Глава 36

В эту предпоследнюю перед «Энергетическим саммитом» ночь Борису Яковлевичу Басину тоже не спалось. Он слонялся по своему особняку по улице Марата, недавно приобретенному за весьма кругленькую сумму и переделанному на свой лад. Борис Яковлевич, который обычно не страдал бессонницей, сейчас сновал взад-вперед, то и дело натыкаясь на охранников и устраивая им нагоняй по поводу и без оного.

Как правило, такие люди, как Борис Яковлевич – очень состоятельные и респектабельные хозяева «новой жизни», крайне бережно относятся к своему здоровью. Еще бы! Когда у тебя есть все, о чем многие могут даже не мечтать, а только догадываться, читая приглушенные газетные репортажи-сенсации, когда яхты, машины и ковры-самолеты становятся для тебя обычной повседневной мелочью – пожить хочется как можно дольше. И забота о здоровье, которое, как известно, за деньги не купишь, выходит на первый план. Каждый начинает сходить с ума по-своему. У одних едет крыша от чистого воздуха, природы, регулярного отдыха, солнца и моря. У других – от бега трусцой, тренажеров, гимнастики йогов и хитрых знаний тибетской медицины. Третьи фанатеют от экологически чистых продуктов, от мяса птицы, зарезанной особым способом, от хлеба, который выращивают только на одном-единственном поле, что расположено на высокогорном плато Алтайского края, от чая, привезенного с острова Суматры, от шоколада, который стоит не менее четырехсот рублей за плитку, от парных проросших зерен овса или просто от вегетарианства, которое, кстати, обходится еще дороже.

И уж конечно, ни о каких лекарствах и пилюлях не может идти и речи. Во всяком случае, пока в этом не будет острой необходимости в виде злокачественной опухоли в разбалованном деликатесами желудке.

Борис Яковлевич тоже мог себе позволить проглотить одну-единственную таблетку от известного немецкого производителя, чтобы забыться сладким освежающим сном. Но к лекарствам нувориш относился крайне настороженно, справедливо считая, что вся эта химия вредна его хрупкому здоровью. Вот и маялся один из богатейших людей России, меряя шагами свои хоромы, завидуя крепкому сну простых работяг, в сотый раз размышляя о предстоящем всемирном форуме.

И хоть Борис Яковлевич не имел никакого отношения ни к добыче и переработке нефти или природного газа, хоть был очень далек от атомной энергетики, свой интерес в этих сферах он имел немалый. И интерес этот назывался простым русским словом – «откат».

Помимо прочего, предстоящий «Энергетический форум» должен был решить энергетическую судьбу Европы на ближайшие десятилетия. По сути, должен был состояться большой дележ денег, исчисляемый триллионами долларов. Триллионами!

Многие атомные электростанции в Европе после Чернобыльской катастрофы были законсервированы. Многие, построенные еще в шестидесятых-семидесятых годах, попросту устарели. Как и большинство электростанций, использующих для работы сырую нефть или газ. И Европа, которая в последнее время развивала свою экономику невиданными темпами, требовала новых, еще более мощных источников энергии. Устаревший парк производителей электричества уже не мог обеспечить роста потребления. Требовалась генеральная реконструкция и, главным образом, строительство новых электростанций, уже четвертого поколения. Весь вопрос состоял только в том – какие станции будут строиться: атомные или электротепловые, на каком сырье они станут работать.

Здесь, в Санкт-Петербурге, и атомщики, и углеводородчики перешли свои Рубиконы и собрали все лучшие силы для генерального, решающего сражения.

Борис Яковлевич прекрасно это понимал, но вмешаться в эту борьбу титанов у него не было никакой возможности – ни к одному из перечисленных кланов он не принадлежал, и принимать его в свое сообщество, а следовательно, делиться барышами, энергетики не собирались. Единственное, что оставалось делать российскому миллиардеру, – это ходить вокруг блюдечка с голубой каемочкой и жадно слизывать с губ слюну. И тут вдруг такой подарок судьбы от атомщиков! Восьмипроцентный пакет акций американской «Вестингауз Электрик Компани», специализирующейся на производстве и установке ядерных реакторов!

Конечно, восемь процентов – это не контрольный пакет, но Басину это и не надо было. Зачем? Мирный атом – не его профиль. Борису Яковлевичу достаточно будет и того, что при выигранном тендере на строительство в Европе нескольких атомных электростанций его восемь процентов принесут такие барыши, о которых можно только мечтать. Не триллионы долларов, конечно, но ему, Борису Яковлевичу Басину, вполне хватит и нескольких десятков миллиардов.

Перспектива вполне безболезненного получения таких дивидендов заставила предприимчивого нувориша немедленно вступить в лагерь сторонников атомного пути развития Европы.

Собственно, от Бориса Яковлевича не требовалось никаких сверхтитанических усилий. Как и всякий россиянин, имеющий на своих счетах сотни миллионов долларов, а на балансе – десятки предприятий самых различных отраслей, Борис Яковлевич имел значительный вес не только среди себе подобных акул капиталистического мира, но и в правительствах ряда стран. В том числе – и в российском. Кремль не мог не прислушиваться к пожеланиям сильных мира сего. Ведь десятка самых богатых россиян владела бóльшими валютными запасами, чем вся страна, вместе взятая.

Понятно, что каждый из промышленных кланов лоббировал то или иное выгодное для себя решение, закон или поправку. Депутаты, министры и члены правительства зачастую выполняли роль простых статистов, марионеток. И кукловоды для достижения своих целей пускали в ход все – от изысканного шантажа до банального подкупа и взяток – все того же пресловутого «отката».

