Глава 7

Торин вышел из рубки, стянул с головы капюшон гидрокостюма и вдохнул свежий морской воздух. Оказывается, уже светало. Волнение улеглось, и море было на удивление спокойным. «Стерегущий» был уже недалеко. Торин спустился на палубу и пошел к борту встречать готовящуюся к высадке с военного корабля команду.

Наконец моторный катер отвалил и двинулся к «Ладоге». Торин увидел на носу катера Махтарова и поднял в приветствии руку.

– Как управились, головорезы? – спросил Махтаров, первым поднявшись на борт сухогруза.

– Нормально, – ответил Торин, – их было всего восемь человек.

– Убиты?

– Нет, конечно. Собирай пленных, а нам бы переодеться, а то мы все мокрые от этой резины, – показал Торин на гидрокостюм.

– Показывай свой улов, – согласился Махтаров и повернулся к лейтенанту, командиру досмотровой группы: – Лейтенант, бери своих, и пошли вниз.

Лейтенант отдал команду, и вооруженные автоматами моряки побежали к судовой надстройке.

Когда спецназовцы переоделись, восемь пиратов были переведены на «Стерегущий», а Махтаров уже начал допрос. Вся восьмерка упорно молчала о целях захвата и заказчиках этой акции. Махтаров особенно не настаивал, понимая, что разработка еще впереди. Особенно он и не надеялся на быстрый успех. На первых порах хотелось составить впечатление о контингенте, определить психологические типы. Команду он решил пока тоже не выпускать. Когда в кают-компанию «Стерегущего», где проводились допросы, зашел Торин, Махтаров велел увести очередного задержанного.

– Это, Андрей, все шелупонь. Наши поднимут дома всю их подноготную и выпотрошат ребятишек, как кур.

– С капитаном Бобылевым ты еще не беседовал? – спросил Торин.

– Смысл? Найдем контрабанду, потом и решим, в каком ключе с ним беседовать.

Взяв с собой несколько офицеров со «Стерегущего», спецназовцы и Махтаров отправились на сухогруз. Осматривая все внутренние и трюмные помещения одно за одним, группа спускалась все ниже в недра судна. Наконец в одном из трюмов Доронин показал на дощатую, явно недавно выкрашенную перегородку. В помещение шли электрические кабели, проложенные не в основных кабельканалах, а прямо по потолку. Туда же вели и серебристые воздуховоды приточно-вытяжной вентиляции. Все с удивлением уставились на это сооружение.

– Какой-то скоропортящийся груз, – задумчиво проговорил Привалов.

Чуть прихрамывая, он подошел к стене и показал на дверь, которую не все сразу заметили. Единственное, чем она отличалась от всей стены, – чуть более широкими щелями между досками и врезным замком.

– Я предлагаю не искать ключ, – сказал Торин. – Те члены команды, которые об этом знают, поймут, что мы нашли тайник.

– А вот и инструмент, – показал Доронин на пожарный щит. – Давай, Володя, разомнемся.

Спецназовцы сняли со щита небольшой лом и топор. Их усилия вскоре увенчались успехом. Отжатая ломом, дверь поддалась и вместе с отлетевшей щепкой распахнулась. То, что увидели и спецназовцы, и Махтаров, и офицеры со «Стерегущего», превзошло все их ожидания. Там были девушки. Живые девушки…

– Ни хрена себе, – наконец не сдержался один из офицеров.

Привалов хлопнул себя по коленке и начал хохотать. За спиной послышались отдельные сдержанные смешки военных моряков.

– А ты говоришь – ракеты, – задумчиво проговорил Махтаров.

– Лучше бы это были ракеты, – так же задумчиво ответил Торин, глядя на ярко освещенное помещение, уставленное раскладушками.

Девушек было человек двадцать пять. Были среди них и совсем молоденькие, явно несовершеннолетние. Они испуганно жались к друг другу. Многие пытались закрыть лицо, как будто их снимала камера. Более взрослые профессионально и снисходительно улыбались, понимая, что путешествие, как и их контракты, на этом закончилось. То, что девушки находились здесь по собственной воле, было понятно, иначе бы они сейчас разразились таким ревом, что всего экипажа не хватило бы для их успокоения. Да и на шею своим спасителям они не кинулись.

