Глава 29

Как и предсказывал Юрий Сергеевич, совещание руководителей оперативного штаба, созданного для расследования и выявления причин и исполнителей террористических актов, проходило бурно и затяжно. Поскольку до сих пор ни у кого не было никаких зацепок, все продолжали отрабатывать самые различные версии и способы. Самым действенным на этот момент казался вариант тотального прочесывания окрестностей Санкт-Петербурга и, по возможности, всей Ленинградской области. Поэтому сворачивать работы на Саблинских катакомбах, не доведя их до логического завершения, считалось стратегической ошибкой.

Юрий Сергеевич отстаивал свою теорию как мог, убеждал коллег не просиживать штаны в кабинете и не терять зря времени, потому что на счету каждая минута, и надо не говорильней заниматься, а работать. Но руководители оперативного штаба оставались глухи ко всем доводам начальника управления разведки Балтийского флота.

Далее в сценарии наступала кульминация, и Васюта, многозначительно глянув на Виктора Александровича, достал из кармана портсигар и закурил…

– е… вашу… так и разэдак! – взорвался начальник штаба Балтийского флота. Как самый старший из присутствующих здесь по званию и моряк с почти сорокалетним стажем, Виктор Александрович не очень стал стесняться в выражениях: – Объяснял, что этих гребаных террористов здесь отлавливать будем! Ясно?!

– Яснее некуда, товарищ контр-адмирал, – поддержал начальника штаба Васюта. Капитан первого ранга едва сдерживал улыбку. Виктор Александрович явно переигрывал, но выглядел в своей роли настолько убедительно, что ни у кого не возникло никаких сомнений. – Попрошу вас, – обратился Юрий Сергеевич к стенографистке, которая с каменным лицом вела протокол заседания, – не надо записывать речь начальника штаба Балтийского флота дословно. Зафиксируйте только суть его высказываний.

Женщина согласно кивнула, не поднимая глаз от стопки листов.

– Спасибо, – поблагодарил Васюта и обернулся к присутствующим. – Товарищи, – начал он заключительную речь, – до начала саммита осталось совсем мало времени. Предлагаю закончить на этом заседание и каждому вернуться к исполнению своих обязанностей. Я думаю, у каждого хватает забот.

Через несколько минут все разошлись. Васюта не спешил поблагодарить контр-адмирала Шкловского за блистательную, изобиловавшую изысканными перлами речь. Он встал за одну из подпиравших свод колонн и стал ждать.

Из комнаты, где только что проходило заседание членов оперативного штаба, появилась стенографистка. Она торопливо прошла в секретную комнату, спустя несколько минут вышла и стала спускаться вниз.

– Вы разговаривали с этой женщиной? – поинтересовался Васюта у начальника секретной части, предварительно показав ему свое удостоверение.

– Да, – кивнул тот головой.

– Я бы хотел знать – о чем? – Юрий Сергеевич внимательно смотрел на майора.

– Она попросилась домой, – ответил хранитель секретов, – сказала, что очень плохо себя чувствует.

– И?

– Я отпустил, товарищ капитан первого ранга, – стушевался начальник секретной части. – Может, не надо было?

– Нет, товарищ майор, – успокоил офицера Юрий Сергеевич, – вы все сделали правильно. А скажите, больше в ее поведении вы ничего странного не заметили?

– Никак нет, товарищ капитан первого ранга, – бойко ответил военный. – Ничего. Все согласно инструкциям.

– Спасибо, – поблагодарил Васюта, вышел из секретной комнаты и набрал на мобильном телефоне номер. – Никифоров? А-а, Дудин. Никифоров рядом? Хорошо. Объект сказался больной, отпросился домой и сейчас выйдет из здания. Работайте, как мы договаривались. И смотрите, ребята, ведите ее аккуратно. За ней стоит очень крупная рыба… Я у себя в кабинете. Докладывайте мне о каждом ее шаге, о нештатных ситуациях – немедленно.

