ «носом к дому», что в переводе на гражданский язык означало возвращение к местам постоянной дислокации.

Матросам был отдан приказ «приступить к приборке», и теперь личный состав обоих корветов чистил орудийные стволы, натирал и без того сверкающие части корабельного оборудования и споро красил закопченные борта. В общем, шла повседневная флотская жизнь.

Появление в Карибском море младшего брата «Забияки» оказалось для всех неожиданностью. Более того, к недоумению экипажа «Забияки» именно «Буревестник» расстрелял крейсер-мишень гиперзвуковыми ракетами «Молния». Секрет происходящего раскрыл офицерам корвета подполковник Юсупов. Имея информацию, что на корабле с новейшим ракетным вооружением орудует шпион, контрразведка решила не рисковать перед ответственными международными учениями, и на «Забияку» установили муляжи, а действующие образцы достались североморскому собрату. И, несмотря на то что вражеский лазутчик был изобличен и нейтрализован, изменить уже ничего нельзя было. «Основную программу откатал «Буревестник», а «Забияка» лишь обозначил свое присутствие. И с этим ничего не поделаешь, как говорят французы, «на войне как на войне».

Двое суток корветы сопровождали патрульные самолеты — шли параллельными курсами «Орионы» и «Хокай», не наглея и не приближаясь.

После Кубы, где корветы на ходу дозаправил танкер снабжения, соглядатаи и вовсе отвалили. Теперь «Забияка» и «Буревестник» двигались в одиночестве.

Боевые пловцы и спецы контрразведчики, чтобы не маяться бездельем, целыми днями напролет отрабатывали на корме приемы рукопашного боя, собирая десятки любопытных глаз среди матросов и офицеров корвета. Савченко и Юсупов долгое время корпели над составлением рапорта по проведению секретного аспекта операции «Карибский вояж». Они уже знали, что с их творением будут знакомиться на самом верху, поэтому следовало учесть все детали, да и себя самих не выставить в паршивом свете. А то из героев можно запросто угодить в штрафники — что поделаешь, нюансы тайной войны…

— Товарищи офицеры, вас вызывает командир, — на пороге каюты контрразведчика стоял вестовой. Совсем еще молодой матрос, с юношеским пушком на лице.

— Сейчас будем, — рассеянно кивнул Юсупов, когда матрос вышел, сказал: — Как подсказывают мои боевые раны и профессиональная интуиция, не все еще приключения для нас закончились.

— Поживем — увидим, — уклонился от ответа Виктор, он уже порядком устал от южной экзотики, да и соскучился по суровой красоте севера.

Игорь Тутов встретил их в кают-компании, держа в руке листок с текстом. Пожав офицерам руки в знак приветствия, сообщил:

— Получена радиограмма из штаба флота. «Буревестник» возвращается в Мурманск, а нам путь в Сирию. В Тартусе проведем текущий ремонт, получим припасы и топливо, возможно, погрузят вертолеты. Ваши обе команды остаются на «Забияке» до особого распоряжения, — во избежание лишних вопросов продемонстрировал подписи на радиограмме, которые для диверсанта и контрразведчика были равносильны приказу. Как говорится, предчувствия не обманули…

Они стояли на верхней палубе, подставив лица влажному освежающему ветерку, и курили. (Виктор развязал в очередной раз.)

— Ну как, Сергей Евгеньевич, твои боевые раны и профессиональный опыт говорят, — затягиваясь, спросил диверсант, — пошлют нас к Африканскому рогу гонять пиратов или что-то еще?

— Современный мир похож на закрытую скороварку, так что рвануть может в любом месте, — философски ответил подполковник.

Виктор швырнул окурок за борт и засмеялся.

— Чего смеешься, головорез?

— Да так, вспомнил песню из «Неуловимых мстителей».

В следующий момент оба офицера, не сговариваясь, дурными голосами нестройно затянули:

— Если только над миром грянет гром,