Помещение было оборудовано всем необходимым, даже туалетом, электрическими чайниками, холодильником и микроволновками. На стенах виднелась развешанная на плечиках одежда, в которую они должны были переодеться по прибытии. В углу стояли коробки с консервами, галетами и другим сухим пайком.

– По крайней мере, теперь понятно, кого брать за хобот, – сказал наконец Махтаров. – Прольется свет и на многочисленные исчезновения девушек.

– Не понимаю… – пожал плечами Торин, когда они с Махтаровым поднимались наверх. – Неужели на таком деле можно настолько хорошо заработать, что это стоит всей канители? Разве не проще оформить им заграничные паспорта и перевезти легально?

– Ой, не скажи, Андрей. Зачем им заморачиваться, когда судно все равно идет в Африку? Вот тебе экономия на авиабилетах и визах. Ты знаешь, сколько у нас в России сутенеры получают со своих девочек?

– И сколько же?

– Бригада человек в десять в месяц может дать больше миллиона, если прогонять через них по восемь-десять клиентов в день. А в Африке за наших платят гораздо больше. Кроме того, я подозреваю, что часть из них будет сниматься в порнофильмах. А вот здесь, Андрей, доход уже совсем иного уровня. Порядка на два выше, потому что деньги идут уже с тиража. Ты любишь смотреть? – Махтаров улыбнулся.

– Просто обожаю! – отшутился Торин. – Особенно блондинок с африканскими верблюдами.

– А ты зря иронизируешь. От зрелища секса с животными меня тоже, кстати, коробит. Как и от использования во время съемок несовершеннолетних. А задумывался ли ты, железный полковник, сколько на свете людей страдает от различных комплексов? Для них порнофильмы – безвредные стимуляторы.

– Ты имеешь в виду онанистов?

– Ну почему сразу онанистов? Много людей, к примеру, не могут достичь полноценной эрекции без этого стимулятора.

– Мне кажется, Джамаль, что ты сейчас оправдываешь тех, кто переправлял этих девочек.

– Да нет же. Я тебе объясняю, что порнофильмы пользуются колоссальным спросом. Это очень доходный бизнес.

– Уже убедил. Давай поговорим на какую-нибудь другую тему.

– Давай на другую, – со смехом согласился Махтаров, – а то ты на меня уже столько ярлыков навешал…

Экипаж «Ладоги» покормили и попросили разойтись по своим каютам. Капитана Бобылева Махтаров пригласил к себе первым.

Вячеслав Михайлович, невысокого роста плотный мужчина с ярко выраженным вторым подбородком, пытался держаться солидно и деловито. Торин с Махтаровым сразу поняли: задавая вопросы, они погрязнут в оправданиях и всякой подобной белиберде, но признания не получат очень долго. Поэтому допрос носил скорее форму доверительной беседы.

– Слушайте меня внимательно, Бобылев, и не перебивайте. Ответите только тогда, когда я вас попрошу.

Капитан удивленно поднял брови, открыл было рот, но промолчал.

– На вашем судне, капитан, – продолжил Махтаров, – существует специальное помещение для нелегальной перевозки за границу людей. То, что это помещение оборудовано несколько дней назад, элементарно подтвердит экспертиза строительных материалов и красок. В этом же помещении досмотровой группой обнаружены два с лишним десятка женщин и девушек без документов. Дознание установит их личности и причины нахождения на судне. Все это, прошу понять, может прекрасно произойти и без вашего участия, и без ваших показаний. Во-первых. Во-вторых, Бобылев, весьма положительным моментом является то, что женщины попали на борт по собственному желанию и без всякого насилия. Оба эти фактора всего лишь лишают вас капитанского патента, а при условии активного и добросовестного сотрудничества со следствием еще и спасают от наказания в виде лишения свободы. Поэтому мы не будем говорить о том, что лучше для вас, а поговорим о том, что лучше для нас, полковников отечественных спецслужб.

