Книга: Битва на дне
Назад: 8
Дальше: 10

9

В Мурманске погода испортилась с раннего утра. Тонкие сероватые струи дождя шуршали в таких же тонких ветвях молодых осинок. Небо расчистилось лишь к полудню. Обрывки грязных туч, уносимые резким ветром, быстро мелькали в его холодной зеленоватой глубине.
Мощное, сталинской еще постройки, трехэтажное здание штаба Северного флота России стояло на тихой улочке совсем неподалеку от порта. В нем на втором этаже за тяжелой дубовой дверью без таблички располагался служебный кабинет начальника оперативного управления штаба, контр-адмирала Петра Николаевича Сорокина.
В глубине кабинета за рабочим столом Сорокина под портретами адмиралов Нахимова, Ушакова и Макарова сидели двое: сам контр-адмирал и генерал российских аэрокосмических войск Олег Васильевич Шаховской. Оба они еще утром прилетели спецрейсом в Мурманск из Плесецка: штаб операции по спасению утерянного спутника переносился поближе к месту событий. Саму же операцию, получившую условное кодовое название «Поморник», взял на контроль Генеральный штаб. К некоторому удивлению обоих, Москва возложила оперативное руководство «Поморником» не на Сорокина, а на генерала Шаховского.
Сейчас взгляды обоих военных были обращены на громадную карту акватории морей Ледовитого океана, занимающую полстены адмиральского кабинета. Еще одна карта, оперативно-топографическая двухверстка Западного Шпицбергена в районе Баренцбурга и Земли Принца Карла, лежала на столе перед ними.
– Странно совсем не то, – задумчиво сказал Шаховской, продолжая делиться с хозяином кабинета своими соображениями, – что американская подлодка незамедлительно вышла в район Земли Принца Карла, к месту падения нашей пропажи. Этого как раз следовало ожидать! Их станции слежения работают четко, координаты от норвежцев со «Свалсата» их аналитики в Брюсселе получили на тарелочке с голубой каемочкой. Дальнейшие их действия предугадать нетрудно. Мне непонятно совсем другое: каким загадочным образом янкесам стало известно о миссии «Арктура»? И ладно бы только о миссии, но ведь и о средствах ее исполнения тоже! Они даже в курсе того, что на борту нашего судна имеется «Нерпа», знают, кто будет ею управлять. Да-да, я про вашего знаменитого Павлова говорю. И что на «Арктуре» сейчас находится Тиняков, им тоже известно.
Сорокин некоторое время молчал, сосредоточенно рассматривая двухверстку. На его худощавом умном лице отражалась интенсивная работа мысли: последние слова Шаховского явно озадачили контр-адмирала. Он встал из-за стола, медленно прошелся по кабинету, открыл дверцу небольшого шкафчика, выделявшегося среди стандартной и строгой офисной мебели каким-то уютным домашним видом. Достал короткую изогнутую трубку, коробку с «Честерфилдом». Через пару минут по кабинету поплыл аромат хорошего табака – Петр Николаевич был заядлым курильщиком. Сорокин не торопился. Он был полон спокойной, несуетной уверенности в себе, которая у другого выглядела бы высокомерием.
Молчал и генерал Шаховской, словно дожидаясь ответной реплики на свои последние слова, какого-то вопроса. И он его дождался.
Сорокин, попыхивая трубочкой, вернулся к столу, не присаживаясь, вновь склонился над картой. Затем поднял взгляд внимательных цепких глаз на Шаховского, улыбнулся.
– Могу я поинтересоваться, Олег Васильевич, – спросил контр-адмирал спокойным, чуть глуховатым голосом, – откуда у вас такая информация о столь удивительных познаниях американцев? То есть о том, что им известно про «Нерпу», Павлова, этого, как его… Тинякова?
Генерал довольно кивнул:
– Вы можете. Мало того, вы просто обязаны об этом знать. Потому что нам вместе думать, что делать с этой информацией…
Олег Васильевич Шаховской был из тех, настоящих, а не декоративно-опереточных генералов, которых, к величайшему сожалению, не так много осталось в Российской армии. Свою служебную карьеру он начал с лейтенантского звания и сейчас носил генеральские звезды и занимал немалую должность не по протекции, не по кумовству, а благодаря своему уму и таланту. Сорокина он заочно знал довольно давно и очень уважал за сходные нравственные и деловые качества, за то, что продвижение контр-адмирала по службе очень напоминало его собственное. Оба они были крепкими военными профессионалами, на которых, собственно, держится армия, а, как известно, рыбак рыбака видит издалека. Шаховской был весьма доволен тем, что решать свалившуюся на его голову сложную задачу ему предстоит в паре с этим опытным и толковым моряком. Поэтому никаких секретов от Сорокина генерал держать не собирался. Как раз наоборот – хотел посоветоваться.
– Я получил эти сведения с самого верха, – Шаховской выразительно указал пальцем на потолок кабинета, – из оперативного отдела Генштаба. А они, соответственно, от службы внешней разведки.
