Глава 49
Прыгая в воду, спасаясь от выстрела Дорофеева, Рябинин понимал, что в сложившийся ситуации это для него единственный шанс уцелеть. Оказавшиеся в воде татары рано или поздно выберутся на бетонный бортик, их несколько человек, а он один – конечно, татары не пощадят его. В этой ситуации спастись он мог, только отсидевшись под водой, или в темноте и при всеобщем замешательстве потихоньку скрыться в лабиринте подземелий, а потом под водой же потихоньку выбираться отсюда, что было намного опаснее. Без карты галерей он рисковал заблудиться в лабиринте затопленных подземелий. Однако для осуществления всего этого в любом случае нужно было завладеть аквалангом ушедшего под воду Полундры, как считал Рябинин, убитого или раненного рикошетом случайной пули от второй автоматной очереди.
Рябинин действовал вполне продуманно и с точным расчетом. Он даже захватил с собой в суматохе нападения химический подводный фонарь, понимая, что иначе во мраке галереи с ее торчащими со всех сторон острыми концами арматуры найти тело утонувшего спецназовца окажется делом практически невозможным.
Этот химический подводный фонарь он и привел теперь в действие, раздавив специальную капсулу, открывающую доступ морской воды во внутреннюю полость фонаря, где находятся дающие свет реагенты. Химический фонарь медленно разгорался, и в его зеленоватом свете Рябинин вскоре обнаружил североморца. Тот сидел под водой, уцепившись за прутья ржавой решетки, закрывающей вход в галерею 16-С, и пускал пузыри воздуха. Во рту у Полундры торчал загубник, все как положено, лицо его было изможденным от усталости, но спокойным, а глаза смотрели на Рябинина совершенно осмысленно, выжидающе. Все это было несказанным разочарованием для бывшего каперанга. Значит, спецназовец был жив и в сознании и, наверное, вовсе и не ранен, а на самом деле при второй серии выстрелов татар сознательно ушел под воду, поняв, что это лучший способ уцелеть.
Однако выбора у Рябинина не было. В свете разгоравшегося химического фонаря он видел, что татары пришли в себя от неожиданного нападения и теперь они усиленно заняты тем, что тянут толстого и не умеющего плавать Муслетдина из воды на бетонный бортик. Когда они его вытащат, к тому вернется способность соображать и принимать решения – тогда ему, Рябинину, пощады не будет. Единственный его шанс спастись – отнять акваланг у полуживого от усталости Полундры и затем отсидеться под водой.
Все это, описанное в столь многих словах, Рябинин понял за одно мгновение. Он быстро сунул химический фонарь в карман своих флотских брюк, погрузив таким образом пространство подземелья снова во мрак. Стремительно вынырнул на поверхность, сделал глубокий вдох и опять нырнул, вынув фонарь из кармана только в том месте, где должен был находиться североморец с аквалангом.
Полундра сидел на прежнем месте в прежней позе и смотрел на нападающего спокойно и выжидающе. Рябинину даже стало чуточку не по себе от этого проникающего в самую глубину души взгляда. Однако он схватил нож и замахнулся, чтобы нанести удар Полундре в горло. Но спецназовец вовсе не был настолько обессилен, чтобы ничего не предпринять для самообороны. В самый нужный момент он перехватил руку Рябинина и с силой ткнулся ему головой в живот. Хотя под водой все удары теряют значительную часть своей силы и при подводной борьбе намного большую роль играют захваты и удушения, Рябинин охнул и сморщился от удара, уронил химический фонарь, который медленно и плавно упал на дно, продолжая освещать пространство драки.
Однако нож Рябинин не выпустил. Свободной левой рукой он сумел схватить за шланг акваланга своего противника, ведущий от баллонов к загубнику. Он собрался было уже дернуть за этот шланг, что означало бы неминуемую гибель для Полундры из-за перепадов давления в легких, однако в следующее мгновение заметил, что кран на баллонах переключен. Это означало, что Полундра уже израсходовал один баллон воздуха и начал второй. Выдернув шланг теперь, Рябинин выпустил бы весь воздух из второго, последнего баллона – и тогда сам остался бы ни с чем. Зачем ему нужен пустой баллон в компании с мертвым аквалангистом?