Махтаров сделал небольшую паузу, чтобы капитан осознал и прочувствовал ситуацию, а затем продолжил:

– А нам, Бобылев, очень хотелось бы узнать все об организаторах этой операции. Если вы не пойдете нам навстречу, то обещаю вам следующее развитие событий. Ваши подельники из числа экипажа, чтобы избежать наказания и вообще оказаться в разряде свидетелей по этому делу, дадут показания, что вы были полностью в курсе и даже принимали активное участие в подготовке всего этого безобразия. Девушки из трюма, для того чтобы не светиться, также дадут любые показания на следствии. В том числе и то, что их должны были с их согласия переправить на работу, так сказать, по профилю, в Финляндию. А вы, Бобылев, везли их в Африку. Это уже похищение и торговля людьми. За это вы можете просидеть в колонии строгого режима очень много лет. Выйдете оттуда глубоким стариком. Вы можете, конечно, возмутиться, что это грязные методы и шантаж. Как честный человек, я с этим соглашусь, но тем не менее поступлю именно так. А знаете почему? Потому что мне очень хочется поймать тех, кто за этим стоит, и пресечь их деятельность. Если вы не в курсе, то работа всех спецслужб во все времена основывалась именно на таких методах. Либо человек сотрудничает по идейным соображениям, либо за деньги, либо у него рыльце в пушку. Ваша идейно-нравственная сторона хромает на все четыре ноги, а тратить на вас деньги нет смысла, потому что у вас как раз рыльце в пушку. Вот такая борода, – показал Махтаров руками, – такая, какая выросла бы за двадцать лет заключения.

– Мой коллега несколько сгущает краски, – неожиданно вмешался Торин, – на самом деле все не так сложно. Либо вы сотрудничаете со следствием, то есть с нами, и тогда наказание будет мягким. Либо не сотрудничаете, тогда – на всю катушку.

– Увы, – развел руками Махтаров, – моему коллеге не хватает романтики. Он конченый прагматик, но пусть будет так. Ваше положение от этого нисколько не меняется.

Бобылев еще некоторое время сидел молча, глядя себе под ноги, затем со вздохом произнес:

– Хорошо, я согласен.

Махтаров вернулся из радиорубки минут через тридцать и сразу же попросил, чтобы вахтенный пригласил к нему капитана «Стерегущего». Он потер руки и подмигнул Торину.

– Команда была – всем рот на замок. Завтра в Кабо-Верде придут два «Ил-76» и заберут пиратов, девочек и команду. Ситуацию с захватом судна будут долго и нудно спускать на тормозах.

– Каким образом? – спросил Торин.

– Например, договоримся с полицией Швеции, и те объявят, что бандиты ограбили банк и пытались спастись от преследования полиции, угнав судно. Подвернулась «Ладога». Никаких девочек и вообще никакой контрабанды здесь не было. Сюда прибудет комиссия для осмотра судна, которая, естественно, ничего не найдет. Об этом будет заявлено официально.

– Но тогда те, кто за этим стоит, все поймут, и их не возьмешь.

– Почему? – удивился Махтаров. – А кто мешает вести следствие и даже закрытое судебное заседание? Просто в прессу ничего не просочится, и общественное мнение останется неудовлетворенным. Кстати, тебя с ребятами тут не было, все лавры достаются капитану «Стерегущего».

– Ну и отлично, – согласился Торин.

– Куда вы теперь? – спросил Махтаров, став серьезным.

– В Питер. Нам со своими «кротами» нужно разобраться и доложить шефу, кто из конторы связан с этим делом.

– Я в тебе уверен, но все же напомню, чтобы лишнего не сболтнул. В интересах следствия.

– Не волнуйся, утечки информации не будет. Мой шеф – один из собственников «Ладоги», поэтому больше всех заинтересован в том, чтобы информация никуда не просочилась. Только вы сами порождаете сомнения и лишние вопросы своими действиями.

– Это ты насчет двух «76-х»? А на чем же еще вывозить? Пусть мучаются вопросами те, кому хочется…

Лампочка под номером «двенадцать» замигала, и запищал сигнал тревоги. Дежурный быстро пробежал глазами по мониторам видеонаблюдения и, не заметив ничего подозрительного, передал охранникам по радио:

– Внимание, шестой сектор! Сработал датчик движения.

– Поняли, идем в шестой, – отозвался голос.

Двое охранников побежали от дома к ограждению. Осветив фонарями территорию внутри и снаружи, они ничего и никого не увидели. Потоптавшись и осмотрев траву под забором, один из них сообщил:

– Шестой, чисто.

– Хорошо посмотрели? – спросил дежурный.

