Глава 42

По безбрежному водному пространствеу Индийского океана, сверкая белоснежными парусами, плавно шел парусник, напоминая ожившую картину голландского живописца эпохи Возрождения. Он стремительно продвигался вперед навстречу африканскому берегу, раскинувшемуся длинной, безграничной полосой. Сомнений в принадлежности корабля не могло быть — уже издалека был виден гордо развевающийся и покрытый мелкой рябью Андреевский флаг. Погода стояла идеальная, и солнце ласкало своими лучами зеркально чистую водную поверхность. Океан, покрытый золотыми отблесками, сверкал, словно сокровищница, набитая драгоценными камнями. На борту парусника было шумно, здесь находились курсанты, проходящие плавпрактику. Молодые, еще совсем неопытные будущие моряки толпились у фальшборта, бросая счастливые, наполненные радостью и беззаботным весельем взгляды на царившее вокруг великолепие.

Берега Сомали, густо покрытые зеленью, так и притягивали взгляд, а неподалеку показался небольшой коралловый островок. Естественно, что этот поход для курсантов был не первым выходом в море, однако на столь далекие расстояния многие из них вышли впервые. Внимание молодежи, толпившейся у фальшборта, неожиданно привлекли дельфины, появившиеся из воды в непосредственной близости от парусника. Курсанты загалдели, увидев этих обитателей морей. Взметнулись над бортом фотокамеры. Дельфины, судя по всему, тоже пребывали в отличном настроении, ибо, не боясь людей, устроили целое представление. Пытаясь угнаться друг за другом, они выпрыгивали из воды и совершали акробатические трюки. Таким образом они довольно долго сопровождали парусник.

Среди стоявших на палубе курсантов был один, выделявшийся из всех. Он выглядел немного постарше, да и взгляд у него был какой-то более серьезный, почти взрослый. Будущий офицер разглядывал тот самый коралловый островок, что находился справа по борту, и в глазах у него появилось выражение легкой грусти.

На палубе раздался резкий свист, мгновенно изменивший благодушный настрой. Курсанты за несколько секунд построились. Из каюты вышел новый, сменивший покойного Стенина, командир корабля в сопровождении старшего лейтенанта Павлова. Прищурившись, прикрываясь от ослепительно ярких солнечных лучей, кавторанг Голиков строгим взглядом окинул построившихся юнцов и чуть заметно улыбнулся краешками губ. Затем он прошелся вдоль ровной шеренги, осматривая каждого из будущих моряков.

— Сегодня у вас практические занятия, — сообщил командир, обращаясь к курсантам, — их будет проводить старший лейтенант Павлов, так что на оставшийся день он для вас главный.

Произнеся еще несколько фраз, кавторанг отправился далее по делам, оставив Полундру с курсантами.

Курсанты переглянулись, а Полундра в свою очередь пробежался глазами по растянувшейся в обе стороны от него шеренге. Его взгляд остановился на курсанте Сухомлине, и старлей, незаметно от остальных, подмигнул ему. Среди построившихся послышались приглушенные разговоры, и строй заколыхался. Отсутствие командира несколько расслабило курсантов. Полундра решил подтянуть дисциплину и повысил голос:

— Хочу напомнить, что я ваш инструктор по боевому дайвингу. И если вы думаете, ребятки, что я буду с вами шутить, то глубоко заблуждаетесь. — Правда, как ни старался старлей, ему не удалось изобразить из себя злого и строгого инструктора.

Курсанты притихли. Они уважали Полундру — в нем сочетались многие из тех качеств, за которые стоит ценить человека.

Старлей кашлянул. Ну что же, пора браться за работу. Эти молодые ребята пришли во флот, и он должен помочь им стать профессионалами. Конечно, не все из курсантов в будущем свяжут свою жизнь с морем. Для некоторых это всего лишь юношеская забава, желание помотаться по земному шару, удовлетворить свою потребность в морской романтике. Но как бы там ни было, перед ним была единая на данный момент группа, с которой ему предстояло работать.

— У вас есть пятнадцать минут на то, чтобы собраться. Через назначенное время я жду вас у шлюпки, — объявил Полундра.