– Скорее всего, – достаточно уверенно прокомментировал Сорокин, – здесь были задействованы каналы ПГУ ФСБ? Или все-таки армейцы из ГРУ?
– Затрудняюсь точно ответить на ваш вопрос, – задумчиво сказал Шаховской. – Я не специалист, я весьма слабо разбираюсь в таких вещах…
– Значит, либо те, либо другие, – заключил контр-адмирал, будучи уверен, что его собеседник в «таких вещах» разбирается очень хорошо, – что в данном конкретном случае не так уж важно. Хотя нет! Очень даже важно. Скажите, Олег Васильевич, тот подполковник, которого мы отправили с «Арктуром», он к какому ведомству принадлежит: к военной разведке ГРУ или к фээсбэшным структурам? Я не слишком выхожу за рамки своей компетенции? Поймите, это не из досужего любопытства…
– Выходите, само собой, – глаза генерала Шаховского весело блеснули, – и не только своей, но и моей тоже. Однако пес с ними, с рамками! Необходимое условие того, что мы вдвоем сделаем что-то путное и не провалим операцию «Поморник», – это наше с вами взаимное доверие. Я не могу ответить на ваш вопрос о Тинякове со стопроцентной точностью, он не был мне непосредственно подчинен. Но я почти уверен, что он из «Аквариума», из ГРУ.
– Вот и мне так показалось. Я несколько раз имел дело с его… коллегами. Их отличает такой особый стиль. Не фээсбэшный. Вы догадываетесь, почему я спросил вас об этом?
Шаховской внимательно, чуть улыбаясь, посмотрел в глаза контр-адмирала.
– Пожалуй, да. Но хотел бы услышать от вас. И не только это. Как вы вообще оцениваете сложившуюся ситуацию?
– Как весьма сложную, – немедленно откликнулся Сорокин. – Я, кстати, полностью согласен с вашим тезисом о взаимном доверии. Так вот, если твердо установлено, что произошла утечка сверхсекретной информации, а исходить придется именно из этого, то имеет смысл задать себе вопрос: а кто был к ней допущен?
– Весьма ограниченный круг лиц, – подхватил тему генерал. – Причем простых исполнителей, технический персонал, можно сразу же вынести за скобки. Таких, например, как операторы мониторинга в Плесецке. Они знали время запуска ракеты-носителя, могли строить предположения о характере и назначении спутника, но не более того. Подобного рода информацию американцам нет никакого резона добывать агентурным путем: это каменный век, им вполне хватает средств обнаружения типа «Глобуса-2».
– Верно, – согласился Сорокин. – Пилота «мошки» тоже можно исключить. Что он мог передать американцам? Только то, что высадил на палубу «Арктура» некоего неизвестного ему человека. Ни о курсе судна, ни о поставленной задаче он не имел ни малейшего представления.
– Кто же остается? – мягко спросил Шаховской. – Давайте-ка доведем мысль до конца!
Сорокин глубоко затянулся ароматным дымом «Честерфилда», снова прошелся по кабинету. Да, что ни говори, а работать с генералом Шаховским было легко и приятно. Умный человек, с полуслова все понимает!
– Мы с вами и остаемся, Олег Васильевич. Плюс капитан «Арктура» Мезенцев со своим старшим помощником. Плюс старший лейтенант Сергей Павлов. С подполковником Тиняковым сложнее. И вы и я уверены, что информация о протечке пришла в Генштаб через зарубежные агентурные структуры ПГУ ФСБ. Если была бы возможность бросить на подполковника хоть малейшую тень, они бы не преминули этого сделать. Мы с вами волки битые, для нас давно не секрет, что две эти самые мощные наши спецслужбы живут как кошка с собакой. Или, точнее, два медведя в одной берлоге: каждая шпионская контора видит в другой опасного конкурента. Однако они этого не сделали. Почему?
– Вот именно к этим мыслям я и хотел вас подвести, когда рассказал о полученной мной из Генштаба информации, – довольно сказал Шаховской. – Вопрос в том, как нам дальше строить оперативную тактику! Вот послушайте, что мне пришло в голову…
Говорил Олег Васильевич довольно долго, не перебивавшему его Сорокину хватило времени на то, чтобы выкурить еще одну трубочку. Когда Шаховской закончил, контр-адмирал, слегка усмехнувшись, заметил:
– Ваша идея, Олег Васильевич, мне понравилась. Просматривается тщательно выстроенная, грамотная такая провокация. Может очень изящно получиться!
– Ну что вы, Петр Николаевич, – добродушно рассмеялся генерал, явно довольный одобрением Сорокина, – так сразу и провокация! В приличном обществе это слово стараются не употреблять.
– Так-то в приличном, – рассмеялся в ответ Сорокин, – а вы в моем находитесь… А если серьезно и по существу, то у меня есть к вашему плану несколько небольших дополнений…
Назад: 8
Дальше: 10