– Хорошо, – ответил охранник. – Может, птица?

– Может, – согласился дежурный на пульте, – внимательнее там.

Охранники еще некоторое время светили фонарями, затем двинулись каждый на свой пост. Но через четыре минуты датчик снова сработал. Вернувшись к этому участку забора, охранники опять принялись осматривать периметр и все, что было за ним.

– Может, датчик барахлит? – предположил один из них.

– Попробуй чем-нибудь помахать перед ним, – посоветовал дежурный.

– Чем я тебе помахаю?

– Ну палку какую-нибудь найди.

– Какие тут палки? – начал злиться охранник, оглядываясь по сторонам, где на территории загородного дома, подсвеченный нижним светом фонарей, во всем великолепии раскинулся шедевр ландшафтного дизайна.

– Надо же проверить, – настаивал дежурный.

Матерясь, один из охранников побежал к хозблоку искать какой-нибудь садовый инструмент. Через пару минут он вернулся с ярко-желтой ПВХ-метелкой и сразу понял, что до датчика, укрепленного на трехметровом заборе, ему не достать. Сам же ажурный металлический забор имел конструкцию, исключающую возможность забраться на него без лестницы.

– Лестницу надо, – заметил второй охранник, – так не достанем.

– Лестницу теперь искать! Полночи будем таскать туда-сюда. Заберись ты мне на плечи, а то я слишком тяжелый.

– Ну давай, – согласился второй охранник.

Первый присел на корточки, опираясь на черенок метелки в одной руке. Второй охранник стал садиться ему на шею верхом.

– Осторожнее ты копытами своими! – огрызнулся первый.

– Сам предложил, терпи, – пробубнил второй, ерзая на шее своего напарника.

– Блин! Надо было ботинки тебе снять, весь пиджак испачкал, – снова заворчал первый и начал подниматься с корточек.

– Эй-эй, осторожнее, – вскрикнул тот, что сидел на шее, махая руками и пытаясь найти равновесие.

– Хватайся за забор! – велел нижний и сделал шаг вперед.

Конструкция акробатического этюда оказалась шаткой, и верхний охранник стукнулся лбом о решетку. Выругавшись, он потер лоб и стал поднимать над головой метелку, но до датчика ему не хватало каких-то двадцати сантиметров.

– Чуть-чуть не достаю, – сказал он, – длиннее бы чего-нибудь. Может, ты подпрыгнешь?

– Ни хрена себе предложение! – возмутился нижний. – Подпрыгни с двумя мешками цемента на плечах.

– Ну ты попробуй.

Нижний с кряхтением изобразил подпрыгивание, отчего верхний опять стукнулся лбом о решетку.

– Ты не прыгаешь, ты меня на забор валишь, – сказал он. – Я ухвачусь за забор, а ты присядь чуть-чуть, а потом оттолкнись.

Нижний сделал несколько попыток, но только на четвертый раз у охранников получилось махнуть метелкой перед датчиком.

– Сработал, – констатировал дежурный на пульте, – это вы.

– Мы, – недовольно ответил нижний и добавил: – Слазь давай. Что расселся?

– Откуда? – не понял дежурный.

– Да с меня! – взорвался негодованием нижний, избавляясь от своей непосильной ноши, отряхиваясь и отдуваясь.

Доронин лежал в траве за деревьями и, подперев подбородок кулаком, терпеливо ждал, когда перед ним за забором закончится клоунада. Привалов тихо корчился рядом с ним от смеха, держась одной рукой за живот, а другой зажимая рот.

– Надо было камеру с собой взять и заснять все это со звуком, – предложил он, когда охранники ушли.

– «Хохотунчик» на него напал. Ишь, развеселился, – беззлобно сказал Доронин. – Бери инструмент и дуй в свой сектор. Пора нам обоим махать.

Все еще хихикая, Привалов поднял из травы длинный тонкий шест с тряпкой на конце и тихо пошел между деревьями параллельно забору. Дойдя до намеченного места, он доложил. В наушнике раздался голос Доронина:

– Дед, мы готовы, фаза «два».

– Приступайте!

Спецназовцы как тени отделились от деревьев и, подойдя к забору, помахали тряпками на концах своих шестов перед датчиками на заборе. Затем быстро и так же бесшумно скрылись.