Выйдя из Большого дома, стенографистка прошла по Литейному до ближайшей остановки общественного транспорта и села в автобус, за которым плавно покатила машина наружного наблюдения: выкрашенный в зеленую краску автомобиль «Lietuva» с надписью «Техпомощь» по бортам. Кроме водителя, в машине сидели двое ребят, которые в данный момент вели стенографистку. Задача, в общем-то, несложная. С помощью нехитрой специальной аппаратуры объект отслеживается по включенному мобильному телефону, который даже при пассивном состоянии дает достаточный сигнал, чтобы отследить перемещение объекта. Ну и, естественно, фиксируются все входящие и исходящие переговоры, а также SMS-сообщения. Мощности укрытой в автомашине аппаратуры хватает, чтобы следить за перемещениями и разговорами объекта в радиусе до пяти километров, так что потерять стенографистку было практически невозможно.

Женщина меж тем села в автобус, который никак не мог отвезти ее домой. Маршрут был как раз в обратную сторону. Проехав несколько остановок, стенографистка вышла, посидела в недорогом кафе, минут пять послонялась по полупустынным улицам и юркнула в небольшой подвальчик, давно оборудованный под платный общественный туалет.

– Она отключила мобильник, – сообщил один из сотрудников ведомства Васюты, глянув на экран монитора. – Придется тебе, Степа, вспомнить молодость и поработать «топтуном». Я буду неподалеку, и если она опять включит телефон – дам знать.

– Халявщик ты, Вася, – со вздохом произнес его напарник, вылезая из автомобиля. Держа в поле зрения туалет, Степан купил газетку и пристроился за какой-то семейной парочкой, покупавшей с лотка мороженое.

Прошло минут пятнадцать. Степан уже успел съесть две порции шоколадного пломбира, а стенографистки все не было. Призывно запищал мобильный телефон, и Степан взял трубку. Звонил напарник.

– Алло, Степа, ты ее видел? – озабоченно спросил сослуживец.

– Нет, – ответил поедатель мороженого. – Вышли две женщины: бомжиха и какая-то старорежимная старушка, а объект не появлялся. У тебя что?

– Мобила отключена, визуально я ее тоже не наблюдал. Поинтересуйся, – посоветовал напарник, – что-то не нравится мне это дело…

Степан напустил на лицо озабоченный вид и спустился в дамскую комнату.

– Извините, – разведчик с самым радушным видом подошел к женщине-кассиру, – я в этом месте, наверное, выгляжу нелепо, но меня беспокоит, что сестра вошла сюда пятнадцать минут назад, и ее до сих пор нет. На улице стоит такая жара, а у нее, знаете ли, сердце…

– А как она выглядит? – проявила участие кассирша.

– Бледно-розовая блузка и белая юбка чуть выше колена. Туфли замшевые, светло-коричневые. Примерно моего возраста. Волосы темные с рыжеватым оттенком. Вероятно – подкрашенные. Нос прямой, лоб высокий, открытый. Волосы зачесаны назад, скреплены блестящей заколкой бронзового цвета. Особых примет нет. При себе имела небольшую сумочку бежевого цвета, – Степан закончил описание и жалобно глянул на кассиршу. Та сидела и во все глаза таращилась на «брата».

– Да, – наконец ответила она, – входила эта женщина. Сейчас посмотрю, – и женщина отправилась к кабинкам, подозрительно косясь на братца через плечо. Спустя минуту она вернулась и разочарованно развела руки в стороны:

– Никого нет…

– Черт! – ругнулся Степан и рванул обратно.

– Погодите! – крикнула вслед ему неглупая женщина. – Ваша сестричка точно не выходила. Выходила какая-то бомжиха, но я не помню, чтобы я ее впускала. Задерживать ее я тоже, правда, не могла, она же выходила, а не входила…

– Спасибо, – уже на бегу крикнул Степан, преодолевая по три каменные ступени махом. Он выскочил и заметался по улице, набирая номер телефона.

