Глава 19

Старший лейтенант Катков чувствовал себя довольно скверно. Вероятно, нечто подобное испытывал в былые времена стрелок, соглашавшийся на дуэль по правилам «темной комнаты». Пистолеты за поясом или револьвер в руках, непроницаемая повязка на глазах и пустая комната, в которой дуэлянт оказывался один на один со своим противником. Кругом темнота и страшная, настороженная тишина. Противник где–то здесь – возможно, он в одном шаге от тебя, стоит лишь протянуть руку. Он так же, до звона в ушах, напрягает слух, каждой клеточкой настороженного до звериной чуткости тела ловит едва слышный вздох, каждый шорох врага и в любую секунду готов нажать спусковой крючок. Три выстрела, три пули, и лишь насмешливая Судьба знает, кому повезет в этом единоборстве остроты чувств, нервов и быстроты и твердости рук…

Прочесывание островов с вертолета ничего не дало – Ковальский исчез, растворился, как рассеивается легкий парок над кружкой чая.

«Это называется тупик, – размышлял Скат, сидя перед телевизором и упираясь в слабо мерцающую цветную картинку невидящим взглядом. – Какой дурак сказал, что труднее всего искать иголку в стоге сена? Подумаешь, трудность… А вот если стог размером с полмира? Этот гад сейчас может быть как в соседнем городке, так и в какой–нибудь Новой Гвинее! Век самолетов, компьютеров и шпионских спутников – а толку? Ну, связался я с Центром через страшно секретный спутниковый канал, и что? Центр и ответил мне, Юстасу недоделанному, что работа ведется, но пока результатов никаких. Ни–ка–ких!..»

Катков никогда не считал себя специалистом в области всяких разведывательных и шпионских электронных штучек, но прекрасно знал, что любого человека можно, в принципе, отследить в любой точке мира по его мобильнику, по той же электронной почте и черт еще знает по чему. Да, можно с помощью спутника сфотографировать любого, и на фотографии без особого труда рассмотреть, сколько времени на его часах. Многое по силам современным спецслужбам, но… не все.

Против всех электронных штучек и ловушек есть одно на удивление простое и эффективное средство–противоядие. Стоит сесть на самый обычный рейсовый автобус и заехать в обычную российскую деревеньку, удаленную от федеральных трасс километров этак на пятьдесят. Затем нужно выбросить в болото мобильный телефон и засесть в деревенской избе с русской печкой. И если человек не станет болтаться по единственной сельской улице и рассказывать всем пятерым местным жителям, как ловко он обманул все на свете спецслужбы, а просто затаится как мышь под веником… Если он скажет хозяйке дома, что ищет тишины и уединения для того, например, чтобы поработать над книгой или научным трудом, то… в этом случае все спутники и прочие поисковые системы окажутся просто бессильными.

– Так, а это что еще… – Скат направил пульт в сторону негромко бормотавшего телевизора и прибавил звук. На экране появилось панорамное изображение местной бухты, затем камера прошлась по болтавшейся в полосе прибоя перевернутой резиновой лодке, крупным планом показала черневшие груды камней. Картинка сменилась, и во весь экран возникла фотография обезображенного мертвого лица. Бесстрастный голосок дикторши–японки сообщил, что на берегу бухты обнаружен труп управляющего одной из местных гостиниц, некоего господина Уэмады. По всей видимости, продолжала диктор, речь идет о несчастном случае: по версии полиции, господин Уэмада возвращался с рыбалки, двигатель лодки заглох, ее тут же развернуло боком, перевернуло сильной волной и швырнуло на камни…

Катков едва успевал переводить взгляд с картинок на бегущую строку субтитров, по–английски дублирующих мелодичную речь диктора, и обратно.

– Это что, нашего управляющего показывают? – Троянов подошел поближе к телевизору, впился глазами в экран и уже через минуту скептически прокомментировал: – Ну да, вот прямо как кит одуревший выбросился на камни, и тут же ему настал кирдык!

– Да, не повезло мужику, – думая о чем–то своем, рассеянно кивнул старлей.

– Скат, ты что, веришь во всю эту лабуду? – удивленно вскинулся мичман. – Да ты два и два сложи, командир. Нет, ребята, тут без тех хлопцев, что за нашим сейнером охотились, никак не обошлось – вот на что хочешь спорю!

– Мы можем спорить и гадать сколько угодно, – подал голос Орехов. – Толку–то… Не идти же нам в полицию и спрашивать, что там на самом деле произошло.

– Но делать что–то же надо! – раздраженно заявил Троянов. – Сколько мы еще в этой гостинице сидеть будем? Как эти… дарумы, да? В смысле ваньки–встаньки…

– Когда мудрец не знает, что ему делать, – флегматично ответил майор, – он не делает ничего.

– Во–во, так в Москву и доложим: клиент от нас в бега подался, а мы типа медитируем! Мы, майор, от этой мудрости уже жиром скоро заплывать начнем, – не унимался Тритон.

– Да тихо вы! – повысил голос Скат и протянул руку к трубке мелодично запиликавшего гостиничного телефона. – Да, слушаю вас… Скоси мо вакаримасен – ничего не понимаю. Пожалуйста, говорите по–английски… Да… Предположим… Хорошо, я согласен. Называйте место… Об этом можете не беспокоиться… Хорошо, я буду через минут тридцать – тридцать пять… Русалка? Хорошо, пусть будет русалка. О’кей.

– И?.. – Троянов, затаив дыхание, слушавший диалог старлея с невидимым собеседником, явно сгорал от любопытства. – Хотя, стоп, погоди, не говори ничего – я попробую угадать… Уж не хотят ли местные пинкертоны на нас этого жмура повесить? А что, вспомнили, что и тогда ночью, когда мы только здесь появились, у них в поселке трупешник нарисовался…

– В молоко, мичман, мимо мишени, – распихивая по карманам всякие мелочи, без тени улыбки ответил Катков. – В таком случае полиция была бы уже здесь и мотала нам наши нежные психические нервы. Вы, кстати, тоже по–быстрому собирайтесь. У нас важная встреча – будете подстраховывать своего командира.

– Ясно, якудза нам «стрелку» забили. Каждого пристрелят восемь раз, а потом меленько нашинкуют самурайскими мечами, – печально вздохнул мичман и тихонько пропел не без легкого надрыва: – Напрасно старушка ждет сына домой, ей скажут – она зарыдает…

– Ты, сын, не каркал бы, – неодобрительно покачал головой майор, – а то вот сейчас по–отцовски подзатыльника навешу… Связь как поддерживать будем, командир?

– Я под воротником микрофон уже пристроил, так что «слушайте на той стороне…» Сидите в засаде, молчите и наблюдаете. Валер, ты хохмить завязывай! Эта встреча – возможно, наш шанс выбраться из глубокой…

– Депрессии, в которой мы оказались. Выбраться – это было бы неплохо… Да понял я все, не волнуйся. Мы с товарищем майором станем невидимыми и неслышными, как летучие мышки в темной пещере… Стоп, а что вы там про какую–то русалку базарили?

– Про баб ни слова, мичман! Все, мышки, полетели, благословясь…