– Датчик «двенадцать» и датчик «шесть»! – почти закричал дежурный на пульте.

Все четверо охранников, несших службу ночью на территории, рванулись в указанные сектора. Заметались лучи фонарей. В это время Торин уже ставил легкую дюралевую лестницу к забору. Еще днем они с Корнеевым изучили систему охраны в бинокли, и Дмитрий Сергеевич разработал операцию по ее технической нейтрализации.

Поднявшись вровень с верхней кромкой забора, Торин достал из кармана зеркальце на ножке, вставленное в большой кусок пластилина. Он очень медленно стал подносить его к датчику и плавно установил, прилепив пластилин к металлу. Поднявшись еще на три ступеньки, он перебросил ногу и спрыгнул внутрь территории дома. Появившаяся сзади Ирина Веденеева схватила лестницу и исчезла в темноте.

Отперев отмычкой котельную, Торин вошел и закрыл за собой дверь. Включив свет, он увидел внутреннюю дверь, которая вела в полуподвальный этаж с сауной, спортзалом и бассейном. Было два часа ночи, в доме все спали. К счастью, никто не додумался поставить камеры наблюдения внутри. Не поставили даже датчики движения, надеясь на постоянную физическую охрану.

Торин поднялся на второй этаж в каминный зал с баром. С каминной полки он взял телефон, подошел к большому кожаному креслу и с наслаждением уселся в него. Под бедром ощутилось что-то твердое. Торин сунул руку и вытащил из-под себя пульт от телевизора. Он ухмыльнулся и нажал кнопку. Передавали ночные новости. Торин убавил звук и стал набирать на телефоне номер. Примерно с минуту никто не отзывался, затем заспанный недовольный голос произнес:

– Кто это? Что за чушь? Алло!

«Естественно, – подумал Торин, – удивишься, когда дома посреди ночи тебе на мобильник звонят с твоего же домашнего телефона».

– Добрый вечер, извините, что разбудил. Это Торин, – сказал он в полголоса.

– Господи, Андрей Петрович! Вы живы! Вы где? Ах да, что это я? Вы что, у меня дома или это какие-то технические штучки?

– Нет никаких штучек. Сижу у вас в каминном зале, смотрю телевизор.

– Это бред какой-то… – пробормотал собеседник и отключился.

– Это не бред, это реальность, – вслух сказал Торин сам себе, откладывая телефон. Затем он постучал по микрофону у своей щеки:

– Всем, я Дед. Быть на связи и ждать, я на месте.

Олег Ярославович вбежал в комнату в распахнутом халате и домашних тапочках. Он бросился с вытаращенными глазами к Торину, схватил его за руку.

– Здравствуйте, Андрей Петрович! Очень рад видеть вас живым и невредимым. Что произошло? Мне сообщили, что вы погибли. Рассказывайте, что случилось, что с вашей группой?

– Все живы и здоровы. Как говорится, вашими молитвами, – неторопливо произнес Торин.

– Так было нападение или не было? Мне сказали, что и судно уничтожено. Или это опять ваши хитрые оперативные штучки?

– Да нет, Олег Ярославович, – покачал головой Торин, – и нападение было, и судно погибло. Трое моряков из экипажа «Охотска» тоже, к сожалению, погибли, помогая нам отбивать нападение пиратов.

– Как же вы спаслись?

– Обыкновенно, – ответил Торин, равнодушно пожав плечами, – как всегда. Нас, к вашему сведению, не так-то легко убить. А кое-кому здесь, в Питере, очень этого хотелось.

– Здесь? – не понял Олег Ярославович и насторожился. – Вы кого-то конкретно имеете в виду? Кстати, как вы сюда попали? Вас охрана пропустила?

– Нет, охрана меня не видела.

– Ничего себе охрана!

– Да вы на них зла не держите, – успокоил Торин, – нормальные ребята. Просто они с таким уровнем никогда не сталкивались. А сюда я пришел – и именно ночью, – чтобы об этом никто раньше времени не узнал. О многом нам с вами надо поговорить, и многое мне вам нужно рассказать.

– Ну, что же, вы правы. Тем более если вы кого-то конкретно подозреваете в умышленных действиях.

– Я не подозреваю, у меня есть доказательства. Иначе бы я не пришел к вам.