Но Рябинин, схватив за воздушный шланг акваланга, пережал его, и теперь Полундра оказался как бы на равных с ним. Они могли бороться столько, насколько хватало дыхания у каждого. Поняв, в какой опасности он теперь оказался, Полундра отпустил руку Рябинина с ножом, но зато нанес своему противнику обеими руками сильнейшие удары в живот и шею. Это подействовало, Рябинин передернулся, выпустил весь остававшийся у него в легких воздух, стал захлебываться. Он отпустил шланг акваланга Полундры, оттолкнулся от него ногами и вынырнул на поверхность – североморец не мешал ему в этом. Однако как следует отдышаться ему не дали татары, тут же устремившиеся к нему по бетонному бортику. Для них подводная драка происходила словно в аквариуме с искусственной подсветкой, каждая деталь, каждое движение бойцов под водой они видели со всей отчетливостью.
Набрав воздуха в легкие, Рябинин снова нырнул. Он крепко держал свой водолазный нож, решив поразить противника сразу же, куда только получится. Однако Полундра был готов к атаке. Ловко увернулся от прямого удара ножом, тот даже не задел гидрокостюм спецназовца. Полундра, отводя удар ножа, сумел перехватить руку Рябинина и, действуя этой рукой как рычагом, с силой направил тело бывшего каперанга на ощетинившуюся перекусанными прутьями решетку. Об эти торчащие как копья прутья Рябинин ударился спиной, разорвал одежду, и кровь тонкими струйками стала сочиться из спины. Рябинин снова стал захлебываться, однако Полундра выпустил его руку, и бывший каперанг получил возможность вынырнуть на поверхность. Но не успел он отдышаться, как ему прямо в лицо ударил луч света от мощного электрического фонаря в руках Муслетдина, и Рябинин, поняв опасность, тут же нырнул обратно под воду. Но там его ждал Полундра.
Только тогда бывший каперанг понял, что он обречен. Ни Полундра, ни татары не дадут ему уйти живым из этого подземелья. Ему теперь ничего не оставалось, как снова нападать на своего имеющего неоспоримое преимущество противника и погибнуть в неравной схватке с ним. Он опять попытался ударить Полундру ножом, от которого старлей на этот раз не сумел увернуться. Нож распорол ему гидрокостюм на груди, порезал тело, кровь заструилась из раны. Однако североморец успел снова перехватить руку нападавшего, потянул его за собой на глубину, так, чтобы у Рябинина на этот раз было меньше шансов выплыть.
Отчаяние и смертный ужас овладели бывшим капитаном первого ранга. Кровь сочилась из его разодранной спины, ему не хватало воздуха, на глубине он еще больше захлебывался отвратительной морской водой. Теряя силы, Рябинин выпустил водолазный нож – в руке, намертво схваченной североморцем, этот нож был теперь совершенно бесполезным. Упершись коленом в грудь спецназовца, Рябинин сумел высвободить левую руку, протянул ее к воздушному шлангу акваланга своего противника. Он почувствовал, что не выберется из подземелья живым, и решил похоронить здесь вместе с собой и Полундру, который, однако, быстро разгадал намерения противника, крепко схватил его за руки и плечи, развернул грудью к торчащим словно копья концам перекусанных прутьев решетки.
Благодаря ластам на ногах Полундре было легче двигаться под водой, и он таким образом имел преимущество в маневренности перед обутым в ботинки Рябининым. Тот протянул свою левую руку и почти уже ухватился за воздушный шланг, однако североморец в последний момент ловко увернулся, с силой, как жука на булавку, надел тело Рябинина грудью на острые концы торчащих прутьев решетки. Удар одного из прутьев пришелся прямо против сердца. Рябинин судорожно задергался, затрепетал от боли и захлебнулся. Полундре осталось только разогнуть коченеющие пальцы на воздушном шланге своего акваланга. Его противник был мертв.