– Вася, – прорычал он в трубку, – ее там нет! Эта стерва переоделась в бомжиху и улизнула! Что с ее мобилой? Молчит? Так, значит, давай я пробегусь вперед, а ты здесь прокатись! Может, повезет… Ну, зар-р-раза, – злобно прорычал он и стремглав бросился бежать по улице, заглядывая в витрины попутных кафе и магазинов.

Стенографистка, мастерски перевоплотившись в бомжиху, прошла несколько кварталов, переходя с улицы на улицу через сквозные подъезды домов, проехала еще несколько остановок и оказалась у знакомой рюмочной возле Смоленского кладбища. Там она подошла к одному из ближайших телефонов-автоматов, включила свой мобильный телефон, чем доставила неописуемую радость чекистам, совсем уже отчаявшимся ее найти, и активировала на мобиле все ту же функцию «Bluetooth».

Выждав несколько минут, женщина отправила свое сообщение, после чего жвачкой прикрепила к низу телефона-автомата записку и неторопливо двинулась к кладбищу, по пути убедительно шныряя по кустам и заглядывая в мусорные ведра.

Через две минуты к кладбищу подкатила и остановилась машина «Техпомощи», и в Большой дом полетело сообщение, что стенографистка снова в поле зрения. Правда, за то время, пока ее искали, женщина использовала мобильник и отправила сообщение, которое прочитать не удалось. В данный момент ведет себя обычно, ничего подозрительного.

А еще минут через десять у телефона-автомата остановился «Мерседес», из которого вышел не кто иной, как сам Борис Яковлевич Басин. Не будь чекисты столь заняты созерцанием бомжихи, которая уже один раз оставила их с носом, они наверняка узнали бы известного российского нувориша и задались бы вопросом: «А какого это рожна одному из богатейших людей России приспичило звонить по телефону-автомату? Или он жалеет денег на звонок с мобильного телефона на городской номер? И что вообще делает господин Басин возле рюмочной, что у Смоленского кладбища?»

Но чекисты не сводили глаз со своего объекта наблюдения, а до прочих им не было дела. Не обратили внимания на нувориша и редкие в этот час обитатели рюмочной. И Борис Яковлевич, отклеив от телефона-автомата предназначенную ему записку, уехал, так никем и не замеченный.

– При проведении оперативно-разыскных мероприятий личность агента, через которого происходит утечка информации, установлена, товарищ контр-адмирал, – в первый раз за последние несколько суток Юрий Сергеевич Васюта докладывал с видимым облегчением и удовольствием. – В настоящий момент за ней ведется наблюдение.

– Значит, удалось, Юрий Сергеевич? – Начальник штаба тоже весь светился от радости.

– Так точно, Виктор Александрович, – удалось, – подтвердил начальник управления разведки Балтийского флота, – отчасти благодаря вам.

– А как я сыграл, неплохо, а? – Контр-адмирал напрашивался на комплимент, и Васюта с удовольствием его выдал:

– Отлично сыграли, Виктор Александрович. На мой вкус – не очень, но главное, что объект вам поверил. Поверил в то, что работы в районе Саблинских катакомб свернуты, что диверсанты могут чувствовать себя спокойно и расслабиться. А расслабленный враг – это легкая добыча. Поверил и вышел на связь с резидентом. Его, правда, мы пока не установили, но это только вопрос времени и техники. В конце концов, не резидент бросает в воду мины-сюрпризы, а исполнителей мы возьмем в ближайшие часы.

– Надеюсь, все пойдет именно так, как вы спланировали. – Начальник штаба поднялся из-за стола и пожал разведчику руку. – Благодарю за службу, Юрий Сергеевич.

– Тьфу, тьфу, тьфу, – вместо привычного «служу России» поплевал через левое плечо капитан первого ранга, и Шкловский понимающе хлопнул разведчика по плечу.