– Вот даже как, – медленно, с расстановкой, ответил Олег Ярославович. – Что ж, рассказывайте тогда все по порядку. Может, чаю, кофе? Или чего-нибудь покрепче?

– Нет, спасибо. А по порядку все выглядит следующим образом. После вашего распоряжения о предотвращении нападения на «Охотск», я, как вы и велели, дождался звонка Родзевича. Он мне передал приказ высадиться на судно и охранять его до порта назначения.

– Я не отдавал такого конкретного приказа Родзевичу. Мы с вами с самого начала договорились, что я обозначаю перед вами проблему, а формы и методы работы вы определяете самостоятельно.

– Именно так я и отреагировал, но он в резких тонах осадил меня и еще раз повторил якобы ваш приказ взять судно под физическую охрану до порта назначения.

– Та-ак! – сказал Олег Ярославович, недобро сощурив глаза. – Вы уверены, что поняли с Родзевичем друг друга правильно и точно?

– Абсолютно. Иначе бы я не дослужился до полковника ГРУ. Кстати, сразу оговорюсь, что это единственный разговор, который у меня не записан. Но зато все остальные аудиодоказательства имеются, с указанием даты, времени, номера телефона и навигационной привязки в момент звонка.

– Дальше.

– Я выполнил приказ и поднял группу на «Охотск». Кстати, капитан Бойко в курсе, так как получил от Родзевича аналогичный приказ взять нас на борт в качестве охранников. Это вам косвенное подтверждение, что я все понял правильно. Через некоторое время я получил сообщение от одного из своих доверенных лиц в этом регионе. Этот человек сообщил мне, что пираты, действующие в пределах Малайского архипелага, имели информацию из Европы, что некоторые их беды (перечислялись результаты последних операций моей группы) связаны с отрядом спецназа, который начал работать в этих водах. За определенную сумму пираты купили возможность спецназ уничтожить.

– И назвали «Охотск»?

– Нет, судно не называлось. Только то, что я вам сказал. Я решил, что это необязательно мы, потому что за десять последних лет разгул пиратства в Юго-Восточной Азии налицо и пора бы уже этим заняться не только нам. Однако совпадение по времени нелепого приказа Родзевича и информации от моего человека меня насторожили. Я не успел рассказать группе о своих подозрениях, потому что началось нападение пиратов.

Олег Ярославович сидел, скрестив руки на груди и сжав зубы, и слушал Торина, больше не перебивая.

– Десяток быстроходных катеров и полсотни бандитов. Причем не только с легким стрелковым вооружением. Это, а также то, что действовали они очень осторожно, навело меня на мысль, что они были готовы к встрече со спецназом на борту и собирались потопить судно. Когда несколькими ракетами они все же повредили борта и в пробоины стала поступать вода, мы с Бойко решили вести судно к ближайшим рифам. Мы, естественно, подали сигнал бедствия, и нас услышал индонезийский сторожевик. Он двинулся нам на помощь, но до его прихода нам нужно было еще продержаться.

– А как погибли моряки? – хмуро спросил Олег Ярославович.

– Когда судно потеряло ход, несколько человек из экипажа бросились нам на помощь. Они попытались отогнать катера водометами. Прежде чем я смог их прогнать с палубы, троих убили. Тела мы потом подобрали. Так вот, повели мы судно к рифам, пока оно не затонуло на большой глубине. Дотянули до относительного мелководья. Я велел своим и экипажу укрыться в каютах в надежде, что при затоплении корабля в каютах под потолком останутся воздушные подушки. Все получилось, а вот мне очень захотелось узнать, кто нас продал, через кого пираты узнали о нас и спровоцировали наше присутствие на судне посреди океана, – и я сдался.

– Вы сдались пиратам в плен? – переспросил пораженный Олег Ярославович. – Они же могли вас тут же пристрелить. Почему вы решили, что они будут вас брать в плен?