Курсанты разбежались по каютам готовить снаряжение для боевого дайвинга, а Павлов вышел на середину палубы и с меланхоличным выражением уставился на водную гладь, простирающуюся впереди. Перед ним маячил берег Сомали и все тот же коралловый остров, оживляя в памяти воспоминания о событиях, происшедших с ним в этих краях не так уж давно. Погрузившись в свои мысли, старлей стоял, неподвижно устремившись глазами на зеленую прибрежную полосу. Он дождался, когда курсанты, готовые к занятиям, собрались на палубе. Старлей встряхнулся, отгоняя нахлынувшие воспоминания, и принялся командовать молодежью. Он проверил у каждого курсанта наличие и состояние гидрокостюма, а также всего остального необходимого для дайвинга снаряжения. Шлюпка была укомплектована, и теперь в нее укладывались баллоны с воздухом, маски, компенсаторы плавучести и еще много различных «мелочей», необходимых в боевом дайвинге. Когда все было готово, Полундра, как и положено инструктору, последним забрался в шлюпку, усевшись на корме — держать курс. Лица курсантов блестели в лучах жаркого африканского солнца. Оказавшись на водной глади, шлюпка быстро пошла вперед, рассекая небольшие волны и слегка подпрыгивая на них. «Пассажиры» вели активную беседу, споря, кто же первый будет испытывать на себе все прелести подводного дайвинга. Полундра молчал, подставив лицо навстречу теплому ветру, чувствуя спокойствие и умиротворение, исходящие от огромного океана. При его работе расслабиться, хотя бы ненадолго, удавалось не так уж часто. Курсанты громко засмеялись, и Полундра интригующе произнес:

— А сейчас у меня к вам вопрос. — Как вы думаете, товарищи курсанты, в каком именно месте вам предстоит заняться боевым дайвингом?

Версии посыпались самые разные. Молодежь наперебой начала высказывать свои предположения относительно места занятия дайвингом.

— Возле берега! — выкрикивал кто-то.

— В лагуне, — с полной уверенностью утверждал долговязый Громушкин.

Некоторые молча пожимали плечами, выражая свое безразличное отношение к тому, где им придется нырять. Полундра выжидал с хитрой улыбкой.

— Вблизи кораллового острова, — вдруг послышался голос Сухомлина, который уже догадывался, к чему клонит Полундра.

— Ответ верный, — кивнул старлей, — соображаешь, курсант.

Сухомлин довольно ухмыльнулся, победоносно глянув на своих товарищей. Шлюпка приближалась к островку, окруженному со всех сторон водой и представлявшему собой некое подобие оазиса в безводной пустыне. Растительность густо покрывала берег. На нем росли деревья, пальмы и кустарники всевозможных видов и форм. Теперь остров уже не казался таким крохотным, каким его можно было представить, увидев с парусника. Берег, покрытый песком, сверкающим на солнце, казался золотым.

Сухомлин всматривался в глубь островка, будто что-то выискивая. Лицо его сосредоточилось и стало серьезным. Вскоре его усилия были вознаграждены: из растущих неподалеку от берега зарослей выскочила маленькая лохматая фигурка и принялась с сумасшедшим видом носиться по берегу, при этом громко лая. Курсант от радости чуть не свалился в воду, ведь это же был его любимец — Тузик. Полундра удивленно хмыкнул и покачал головой — Тузик сильно изменился со времени их последней встречи. Он очень отощал, шерсть выгорела на солнце, из черной она стала даже чуточку рыжей. Совершенно обезумев от счастья, Тузик разбежался и кинулся в воду, поплыв навстречу шлюпке. Он быстро перебирал худыми лапками и с трудом удерживал мордочку над поверхностью. Полундра, глянув на Сухомлина, который едва сдерживался, видя, как собака выбивается из сил, отдал распоряжение:

— Товарищ курсант, приказываю поднять собаку на борт!

Сухомлин, не раздумывая ни секунды, перемахнул за борт и сильными рывками, стараясь плыть как можно быстрее, направился в сторону Тузика. Вскоре обессилевший, но все же не сдавшийся Тузик оказался на руках у Сухомлина и принялся с радостным визгом лизать тому нос. Курсант был счастлив, найдя своего маленького друга.