Этим и предстояло заняться Борису Яковлевичу: лоббировать интересы атомщиков, вступив в непримиримую схватку с добытчиками и поставщиками нефти и нефтепродуктов. Как у всякого опытного подковерного борца, у господина Басина были свои способы и рычаги воздействия на власть и принятие тех или иных решений. Для начала можно было объединиться с российскими атомщиками, тоже претендовавшими на европейский тендер. Понятно, что потом американцы их отодвинут в стороночку, но на первоначальном этапе стоило заручиться их поддержкой…

– Борис Яковлевич, – в спальные апартаменты нувориша скромно поскребся начальник охраны, – Борис Яковлевич, вы спите?

– Что случилось? – недовольно пробурчал магнат. – Входи, я не сплю. Что там у вас случилось? – встревоженно повторил Басин свой вопрос, едва за начальником охраны закрылась дверь. Не в правилах телохранителей было вламываться к хозяину посреди ночи. Очевидно, и в самом деле стряслось что-то из ряда вон выходящее.

– Странная вещь, Борис Яковлевич, – начальник охраны обеспокоенно повертел головой по сторонам. – Все средства связи вышли из строя…

– Как это? – не понял нувориш. – В каком смысле?

– Ничего не работает. – Для пущей убедительности телохранитель взял пульт дистанционного управления и включил телевизор. По экрану шла только голубоватая рябь. – Ни телефоны, ни радио, ни телевизоры. Блокированы все высокочастотные приемо-передающие устройства.

– Ты можешь изъясняться попроще? – раздраженно бросил Борис Яковлевич, взял со стола свой мобильный телефон, но в трубке слышалось только потрескивание электрических разрядов. – Что происходит?

– Могу предположить, что нас накрыли непроницаемым электромагнитным колпаком. – Начальник охраны был озадачен не меньше, чем его босс. – Проще говоря – кто-то включил «глушилку».

– Какого черта?! – возмущенно рявкнул миллиардер. – Кто?!

– Вообще-то, Борис Яковлевич, такое могут себе позволить очень немногие службы, – озадаченно покачал головой начальник охраны. – Это не иголка в стоге сена, не жучки…

– В частности! В частности! – раздраженно крикнул Басин. – Вы разобрались с ними? Узнали, кто их послал и зачем?

– В частности – Федеральная служба безопасности, – пожал плечами телохранитель, – а узнавать незачем. Скорее всего, они сейчас и сами представятся.

Начальник охраны оказался прав. Всего секунд через десять-пятнадцать дверь в спальню нувориша отворилась с непривычно-оскорбительным грохотом, и в апартаменты ввалился добрый десяток спецназовцев, в черных масках и с короткими автоматами наперевес. Возглавлял весь этот маскарад гражданский. Чуть позади стояли очумелые, разоруженные охранники.

– Мы не могли их не пустить… – пискнул один из них и тут же, получив чувствительный удар в область печени, замолк, согнувшись пополам.

– Вы кто такие?! – прорычал обозленный таким хамством нувориш. – Вон отсюда! Во-о-о-он отсю-у-у-у-да! – заорал Борис Яковлевич, багровея от ненависти к визитерам.

Не обращая внимания на стенания богача, гражданский спокойно подошел к Басину и, коротко размахнувшись, влепил нуворишу звонкую и увесистую пощечину, возвращая его к реальности, после чего представился:

– Начальник управления разведки Балтийского флота капитан первого ранга Васюта Юрий Сергеевич. Попрошу вас незамедлительно одеться и проследовать с нами на Литейный. Даю вам две минуты.

– А вы знаете, кто я такой? – Нувориш сделал ударение на местоимении «я» и снова взялся за мобильник. – Сейчас, полковник, ты не только вылетишь отсюда, а и сам ровненько пойдешь с Литейного в Матросскую Тишину! – рявкнул «хозяин жизни», однако телефон упорно отказывался подавать признаки жизни.

– Две минуты прошло, – коротко сообщил Юрий Сергеевич и коротко взмахнул рукой. По его движению трое спецназовцев бросились к Борису Яковлевичу, сшибли с ног, ткнули лицом в надраенный до блеска паркет, заломили руки назад, защелкнув на запястьях наручники, и поволокли к выходу.

– А это, господин Басин, – начальник управления разведки постучал себя по погонам с желтыми просветами, когда два дюжих молодца тащили нувориша мимо Васюты, – означает не «полковник», а капитан первого ранга. Это вам так, для общего развития, – добавил разведчик, – чтобы больше не путали на допросах.

Бориса Яковлевича провели по комнатам, вывели во двор, аккуратно «упаковали» в тонированный «Фольксваген», и через двадцать с небольшим минут один из «хозяев новой жизни» давал в Большом доме показания.

Юрий Сергеевич не стал прибегать к хитростям и путанице. Без лишних слов он провел Бориса Яковлевича на допрос мимо комнаты с зеркальной стеной. В этой каморке допрашивали стенографистку. И это нувориш отлично видел. И сразу все понял.

Потом Васюта проделал такой же фокус и с бывшей работницей ФСБ. Провел ее вдоль зеркала, отделяющего ее от бывшего хозяина, который с готовностью давал показания против всех.

Никакого фокуса здесь не было. Обычное знание психологии поведения тараканов, которых собрали в одну банку…