– Потому что им наверняка было бы интересно узнать о том, кто мы такие, откуда и что успели натворить в этом регионе. Они отвезли меня на временную базу, а мне удалось сохранить при себе радиомаяк. Ребята выбрались с затонувшего корабля, переправили на риф экипаж, а сами отправились спасать меня. Правда, они немного поспешили и освободили меня раньше времени. Но кое-что я успел узнать. Пришлось имитировать на пиратской базе возгорание сырой нефти, чтобы не возникло подозрения. Вот так ребята и выбрались из этой заварушки. А пока ребята развлекались, Горбачев прослушивал и записывал телефонные разговоры и фиксировал местоположение каждого из абонентов в момент разговора. Вот так мы и получили общую картину предательства.

– А «Ладога»?

– Когда я понял, что и «Охотск», и «Ладога» завязаны на одних и тех же людей, то решил вмешаться. Через свои связи я договорился, что штурмовать лесовоз будет моя группа, а официально заслуга будет приписана военному судну.

– Зачем вам это понадобилось?

– Как представитель собственника, то есть ваш, я должен был первым узнать о характере контрабандного груза, который перевозила «Ладога», а также о заказчиках и исполнителях. Еще важно было первыми узнать, кто из экипажа был в сговоре с криминалом. Этих людей требовалось склонить к сотрудничеству быстро и наверняка. Иначе бы мы погрязли в судебных разбирательствах, а информация просочилась в прессу. Тогда организаторы этой аферы успели бы подготовиться, а вам остались бы только пшик и головная боль.

– Получилось?

– Получилось. Капитан «Ладоги» Бобылев сдал сообщников по полной программе, а я получил подтверждение своим подозрениям и ранее добытым фактам. Теперь соответствующие органы квалифицированно запутают это дело, и оно закончится ничем. Первое время средства массовой информации будут пучиться, как грязной пеной, всякими предположениями и догадками; потом все уляжется и забудется. Правда, тех, кто стоит за «Ладогой», прижмут к ногтю. Беда в том, что вы тоже за ней стоите. Ведь вся афера провернута за вашей спиной. Вам теперь придется постараться доказать, что вы не виноваты. Вот поэтому я и хотел вовремя вас предупредить об угрозе.

– Понятно, – проговорил Олег Ярославович задумчиво, – спасибо вам большое за все это. И за то, что вы остались живы.

– Пожалуйста.

– А вы ведь так и не сказали, что за контрабанду везла «Ладога». Неужели правда ракетные комплексы?

– Вы будете смеяться, как говорят в Одессе, но это два с лишним десятка проституток для Африки.

– Проститутки? – удивился Олег Ярославович. – Хотя почему бы и нет? Тоже доходный бизнес.

– Меня уже по ходу дела просветили добрые люди, – признался Торин. – А теперь угадайте с трех раз, кто в нашей конторе и за вашей спиной «крысятничал».

– Вы, Андрей Петрович, практически мне это объяснили. Родзевич.

– Именно. Есть еще ваши совладельцы, фирмы-операторы судоперевозок в Финляндии. И они, и Родзевич связались с конкретными криминальными личностями. Они собрали девочек втайне от тех, кто заправлял этим бизнесом в Питере, Калининграде и Прибалтике, и решили крутануть в Африке. Их вычислили, и началась разборка. А само судно хозяева девочек тормознули в море и перегрузили своих доходных шлюшек на другое. Правда, когда началась вся эта катавасия и информация просочилась, в том числе и в средства массовой информации, они испугались дальнейшей огласки и не стали снимать проституток с «Ладоги».

– Сдали властям своих наемников-пиратов?

– Естественно, – согласился Торин. – Не думаю, что их бросили на произвол судьбы. Скорее всего за молчание им пообещали досрочное освобождение и солидную компенсацию после отсидки. Ну что, теперь перейдем к доказательствам, которые мне удалось собрать?

– Да-да, – согласился Олег Яросла-вович.

Торин достал из кармана куртки лазерный диск и протянул его Олегу Ярославовичу.

– Посидите за компьютером на досуге. Перед каждым разговором, которые вы прослушаете, будет указан телефонный номер абонента, личные данные по базе телефонного оператора. Затем пойдет аудиозапись разговора. Кстати, все разговоры пронумерованы. На этом же диске есть текстовые документы, соответствующие той или иной аудиозаписи. Здесь же вы найдете интересную информацию, которую накопал один ушлый журналист. Его чуть было не убили. За свое сказочное спасение в самый последний момент он и поделился с нами информацией.

– Да, спасибо, я послушаю. Только вот что нам делать с Родзевичем?